В тени невинности

– Перенесём всё, что уцелело, в машину. Потом запрём Роберта на складе, а сами уедем. Это будет самым правильным решением. Нам не нужно, чтобы он узнал, где стоит машина.

Я широко зевнул, даже не пытаясь прикрыться. Мне было как-то наплевать на манеры.

– Почему мы не можем оставить его прямо сейчас? Играть в любезность, зная, что мы бросим его, – это лицемерно.

– Мы не играем. Он сам знает свою судьбу. В конце концов, мы же не собираемся вредить ему – выживет и сам, если захочет. А нам нужно всего лишь немного времени, чтобы подготовиться к дороге.

– Тогда зачем мы выжидаем?

– Ты устал, Фир, – вздохнул Алекс. – Уж лучше потерять час-другой, чем тащить тебя на спине, когда ты упадёшь в обморок.

– Снег прекратился, – сказал Роберт, заходя в подвал музея.

– Отлично! Передохнём немного и займёмся делом. Эй, старикашка, не хочешь приготовить нам поесть?

Роберт осторожно опустился на стул; на лице его отразилась растерянность.

– Насколько мне известно, никакой еды, кроме одной банки консервов, у нас нет.

– Ну так открой её и отдай Фиру.

Роберт потянулся к рюкзаку, достал железную банку и беспомощно посмотрел на Алекса.

– А как же... нож?

– Держи, – мальчик протянул ему кинжал. – Всё равно пользоваться им не умеешь.

Я лёг на подлокотник, вслушиваясь в скрежет открывающейся крышки. Мне не хотелось есть, но Алекс вряд ли послушает.

– Постарайся ни о чём не думать, просто отдохни немного.

– Ты не уйдёшь без меня?

Алекс страдальчески заломил брови.

– Не уйду, не переживай. Не знаю, поднимет ли это тебе настроение, но, – он уселся рядом со мной, – раз уж у тебя скоро день рождения, то было бы правильно что-нибудь подарить. У меня мало действительно ценных вещей. Как насчёт... кубика, который приносит удачу?! Знаю, выглядит глупо, но он не раз спасал мою жизнь.

Алекс достал зелёный игральный кубик из нагрудного кармана. Как же давно я видел его в последний раз.

– Я забрал его как трофей, когда выиграл в кости у своего надсмотрщика в СООБ.

– Словно в тюрьме.

– Да, жить в качестве пленного было довольно трудно. Но это в прошлом. Возьми, я хочу, чтобы теперь он приносил удачу тебе.

– Я думал, он важен для тебя.

– Правильно думал.

– Тогда почему ты отдаёшь кубик мне?

– Фир... ты такой дурак.

– Ладно.

– Эй, – Алекс повернулся к Роберту, – старикашка, возвращай кинжал.

Не помню, в какой момент отрубился. Это произошло так быстро, что я даже не смог понять. Мне ничего не снилось, не было никаких мыслей в голове, только приятная пустота. Я проснулся из-за того, что меня кто-то легонько тряс за плечо.

– Вставай, Фирмино. Нам пора идти.

То не был голос Алекса. Я потерянно открыл глаза и увидел Роберта, который склонился надо мной. Алекса в подвале я не увидел.

– Сколько?

– Сколько ты спал? Я не знаю, наверное, часа два или три. Совсем скоро солнце сядет; мальчишка просил разбудить тебя перед самым наступлением темноты.

– Мы же не успеем сходить к дому...

К остаткам дома.

– Алекс давно уже ушёл за вещами.

– Что? Он же обещал разбудить меня.

– Он решил, что так будет лучше. Ты очень крепко спал.

Я привстал, чтобы посмотреть на Роберта. Мужчина выглядел очень уставшим и обеспокоенным, а под его бровями появились новые морщины.

– Что такое?

– Хреново выглядишь, Боб.

– Спасибо, ты тоже. Послушай, Фирмино... Я съел мясо, которое было в консервах. Надеюсь, ты не будешь злиться. Ты очень долго спал, я думал, сойду с ума из-за голода. Я...

– Расслабься, я не хочу есть. Где мы встретимся с Алексом?

– Он сказал идти к какому-то складу рядом с большой спортивной площадкой. Там, где стоит машина.

– Понял.

Я не мог показать Роберту настоящее местоположение машины, поэтому приходилось следовать лжи Алекса. Ужасное, конечно, чувство, но он прав. Если мы дадим Бобу шанс, то он может нас снова предать.

Мы сложили вещи и выбрались на улицу. Морозный воздух помог окончательно проснуться. Трещины в асфальте были забиты белыми хлопьями снега, а на не успевших увянуть листьях образовалась ледяная корочка. Одинокие здания будто окрасились в невидимый белый цвет.

По правде сказать, я немного злился на Алекса из-за того, что он не разбудил меня. Это мой дом, и я имею право взглянуть на него последний раз. Вместо этого он опять решил всё за меня.

– Фирмино, у тебя есть пистолет? – спросил Роберт, когда мы дошли до угла рыжего здания, нижние этажи которого застилали ветви кустов.

– Нет, всё моё огнестрельное оружие осталось в доме. В чём дело?

– Глаза меня часто подводят, но, кажется, я видел чей-то силуэт. Мне это не нравится.

– Алекс оставил только мачете. Думаю, нам хватит. Не отходи от меня и оставайся начеку.

Я напрягся: солнце медленно опускалось к горизонту, а, значит, совсем скоро проснутся заражённые. Роберт мог заметить одного из них или ещё хуже...

– Руки вверх, фрики.

Бандиты.

Мы медленно развернулись, поднимая руки. Странно, но я был удивлён даже не тому, что они смогли поймать нас, а тому, что этот голос... принадлежал женщине.

– Джонсон будет очень разочарован в тебе, Роберт, – презрительно улыбаясь, сказала она.

Она казалась младше Роберта, но намного старше меня. Короткие волосы были заплетены в хвост; чёрная изношенная косуха очень контрастно сидела на фоне новеньких военных брюк, да и в целом женщина производила странное впечатление. Я не мог в полной мере испытывать страх, но понимал, что такой человек, как она, способен без лишних церемоний пристрелить меня.

– К-Кира?.. Позволь всё объяснить...

– Закройся. Доставайте оружие и кидайте его на пол. Медленно, чтобы я видела.

Пистолет в её руках не оставил нам компромисса. Я скинул на асфальт рюкзак, к которому было прицеплено мачете, и вновь поднял руки.

– И всё? – разочарованно спросила Кира. – Уилл, обыщи этого, а я займусь старикашкой.

Кажется, я уже видел Уилла раньше. Невыразительный рыжий парень заставил встать меня на колени и принялся стаскивать куртку, рыться в карманах, проверять одежду. Кроме грязного платка и кубика Алекса, ему ничего не удалось найти. Тогда он связал мне руки за спиной.

– Он чист, – холодно сказал парень, пока Кира донимала Боба.

– А вы, ребята, те ещё неудачники. С таким набором только на виселицу.

– Погоди... Мне кажется, я уже видел эту ерундовину, – Уилл покрутил кубик между пальцами.

– У нас нет времени на игры.

– У Алекса был такой же, разве ты не помнишь?

– А я должна?

– Как знаешь.

Парень кинул игрушку на асфальт и сложил руки на груди. Взгляды бандитов пересеклись, и мне показалось, что они продолжали общаться без слов. Кира размышляла о чём-то несколько секунд, а потом повернулась ко мне:

– Эй, уродец, что ты знаешь об Алексе? – она приблизилась к моему лицу, вызывающе приподнимая брови. – Маленький, противный, вечно бегает и раздражает всех. Не могло ли случиться так, что ты общался с ним?

Я отвернулся. Спрятать отвращение, которое я испытывал к этим людям, было слишком сложно.

– Думаешь, мне хочется тратить на тебя время? – женщина явно теряла терпение. – Неужели твоё лицо недостаточно обезображено?

– Фирмино здесь ни при чём. Прошу, не трогай мальчика. Он и так пережил слишком много.

– Да? И что же ты предлагаешь?

– Я отведу вас к Алексу, – Роберт виновато опустил взгляд. – Только не причиняйте вред Фирмино. Алекс ведь намного ценнее, чем он. Джонсон будет доволен.

– Кто дал тебе право командовать?

На губах Киры вдруг появился оскал, и она дёрнулась к Бобу, но рыжеволосый напарник поймал её за предплечье, останавливая:

– Он прав. Все эти люди не нужны Джонсону. Мы потратили слишком много времени на мальчишку – пора уже закончить эту херню с догонялками.

– Огх... Тогда мы должны поймать его до заката, – она поправила кожаные перчатки и спокойным голосом произнесла: – Показывай, где он прячется.

Почему я не вмешался в разговор? Почему не остановил Роберта? Почему я безучастно шёл за бандитами, словно под конвоем? Наверное, это было неизбежно. Или я верил, что Алекс спасёт нас. В общем-то, я и сам не понимал, на что надеялся.

«Уродец» – моё клеймо. И не посчитайте меня странным, но я был рад услышать это. Теперь никто не скажет, что я слишком смазлив или похож на девушку.

Теперь я как Алекс: запятнан следами своей нелёгкой судьбы, но уверен, что жив. И пока я не теряю уверенности, мне не страшен ни Джонсон, ни Кира.

На складе было очень темно. Роберт с трудом открыл массивную дверь и не без страха заглянул в черноту.

– Ты, – дуло пистолета упёрлось в мою спину, – пойдёшь первым. И без глупостей. Если твой дружок меня обманул...

Я сделал шаг в темноту. Только в этот момент в голове появилась мысль, что было бы лучше, если Алекс не пришёл на склад. Уехал без меня, забрав машину? Нет, так мне тоже не хотелось. Но если Алекса поймают, то ему придётся намного хуже, чем мне.

– Я уже думал, вы заблудились, – радостные нотки в знакомом голосе казались ужасно неправильными. – А ещё мне показалось, что я слышал кого-то...

Я должен был предупредить его, но вместо этого стоял, виновато опустив голову. Из-за моей спины вышли бандиты. Алекс сощурился, то ли из-за плохого зрения, то ли из-за яркого света.

– Кира?..

– Не ждал? А вот я очень давно ждала встречи с тобой.

Алекс выпрямился, скинул с плеч рюкзак и простодушно улыбнулся.

– Ты скучала по мне! Именно так ведут себя настоящие товарищи.

– Закрой рот, щенок. У нас в плену твои друзья, так что тебе лучше сдаться сразу и не разыгрывать представлений.

– Я знаю их всего пару дней, они не друзья мне вовсе. Вы с Уиллом приехали, чтобы забрать их в Клирлейк, верно? Видишь, я знал, что мы встретимся.

– Не заговаривай мне зубы.

– Не веришь? У тебя есть право. Свяжи же меня, я безоружен, – он продемонстрировал пустые руки. – Или ты пришла не за этим?

Кира прыснула.

– Уилл, проследи за этими двумя. Мальчишка на мне.

– Звучит очень эротично.

Злость в женщине росла с каждой секундой. Она бросилась к Алексу, замахиваясь для удара, но стоило ей приблизиться, как в руках мальчишки блеснул кинжал. Лезвие едва ли благодаря чуду не задело её лица. Кира отпрянула, а Алекс продолжил хладнокровно резать воздух, сокращая расстояние между ними.

– Если ты зарежешь меня, то священника и кудрявого прикончит Уильям.

Алекс до скрежета стиснул зубы, смотря, как брюнетка достаёт нож.

– Хочешь подраться? Надеюсь, ты понимаешь, что проигравшему придётся умереть.

– Я должна доставить тебя Джонсону живым.

– А почему ты решила, что это буду я?

Алекс подался вперёд, замахиваясь кинжалом, однако Кира отскочила в сторону. Женщина держалась намного профессиональнее, чем Алекс, который целиком и полностью отдавался импровизации. Она дралась на кулаках, усиливая опасность своих ударов охотничьим ножом.

Поначалу я даже подумал, что в их сражении были какие-то правила: слишком осторожно держались оба противника. Но, как оказалось, Кира просто боялась случайно убить мальчишку, а Алекс боялся пропустить удар по и без того израненным рукам, забинтованным от локтей до пальцев.

Алекс явно проигрывал женщине по силе. После нескольких неудачных попыток ударить её, он скрылся за огромными деревянными коробками, из-за которых склад казался ещё темнее.

– Думаешь, сможешь убежать, крысёныш? Сдавайся! Для тебя всё давно кончено.

– Кира, у нас нет на это времени! – Уилл явно начинал тревожиться.

– Я ждала встречи с ним слишком долго, так что не мешайся.

Она привязала фонарик к ремню брюк так, чтобы он освещал верхушки ящиков, и медленно пошла вглубь склада, зачем-то постукивая по деревянным крышкам.

– Неужели ты боишься меня? Я думала, наш отважный Алекс ничего не боится. Или Джонсон всё-таки ошибался насчёт тебя?

Её поступь был тверда, а голос спокоен.

– Ты особенный, бесспорно. Ты всегда был таким. Для Джонсона ты самое совершенное оружие, но когда-нибудь ты, как и все мы, придёшь в негодность. И тогда тебя просто выкинут.

Алекс спрыгнул с крыши одного из ящиков и подобно спущенной стреле полетел прямо на Киру. Они оба упали; нож выпал из её рук и с металлическим стуком приземлился на бетонный пол, а Алекс, не теряя времени, сел на грудь женщины и замахнулся, чтобы перерезать ей горло. Лишь хорошая реакция могла спасти её от неминуемой смерти: Кира перехватила ладонь мальчика, пытаясь отвести лезвие кинжала от шеи.

– Кира!

Уилл подбежал к ним, когда мальчик принялся душить Киру свободной рукой. Бандит снял пистолет с предохранителя и наставил на голову Алекса.

– Отпусти её!

– Ты... же не думал... – произнесла она посиневшими губами. – Что я буду играть... по правилам.

Стоило Алексу ослабить хватку, как Кира достала ещё один нож и жёстко откинула мальчика в стенку ящика. Алекс пикнул от боли. «Он проиграл», – с горечью подумал я.

– Как жаль, что я не могу прикончить тебя здесь и сейчас.

Она схватила Алекса за грудки, приподнимая, чтобы заглянуть в глаза. Безуспешные попытки высвободиться лишь развеселили женщину. На её фоне Алекс выглядел маленьким и беспомощным, как котёнок, которого взяли за шкирку.

– Ты так жалок, – улыбнулась она и вновь толкнула мальчика в стенку.

Искривлённое болью лицо Алекса доставляло ей садистское удовольствие. Она приставила к его шее нож, скользнула лезвием вдоль тонкой вены. Я не знал, что произошло между ними, но то, что Кира его ненавидит всем сердцем, было ясно абсолютно каждому в этом помещении.

– Если бы ты дала мне слово, то я предложил бы ничью, – он положил ладонь поверх её руки, держащей нож, и отодвинул лезвие. – Пожалуйста.

– Кто бы мог подумать, что ты умеешь...

Алекс не дал ей закончить предложение. Он... поцеловал Киру прямо в губы. Сказать, что я был поражён, – значит не сказать ничего. Во всех его действиях всегда была логика, но найти логику в этом поступке у меня не получалось.

Кира быстро оправилась от шока и тут же отстранилась. А затем, недолго думая, ударила Алекса в пах. Он согнулся и упал на пол.

– Что уставились? Идём к машине, живо. Я не собираюсь драться с толпой мертвецов.

Нелишним было заметить, что Кира сама тянула время, издеваясь над Алексом, но сказать это вслух я бы не решился. Вряд ли смог бы доказать что-то таким людям, как она.

– Нам идти минут тридцать.

– Мы успеем.

– Нет, Кира, мы можем не успеть.

Она молча вытерла кровь, текущую по подбородку, – похоже, Алекс прокусил ей губу.

– Если мы останемся здесь на всю ночь, то замёрзнем. А если разведём костёр, то придут заражённые, – подал голос Роберт. – Среди нас раненый человек с ослабленным иммунитетом. Это очень опасно.

– Это его проблемы!

Голос женщины заглушил заливистый смех. Все оглянулись на лежавшего на полу Алекса.

– Нет, это твои проблемы. Ты не справляешься со своими прямыми обязанностями – командовать группой людишек. Мне кажется, тебе стоит уйти на пенсию. Правая рука Джонсона из тебя так себе. Может быть, именно поэтому он хотел сделать выбор в мою пользу?

– Заткните его кто-нибудь, или я сделаю это сама, – она презрительно сощурилась. – У нас нет времени ждать. Мы пойдём сейчас. Будем в Клирлейке до полуночи.

В небесах давно догорел закат. Взошла жёлтая луна – единственный источник света на много-много миль. Но даже она не могла осветить нам дорогу. Я спотыкался чуть ли не на каждом шагу, не мог идти быстро хотя бы в силу своего состояния, но рыжий бандит буквально тащил меня вперёд за локоть. У Алекса была похожая ситуация (ему завязали рот, чтобы он не говорил гадостей), однако с ним обращались менее вежливо. Только Роберт шёл самостоятельно: он не был связан, да и сопротивляться не пытался. Я даже подумал, что бывший священник рад такому исходу. Он знал: с нами ничего хорошего ему не светило, поэтому воссоединение с женой было лучшим вариантом для Боба.

Я его понимал. Наверное, на месте Роберта я бы тоже радовался. Но я не был на его месте – меня очень волновала судьба Алекса в руках Джонсона. Никто из бандитов не заступится за него. Он сам за себя.

Спокойная жизнь была так близка.

– Стой!

Кира вытянула руку в сторону, приказывая нам остановиться. Впереди виднелись несколько силуэтов. Я вгляделся: четыре заражённых что-то жадно рвали на куски. Кажется, ворону. Ещё один ползал вокруг разбитой машины; на нём не было одежды, а кожа сливалась с хлопьями редкого снега.

– Пригнитесь. Пойдём в обход. Быстро и без звука.

Бандиты неплохо ориентировались в городе. Уилл даже знал о тайном ходе парка – небольшой дыре в ограждении, незаметной для чужаков. С её помощью мы попали в парк, минуя заражённых, и вышли к дороге. Отсюда хорошо была видна смотровая башня.

– Их слишком много.

– Уже поздно поворачивать назад, Уильям.

Алекс многозначительно хмыкнул, за что был награждён испепеляющим взглядом.

Пройдя несколько десятков шагов, мы притаились за перевёрнутой машиной. Хруст конечностей заражённого то становился всё отчётливее и отчётливее, то вовсе замолкал. Но он не уходил. Он чувствовал чьё-то присутствие. Ждать, пока он потеряет бдительность сродни наблюдению за тикающим таймером бомбы.

Кира взяла в руку кирпич, лежавший возле её ног, и осмотрелась. Замахнувшись, она бросила его на тротуар. Кирпич раскололся надвое, а заражённый бросился к источнику звука.

– Давай, – тихо скомандовала женщина, кивая в сторону металлических ворот, которые закрывали проход между домами.

Пригнувшись, мы побежали к воротам. Было очень темно; я не успевал за остальными, а Уилл лишь сильнее подгонял меня, приставив пистолет к спине. Всё тело ощущало невыносимое напряжение; я ждал, когда на меня нападут заражённые. Потому что я чувствовал их взгляды и знал, что это неизбежно.

Какая-то железка непростительно громко лязгнула под ботинком. Все обернулись на меня, пялясь как на юродивого.

– Осторожно! – закричала Кира.

Прежде чем в глазах потемнело, я услышал, как трещит кровля крыши, словно по ней кто-то бежит. А потом глухой удар – и вот я уже лежу на асфальте и наблюдаю за тем, как крепкий заражённый, полностью покрытый следами болезни, проламывает грудную клетку бандиту.

– Уилл!!!

Ему понадобилось два патрона, чтобы умереть. Но Уилла уже не спасти: на шее краснели укусы, голова была неестественно запрокинута, а глаза абсолютно пусты. На крик и выстрелы сбежались другие заражённые. Кира принялась отстреливаться от них, пока Роберт поднимал меня и развязывал руки.

– Идём, Фирмино, скорее...

Очень быстро патроны кончились, а заражённых меньше не стало. Они бежали отовсюду, и хрупкие ворота явно не смогли бы их остановить.

– Бегите! – истошно закричала Кира.

Я даже не знал, куда мы бежим и почему воздух в лёгких не кончается. Я отдался страху, впервые благодаря свою трусость, ведь иначе мне бы не хватило сил.

– Наверх!

Мы забрались на лестницу. Бежать дальше было бы глупо: впереди центр города, где заражённых в разы больше. Кира отдала пистолет и пачку патронов Роберту, а сама достала из рюкзака стеклянную бутылку с куском ткани в горлышке. «Горючая жидкость», – догадался я.

Пока она пыталась отыскать и зажечь спичку, Роберт перезарядил оружие и убил несколько уродливых существ, которые назойливо лезли на лестницу. Они были намного быстрее и проворнее, чем обычно. Однако оставались и те, кто безучастно наблюдал за своими собратьями, не пытаясь их опередить. Они двигались медленно и были похожи не на уродливых монстров, а на недавно умерших людей. И чем больше я вглядывался в глаза таких заражённых, тем страннее себя чувствовал.

Белки глаз жёлтые, как при болезни, а зрачки сильно расширены. Все они не хотели такой судьбы. И если бы не иммунитет, то я мог оказаться среди них.

Заражённых становилось всё больше и больше. Казалось, что мы обречены. Я схватил себя за воротник куртки и закрыл глаза, пытаясь подавить накатывающий приступ паники. А когда я их открыл, тогда встретился взглядом с одной из таких заражённых. Она не лезла на лестницу, лишь неспешно переставляла ноги. Мне почудилось, что она улыбнулась мне, а потом согнулась напополам и истошно закричала. Её крик поглотили языки пламени.

– Сзади!

Меня сбило с ног тяжёлое тело. Оно пыталось прокусить куртку, и у него это почти получилось, но несколько ударов мачете заставили заражённого отпрянуть и, зарычав, убежать. Кира с безразличием смотрела на меня сверху вниз.

– Укусил?

– Нет.

– Тогда поднимай задницу.

У неё осталась всего одна бутылка с горючим, а, значит, второго шанса уже не будет. Нужно бежать, пока не прибыли новые мертвецы.

– Где Алекс?

Из-за заражённых никто не заметил, что мальчик исчез. Он попытался сбежать, впрочем, попытка эта была явно неудачной. Мы нашли Алекса в шагах пятидесяти от лестницы. Он лежал на покрытом мхом асфальте и дрожал. Я испугался, подумал, что его укусили или... что он начинает обращаться после того, как кровь заражённого попала в царапины на руках. Но Кира не обратила на это внимания. Она заставила Роберта взять Алекса на руки и нести до парковки, на которой, судя по всему, стояла машина.

Парковка располагалась недалеко, так что добрались мы быстро. Кира использовала ещё одну бутылку, чтобы сжечь хвост из заражённых. Пока их стенания ещё были слышны, мы спрятались в комнату охраны.

Кира подпёрла дверь стулом. В кромешной темноте я не видел её, но слышал тяжёлое дыхание. Она закашлялась, содрогаясь всем телом, и сплюнула.

– Чёрт, Уилл... Уильям. Это всё твоя вина!

Адресованы слова были Алексу. Женщину буквально колотило от ненависти. Когда Роберт включил фонарик, мы все уставились на искажённое злостью лицо. По подбородку Киры текла кровь.

– Я убью тебя! Из-за тебя Уилл...

Она кинулась на Алекса – мальчик сжался и упёрся в стену.

– Прекрати! Его вины здесь нет.

Я не мог позволить себе стоять в стороне. Раскинув руки, я закрыл Алекса собой и встретился глазами с разъярённой бандиткой. Всеобъемлющая ненависть – вот что виднелось в глубине зрачков.

– Вы оба... жалкие-жалкие-жалкие... крысы.

Она согнулась пополам и снова закашлялась. В сгустках крови на полу всё отчётливее проявлялся чёрный оттенок. Я видел такое лишь в единственном случае – заражении.

– Роберт, – прохрипела Кира, – помоги мне подняться.

Он послушно исполнил приказ.

– Наш уговор ещё в силе, – было видно, что ей тяжело говорить. – Если хочешь помочь своей пассии, то доведи дело до конца. Помоги мне доставить этих к Джонсону.

– Я сделаю всё, что в моих силах.

– Хорошо.

И вот именно тогда я осознал.

Нас поймали.

Джонсон грёбаный псих, как и вся его шайка, и теперь... Возможно, это конец. Я не знал, что ждёт нас по ту сторону, но мне стало страшно до одури. Выполнять чужие приказы, унижаться, смотреть, как издеваются над Алексом... Или ждать собственной смерти.

– Нет! Я никуда не поеду, – слова звучали глупо, но я не мог побороть себя. – Оставьте нас! Почему вы просто не можете оставить нас?

Я выглядел полнейшим идиотом, но всё равно бы продолжал, если бы Алекс не коснулся головой моей спины. Я вздрогнул. Он был так спокоен, что я просто не мог не заткнуться. Словно несказанные слова повисли в воздухе: «доверься мне». Не так уж и страшно на самом деле, он знал.

– У тебя с башкой проблемы. Хотя неудивительно, – Кира стёрла кровь с губ. – Я заведу машину, а ты, Роберт, привяжешь этих двоих к сиденью.

Вот и всё. Я не сдался, клянусь. Просто отступил по просьбе Алекса. Он наверняка знал, на что идёт, а потому я заставил себя поверить в это.

Дорога запомнилась мне туманно. Сначала мы долго выезжали из города, пытаясь не попасть в ловушку из толпы заражённых, а потом... как только опасность миновала, я снова почувствовал слабость. Тошнило, кружилась голова, поэтому я закрыл глаза и попытался уснуть, но перед глазами застыло искалеченное тело Уилла.

– Мэри в порядке? – слышал я обрывки разговора.

– А почему твоей пассии быть не в порядке?..

Из-за верёвки у меня затекли руки.

– У тебя кровь, Кира...

– Ерунда, Морис вылечит. Он всегда это делал.

«Хорошо, что Алекс занёс лекарства в машину», – думал я, хоть не знал, смогу ли вернуться туда.

Не помню, как мы приехали в Клирлейк. Не помню, кто отвёл меня в просторную комнату с четырьмя кроватями и зло сказал: «Ждите Джонсона». Не помню, почему Алекс нервничал и кусал губы. Мы с ним долго не могли успокоиться. Но в какой-то момент я просто уснул, убаюканный тихим пением. Алекс сидел у изголовья и пел о ветре и горах, о росе и инее. О тех местах, где я никогда не был и не побываю.

И прежде чем провалиться в сон, я подумал, что вечно бояться будущего – слишком утомительно. За этот день со мной произошло столько вещей, сколько не происходило за пять лет. Я чувствовал себя безумно вымотанным. Но ничто иное не позволило бы мне понять, как хорошо, когда есть кто-то, кто споёт тебе колыбельную в логове врага.

Дом там, где ты, Александр.