1-2
В глазах резко темнеет — то ли от нового приступа головной боли, то ли он просто ослеп. Все вокруг затягивается чёрной, тягучей как смола, темнотой. Лишь на пару секунд, но от этого легче не становится. Темнота, которую он ощущает, вдруг становится видимой, осязаемой, тяжело наваливается на Джейка, давит к парте. Он становится силуэтом тени. Все тело немеет от страха, адгезивного и густого, как сама темнота. Однако кричать он не может, потому что, закричав, сошёл бы с ума. И все вокруг посчитают его сумасшедшим. Шизофреником! Он всегда этого боялся.
Вдруг, откуда–то сзади, с обратной стороны головы, а точнее, с затылочной части — которую медики называют более научно, как «pars occipitalis(4)» — доносится странный голос, что само по себе пугает Джейка.
Прямо за ним сидит Аннет Грейвс — одноклассница с таким голосом, который сначала очаровывает, а потом резко обрывается, будто ангел вдруг сорвался с высоты и упал в терновый куст. Этот голос, полный скрытого осуждения и не терпящий никаких отклонений от идеала, напоминает старшего администратора в школьной библиотеке. Того самого, который способен одним взглядом заставить тебя почувствовать себя виноватым за что угодно: за шумный вдох, за случайное движение, за факт твоего существования в её пространстве. Того самого, который, если бы от него это зависело, превращал «нарушителей порядка» в крошечные бумажные клочки — столь мелкие и ненужные, что их единственное применение — стать подстилкой для любимого кота. В этот момент голос становится похож на шуршание старых газет, которые она методично превращает в идеальный порядок, только чтобы никто не смел его нарушить — таким отвратительным и неприветливым.
Ангельский голос Аннет? Не может этого быть! То, что он слышит доносится не с её стороны. Это очень близко, но явно не от впереди и не по бокам сидящих. Джейк ощущает этот голос, где–то сзади: что–то долго находилось во сне, а теперь пробудилось и старается обратить на себя внимание.
— Эй, почему так темно? Эти ресницы — настоящая преграда для просветления! О, девчули, просыпаемся — я хочу узреть горизонт.
Джейка бьёт током — голос находится внутри него, обращается к нему и ещё к кому–то. Кто такие «девчули»?
То, чего Джейк всегда боялся, произошло — он оказывается окончательным шизофреником, раздваивается, слышит странные голоса внутри.
Голос продолжает вещание:
— Мг...все начинает проясняться — это не мои ресницы — это волосы того пацана, который меня разбудил. Эй, там, на палубе, ты меня слышишь? Потерпи немного — я сейчас привыкну к этой буйной шевелюре, и мы решим твои проблемы. — Новый голос неприветлив и груб, Джейк всё же улавливает, что желает помочь.
Джейк прилип к стулу, боясь сделать лишнее движение. Эмоции захлёстывают чашу — это переполняющие его ужас и паника.
Вместо двух глаз, естественных зрительных экранов человеческой физиологии, он чувствует третий — но не впереди, а с затылка, мигающий, с еле видимым обзором на заднюю часть класса. Он открывается как иллюминатор.
Этот новый экран искусственный и чужеродный, холодный и стеклянный, как око фотоаппарата, становится все более сфокусированным и резким, более зорким и периферийным — такое зрение может быть у мухи, лошади или орла, но никак не у человека. И это нагоняет жути.
________________________________
(4) - pars occipitalis (лат.) – затылочная кость
________________________________