Полуночник

Ночью Алекс сидел за своим столом. Пустая чашка остывшего горького кофе стояла рядом с мерцающим экраном ноутбука, на котором виднелся застывший в ожидании курсор. В пальцах Алекса нервно крутилась черная визитная карточка, гладкая и холодная на ощупь. На ней не было ничего, кроме аккуратно выгравированных слов – Второй Особняк.

Слова Смита, сказанные всего несколько дней назад, эхом отдавались в голове Алекса. Они были странными, расплывчатыми, но при этом ужасающе конкретными. «Это не единственный случай», – прокручивал Алекс в голове, – «Не думайте, что это просто несчастные случаи». Именно эта фраза, брошенная мимоходом, и не давала ему покоя. Если это не случайность, то что же это? Спокойная, размеренная жизнь городка, казавшаяся вечной и незыблемой, рушилась на глазах. Что же ждало всех? Апокалиптическая катастрофа? Неведомая эпидемия, сметающая все на своем пути? Или же война, о которой никто даже не подозревал?

Прошла неделя, наполненная тревожным ожиданием и нервными срывами. Каждый звонок шерифа, вызов на место очередного исчезновения, пронзал Алекса ледяной иглой страха. Люди пропадали, растворялись в воздухе, не оставляя ни следа, ни единого объяснения. Кто-то целенаправленно выбирал жертву, похищал ее и... что потом? Что происходило с несчастными людьми после того, как они исчезали? Мужчины и женщины, молодые и зрелые – все пропадали бесследно. Алекс чувствовал, как ледяной страх медленно, но верно сковывает его душу.

Прибытие на место происшествия вызвало у Алекса шоковое оцепенение. Он стоял, парализованный, перед открытым гаражом, все внутри которого было знакомо до мельчайших деталей. Все вещи были на своих местах: старое, продавленное кресло-качалка, потертый, выцветший ковер с затертыми пятнами, ржавая радиосистема, из которой, вероятно, уже давно не доносились звуки. На холодном бетонном полу были разбросаны пустые банки из-под дешевого пива, их количество говорило о продолжительном застолье.

Джордж Нельсон, опытный следователь, с привычным безразличием щелкал зажигалкой, произнося сухие заключения:

– Значит, здесь проживал местный хулиган, один из бывших наркоманов... – его голос был лишен эмоций, констатация факта.

Алекс стоял, словно окаменевший. Его взгляд, пустой и не фокусирующийся, был направлен на маленький столик, на котором беспорядочно валялись окурки сигарет, придавленные пепельницей, уже переполненной табачным пеплом. В этом хаосе он увидел не только следствие вредных привычек, но и отголоски жизни человека, которого он знал.

– Джонни...

– Что? Ты знал его? – Джордж с любопытством, но без особого удивления наблюдал за реакцией Алекса.

Алекс кивнул, все еще не поднимая взгляд на Джорджа.

– Я навещал его на позапрошлой неделе. Парень, который чуть не загремел за решетку за мелкое воровство, отказался от наркотиков и пытался вести более-менее здоровый образ жизни. У него часто случалась ломка, и ему приходилось пить пиво или закуривать дешевые сигареты, чтобы хоть как-то облегчить состояние. Но, в целом, хороший парень. Совершал только мелкие преступления...

– Ты ничего странного не заметил в тот день, когда пришел к нему?

– Нет. Джонни сидел здесь, в этом кресле. Мы поговорили...

– О чем говорили?

– Я пытался узнать у него про наркоманов, думал, это как-то поможет в расследовании. И предупредил его, чтобы не смел лезть к собакам. Он обожает собак...

– Приятель, не хочу тебя огорчать, но ты первый подозреваемый, – Джордж похлопал Алекса по плечу, жест был скорее сочувствующим, чем обвинительным.

– Да, знаю. Я расскажу Фернандо все, что помню.

Джордж вздохнул, понимая, насколько сложная ситуация сложилась:

– Расслабься. Думаю, твой Джонни просто решил снова подсесть на травку и теперь где-то ловит кайф.

Алекс надеялся на это.

Это дело быстро замяли. Фернандо, услышав о том, что местный хулиганишка не исчез, а, скорее всего, просто где-то потерялся, махнул рукой и успокоил Алекса.

***

Эмбер смотрела, как ее брат возится со стареньким телевизором, попутно разговаривая с шерифом о своем. Миссис Пресли с улыбкой поливала цветы на окне и беседовала с девушкой о погоде. Эмбер пришла к выводу, что эти люди, ставшие для них вторыми родителями, изменились: некогда смольные волосы шерифа поседели, как и его густые усы. Миссис Пресли сильно похудела, что сказывалось на ее здоровье. Эмбер грустила каждый раз, когда долго слушала и рассматривала этих людей, понимая, что старость никого не щадит.

– Спасибо вам, что навестили нас. Этот ящик давно пора было передвинуть... если бы Фернандо не растянул спину, я бы тебя не напрягала, Александр.

– Все в порядке, – улыбнулся миссис Пресли Алекс.

Шериф выпрямился, оставив в сторону газету, и посмотрел на Алекса, а затем кивнул головой в сторону. Алекс сразу его понял и, закончив с телевизором, направился вместе с Фернандо, пока их не окликнули:

– Куда?

Шериф тяжело вздохнул и обернулся, столкнувшись со взглядом своей жены – Палмер.

– Пойдем подышим свежим воздухом.

В его понимании это значило «пойдем покурим», что миссис Пресли прекрасно понимала и злилась.

– Чтобы потом от вас сигаретами воняло? Прекращайте этим заниматься. Лучше побереги свое здоровье, Фернандо, а ты, Александр, тоже прислушайся.

– Алекс, правда, бросай курить. В твоей спальни дышать нечем, а тут ты еще и чужую квартиру дымить собрался, – подключилась Эмбер.

Мужчины переглянулись и еще несколько минут пробыли вместе с женщинами, пока те не увлеклись своими делами, и тогда шериф с Алексом под шумок, можно так сказать, свалили на балкон. В этот день погода была теплой и солнечной, только слабый ветерок гулял по шумному городу, покачивая редкие листья. Фернандо и Алекс вместе облегченно выдохнули, закуривая.

– Я знаю, о чем ты думаешь, сынок, – проговорил Фернандо, выпустив густое белое кольцо дыма.

– И о чем же, шериф?

– Ты считаешь, что я тебя не хочу отпускать. Желаешь поскорее рвануть вперед, став, наконец, сотрудником ФБР.

Алекс молча кивнул, следя за неторопливым движением машин по улице внизу. Его взгляд был рассеян, и Фернандо видел в нем то же нетерпение, которое когда-то гложило и его самого.

– Ты хороший работник. Но у тебя еще мало опыта, понимаешь?

– Понимаю.

Своими темными глазами шериф уставился на Алекса. В такие моменты Алекс видел в нем что-то родное, словно отец смотрит на сына и наставляет на верный путь.

– Уверяю, это только пойдет тебе на пользу. Я беспокоюсь за тебя, пойми.

– Я знаю, шериф. Но вам не о чем беспокоиться.

Фернандо выпустил белый дым известной кубинской марки сигарет «Сohiba» и засмотрелся на птиц, что высоко парили в небе. Через несколько секунд его взгляд изменился, стал тяжелым.

– Ты напоминаешь мне себя в молодости, – сказал он, голос его стал задумчивым. – Тоже рвался в бой, мечтал работать в полиции и стремился скорее раскрывать преступления. Поначалу я думал, что дела будут решаться по щелчку пальцев. Но все куда сложнее, сынок. Я тоже проходил этот долгий и тяжелый путь, начиная с разносчика документов. И вот, мне уже 57 лет... Моя карьера началась с должности шерифа в Монреале и продолжилась в качестве детектива в другом городе.

– Почему же вы решили уехать в Эдмонтон?

– Потому что мне надоела та жизнь в большом городе. Мне хотелось... спокойствия.

Алекс усмехнулся, и шериф, будто поняв его мысли, ответил ему той же улыбкой:

– Знаю, о чем ты подумал. Эдмонтон – не деревушка, спокойствия здесь мало. Но... я рад, что Палмер здесь нравится... она за цветами ухаживает, как за детьми... забавно, правда?

– Моя мама Джессика тоже любила цветы... особенно фиалки. А у отца на них аллергия.

Фернандо грустно улыбнулся, похлопав Алекса по плечу.

– Все еще не общаешься с ним?

– Нет.

– Извини, – сказал Фернандо. – Я вчера говорил с ним. Он очень переживает за тебя и Эмбер, Александр.

– Мне все равно, – пробормотал Алекс, отвернувшись от шерифа и вновь устремив взгляд на улицу.

Фернандо долго молчал, глядя на уходящее в даль солнце. Наконец, он тихо сказал:

– Зря ты так. Он все же твой отец. И ему порой не хватает вас. Возможно, это не мое дело, но... Каким бы ни был этот человеком, он все равно твой отец.

Вечером Алекс подъехал к темному переулку. Оставив машину, он направился к гаражу, который так и не перекрыли лентами. Он знал – полиции плевать на таких людей, как Джонни. Никто не захочет разбираться с бывшим наркоманом, у них есть дела поважнее.

Алекс осторожно прошел внутрь, посветив фонариком на стол. Он мог поклясться, что Джонни в день больше курил, чем ел. Этот паренек, слишком худощавый, любил скрывать тело под плотной тканью толстовки, но его острые скулы всегда выделялись.

Алекс, не заметив ничего странного, сел в кресло, медленно покачиваясь и пытаясь представить, о чем бы он думал и чего бы ему хотелось, будь он Джонни.

«Открыть банку холодного пива... и оставить на полу. Забыть о ней, а потом уже пить теплое...»

Алекс устремил взгляд на пол, и нахмурился. Под ногами валялся огрызок цветной бумаги.

Подцепив мятый кусочек, он развернул и заметил корявые надписи:

«Эти мудаки следят за мной. Я чую, что влез куда-то не туда. Они повсюду. Возле магазинов, на парковке, закусочных... Их взгляд похлеще обкуренных типов. Я могу в любой момент исчезнуть. Пожалуйста, можно я куплю баночку пива, в этот раз я точно не забуду о ней, и выпью холодное... Дайте мне добраться до магаза. Прошу, не убивайте меня...»

Алекс впал в ступор. Перечитывая уже в третий раз, он почувствовал, как накатывает дрожь. И вспомнил... как они с Эмбер хотели провести пикник. Она тогда ушла за соусом. А Алекс остался на улице ее ждать, напротив продуктового магазина.

«Трое незнакомцев. Они не двигались. Странно пялились на меня...»

Возможно, это бред, и Алекс преувеличивает. Случайность. Но почему ему казалось, что это как-то связано с пропажей Джонни?

Закончив свое расследование в гараже Джонни, Алекс вышел на свежий воздух. Очень хотелось покурить.

Зажигалка вспыхивает. Алекс подносит сигарету к пламени, делает затяжку и выпускает дымное облачко. Он откидывает голову назад, расслабляясь после тяжелого дня. Его взгляд скользит по улице. Из края своего поля зрения Алекс замечает что-то необычное. Это не резкое движение, а скорее ощущение, шевеление в темноте. Он морщится, пытаясь сфокусировать взгляд. В глубине двора, там, где заканчивается свет фонаря, он замечает два небольших, бледных огонька. Они мерцающие, похожие на отраженный свет. Но положение огоньков, их неподвижность и то, как они резко контрастируют с окружающим мраком, заставляют его сердце биться быстрее.

Глаза. Алекс понимает – это глаза. Наблюдающие за ним из темноты. Они кажутся слишком большими, слишком яркими для обычных человеческих глаз. Он вспоминает сцены из фильмов ужасов, виденные в детстве – такое же мерцающее, немигающее свечение. И теперь он ощущал себя главным героем в одном из таких фильмов, который полноценно испытает весь спектр эмоций.

Замирание. Сигарета выпадает из его пальцев. Он застывает, словно статуя, не в силах оторвать взгляд от этих светящихся точек. Дыхание перехватывает, в горле стоит комок.

Напряжение. Его мышцы напряжены, каждая клетка тела наполнена ожиданием чего-то ужасного. Он медленно поворачивается, стараясь не издавать ни звука, и смотрит в сторону мерцающих огоньков. Темнота остается непроницаемой, лишь глаза продолжают наблюдать, неподвижные и угрожающие.

Неопределенность. Он не видит ничего больше, ни силуэта, ни формы. Только зловещие огни, поглощенные тьмой. Алекс не знает, что скрывается там, но инстинкт кричит об опасности. Он остается стоять, застывший, зажатый между тусклым светом и темнотой.

– Эй! – громко крикнул Алекс, собрав волю в кулак. Он пытался вести себя непринужденно. – Что за херня?

Он представил, что кто-то подшучивает над ним, над копом. Может, Джонни? Решил отомстить за все, и теперь издевается? Было бы смешно, будь это правда.

– Хорош уже, выходи!

Его сердце пропускает удар. Из тьмы медленно выходят трое мужчин. Слишком медленно. Слишком плавно. Ровные, неестественные движения.

Они такие же, как и в прошлый раз – бледные лица, глубоко посаженные глаза, которые кажутся черными пустотами. Их взгляд – не просто пристальный, а пронизывающий, будто они видят прямо сквозь него, в самую душу. Они движутся бесшумно, как призраки.

Алекс пытается отступить, но ноги словно приросли к земле. Ужас сковывает его, забирая способность мыслить рационально.

– Вы чего?

Мужчины останавливаются. Алекс понимает, что они слышат его и, скорее всего, понимают.

– Здесь запрещено ходить.

Трое молчат, игнорируя его слова.

– Вы меня слышите? Это место преступления. Пошли прочь!

Алекс смелеет, уже начиная злиться от их бездействия. Может, они наркоманы?

Он взмахнул руками, не понимая, чего те уставились на него.

«Твою мать... Они издеваются?»

– Я повторяю в последний раз: немедленно уходите отсюда. Иначе проведете время в обезьяннике.

Они так и стоят.

Алекс развернулся и замер. Прямо перед ним, словно выросший из земли, стоял незнакомец. Сжав кулак, Алекс ударил в челюсть. Звук удара глухой и отчетливый. Мужчина пошатнулся, но не отступил. И Алекс сразу пожалел об этом. Незнакомец реагирует мгновенно. Рука, быстрая и точная, хватает Алекса за горло. Сильные пальцы сжимаются, перекрывая дыхательные пути.

– Полегче с ним.

Услышав эти слова, незнакомец как-то печально вздохнул и с легкостью отбросил Алекса на землю. Алекс вдохнул, закашлявшись. Увидев ботинок перед собой, он попытался вскочить с места, но его тут же придавили обратно.

– Полиция с минуты на минуту здесь будет, уроды, – прошипел Алекс и через следующую секунду простонал, прежде чем кулак, тяжелый и быстрый, врезался в челюсть. Мир на секунду потемнел, а затем вернулась острая, пульсирующая боль. Теплая, липкая струйка крови стекала по губе, капала на язык, вызывая приступ тошноты. Холодный ночной воздух обжигал легкие Алекса. Запах сырой земли и прелых листьев смешивался с металлическим привкусом крови во рту.

Грубые пальцы впились в его волосы, дернув так резко, что затылок пронзила острая резь. Алекс запрокинул голову, видя перед собой три злые, ухмыляющиеся физиономии. Их лица были освещены бледным светом луны, подчеркивая звериную жестокость в их выражении. Они наслаждались его страданием, их глаза горели.

А следующее, что произошло, повергло в шок. Один из нападавших, самый крупный, наклонился ближе. Он глубоко вдохнул, облизал губы, и Алекса пронзило отвращением. Холодный, скользкий язык коснулся его подбородка, слизывая кровь. Мерзкое, невыносимое ощущение вызвало у Алекса рефлекторный рывок. Он оттолкнул нападавшего и рухнул лицом в сухие листья, задыхаясь от ужаса и ярости. Над ним прокатился хохот.

– Черт возьми, нахер все, я его сожру!

На дрожащих руках Алекс поднялся, готовясь к новой атаке. Он со всей силы ударил кого-то в колено, ожидая крика, он вместо этого испытал резкую, пронзительную ломоту в собственной руке. Его рука онемела, словно он ударил не человека, а камень. Смех нападавших зазвучал еще громче.

– Бесполезно, парень. Ты просто тратишь время в пустую. Но мне нравится, когда жертва сопротивляется.

Светящиеся глаза уставились на него. Алекс встретил их взгляд, и в следующую секунду пронзительный крик разорвал ночь. Ледяные крепкие пальцы схватили его уже болевшую руку, и послышался ужасный хруст ломающихся костей.

Боль была невыносимой, всепоглощающей. Мир сузился до оглушающего звона в ушах. Его руку отпустили, но Алекс не мог ничего видеть, ничего понимать. Он только чувствовал дрожь во всем теле и липкий пот на лице. Он перевернулся на спину, шумно дыша сквозь зубы.

– Что это? – спросил голос у другого.

Пока нападавшие что-то обсуждали, Алекс попытался подняться. Однако его попытка была прервана резким ударом в голову. Он потерял сознание, рухнув на холодную, сырую землю.