2-2
Каждый свой день Джейк сражается со страхом заражения или загрязнения, поэтому его можно назвать «чистюлей», что правдиво лишь отчасти. Каждый раз, прежде чем и после того как он прикасается к различным предметам, которые ему кажутся «неопознанным загрязнением», он тщательно трижды вытирает руки. И какая досада, если в этот момент заканчивается гель для рук или влажные салфетки.
С детства Джейк живёт с обсессивно–компульсивным расстройством, которое проявляется в навязчивых идеях о «постоянной чистоте» и так называемом «симптоме мытья рук».
«Чистюля» — он часто слышит такие насмешки в свой адрес, и эти насмешки сами о себе нельзя назвать «чистыми», а скорее обидные дразнилки и даже ругательства, на что он не желает давать ответ, так как всегда держит свой «язык в чистоте» и не вступать в конфликты.
Если вы будете искать в школе человека правил, лучше чем Джейк вы не найдёте. Ни школьники, ни учителя, ни даже уборщики или охранники в школе, ни даже какой–нибудь армейский генерал не сможет потягаться с ним в умении составлять своды правил и следовать им. Джейк — живое воплощением дисциплины, его жизнь выстроена с точностью до мельчайших деталей, как если бы он был частью сложного механизма, где каждая шестерёнка вращается в строгом соответствии с алгоритмом.
Но если взглянуть глубже, за этой внешней маской идеального школьника скрывается нечто куда более сложное. Джейк страдает от обсессивно–компульсивного расстройства (ОКР), и вся его жизнь подчинена жёсткому ритму повторяющихся действий, непрерывного счёта и бесконечных проверок. В его мире нет места случайности, всё должно было быть структурировано, организовано, идеально выверено до последнего штриха. Его стремление к совершенству настолько всеобъемлющее, что заполняет каждую клеточку его разума, оставляя мало места для спонтанности.
Однако, несмотря на свою одержимость контролем, Джейк осознаёт, что его действия — лишь иллюзия порядка. Идеальная гармония, которую он пытается достичь, недостижима, но это знание подталкивает его ещё сильнее углубляться в свою манию, ещё тщательнее высчитывать шаги, ещё больше проверять свои действия, надеясь, что однажды он найдёт тот самый ключ к совершенству.
Мир Джейка впервые дал трещину шесть лет назад, когда ему было всего семь лет. Это число было для него не просто цифрой, а символом целостности и завершённости. Семь — это число гармонии, спасительное убежище среди других, более непредсказуемых чисел. В этом возрасте Джейк обожал цифры, находил утешение в них, как в старых, надёжных друзьях. И какая же у него случилась досада, равная катастрофе, когда именно это число полноты оказалось глубоко осквернённым.
Это был один из тех моментов, когда внешне ничто не предвещает беды: серый день, стандартный школьный класс, тот же учитель, что уже давно превратился в фон, неприметный, как шелест страниц. Джейк, как и всегда, сидел за своей партой, погружённый в привычную рутину. Его рука уверенно выводила буквы в тетради, идеальные строчки, одна за другой, ложились с точностью, достойной инженерного чертежа. В его мире всё было на своих местах, до тех пор, пока не прозвучал вопрос.
Учитель спросил что–то простое, что–то, что Джейк мог бы решить с закрытыми глазами, и в обычный день он бы так и сделал. Но сегодня что–то пошло не так. Формула, которую он знал наизусть, вдруг расплылась в его сознании, словно кто–то стёр границы между цифрами. Логика, на которую он всегда полагался, вдруг предала его. Числа, такие привычные и послушные, начали путаться, как переплетённые корни в старом лесу. Впервые в жизни Джейк не смог найти правильный ответ.
Но тут учитель задал вопрос, связанный с решением задачи, и, к его ужасу, он не смог найти правильный ответ. Что–то пошло не так. Формула, которую он всегда использовал, казалась неправильной, цифры путались перед глазами, и логика, на которую он всегда полагался, дала сбой.
Этот мимолётный, казалось бы, момент стал для него катастрофой вселенского масштаба. Сердце заколотилось быстрее, руки начали дрожать, а разум – храм порядка, заполнился хаосом. Он попытался успокоиться, но ситуация быстро выходила из–под контроля. В голове начали мелькать мрачные предчувствия: что, если он ошибётся снова? Что, если его система, вся эта выстроенная структура, начнёт рушиться, как карточный домик?
Эта первая трещина в его привычном миропорядке вызвала настоящую панику. Джейк больше не контролирует свою жизнь. Он не мог позволить этому повториться. В панике и страхе перед хаосом, Джейк сбежал домой, стремясь найти хоть какое–то укрытие от этого всепоглощающего чувства потери контроля.
В ту же ночь, когда мир вокруг, кажется, снова обрёл стабильность, Джейк принял судьбоносное решение. Он не мог больше позволить себе зависеть от случайности, от непредсказуемости мира вокруг. Нужно было создать систему, которая оградила бы его от хаоса и неопределённости.
Так появились его правила. Они возникли из числа «24» — символ порядка и гармонии – «золотое число» для Джейка с его обсессивно–компульсивным расстройством. Двадцать четыре часа в сутках, каждая минута которых должна быть под контролем.
Число 24 было больше, чем просто цифра. Это была идеальная симметрия времени, естественный порядок, которым мир управляет сам. Лёгкость, с которой оно делилось на 1, 2, 3, 4, 6, 8 и 12, манила Джейка. Эти дробные части даровали ему логическую структуру и системность, как уверенность в завтрашнем дне. Эта систематика — возможность делить, упорядочивать и разлагать всё на составляющие — давала Джейку чувство контроля. Он стремился к планированию своего дня, разделению времени на равные интервалы для оптимизации своей продуктивности и эффективности.
Джейк всегда был влюблён точные науки. В математике число 24 привлекало его своей связью с различными концепциями и явлениями. Например, это число было факториалом числа 4(4!), что делало его особенно интересным в комбинаторике. Для Джейка число 24 оказалось идеальным — символ порядка и гармонии, который воплощал его стремления к совершенству. Его жизнь не могла допускать случайности или хаоса; каждая деталь должна была быть на своём месте, каждая минута — расписана с точностью до секунды.
В соответствии с этим числом Джейк выстроил для себя детальный свод правил, ставших архитектоникой его существования. Эти правила были разделены на двенадцать основных категорий, каждая из которых в свою очередь содержала несколько подпунктов, формируя в итоге двадцать четыре непреложных принципа. Этот список не был просто набором рекомендаций — это была его личная конституция, непреложный кодекс, защита от непредсказуемости и суматохи, которые угрожали самому его существованию.
Каждое правило было выстроено встроено в стену, которая должна была уберечь Джейка от бушующего хаоса за её пределами. Они формировали не только рутину, но и прочную структуру как ощущение стабильности, уютного тёплого уголка в ночной буре. Они стали его броней, его единственным щитом против беспорядка и дисгармонии — тех неведомых чудовищ, которые однажды прорвались в его мир и привели к глубокому внутреннему кризису.
Каждый день он следует этому своду как строгому расписанию, где каждая деталь имеет своё место и значение, а его жизнь построена на надёжной, непоколебимой основе. В этом мире чисел и правил, где каждое движение и каждое действие предопределены, Джейк находит свой покой — хрупкий, но столь важный для него.
Например, первое и самое важное правило, под название «А1», было его мантрой: «Правило трёх раз». Это предписание требовало от него повторять каждое действие трижды, чтобы обрести умиротворение. Другим важным правилом было «В2», из раздела «B: Гигиенические правила». Оно называется «Агрессивная чистота» и было олицетворением его страха перед микробами и пылью. Джейк превращал использование антисептика и постоянную чистоту рук в ритуал, укрытие от невидимых врагов
Если бы кто–то заглянул в его дневник и увидел все пункты, они бы звучали следующим образом:
Пункт A: Правила для успокоения: «Правило трёх раз».
Пункт B: Гигиенические правила: «Агрессивная чистота», система защиты от микробов, регулярная уборка помещения, система контроля за уровнем освещения.
Пункт C: Повышение когнитивных способностей: Постоянная стимуляция ума и логические упражнения.
Пункт D: Физическое здоровье и активность: Чётко расписанные упражнения и точное количество шагов, необходимых для поддержания формы..
Пункт E: Планирование и организация.
Пункт F: Социальные отношения и общение: Оценка дружбы по строгой системе, включающей тестирование на интеллект, юмор и знание физики. Дружба для Джейка была результатом тщательно просчитанного процесса.
Пункт G: Организация пространства.
Пункт K: Правила питания: Каждая калория, каждый грамм пищи учитываются для поддержания идеальной гармонии тела и разума.
Пункт R: Самоанализ: Ежедневный анализ своих мыслей и действий, стремление устранить слабые места.
Пункт S: Управление стрессом.
Пункт P: Инструкции по открытию и закрытию дверей.
Пункт L: Правила для оптимизации сна.
Обсессивно–компульсивное расстройство захватывает его, словно шторм на открытом море, а эмоции колеблются между тревогой и стремлением к совершенству.
Его эмоциональная жизнь аналогична сложной математической формуле, подвергающейся постоянному анализу. Часто он ощущает себя одиноким и непонятым, так как мало кто способен разгадать сложность его внутреннего мира.
Джейк не сдаётся. Он использует свои интеллектуальные способности, чтобы найти пути преодоления своего расстройства, постоянно изучая и разрабатывая стратегии для контроля своих обсессий и компульсий. Его высокий интеллект как мощный компас, постоянно выводит его на путь рационального понимания его эмоциональных колебаний, открывает перед ним двери к пониманию и рациональному подходу к управлению своими эмоциями.
И вот — после экзамена, сойдя с автобуса, он снова на улице: «гранит мостовую» чётким шагом, считая каждую седьмую плитку (ещё один из проявившихся симптомов его болезни), на этот раз, чтобы не думать о произошедшем на экзамене – скорей бы добраться домой. Чистенький, хорошо одетый, миловидный, восприимчивый. Друзей у него нет – только знакомые, да и не много таких, кто хотел бы с ним дружить, кроме его кота. Одиночка, но не считает себя одиноким, постоянно пребывая в своём внутреннем мире, он старается избегать общения с людьми, способных вызывать одни лишь глупые разговоры.
Джейку нравится фраза одного известного французского экзистенциалиста Жан–Поля Сартра, который сказал: «Ад –это другие люди». Это уморительно, поскольку правдиво. По мнению мальчика, высказывание подтверждало тот факт, что все неприятности приносят только другие люди. Они навязывают свои мнения, желания, указывают, что говорить, когда кушать и чем чистить зубы, какие книги читать, потому что они модные или по каким телефонам разговаривать, потому что так делают все. В обществе, в котором находится Джейк навязывалось быть экспертом своего дела. В его возрасте он ещё не знает или не понимает, что от долгого общения только с профессионалами перенял множество характерных им черт и, может, когда–нибудь станет таким же. А он непременно станет.
Он наконец–таки входит во двор своего прекрасного дома, уставший и измотанный открывает дверь, аккуратно складывает обувь на место, первым делом идёт в ванную мыть руки, плетётся вверх по лестнице, открывает дверь в свою комнату, складывает вещи на стул и без задних ног валится на кровать.
Оба его глаза закрыты, а Оку не даёт рассмотреть комнату подушка, закрывающая весь обзор.