𝐄𝐧𝐝𝐥𝐞𝐬𝐬 𝐦𝐚𝐝𝐧𝐞𝐬𝐬

- Ты помнишь меня? - парень осторожно подошёл к Чарли, на что та сделала пару шагов назад. Может он и был для неё знаком, но всё ещё не вызывал доверия.
- Да, но... Как и когда мы познакомились я не помню, - девушку больше удивляло другое: вглядываясь в это бледное лицо и ярко-голубые глаза, она не чувствовала в нём опасности, как бы не хотела.
- Это не проблема, ты обязательно узнаешь...
- Объясни же! - не выдержала она. - Кто ты такой? Почему пришёл спустя столько времени? Расскажи хоть что-нибудь!
- Меня зовут Джефф Лейчер. Что о нашем знакомстве? Ты узнаешь обо всём прямо сейчас, - с этими словами юноша коснулся двумя пальцами лба Чарли и тело вновь пробрала дрожь. Память словно была расколота пополам, а одна из частей, которая столько лет была заточена в глубинах разума, наконец высвободилась. Из-за этих ощущений голова разболелась так сильно, что девушка не смогла устоять на ногах. Падая на землю, Чарли лишь почувствовала холодные, как сталь ладони, хватающие её запястья.

С чего же началась эта история? Всё довольно просто. Родителей я не помню от слова совсем, разве что самые мимолётные ранние образы матери, нежно сжимающую мою крошечную ладонь и смех отца где-то вдали, в белом свете. Именно поэтому моя жизнь начинается в детском доме. По неизвестной кому-либо причине, в одно ужасно дождливое утро мой левый глаз стал голубым. Что произошло и каким образом, я так и не смогла понять до конца. Как сказали врачи, скорее всего, в тот день у меня проявилась поздняя гетерохромия. Всё было слишком запутано и подозрительно, ведь не мог же тёмно-карий оттенок за одну ночь поменяться на голубой. Это стало отправной точкой для начала безумия, которое продолжалось до четырнадцати лет. Мою скромную личность на фоне остальных детей, страстно желающих попасть в новую семью, теперь выделял абсолютно разный цвет глаз. Но на этом не всё. С шести лет меня начали мучить кошмары, в которых каждый раз появлялась тень неизвестной девочки. Она всюду следовала за мной, могла появиться в щели шкафчика или под кроватью, выглядывала из окон и дверей. Это продолжалось на протяжении следующих пяти лет, пока однажды незнакомка не появилась в моём зеркале. Тот момент предстал в памяти настолько чётко, будто произошёл всего пару мгновений назад. Это была я, моё собственное отражение. Вот только кожа казалась белее листа бумаги; пустой взор чёрных, как смоль, глаз вводил в ужас, а позади блестели в полумраке массивные, изогнутые и кожистые крылья. Я видела в себе ту, которую боялась и избегала столько времени. Какая ирония.

Воспитательница застала тот момент, когда я кричала на саму себя, пыталась разбить ненавистное зеркало, лишь бы не видеть этих чёрных глаз. А потом стала как параноик, вечно шарахалась от звуков, никому не доверяла, и близко не подходила ко всему, где можно было увидеть своё отражение. Таким образом, не прошло и полгода, как меня, ни разу не спрашивая, даже не уточняя причину поведения, отправили в психиатрическую лечебницу. Она была до того малоизвестной, что я до сих пор не знаю ни её названия, ни города или страны, в котором она находилась.

- Прекрасные глаза, удивительные и столь... Очаровательные. Добро пожаловать домой, моё сокровище.
- Я не сумасшедшая, вы же знаете.
- Знаю, милая, знаю. В этом и есть вся прелесть. Тебе здесь понравится.
- Отпустите... Я хочу обратно. Хочу домой!
- Ты уже дома.

Первая неделя прошла словно в тумане, ведь никогда прежде я не бывала в подобных местах. Да, здесь тоже дети и подростки, только лица у них никогда не излучали хотя бы намёка на живую радость. Было видно, что они лишились всего, даже те, кто безостановочно хохотал, почти доходя до истерики. Дни шли, привыкание появлялось, а потом однажды, сидя за одиноким столиком в столовой, я встретила его, мальчишку, чьи ярко-голубые глаза привлекали внимание любого. Джефф не сразу показался мне дружелюбным. По слухам, его поместили сюда с диагнозом "посттравматическое стрессовое расстройство", из-за которого он якобы в приступе агрессии зарезал свою мать. Подробностей я не смогла выяснить, а, как утверждал сам Лейчер, все эти байки просто чушь, и его отправили сюда по ошибке. Мне были понятны его чувства, от того мы быстро нашли общий язык.

Врачи, как и сама больница, сразу вселяли ужас. Здесь всем заправлял доктор Маркус-Генри Сатклифф, старый сумасшедший, но определённо гений. Ему удавалось скрывать от властей и полиции свои самые омерзительные поступки, длившиеся десятилетиями, в этой маленькой, ничем не примечательной лечебнице. Главной прихотью мистера Сатклиффа было изучение самого необъяснимого и пугающего феномена: смерти. Он желал узреть какова она - загробная жизнь - есть ли у неё продолжение или хотя бы смысл. Для этого все те несчастные пациенты, что попадали в цепи безумного изверга, подвергались страшным экспериментам, которые проводились на цокольных этажах учреждения. Тех, кто не вернулся после опыта, обычно больше не вспоминали. А на вопросы об их местонахождении отвечали, мол, излечились и обрели покой. Нас с Джеффом тоже не обошли стороной...

Господи, не хочу даже думать об этом.

В один прекрасный день доктор Сатклифф объявил, что эксперименты над детьми временно закончены. Джефф выяснил у людей постарше, что полиция начала расследование по исчезновению тяжело больных пациентов из других больниц. Нашему счастью не было предела. Вот он: шанс прекратить свои и чужие страдания, наконец доложить обо всём местным властям и положить конец издевательствам со стороны этого ублюдка. Так и зародился план побега. Самые первые попытки можно было назвать жалкими, ведь мы плохо знали местную охрану. Каждый раз меня и Джеффа ловили медсёстры, а на наши притворные приступы отвечали рукоприкладством или просто швыряли обратно в палаты. Тогда всё казалось лишь игрой, но сейчас я понимаю, как это было невыносимо. Ненавижу их. Всех, кто принимал участие в экспериментах надо мной, всех, до единого. Было страшно. Больно.

- Прости меня, Чарли...

Я смотрела на его испуганное лицо. Тело содрогалось в конвульсиях от ужаса перед неизвестным. Если поймают, то нам обоим конец. Рука брюнета осторожно сжимала мою ладонь. Ещё рано сдаваться.
- Мы сбежим. Даю слово, я смогу тебя защитить, - мальчишка отчаянно всхлипывал. - Только не бросай меня, пожалуйста!
- Ни за что! - я резко поднялась и схватила парня за воротник. - Мы обязательно выберемся. Вместе!

Мысли сплетаются в одну сплошную мольбу о спасении, в то время как я хватаюсь пальцами за огнетушитель. Джефф, стоя на подоконнике, с силой колотил молотком по решётке. Оконное стекло разбросано по комнате. Звук ударов отдаёт в ушах, заставляя вздрагивать при каждом шорохе. Мимолетное смятение и тебя схватят. Топот врачей слышен из коридора. Ещё немного, мы успеем. Дверь забаррикадирована. Остались считанные секунды.
- Я почти закончил, - крикнул Лейчер, теперь уже пиная последнюю преграду к их свободе. В дверь начали ломиться, из-за чего я в ужасе сорвала пломбу и выдернула чеку из огнетушителя, готовясь хоть как-то противостоять медсёстрам и врачам. Но внезапно взгляд упал на крупный кусок стекла у ног. В его отражении снова появилась неправильная я, с крыльями за спиной и устрашающим взглядом чёрных глаз. По телу побежал холодок и, не сдержавшись, я взвизгнула и попятилась назад, роняя из рук огнетушитель. В этот момент дверная ручка с хрустом отлетела.

Тишина. Паника. Опоздала.

Меня несли по коридору, словно тряпичную куклу, не поддаваясь громким возгласам и протестам. Джефф отчаянно кричал вслед, пытаясь вырваться из цепкой хватки медбрата и броситься мне на помощь, однако на его зов никто не обращал внимания. Перепуганные до смерти пациенты высунулись из палат и не смели шевелится, а медсёстры провожали меня ледяными взглядами. Мольба в пустоту.
Что это за отвратительное чувство? Металлический вкус во рту.
Разряд тока. Я ничего не чувствую. Возможно уже слишком поздно. Почему я начинаю забывать? Кто этот парень с голубыми глазами? Как здесь оказалась полиция? Правый глаз снова карий. Кто-то пытается привести меня в чувства, но тело отказывается слушаться, оно словно ватное. Голова не соображает. Воспоминания почему-то стираются, пропадают без следа. Я забываю прошлое. Забываю тебя. Мы ведь выбрались, да? Нас спасли? Прошу, не пропадай. Вернись ко мне, Джефф Лейчер...

Чарли резко подняла голову, из-за чего в глазах потемнело. Но зрение размылось ещё и потому, что девушка всё это время плакала. Слёзы безостановочно струились по лицу, размазывая тушь и заставляя всё тело дрожать. Лейчер крепко держал Чарли за плечи, дабы она окончательно не упала на землю. Через некоторое время ей удалось прийти в себя и с трудом успокоиться.
- Что это только что было? - выдавила она, проводя пальцами по щекам, чтобы смахнуть слёзы.
- Мне жаль. Но это твои воспоминания... - глухо отозвался Джефф. - Прости, ты должна была знать.
- Я понимаю, не извиняйся, - перебила его девушка, стараясь натянуть улыбку. Не получилось. Воцарилась тишина.
Двое стояли и не знали, что ответить. Спустя столько лет они наконец встретились, от чего даже не верилось, что это всё взаправду. Однако, Чарли интересовало два важных вопроса, но стоило ей открыть рот, как брюнет посмотрел на наручные часы, внутри которых находилось ещё три маленьких циферблата с разным цветом стрелок и произнес:
- Кажется моё время на исходе.
- Что ты имеешь в виду? - девушка сжала пальцами рукава Джеффа, не желая отпускать.
- Мы совсем скоро встретимся, обещаю, - Лейчер виновато заглянул в её напуганное лицо. - Перед этим позволь предупредить тебя. Это может прозвучать странно, но зато это единственное, что я могу сказать тебе сейчас. Готовься к худшему, Чарли.
После этих слов парень выпрямился, но Эверглен продолжала его держать.
- Постой! Что это значит? Куда ты уходишь?
- Я бы с радостью тебе всё объяснил, но моё время ограниченно.
- Джефф!
Брюнет устало улыбнулся. Протянув руку, он задержал её всего в сантиметре от щеки девушки и в итоге всё же отпустил, так и не прикоснувшись. Даже спустя столько лет Джефф остался невозмутимым, хотя теперь вызывал куда больше вопросов. Его взгляд на мгновение стал печальным, а после юноша всё же взял себя в руки и отвернулся, не проронив ни слова. Уличный фонарь вновь осветил улицы, да так ярко, что девушка невольно зажмурила глаза. Этого вполне хватило, чтобы Джефф Лейчер, словно растворившись в воздухе, исчез.

Запись отчёта.
17 августа. 2013 год.
«Готовься к худшему, Чарли»

30 августа. 2013 год.
Докладываю:
«Объекты сломаны. Ядра направленны в суд»