«Архив утонувших вопросов»
«Материал содержит шокирующие подробности. Рекомендация: читать в хорошо освещённом помещении, желательно - не в одиночестве. Помните: даже самые тщательные расследования иногда оставляют шрамы.»
Последние дни Джеймс работал как загнанный конь - смена за сменой, механические улыбки гостям, бесконечные подносы с бокалами, застывшими в своих хрустальных улыбках. Но вечером, когда лайнер погружался в зыбкую тишину, он запирался в каюте, доставал ту самую фотографию и впивался в неё глазами, будто мог вырвать правду силой.
Джеймс начал искать правду везде, где только мог.
Он спрашивал у пассажиров - старых моряков, богатых дам в бриллиантах, пьяных бизнесменов у бара. На салфетках, прежде чем подать им бокалы, он выводил изящным почерком:
«Феникс. Кто он ?/Phénix. Qui est-il ?»
Большинство пожимали плечами. Некоторые бледнели и резко отворачивались. Один старик, чьи руки были покрыты якорными татуировками, вдруг схватил его за запястье и прошипел:
- Ты не должен будить спящих.
Потом Джеймс спустился в капитанскую каюту.
Капитан Брукс - грузный, с обветренным лицом и вечно нахмуренными бровями - сидел за столом, разбирая карты. Дым от его сигары висел в воздухе тяжёлыми кольцами.
- Капитан... - Джеймс сделал шаг вперёд. - Я должен знать. Кто он, этот Феникс?
Капитан замер. Пальцы, поправляющие кепку-мотоскопу, дёрнулись.
- Мне передали, что он уже близко, - добавил Джеймс тише.
Сигара дрогнула в губах капитана. Пепел осыпался на карты.
- Откуда ты... то есть... кхм... - он кашлянул, отводя взгляд. - Не имею понятия, о ком ты.
Но его глаза говорили обратное.
Джеймс настойчиво шагнул ближе:
- Вы знаете. Кто он?
Капитан внезапно ударил кулаком по столу.
- Тебя, сопляка, это не должно волновать! - его голос прозвучал неестественно громко, словно он пытался перекричать собственный страх. - Берись за работу, а не выдумывай чёртовых призраков!
Джеймс не сдвинулся с места.
- Почему все боятся даже произнести его имя?
Капитан резко встал, отбрасывая стул. Его тень, удлинённая тусклым светом лампы, на миг приняла очертания чего-то слишком высокого, слишком худого.
- Вон! - проревел он.
Когда Джеймс вышел, за его спиной дверь захлопнулась с таким грохотом, будто кто-то её захлопнул за него.
На следующий день.
Официантский поднос едва не выскользнул из рук, когда женщина за столиком у окна резко вскочила, сжимая в пальцах салфетку с его почерком.
- "Феникс?!" - её голос прозвучал резко, как удар ножа по стеклу. - Что тебе о нём известно?!
Столовые приборы звякнули, несколько гостей обернулись. Рыжеволосая девушка рядом тут же встала, мягко касаясь её плеча:
- Джен, успокойся...
Но женщина - Дженифер - даже не взглянула на неё. Её серые глаза, обычно такие уверенные, теперь горели лихорадочным блеском.
- Лаура, сядь. - её пальцы впились в салфетку так, что костяшки побелели. - А ты... - она бросила взгляд на бейдж Джеймса, - ...за мной.
Она развернулась и пошла к выходу, даже не проверив, идёт ли он следом.
Ресторан "Пучинная медуза (4,8 звёзды)" - крохотное помещение для VIP-гостей на верхней палубе - вдруг показалось Джеймсу клеткой. Лаура бросила на него взгляд, полный... извинений? Страха?
Дженифер ждала его в коридоре, прислонившись к стене. В свете аварийных ламп её черты казались резче, почти неестественными.
- Ты не в первый раз спрашиваешь... Кхм, точнее ты не первый, кто спрашивает о нём. - она достала блокнот, пролистала страницы, остановившись на фото: "Тайфун", 1989 год. Команда на палубе. В углу - силуэт в чёрном. - Я расследую исчезновения. Десять лет. Шести лайнеров. И везде...
Она резко перевернула страницу.
Спираль.
Тот самый символ.
- Джеймс... Он - причина.
Она быстро зашагала, не оглядываясь, её каблуки глухо стучали по ковровому покрытию. Джеймс едва поспевал, его галстук-бабочка немного съехал набок. Волнение сдавливало горло.
Каюта Дженифер оказалась неожиданно маленькой, но весь её объём был заполнен хаосом расследований. Фотографии, вырезки из газет, карты с красными нитями - всё это напоминало логово одержимого детектива. Свет сюда, казалось, не проникал вовсе; единственным источником освещения была настольная лампа под зелёным абажуром, отбрасывающая жутковатые тени, заставляющие предметы плясать призрачные танцы.
Дженифер, с копной растрепанных каштановых волос и лихорадочным блеском в серых глазах, закрыла дверь, щёлкнули два замка с щелчком старого оружия, затем она задвинула цепь. Звук металла эхом отозвался в тесном пространстве.
- Садись, - прошептала она, указывая на стул, заваленный папками. Его обивка наполовину оторвалась, обнажая клочья ваты.
Он аккуратно подвинул их и сел, чувствуя, как бумага скользит под тканью брюк.
- Мистер Вестон... - её голос звучал как скрип пергамента, надтреснуто и хрипло. - Известный финансист с безупречной репутацией. Он - глава "Спирали". Грёбаный паршивец.
Она провела пальцем по своей шее, показывая дугу. Ее ногти были испачканы чернилами.
- Группировка названа так из-за шрама у него на шее. Спираль. Как знак бесконечности. Бесконечный цикл власти и коррупции.
Джеймс почувствовал, как по спине пробежал холод. Он никогда не сталкивался ни с чем подобным.
- Они везде. Даже на этом корабле.
Снял перчатки, тот сунул их в карман, поправяя галстук-бабочку, нервно дернув его. Он медленно достал из-под рабочей одежды ту самую фотографию и протянул ей.
Дженифер взглянула - и её глаза расширились. В ее взгляде мелькнула искра узнавания и ужаса.
- У меня такая же... - она потянулась к столу, заваленному всевозможными бумагами, выдвинула ящик, скрипнувший, достала почти идентичный снимок. - Но надписи отличались.
На его фото было написано: «Феникс». Толстые, неровные буквы, будто выведенные дрожащей рукой.
На её: «Он уже здесь». Аккуратный, печатный шрифт, от которого веяло ледяным профессионализмом.
В этот момент из уборной раздался стук каблуков. Четкий, уверенный звук, совершенно не соответствующий общей атмосфере хаоса.
Дженифер резко погасила свет. Лампочка погасла, и каюта погрузилась в полную, непроницаемую тьму.
- Тихо, - её шёпот был едва слышен, как шелест сухих листьев.
Она схватила пистолет с полки, прихватив с собой пыль и какие-то мелкие предметы, упавшие на пол. Джеймс инстинктивно потянулся к ножу для разделки рыбы, который всегда носил с собой. Лезвие блеснуло в редких проблесках света, проникающих сквозь шторы.
Темнота сгустилась. Запах пыли и старых книг давил на сознание.
Дверь уборной открылась. Петли заскрипели, словно кто-то заживо хоронил себя.
Они затаились за массивным комодом, чувствуя холод его лакированной поверхности.
- Многое узнала. Женщина, кажется, копала на нас, - прозвучал женский голос. В нем чувствовалась уверенность и безжалостность.
Из рации ответили:
- Отличная работа, Рамирес. Теперь избавься от неё.
- Oui, Monsieur.
Дженифер вскинула пистолет, целясь в дверной проем.
Девушка не успела среагировать.
Удар прикладом - и тело рухнуло на пол с глухим стуком.
Дженифер включила фонарь, и его луч скользнул по лицу девушки. Темнота в каюте сгущалась, но Джеймс направил фонарь прямо на лицо девушки. Она щурилась, скаля зубы в оскале, больше похожем на звериный, чем человеческий.
- Вам всем конец, - прошипела она, и голос её звучал странно будто из глубины шахты, словно слова шли откуда-то изнутри ее тела, а не из ее горла.
Дженифер тем временем рылась в документах, вытащенных из кармана Рамирес. Бумаги шуршали в тишине, как крылья летучей мыши.
- Аргентинка. Мария Рамирес, 28 лет. Официально - стюардесса. Но вот что интересно... - она подняла удостоверение с печатью, - сотрудник внутренней безопасности Westen Holdings. Значит, Вестон уже знает, что мы копаем.
Девушка на полу захихикала, ее глаза блестели безумным огнем.
- Ты всё ещё не понимаешь, глупая журналистка? Он знает ВСЁ. Он видит все, слышит все. Он - это Спираль.
- Здесь записи... Она следила за мной с самого начала рейса. Все мои разговоры, все вопросы... Сколько вас тут, сука? - Дженифер склонилась над Рамирес, в ее голосе сквозили ярость и отчаяние.
- Достаточно. И с каждым днём всё больше, - усмехнулась Рамирес. - Ты чувствуешь, да? Как память подёргивается, как плёнка в старом проекторе?
Внезапно её взгляд упал на Джеймса. Глаза Рамирес стали чёрными - совсем чёрными, без роговицы. В них отражался не свет фонаря, а какая-то внутренняя, зловещая тьма.
- А ты? Вспомнил уже?
Он молчал, чувствуя, как в голове медленно ворочается что-то смутное, неприятное. Пальцы непроизвольно сжали фонарь, и костяшки побелели.
- Нет? Тогда проверь свою лодыжку.
Дженифер резко подняла голову, ее лицо исказилось от ужаса:
- Не делай этого!
Но было поздно. Джеймс уже закатал брючину, чувствуя, как намокшая от пота ткань липнет к коже.
На бледной коже чётко выделялся шрам в форме спирали. Тонкие, темно-красные линии, вплетающиеся в зловещий узор.
- Чёрт... - выдохнул он. Такого там точно не было вчера. Он бы заметил, будь оно там.
- Что это... Что вы со мной сделали? - спросил Джеймс, трогая шрам на лодыжке. Под пальцами он чувствовал слабое жжение.
- Мы? Ничего. Это ты сам выбрал. В тот раз, десять лет назад, когда согласился, - Рамирес замолчала на мгновение, ее глаза горели каким-то безумным огнем. - Ты думал, Феникс просто так берёт людей? Он даёт выбор! И ты СДЕЛАЛ его!
В этот момент фотографии на стене зашевелились. На снимке капитана Брукса появилась фигура в плаще за его спиной. Высокая, скрытая в тенях, она словно наблюдала за происходящим.
На старых фото корабля проступили новые силуэты - десятки людей, которых там изначально не было. Они стояли в тени, словно ждали своего часа.
- Охренеть... Они меняются в реальном времени, - прошептала Дженифер, бледнея. - Они всегда были здесь, просто мы не замечали.
- Видишь? Они всегда были здесь! Просто ты наконец начал ВИДЕТЬ! - Рамирес расхохоталась, ее смех звучал истерично и безумно.
Шрам начал гореть - Джеймс почувствовал, как спираль на лодыжке расширяется, словно чернила расползаются под кожей, и в голове всплывают обрывки памяти: он стоит на палубе того самого "Тайфуна", прохладный морской ветер треплет его волосы, а перед ним - Феникс с бокалом в руке, в его глазах читается что-то зловещее и манящее одновременно.
Зеркало стоящее в углу - отражало не комнату, а прошлый рейс. Там Джеймс видит самого себя, подписывающего что-то у Феникса, его лицо искажено странной улыбкой.
- Не слушай её! - Дженифер вцепилась в рукав Джеймса, её голос звенел от отчаяния. - Спираль и Феникс - это разные вещи... по крайней мере, должны быть.
Она осеклась, словно внезапно осознала нечто ужасное. Взгляд её, лихорадочный, метнулся к развешанным на стенах фотографиям. Тени на них словно ожили, заиграли, корчась в подобии танца. Пазл, долгое время остававшийся разрозненным, наконец-то сложился в картину, леденящую кровь.
Щёлк! Звук взводимого курка прорезал тишину.
Девушка, скорчившаяся на полу, внезапно выгнулась, её рот растянулся в чудовищной гримасе.
- ОНИ УЖЕ БЛИЗКО! - вопль, сорвавшийся с её губ, больше напоминал скрежет металла, чем человеческий голос.
Дженифер оставалась невозмутимой.
Три выстрела в грудь. Один - точно в лоб.
Тело конвульсивно дернулось и замерло.
Джеймс, словно парализованный, не мог сдвинуться с места. Жгучая боль, обычно пульсирующая в шраме на лодыжке, внезапно стихла. Он опустил взгляд - на коже не осталось и следа, словно никогда и не было никакого шрама.
- Галлюцинации?.. - пробормотал он, неуверенный в реальности происходящего.
Но Дженифер уже склонилась над бездыханным телом, отвернула окровавленный рукав. На запястье убитой, под слоем грязи и крови, алела такая же спираль.
- Эта тварь умеет играть с разумом, - прорычала она, вытирая руки о ткань, - но недостаточно хорошо, чтобы скрыть ЭТО.
Она ткнула пальцем в зрачки мертвой - неестественно чёрные, без малейшего проблеска света. Острые, едва заметные клыки поблёскивали в тусклом свете лампы.
Джеймс, оправившись от шока, схватил Дженифер за плечо:
- Ты можешь мне все объяснить?!
После долгой, напряжённой паузы Дженифер накрыла труп чёрной тканью - оказавшейся её собственным пиджаком, - и рухнула на стул. Зелёный отсвет лампы придавал её лицу болезненную бледность.
- Феникс и Спираль - это две стороны одной медали, - начала она, массируя переносицу. - Десять лет назад "Тайфун" затонул не просто так. И все корабли, последовавшие за ним, тоже.
Она достала из ящика стола початую бутылку виски и отпила прямо из горлышка.
- Я... я несколько раз была на этом рейсе.
Джеймс опешил:
- Что? Как это возможно?
- Я не помню деталей. Только обрывки: шторм, крики, вода в лёгких... - её пальцы стиснули бутыль, что тот треснул. - А потом - пробуждение. И снова билет на "Тайфун". Словно меня... перезагружают.
Она резко подняла голову и посмотрела прямо в глаза Джеймсу:
- Но сейчас всё иначе.
Труп Рамиресы вдруг дернулся. Мышцы сократились с противным хрустом, будто под кожей лопались нити, натягиваясь, как струны обреченного инструмента. Кости пронзительно скрипнули, словно протестуя против насильственного возвращения к жизни.
Дженифер даже не вздрогнула. Лишь слегка прищурилась, наблюдая за разворачивающимся кошмаром с утомленным видом. Это было для нее скорее досадной помехой, чем шокирующим откровением.
- Опять это дерьмо... - проворчала она, смахивая капли крови с подбородка тыльной стороной ладони. Ее пальцы оставили небрежный красный мазок на щеке, контрастирующий с бледной кожей. Капля сорвалась и упала на пол, растворившись в грязи, словно там ей и место. Дженифер, казалось, совершенно не обращала внимания на этот жуткий маскарад. Годы, проведенные в борьбе с невидимым, научили ее принимать ужас как должное.
Труп сел. Рывком, неестественно, словно марионетка, которой дергает за нитки безумный кукловод.
Шея хрустнула под неестественным углом, голова замерла, едва удерживаясь на плечах. Глаза, пустые и мутные, уставились на Дженифер с мертвенной укоризной.
- Ты нарушила правила, Дженифер, - из раскрытого рта хлынула черная жижа, густая и зловонная, словно переработанная тьма. Но голос, исходящий из этого оскверненного источника, звучал чистым баритоном. Голосом Феникса. Голосом, который должен был быть мертв.
Джеймс отпрянул, ударившись спиной о стену. Фотографии за его спиной зашевелились, словно их лизал невидимый язык, скользя по лицам, запечатленным на бумаге, словно выбирая следующую жертву. Искаженные тени танцевали на стенах, отражая панику в его глазах.
А Дженифер... Дженифер рассмеялась. Нервный, резкий смех, лишенный всякого веселья. Он резал слух, словно осколки стекла.
- Правила? - она сплюнула прямо в лицо мертвецу. Слюна смешалась с черной слизью, стекая по иссохшей коже, как ядовитый дождь. - Расскажи это тем пятидесяти трупам на дне океана. Правила для живых, Феникс. А ты... ты просто кукла.
Шрам на ее запястье вспыхнул алым. Не метафорически - по краям старого рубца выступили капли крови, будто кто-то провел по нему раскаленной иглой, выжигая грехи прошлого. Лицо Дженифер исказилось от мимолетной боли, но она быстро взяла себя в руки, подавляя стон, словно приучила себя не чувствовать.
- Смотри! - Джеймс схватил ее за плечо, его голос дрожал от страха. - Там...
Черные чернила на документах Рамиреса поползли по бумаге, словно живые, складываясь в знакомую спираль, символ тьмы, преследовавший их. Но теперь Джеймс разглядел детали - это не просто линия. Это цепочка крошечных лиц, искаженных в безмолвном крике, сливающихся в бесконечный круг отчаяния.
- Они все здесь, - прошептала Дженифер, внезапно схватившись за горло. Ее пальцы впились в собственную шею, будто пытаясь сорвать невидимый ошейник, сдавливающий ее горло. - В стенах. В трубах. В воде... Они везде. Они никогда не уходят.
Внезапно свет погас. Не плавно, как при перебое в сети, а мгновенно, словно кто-то набросил на каюту непроницаемый покров. В густой темноте повисла зловещая тишина, нарушаемая только прерывистым дыханием Джеймса и едва слышним скрипом зубов Дженифер.
А затем зажглись глаза.
Не фигурально - буквально. Все фотографии на стенах одновременно вспыхнули тусклым, зеленоватым светом, и зрачки людей на снимках начали пульсировать, расширяясь и сужаясь в странном ритме. Джеймс почувствовал, как по спине побежали мурашки - это была морзянка.
".. . .. ." - SOS
"- .- .." - JW (инициалы)
". .. - ." - LIE (ложь)
Дженифер схватила его за руку:
- Не смотри! Это ОН...
Но было поздно. Глаза на фотографиях синхронно закатились, обнажив белки, а из динамиков раздался голос, который Джеймс узнал бы из тысячи:
- Ты обещал, Джеймс Уилфорд. Ты дал слово.
Голос Феникса исходил отовсюду, но сильнее всего он звучал в голове Джеймса. Внезапно в висках вспыхнула нестерпимая боль, и...
Воспоминание обрушилось на него, словно удар молнии.
Он стоит на капитанском мостике "Тайфуна". Дождь хлещет по лицу, волны окатывают палубу. Перед ним - Феникс, протягивающий бокал с черной жидкостью.
- Подпиши, - говорит Феникс, и его голос - скрежет металла. - И я спасу их всех.
В его руке - судовой журнал. Джеймс берёт перо...
Вернувшись в реальность, он обнаружил, что держит в руках осколок стекла от рамки фотографии - не помня, как его взял. Из пореза на ладони сочилась кровь, образуя на полу зловещую... спираль.
Дженифер смотрела на него с ужасом и, как ни странно, с надеждой.
- Ты... ты действительно подписал? - прошептала она. - Тогда почему ты... помнишь?
Из темноты раздался тихий, ласковый смех Феникса.
- Потому что обещания нужно выполнять, Джеймс. Особенно те, что скреплены кровью.
Все фотографии на стенах вспыхнули ярким светом, и Джеймс увидел - на каждой из них, в самом углу, стояла его подпись. Крошечная, почти незаметная, но неоспоримая.
А затем свет погас окончательно, и в темноте что-то протянулось к его горлу ледяными пальцами...
Задыхаясь, Джеймс вырвался из захвата, оттолкнувшись от невидимого противника. Он откатился в сторону, чувствуя, как по лицу стекает пот, смешанный с кровью. Дженифер вскочила на ноги, выставив перед собой пистолет.
- Где он? - прорычала она, оглядываясь по сторонам.
- Он... везде, - прохрипел Джеймс, прижимаясь спиной к стене. - В стенах, в фотографиях... в моей голове.
Внезапно из динамиков раздался щелчок, и затем заиграла тихая, мелодичная музыка. Вальс. Мелодия была странно знакомой, словно он слышал её раньше, очень давно.
- Потанцуем, Джеймс? - промурлыкал тот, обволакивая комнату, словно змея. - Ведь ты так любишь танцевать.
Джеймс закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Он помнил этот вальс. Он танцевал его с девушкой в белом платье на палубе "Тайфуна" в ту роковую ночь. Девушка смеялась, ветер трепал её волосы, и в тот момент ему казалось, что мир прекрасен.
Но затем появилась тень Феникса, и всё изменилось.
- Не поддавайся, - прошипела Дженифер, тряся его за плечо. - Он играет не с твоими воспоминаниями. Это иллюзия.
Джеймс открыл глаза и увидел, что комната изменилась. Мрачные стены исчезли, и он снова стоял на палубе "Тайфуна". Вокруг танцевали пары, играла музыка, и в воздухе пахло солью и цветами.
Перед ним стояла та самая девушка в белом платье. Она улыбалась ему, протягивая руку.
- Потанцуем, Джеймс?
Он хотел было отвернуться, но её глаза... в них было столько грусти и мольбы, что он не смог устоять. Он взял её за руку, и они закружились в вальсе.
- Ты помнишь, Джеймс? - прошептала девушка, прижимаясь к нему. - Ты помнишь, как мы любили друг друга?
- Это ложь, - сказал он, но его голос дрогнул. - Ты - не она.
- Разве? - Девушка улыбнулась, и её лицо начало меняться. Кожа стала бледной, глаза почернели, а рот растянулся в зловещей ухмылке. - Разве ты не видишь, Джеймс? Я - всё, что ты когда-либо любил и ненавидел. Я - твоё прошлое, настоящее и будущее.
Она отпустила его руку, и Джеймс отшатнулся, чувствуя, как иллюзия рассыпается. Он снова был в тёмной каюте, рядом с Дженифер, которая смотрела на него с тревогой.
- Что случилось? - спросила она.
- Он... он пытался меня обмануть, - прохрипел Джеймс. - Он показал мне... её.
Дженифер крепче сжала пистолет.
Труп Рамиреса внезапно взорвался - не кровью, а черными мухами. Рой, гудящий и зловонный, заполнил комнату, бьюясь о лампу, оставляя жирные пятна на фотографиях. Они цеплялись к ее коже, ползали по волосам, но она даже не пыталась их стряхнуть, словно давно смирилась с тем, что является их домом.
- Мы должны уходить отсюда, - сказала она.
Они выскочили из каюты и побежали по коридору. Внезапно свет снова погас, и в темноте раздался жуткий шепот.
- Куда же вы? Игра только начинается.
- Нам нужно в машинное отделение, туда путь не близкий, быстрее сдохнем. - закричала Дженифер, хватая Джеймса за руку. Ее ладонь была липкой от крови и чужой слизи, но сжимала его запястье с железной хваткой, силой, которой позавидовал бы старый морской волк. В ее глазах плясал отблеск безумия, но в то же время - холодный расчет, понимание, что это еще не конец.