Без условий. Без масок
Я не приходила.
Не писала. Не звонила. Не мимоходом в коридоре, не на перемене, не даже случайно.
Не потому что боялась — а потому что ждала. Когда он сломается первым. Когда сделает шаг. Когда снова будет тем, кто не выдержит.
Но Косолапов — молчал.
В школе — как будто ничего.
Ни попытки подойти. Ни записки. Ни фирменного подкола через плечо.
Только... взгляд.
Каждый раз, когда я ловила его глазами — он уже смотрел.
Спокойно.
Никаких усмешек. Никакой игры.
Будто говорил: «Я здесь. Если ты решишь повернуться — я не исчезну».
И это бесило. Бесило до скрежета в зубах. До желания подойти и встряхнуть: "Скажи хоть что-нибудь!"
Но я молчала.
И он — тоже.
Ночь.
Экран телефона вспыхнул резко, будто кто-то зажёг лампу прямо в сердце.
2:17.
Саша.
Я не удивилась.
Я ждала.
— Алло, — голос сорвался, хотя я пыталась казаться сонной.
— Ты не спишь, — тихо. С хрипотцой, будто шепчет мне на ключицу.
— Ого, гений. Как догадался?
— Потому что я сам три дня не сплю.
— Печально. И что теперь? Хочешь, чтобы я тебе колыбельную спела?
Пауза.
Тишина такая, будто он закрыл глаза.
— Выходи.
— Куда? — хмыкнула я. — Ты в курсе, сколько времени?
— Да. Я стою под твоим окном.
Я подошла к стеклу — и он правда стоял. Под фонарём.
Чёрная худи. Ни капли ухмылки. Только глаза, слишком живые для двух ночи.
— Почему? — спросила я в трубку, не отрывая взгляда.
— Потому что я устал ждать.
Мы сидели на качелях в парке.
Скрип цепи звучал, как музыка из страшной сказки.
Он качался вперёд-назад, будто надеялся, что это даст нужные слова.
— Ну? — я вскинула брови. — Ты же ради чего-то пришёл. Или просто романтик, захотел подышать ночной свежестью?
Он смотрел на руки. Пальцы теребили зажигалку. Не зажигал — просто держал.
— Я ошибался.
— Спасибо. Я это и без ночной экскурсии знала.
— Нет... серьёзно. Я думал, ты... — он запнулся. — Что с тобой можно играть. Что ты сорвёшься первая. Что ты упрямая, но...
— ...но поддающаяся.
— Да. А ты оказалась...
Он посмотрел на меня.
— Опасной.
Я усмехнулась, чуть откинувшись на цепях:
— Ты сейчас делал мне комплимент или приговор?
— Это факт.
— Ты так часто произносишь "факт", будто это спасает от эмоций.
Он вдруг поднял глаза — резкие, прямые.
— Потому что с эмоциями я путаюсь. А факты... проще.
— А я — не проще.
— Нет. Ни на грамм.
Я отвернулась, будто проверяя, идёт ли кто-нибудь. Хотя знала — парк был пуст.
— Холодно, — пробросила я, не в силах придумать ничего умнее.
Он молча снял худи и накинул мне на плечи.
— Держи.
— А ты?
— Я выживу. Ты — дрожишь.
Я зажала ткань пальцами. Пахло им. Сигаретами, кофе, какой-то свежестью.
Он коснулся моей шеи — на долю секунды, но сердце среагировало, будто это был ток.
— Мия...
— Что?
— Я больше не играю.
Я знала.
Но вслух это было страшнее. Почти необратимо.
— Почему? — спросила я. — Устал проигрывать?
— Нет. Просто понял, что если продолжу — потеряю. Совсем.
— А если я не поверю?
— Тогда... я буду доказывать.
— Каждый день?
— Каждый день. Пока не скажешь: "достаточно".
Я опустила глаза. Он протянул руку — и я взяла её. Не романтично. Просто... уверенно.
— И что теперь?
— Теперь — ты решаешь.
На следующее утро в школе он снова не подошёл.
Но когда я открыла шкафчик — там лежала записка.
"Твой ход."
И его зажигалка.
Та самая. Холодная. Узнаваемая.
Как метка. Как точка отсчёта.
Я провела пальцем по её краю.
И впервые за всё это время поняла — игра закончилась.
А всё, что между нами теперь... без условий.