Полуночник

В помещении сверкали скальпели, а в воздухе витал запах спирта. Все было стерильным. Дальше, в левой части комнаты, была лестница, которая вела вниз, прямо в морг.

Фернандо Пресли почесал кончик носа, не веря словам доктора Уэйна.

– Не может быть.

Доктор Уэйн, стоявший рядом с металлическим столом, на котором покоились анализы, объяснил:

– Я исследовал кровь вашего сотрудника на наличие вирусов, бактерий и других патогенов. Как я уже говорил, все чисто. Но я обнаружил аномально высокую концентрацию определенных иммунных клеток и антител. Это указывает на уникальную, почти невероятную устойчивость к инфекциям. Разумеется, необходимо более детальное изучение генома, чтобы выявить генетические мутации или вариации, которые могут объяснить эту особенность.

Алекс, стоявший поодаль и наблюдавший за происходящим, почувствовал, как от обилия научных терминов у него начинает кружиться голова.

– Простите, доктор, – вмешался он. – Это хорошо или плохо?

Доктор Уэйн повернулся к Алексу, поправил круглые очки и пояснил:

– Это отлично. Если бы было больше времени, я бы изучил иммунные клетки более тщательно, проверил их активность и способность уничтожать инфекционные агенты in vitro. Это помогло бы нам понять механизм этой иммунной защиты. До этого происшествия мы с коллегами пытались изолировать и вырастить инфекционный агент из образцов крови и тканей мертвеца, чтобы изучить его свойства, генетический состав и механизмы заражения.

Шериф Пресли, явно с трудом поспевавший за мыслями доктора, вздохнул.

– Док, а можно еще проще?

Доктор Уэйн снял очки, привыкнув давно к тому, что полицейские его чаще всего не понимают.

Мистер Уэйн казался чудаком в их глазах. Не просто врач, а тот, кто, вероятно, сотрудничал бы с другими учеными и исследовательскими группами, используя различные лабораторные методы и технологии, чтобы максимально эффективно изучить все аспекты.

– Мы с самого начала ошибались, – произнес он. – Разносчик инфекции – не дикое животное.

Шериф Пресли изумленно уставился на доктора.

– Да, я признаю свою ошибку. Все мы ошибаемся, мы не роботы, – начал оправдываться Уэйн.

– Док, объяснения оставим на потом, – перебил его шериф, в его голосе послышались стальные нотки. – Если не животные, то кто или что тогда распространяет заразу?

Доктор Уэйн ссутулился, будто желая спрятаться.

– Вероятно, вирус, каким-то образом связанный с зомбификацией. Знаю, звучит безумно, но другого научного объяснения тому, как жертва смогла вернуться к жизни, у меня нет. И, насколько я понимаю, зараженный даже укусил вашего сотрудника, пытаясь передать вирус.

Шериф бросил встревоженный взгляд на Алекса, лицо которого побледнело, как полотно.

– И что вы предлагаете? – спросил он, вновь повернувшись к доктору.

– Я хочу продолжить исследования, – ответил доктор Уэйн. – Если нам повезет, мы сможем создать вакцину. А ваш сотрудник – ключевой элемент в этом процессе.

– Значит, мы столкнулись с настоящим зомби, как в фильмах ужасов? – Шериф Пресли явно не был готов к такому повороту событий и отнесся к словам доктора с изрядной долей скепсиса. – Док, я слыхал о зомби-оленях и о людях, возвращающихся из комы. Давайте не будем спешить с выводами и просто продолжим расследование, ладно? Иначе люди начнут верить в фей, оборотней и вампиров.

Алекс с облегчением выдохнул. Перспектива стать подопытным кроликом у доктора Уэйна его явно не прельщала.

***

На следующий день, когда работа шла в медленном темпе, Алекс старался не думать о словах доктора Уэйна и был благодарен своему начальнику.

Сейчас все постепенно начинают сходить с ума от новостей – СМИ все же выкрутились, показав, что ситуация намного серьезнее, чем люди могли себе представить. Паника, подобно медленно расползающемуся яду, проникала в каждый дом, в каждое сердце. Журналисты, словно умелые кукловоды, дернули за ниточки, и тщательно выстроенная иллюзия благополучия рухнула, обнажив ужасающую правду, куда более мрачную, чем самые смелые догадки. Город, прежде кипевший жизнью, начал задыхаться. Жители переставали выходить на улицу после одиннадцати вечера. Алексу казалось, что с наступлением ночи город замирает, превращаясь в безмолвное, окаменевшее кладбище. Бывший когда-то ярким и сверкающим Эдмонтон с его бурлящей жизнью и нескончаемым потоком людей теперь напоминал разгромленный муравейник – пустой, растерзанный и пронизанный беспокойством.

Алекс открыл глаза, голову пронзила тупая боль. Звук – глухой, немного искаженный – доносился откуда-то издалека. Это был голос шерифа, его грубый баритон, разливавшийся по коридору, звучал напряженно, почти приглушенно. Слова до него долетали обрывками: «ЦРОС... приехали... срочно.»

Затем все стало ясно. Фернандо стоял в дверях маленького, душного кабинета, лицо его было лишено обычной добродушности. «Из ЦРОС, Александр» – проговорил шериф, словно произнося приговор. «Сотрудник... приехал. В офис».

Четыре буквы – ЦРОС – ударили Алекса с силой. Центр по Регулированию Общественной Стабильности. Его желудок сжался в тугой узел. Никогда, никогда еще появление представителя этой организации не сулило ничего хорошего.

Его подвели к маленькой комнате для допросов, и холодный страх пронзил насквозь. Комната пахла затхлым картоном и чем-то еще, резким и неприятным: смесью дезинфекции и давно пролитого кофе. Воздух был спертым, тяжелым, словно давил на легкие, препятствуя дыханию. Алекс чувствовал себя загнанным зверем, окруженным невидимыми, но ощутимыми стенами опасности. Горло сдавило, словно кто-то стиснул его невидимой рукой.

В дверях, сверкая отблесками тусклого света, появился он. Невысокий мужчина, седые волосы, слишком идеально приглаженные, были зачесаны назад, открывая высокий, немного покатый лоб. Лицо обрамляли огромные очки с черной оправой, а сам взгляд, когда он наконец-то встретился с глазами Алекса, оказался ледяным, пронзительно-холодным. Возраст его определить было трудно – где-то между тридцатью пятью и сорока, но лицо его казалось изможденным, высеченным из гранита долгой, бескомпромиссной службой. Строгий черный костюм, идеально выглаженный, подчеркивал его суровость. В руке он держал папку.

– Александр Коулд? – его голос был низким, ровным, но в нем чувствовалась стальная твердость. Словно камень, попадающий в тишину. – Меня зовут Эллан Смит, я работаю в организации ЦРОС.

Эллан Смит. Имя прозвучало как окончательный приговор. И у Алекса в жилах побежала ледяная кровь.

– У меня есть несколько вопросов к вам, – продолжил мистер Смит, и в его голосе слышалась не просьба, а непреклонное утверждение. Он делает небольшую паузу, позволяя словам повисеть в воздухе. – Вы расследуете дело по пропаже людей в Эдмонтоне с детективом Фернандо Пресли, можете рассказать мне, что именно вы обнаружили?

– Почему бы вам об этом не спросить самого шери... детектива Пресли, который в этом лучше разбирается? – с видимым неудовольствием, пытается уклониться от ответа Алекс, сжимая кулаки под столом.

– Я уже опросил его, не переживайте, – заявил уверенно мистер Смит. Он слегка наклоняет голову, приближая лицо к Алексу. – Теперь меня интересуете вы. Начните с самого начала и по порядку.

Он достает блокнот и ручку, кладет их на стол с легким щелчком, демонстрируя этим жестом готовность к длительному допросу.

– Что известно о жертвах, которые объявились после пропажи? Как они сейчас ведут свой образ жизни?

Алекс неохотно ответил:

– Некоторые ведут уединенный образ жизни. Представьте себе: зашторенные окна, свет, горящий лишь поздно ночью, заказ продуктов на дом... журналисты, естественно, их атакуют, но безуспешно. С нами они сотрудничать отказываются, понятное дело – кто захочет вспомнить то, что пережил? Другие уехали из города.

– Что вам известно про источник инфекции?

Вопрос об источнике инфекции прозвучал как выстрел. Алекс поперхнулся, рука его невольно потянулась к горлу. Воздух в комнате сгустился.

– Мы еще расследуем этот вопрос, мистер, – вмешался в разговор шериф, его голос был низким и жестким, как стальной прут. – Это дело не терпит поспешности.

– Мистер Пресли, я больше не задерживаю вас, – Смит произнес эти слова как приговор. – Я узнал то, что нужно. Теперь, будьте добры, оставьте нас наедине.

Фернандо нахмурился от ответа Смита, но, поджав губы, мысленно проклиная этого сотрудника из ЦРОС, вышел из комнаты.

Мистер Смит вновь посмотрел на Алекса, кивнув, чтобы тот продолжил.

– Вообще-то, мистер Пресли прав... мы мало продвинулись вперед. Мы предполагали, что источник инфекции – зараженное животное, вроде волка или собаки.

– Так-так... предполагали, а теперь?

– А теперь все гораздо сложнее.

– Мистер Коулд, прошу, не стесняйтесь, – Смит откинулся на спинку стула. – Я могу закончить опрос куда раньше, если вы будете разговорчивее.

– Я ничего не знаю, – понизил голос Алекс.

Мистер Смит слабо улыбнулся, будто был готов к такому ответу, и смерил Алекса долгим взглядом. Затем он кивнул, хлопнув ладонями по столу, и печально выдохнул:

– Что ж... жаль, что вы не хотите сотрудничать. Я уже был у мистера... Уэйна. Доктор, что изучает сейчас анализ вашей крови, сказал мне, что недавно вы подверглись нападению погибшего от бешенства мужчины, который вскоре странным образом восстал из мертвых и укусил вас.

Алекс вздрогнул. Информация, брошенная Смитом, ударила его как молния. Он вспомнил: мгновение ужаса, острые зубы, смертельный страх... и то, как он об этом пытался забыть, как страшный сон.

– Это...

– Я понимаю, – спокойно ответил Смит, его взгляд оставался пристальным и проницательным. – Бешенство, в том виде, в котором оно проявилось у этого... индивида, вызывает не только агрессию и смертельную болезнь.

Смит наклонился вперед, его голос стал тише:

– Но доктор Уэйн также обнаружил в вашей крови нечто... необычное. Нечто, чего нет в образцах крови других пострадавших от «живого мертвеца», как их теперь называют в прессе. Это не бешенство в чистом виде. Это... что-то еще. Что-то, что соединяет эпидемию бешенства с... возрождением мертвых.

– Погодите... кто-то подвергся такому же нападению?

Мистер Смит, не замечая в глазах Алекса шок и испуг, ответил лаконично:

– Да, не только в вашем городе, но и в других городах Канады были совершены нападения.

Алекс чувствовал, как ледяной страх сковывает его тело. Он понял, что находится в самом центре чего-то ужасного, чего-то, что выходит за рамки его понимания.

– И что же это «что-то еще»? – с трудом выдохнул Алекс.

– Мы не знаем точно, – признал Смит. – Мы анализируем образцы, изучаем поведение зараженных. Но уже ясно одно: это не просто вирус. Это... мутация. Нечто, что переписывает правила жизни и смерти.

Смит встал из-за стола, остановившись перед Алексом.

– Теперь я предлагаю вам сотрудничество. Расскажите все, что помните, даже если это кажется вам несущественным. Каждое воспоминание, каждая деталь может оказаться решающей. От этого зависит не только ваша жизнь, но и жизнь многих других. Потому что то, что происходит сейчас, –это не просто эпидемия. Это... начало конца.

Тишина повисла в комнате, прерываемая только тихим дыханием Алекса. Он смотрел на Смита, чувствуя, как тяжесть давит на него, подавляя волей и желанием скрыться.

– Вам известно, что это за вирус ходит?

– «Moartea Neagră», как сейчас называют его многие.

– Moartea... что?

– С румынского языка означает «черная смерть».

Эллан Смит, видимо, поняв, что больше ничего из молодого сотрудника не выпытает, устало выдохнул и протянул черную карточку с золотыми буквами.

«Второй Особняк».

– Если вдруг что-то вспомните... или вам понадобится наша помощь, обращайтесь. Вы можете связаться с нами, а мы назначим встречу.

Эллан Смит ушел быстро, будто его здесь и не было вовсе.