Договорились?

Месяц спустя

Домовой эльф отодвинул стул для девушки, чтобы та могла сесть рядом с Драко. Было более чем очевидно, что стол накрыт весьма изысканно. Серебряные столовые приборы аккуратно сервированы рядом с белой фарфоровой посудой, которую использовали только для особых случаев, на скатерти — несколько вышитых золотом деталей, а в центре стола стояла большая стеклянная ваза с сотней безупречно белых роз. Пэнси знала, что этот ужин был рассчитан с точностью до миллиметра, поэтому всё было идеально, миссис Малфой старалась не упустить ни одной детали в этот день, когда они заключат самую важную сделку. Брак, объединяющий обе семьи, принесёт пользу всем... Кроме них.

Паркинсон немного наклонилась к своему другу, как только поняла, что он пытается что-то ей сказать.

— Ты уверена, что всё под контролем?

Несмотря на то, что Пэнси пыталась оставаться бесстрастной во время разговора, она прекрасно уловила легкий оттенок ужаса и нервозности в голосе Драко. Она пристально посмотрела на него краем глаза, мгновенно оценив уровень тревоги, почти идеально скрывавшийся за маской равнодушия.

— Поверь мне, всё в порядке, — ответила она уверенно.

К тому времени, как Пэнси снова выпрямилась, в бокале появилась красноватая жидкость. Неудивительно, что Нарцисса улыбалась ей своими белоснежными зубами, поскольку миссис Малфой также взяла на себя смелость решить, что будущей невестке пить.

— Сегодня ты выглядишь особенно красиво, моя дорогая. — Её голос был настолько утонченным, что казался почти гипнотическим.

Пэнси кивнула, нарисовав безупречную улыбку на губах.

— Благодарю за комплимент. Прекрасно выглядите, как обычно.

После этих слов последовала небольшая цепочка комплиментов от всех присутствующих, которые полностью удовлетворили самолюбие Малфоев.

Им не пришлось долго ждать, пока появятся эльфы с тарелками с едой, которые порадуют ее и родителей. Иначе и быть не могло, если гостей принимала Нарцисса. Рыба была изысканной и восхитительной на вкус, вероятно, вкуснее никто ничего не пробовал, но даже этот очень дорогой деликатес не помог ей забыть ни на секунду того, кто украл её сердце. Паркинсон знала, что Поттер вместе с Грейнджер с нетерпением ждут результатов этого ужина, и хотя их не было рядом, Пэнси была уверена, что Драко тоже чувствует свою девушку так же сильно, как и она Гарри.

Ужин продолжался относительно спокойно. Ни она, ни Драко не участвовали в разговоре, и, несмотря на то, что её мать поддерживала диалог, большинство ответов были уклончивыми или неточными. Пэнси доверила ей то, что она должна была сделать, когда придёт время, но с наступлением вечера тяжёлая неуверенность начала проникать в её разум, в мыслях предстали возможные варианты развития событий, которые заставляли по-настоящему нервничать. Если, в конце концов, миссис Паркинсон решит, что ей всё равно, что мир узнает её секрет, даже если это будет стоить репутации и роскошной жизни, которую она вела, у Пэнси не будет выбора, кроме как выйти замуж за Драко. Она может сбежать, они оба могут. Но они сделают это, зная, что за их бегством последуют непрекращающиеся поиски. Их будут искать не только родители, но и Министерство.

Пэнси вернула самообладание, когда заметила, что с этими мыслями выпала из реальности. Она только что приняла решение. Она сделала это внезапно, не осознавая того, что идея была не только радикальной и экстремальной, но и, безусловно, важной. Даже если это не сработает, она планировала бороться, как никогда раньше, за отмену закона, который всё ещё позволял родителям, особенно представителям высшего волшебного общества, женить детей по соображениям удобства и расчёта. Да, она сделает невозможное, чтобы никто другой не оказался в той жалкой ситуации, в которой она находилась сейчас.

Когда восхитительный десерт из красных ягод был съеден, Малфои предложили перейти в гостиную. Они оказались в комнате, где взрослые пили алкоголь, а их дети сидели с плохо сдерживаемым напряжением, ожидая решающего момента. После долгого разговора Нарцисса улыбнулась и достала золотой свиток и шелковистое перо с длинным концом. Пэнси почувствовала взгляд своей матери через комнату, когда светловолосая женщина поставила свою подпись курсивом в левом нижнем углу документа. Она впервые видела свою мать после выпускного, всё это время они не разговаривали, и теперь, когда настал этот важный момент, Пэнси вновь посмотрела ей в глаза. Она искала намёк или хоть какой-то жест, который даст ей понять, что мать передумала и что она действительно готова дать согласие на этот брак по расчёту. Но миссис Паркинсон отлично скрывала свои эмоции, а Пэнси не жалела, что бросила её на съедение львам, хотя знала, что назад не будет пути.

Люциус Малфой поставил свою рядом с подписью жены, затем настала очередь её отца, который с легкостью черкнул автограф, ни разу не спросив согласия дочери. И настала очередь миссис Паркинсон. Она взяла перо, которое предложил ей муж, и на мгновение остановилась, чтобы прочитать договор, который левитировал перед ней. Пэнси знала, что это было только для того, чтобы выиграть время, но теперь она ничего не могла сделать. Осознав это, мать без единого выражения на лице взяла этот свиток и разорвала его пополам. Договор потерял свою магию и силу мгновенно и упал на пол, как и улыбка Малфоев. Люциус стиснул зубы, а Нарцисса побледнела ещё больше, чем обычно. В комнате воцарилась неловкая тишина, когда все уставились на темноволосую женщину.

— Мне очень жаль, но я не могу подписать это, — сказала она через несколько долгих секунд и сразу же покинула мэнор.

Увидев это, Пэнси взяла друга за руку и с силой сжала её. Драко не сказал ни слова, оба почувствовали такое облегчение, что не смогли скрыть своего волнения, увидев, как её отец извиняется перед Малфоями. Он выглядел так жалко, что Пэнси казалось, что в довесок ему ещё нужно встать перед ними на колени и поцеловать им ноги, моля о прощении. Но было очевидно, что Малфои никогда в жизни не простят такого предательства. Они не сказали ни слова, но их высокомерные, надменные лица дали понять мистеру Паркинсону, что ему больше не рады в их доме. Это заняло у него несколько секунд, но, в конце концов, он понял, что будет лучше уйти как можно скорее. Пэнси отстранилась от Драко и позволила отцу почти в срочном порядке увести её оттуда.

Когда они подошли к своему особняку, отец выглядел жестоким и слишком рассерженным. Не осталось и следа от самообладания, когда он увидел, что его жена курит сигару в гостиной. Пэнси спряталась в соседней комнате, молча слушая их разговор. Слышались оскорбления и брань, стекло разбивалось о стену, а мебель ударялась об пол. Она не могла избавиться от небольшого беспокойства, пока крики и звуки разбивающихся на тысячи частей вещей не прекращались. Ссора достигла точки, когда она стала совершенно бессмысленной, и Пэнси поняла, что один из родителей решил аппарировать, когда в доме воцарилась тишина.

Она вышла из укрытия и медленно двинулась по коридору, пока не добралась до гостиной. Всё было сломано. Шкаф, в котором мать гордо выставляла свою коллекцию китайских фарфоровых ваз, был перевернут. Лампа упала, взорвавшись и рассыпав повсюду сотни осколков богемского хрусталя. Семейные портреты валялись на полу, кожаный диван больше не подлежал восстановлению, как и книжный шкаф. Обожжённые заклинанием книги беспорядочно лежали на полу, продолжая дымиться.

Пэнси увидела мать, она смотрела в окно, глубоко затягиваясь сигарой, её макияж был испорчен, как и идеальная прическа. Пэнси увидела кровоточащую рану на её скуле, вероятно, вызванную режущим заклинанием. Миссис Паркинсон сидела ещё некоторое время, не обращая внимания на дочь, а потом просто повернула голову, чтобы посмотреть на неё.

— Счастлива? — спросила она, и Пэнси увидела слёзы, смешанные с пылью и кровью на её лице.

Она не сразу ответила, вместо этого позволила себе немного подумать. Была ли она счастлива? Может быть, горда собой? Вскоре Пэнси пришла к выводу, что нет, она не была довольна тем, что произошло между её родителями. Она, вероятно, сошла с ума, когда сравняла спокойствие в своей семье с руинами, но не сожалела ни о чём, ведь такой была цена её свободы.

— Довольна, — наконец, ответила Пэнси, найдя слово, которое лучше всего выражало её чувства.

— Довольна, — повторила ее мать, слегка, но твёрдо кивнув. — Я всегда знала, что ты доставишь мне неприятности. Я знала это ещё до твоего рождения. Не спрашивай меня почему, просто интуиция. — Её голос стал резче, она скривила губы от отвращения, когда посмотрела на дочь. — Я должна была спрятать тебя. Или избавиться от тебя и позволить уйти вместе с воспоминаниями о самой большой ошибке в моей жизни. Твой отец, конечно, никогда не соглашался на это, я говорю о биологическом отце. Я сожалею об этом. Я сожалею обо всём... Потому что теперь я расплачиваюсь за то, что влюбилась не в того человека. — Она сделала ещё одну долгую, глубокую затяжку и задержала дым в лёегких. — Ты такая же, как он. Я должна была догадаться, прежде чем ты стала позором этой семьи. Посмотри, куда ты нас привела, и всё из-за твоего долбаного эгоизма.

Пэнси внезапно ахнула. Она почувствовала, как тысяча воображаемых кинжалов вонзились ей в грудь, прямо в сердце. Боль была настолько сильной, что очередной вдох отозвался болью, а не облегчением. Пэнси стояла там достаточно долго, чтобы заметить раздражающее покалывание в руках, она сжала кулак. Слова этой женщины должны были исцелить раны, а не открывать их. Хотя миссис Паркинсон в любом случае никогда не вела себя как хорошая мать и не собиралась начинать сейчас.

Когда Пэнси, наконец, сдвинулась с места, её ноги так дрожали, что пришлось крепко держаться за поручень лестницы. Каждый шаг был агонией, как если бы несла что-то очень тяжёлое, тянущее её за пояс, но страдания, которые она испытывала, пока поднималась на верхний этаж, также принесли с собой чувство гнева. Разве она могла когда-нибудь представить, что гнев можно испытывать настолько сильно? Не задумываясь, она захлопнула дверь, войдя в свою комнату, и взяла одну из своих сумок. Она не использовала магию, чтобы собрать свою одежду, просто срывала с вешалок и бросала внутрь, избавляясь от ярости, которая сжигала её изнутри в данный момент. Гневные звуки, поднимающиеся к горлу, резко контрастировали со слезами, которые начали заливать её глаза. Почувствовав сильное давление в груди, она поняла, что находится на грани приступа паники. Она с трудом могла контролировать своё дыхание, которое становилось всё более сбивчивым, поскольку её разум постоянно воспроизводил слова матери.

«Ты — позор этой семьи».

Она больше не могла оставаться в этом доме.

***

Пэнси, даже не осознавая, как там оказалась, шла по грунтовой дороге, которая вела к лесу, окружавшему её дом. Всё было темнее обычного, холод без труда проникал сквозь одежду и пронизывал до самых костей. Она остановилась прямо перед входом в лес. Куда она может пойти? Ей некуда бежать.

Первым, о ком она подумала, был Гарри. Ей хотелось, чтобы он шептал на ухо успокаивающие слова, от которых стало бы легче, чтобы позволил лечь на кровать рядом с ним и обнимал её, пока она не уснёт. Но где живёт Гарри, она не знала. Не знала и адрес Грейнджер. В поместье Малфоев тоже пойти не могла, так как не была уверена в том, что её примут с распростёртыми объятиями, учитывая тот факт, что совсем недавно её мать разорвала соглашение о браке. О Тео она даже и не подумала.

Она была совсем одна и напугана.

От этой мысли кровь в жилах закипела, но гордости не убавилось.

Она напугана, ранена и потеряна.

Пэнси взглянула на небо, когда почувствовала, как капля упала ей прямо на нос. Чёрные облака над головой, казалось, не хотели облегчить ей жизнь, теперь она не только замёрзнет, но и промокнет насквозь. Она обняла себя руками, позволив слезам смешаться с каплями дождя, стекавшими по её лицу, не в силах пошевелиться, чтобы укрыться, просто застыла на месте. Пэнси чувствовала себя сломленной, будто её душу разорвали на части. Мать ненавидела её, ещё будучи беременной, осознание этого было чем-то душераздирающим. Ей хотелось никогда не рождаться, чтобы не чувствовать всю эту боль, которая пронизывала тело, словно тысячи молний. На мгновение самая рациональная часть её разума напомнила ей, что эти трудности временны, потом всё будет хорошо. Пэнси сама знала, что оправится от этого, как только ей удастся понять и принять ситуацию. Но прямо сейчас она была крайне уязвима, ей хотелось плакать, тонуть и упасть на дно.

И поэтому, позволив боли сыграть свою роль во всём этом, она потеряла счёт времени. Она провела там вечность, свернувшись клубочком в потоке воды, безжалостно бившей её, пока какой-то шум не вернул в настоящее. Она немного повернула голову и красными опухшими глазами посмотрела на приближающегося под дождём человека. Она не ожидала увидеть его когда-нибудь снова. Пэнси ничего не сказала, даже не попыталась остановить его, когда он снял свою черную мантию и накинул ей на плечи. С хлопком оба аппарировали оттуда, не сказав ни слова.

Когда Пэнси снова открыла глаза, она не узнала этого места, хотя тепло, которое разливалось по телу, было весьма приятным. На ней была накинута мантия Снейпа, и сейчас она смотрела за тем, как он берёт что-то с полки и возвращается к ней с маленькой стеклянной баночкой в руках. Используя пипетку, он вылил капельку жидкости на её одежду, почти мгновенно можно было увидеть, как испаряется пар и мокрые вещи становятся сухими. Затем он осмотрел её лицо и волосы, вышел из комнаты и через несколько секунд вернулся с белым полотенцем.

— Возьми, — сухо сказал он, протягивая ей полотенце, — у меня нет никакого зелья для сушки волос.

Пэнси неохотно приняла полотенце и вытерла сначала лицо, а затем и волосы. Когда Снейп снова вышел из этой маленькой комнаты, она воспользовалась моментом, чтобы осмотреться. Вещей было немного: диван, кресло, чайный столик, книжный шкаф...

Её сердце внезапно ёкнуло.

Она была не в силах поверить в то, что она увидела, ноги сами привели её к шкафу, заполненному книгами всех цветов и размеров, флаконами с жидкостями разных оттенков, но совсем не это привлекло внимание. В серебряной рамке красовалась фотография младенца. Она провела кончиками пальцев по стеклу, почти не касаясь его. На фото была она. Её опухшие щёки и беззубая улыбка подсказывали, что на этой фотографии ей было не больше года. Девочка сидела на коленях у кого-то, кто держал обеими руками, но она была такой крошечной, что ладонями можно было обхватить всё её тело.

— Хотел бы я сделать это фото с помощью волшебной камеры, но мы не могли рисковать. Был шанс, что кто-то узнал бы меня на колдографии, — сказал Снейп, удивив её. Затем он взмахнул палочкой, после чего чайник и чашки оказались прямо на столе. — Я до сих пор храню маггловскую камеру, которую купил только для тебя, она где-то здесь.

Ситуация стала настолько странной, что Пэнси почувствовала необходимость изменить ход разговора.

— Зачем ты привёл меня сюда?

— Разве тебе не нужно было место, чтобы переночевать?

— Да, но... Как ты узнал?

Снейп повернулся спиной и сел на единственный стул в комнате. Он поднял чайник и разлил его содержимое в чашки на столе, не пролив ни капли.

— Сегодня твоя мать должна была подписать брачный контракт с мистером Драко Малфоем, — спокойно начал он. — Когда я узнал, что в конце концов она не сдержала своё слово, то понял, что что-то произойдёт. Затем и отправился в дом, в котором ты жила.

— Как...

— У меня есть свои источники, — прервал он, делая большой глоток дымящегося чая. — Сначала я наблюдал из укрытия и уже собирался вмешаться, когда увидел, как твоя мать и её муж начали очень жестко спорить и бросаться проклятиями друг в друга, но в конце концов не сделал этого. Когда ссора утихла, твоя мать подошла к окну и посмотрела на меня, будто знала, что я рядом. Я понял, что вся эта цепочка событий связана с тобой, когда она позволила мне прочитать её мысли.

Снейп пытался сохранять хладнокровие, но было очевидно, что ситуация брала над ним верх.

— Я до сих пор не понимаю, зачем я здесь.

— Ты бы хотела, чтобы я оставил тебя под дождем ночью?

— Может быть, — ответила она, отказываясь брать чашку, которая предположительно предназначалась для неё.

— Так ты думаешь, что я из тех отцов, которые позволят этому случиться...

— Ты не мой отец, — резко возразила Пэнси.

— Можешь верить или нет, но я всегда заботился о тебе, — добавил он. — Даже больше, чем человек, которого ты называешь и считаешь отцом.

— Ты прав, я не верю.

Северус подошел к ней поближе, от его пристального взгляда кровь на мгновение застыла.

— Я любил твою мать, ты даже не можешь представить, как сильно. Я умолял её, чтобы она не выходила за него замуж. Но этого было недостаточно, она в итоге бросила меня. Я потерял её, и, когда она уходила, мне показалось, что больше никогда о ней не услышу. Но вскоре она постучала в мою дверь и призналась, что беременна, что ребёнок, растущий в её утробе, был моим. С тех пор я защищал тебя. Защищал даже от неё. А через несколько месяцев впервые обнял тебя. Твоя мать находилась в этой захудалой комнате, — он кивнул в сторону, — но единственное, что она могла видеть в тот момент, это ты. Я сотни раз укачивал тебя, чтобы ты перестала плакать, смотрел, как делаешь первые шаги, и расчёсывал твои волосы. И ты всё ещё осмеливаешься говорить, что я не забочусь о тебе? — Выражение возмущения на лице Северуса вызвало укол боли прямо в её сердце. Это был первый раз, когда она слышала, как Снейп говорит так много и так эмоционально. — Всё было серьёзно. Всё было совершенно серьёзно. Ты — единственное правильное, что у меня есть в этой жизни.

Пэнси заплакала после этих слов. Она в этом доме не впервые, и, возможно, это странное тепло, которое согревает её тело, следствие отнюдь не согревающих чар. Она плотно сжала губы, чтобы не всхлипнуть, но боль, которая сдавливала в груди, была настолько сильной, что начав говорить, Пэнси не сдержалась.

— Но... Но тогда я не понимаю, почему... — пробормотала она, когда ей удалось обрести голос. — Если ты потерял любовь всей своей жизни... Почему ты хотел сделать то же самое со мной?

— Я просто старался изо всех сил сделать так, чтобы ты ни в чём не нуждалась. Мальчик, в которого ты по глупости влюбилась, не может предложить тебе того, чего ты заслуживаешь.

— Ты не понимаешь, не так ли? Нет, ты всё ещё не понимаешь. — Пэнси остановилась, чтобы закрыть глаза и сделать глубокий вдох. Когда она снова открыла их, её промокшие зрачки приковали внимание к Снейпу. — Я готова была бы умолять Гарри не жениться на ком-то другом, даже встала бы на колени, чего раньше никогда не делала, чтобы только он остался со мной до конца наших дней. Ты слизеринец, как и я, и знаешь, что нам это несвойственно. Знаешь, что чтобы сделать что-то подобное, нужно быть абсолютно безумно влюблённым в человека. Он — всё, что я хочу. Неужели меня так сложно понять?

Повисла неловкая тишина, когда Северус залпом допил чай из кружки. Он поставил чашку на стол и снова посмотрел на дочь. Пэнси не отводила взгляда, она знала, что он не пытался прочесть её мыслей в данную минуту, в конце концов, Снейп уже знал всё о ней.

— Было нелегко заботиться о тебе на расстоянии, — признался он, намеренно меняя тему разговора.

— Хорошая новость для тебя в том, что больше не придётся обо мне заботиться. Я больше не ребёнок.

Пэнси почувствовала, что формальности закончились в тот момент, когда Снейп безоговорочно признался, что любил свою дочь еще до её рождения. Однако она больше не собиралась позволять людям брать на себя смелость решать, какой образ жизни ей следует вести. Это её жизнь. И ничья больше.

— Верно, — сказал Снейп, вставая и вздыхая. — Уже поздно. Я покажу тебе, где твоя комната.

Пэнси встала, всё ещё укутанная его мантией, взяла свою сумку и последовала за ним по коридору. Так как дом был не очень большим, спустя полминуты они дошли до комнаты. Снейп повернул дверную ручку и толкнул дверь. Пэнси вошла, скрестив руки, но вскоре позволила им упасть по обе стороны туловища, внезапно вспышка с воспоминаниями возникла в её голове. Это были не очень последовательные воспоминания, больше похожие на маленькие отрывки, которые приходили и исчезали в её сознании. Как будто всё, что происходило в этой комнате, снилось ей давным-давно.

Под пристальным взглядом Северуса Пэнси сделала несколько шагов и рукой провела по стене, покрашенной в розовый цвет. Да, она была там раньше. В углу ещё лежали груды старых игрушек, на столике под окном — детские сказки, а над изголовьем кровати висело несколько картинок. Она сдерживала слёзы, когда стояла перед ними и видела множество волнистых цветных линий, выведенных на белом листе бумаги. На некоторых листах были неразборчивые хаотичные линии, на других можно было отчётливо увидеть, что ребёнок пытался нарисовать людей. Пэнси предположила, что чрезвычайно высокая женская фигура была её матерью, маленьким человечком была она сама, а мужчина в чёрной мантии, держащий за руку, никем иным, как Северусом Снейпом. Было странно осознавать, что она знала правду о своих родителях все эти годы, но недоумение и гнев, вызванные тем, что эти воспоминания оказались забытыми с возрастом, терзали сейчас её душу. Воспоминания об этом доме, об этих игрушках, о том человеке, который воспользовался моментами, когда ему было позволено быть отцом...

Пэнси наполнила лёгкие воздухом и медленно выдохнула, при этом плечи слегка поникли. Она измотана. Все эти чувства, эмоциональные взлёты и падения были невыносимыми для одного дня.

— Располагайся, — сказал Снейп, прежде чем закрыть дверь.

Он оставался там всё это время, пока она заново для себя изучала это пространство, и только для того, чтобы снова увидеть её в комнате, в которой они так часто играли.

Пэнси надела пижаму и залезла на кровать, прикрывшись пуховым одеялом. Волосы у нее по-прежнему были немного влажными, но к завтрашнему дню всё будет в порядке. Да, все проблемы рано или поздно решатся. А пока она просто закрыла глаза и позволила своему разуму отдохнуть.

***

Гермиона уснула лицом к стене, положив одну руку под подушку, а разбудил её шум в комнате. Она не испугалась, а просто улыбнулась и подождала, пока он заберётся к ней под одеяло. Это стало обычным явлением, что он пробирался в её комнату, чтобы вместе провести ночь. Иногда она ждала по утрам, когда он проснётся, чтобы зацеловать его, а иногда они просто спали в объятиях друг друга, до тех пор, пока солнечные лучи не проникнут в окно.

Драко провел рукой по её бедру и, прислонившись к спине, поцеловал в плечо. Он устроился позади неё и положил голову на её подушку.

— Не спишь? — прошептал он.

Она переплела их пальцы, давая понять, что не спит, и Драко медленно вдохнул её запах.

— Как всё прошло? — поинтересовалась она.

В её голосе ничто не указывало на чрезвычайную заинтересованность в подробностях прошедшего ужина, но внутренне она умирала от ожидания. Всё-таки от того ужина зависела их судьба, неужели ему придётся жениться на Пэнси?

На этот раз он поцеловал её в шею и крепче прижал к себе.

— Всё решено. — Гермиона повернулась, чтобы увидеть его лицо, глазам понадобилось время, чтобы сфокусироваться на нём в темноте. — Я же сказал, что всё будет хорошо.

— А если бы всё было плохо, то ты бы без колебаний ушёл, — тихо сказала она, вспоминая его слова, которые он сказал несколько ночей назад.

— С тобой, — добавил он. — Я сказал, что уйду с тобой.

Он взял одну из её рук и поднёс к губам, чтобы поцеловать, затем убрал несколько прядей с лица. Гермиона усмехнулась.

— Я помню, что ещё недавно ты меня даже не замечал.

— Это неправда, я всё время смотрел на тебя.

Она закинула на него одну ногу, чтобы прижаться ближе.

— Это правда, твои взгляды, словно молнии, могли поразить меня в любой момент.

— Не делай этого.

— Чего не делать?

— Не заставляй меня признаться, что я обращался с тобой так только для того, чтобы переубедить самого себя. Чтобы заставить себя поверить, что не хочу видеть тебя рядом с собой.

— Ты только сейчас это понял? — Она ухмыльнулась.

— Смотри, где я, — ответил он, прижимая её к себе. — Разве не очевидно, что попытка обмануть самого себя не удалась?

— Да, но есть одна вещь, которая меня удивляет. — Гермиона с любопытством посмотрела на Драко. — То, что ты всё ещё здесь.

— Почему тебя это удивляет?

— Ты помнишь те слухи, которые ходили по замку обо мне? Ты, кажется, в них верил.

— Это было логично.

— Я старалась много не думать об этом, но что-то подсказывало мне, что это продлится два дня, три, неделю... Казалось, наши отношения будут временными.

— Важно, чтобы ты поняла одну вещь. — Он нахмурился так сильно, что Гермиона подумала, будто её комментарий разозлил его. Драко сменил положение, оказавшись сверху, держа руки по обе стороны от её головы, и несколько секунд наблюдал за ней, прежде чем добавить: — Если бы я мог выбрать, то определенно предпочёл бы никогда не влюбляться в тебя, но поскольку этого невозможно было предотвратить, тебе придется принять то, что я всегда буду рядом. Какой бы ни была цена у этих отношений.

— Ты имеешь в виду то, что все будут осуждать нас, когда узнают, что мы вместе?

— Скорее я имею в виду своих родителей. — Он нежно провёл своим носом по её лицу. — Но мне всё равно. Как будто всю свою жизнь я ждал тебя.

Гермиона сразу узнала фразу, сказанную месяц назад. Она подняла руки и обняла его за шею, когда почувствовала, как её взгляд слегка расфокусировался от накативших слёз.

— Теперь ты знаешь, — прошептал он, переложив на неё вес своего тела. Он взял с подушки прядь её волос и накрутил на палец, глядя на неё. — Я до сих пор не понимаю, как ты смогла сделать так, что я потерял интерес ко всем, кроме тебя. Никогда раньше не чувствовал этого. — Она заметила, что слеза всё-таки скатилась с её глаза, и поспешила вытереть большим пальцем. — Я знаю, что невероятно красив, но тебе не нужно плакать по этому поводу.

Гермиона хихикнула, приложив руку ко рту, чтобы не разбудить родителей.

— Драко, ты мистер Скромность, — усмехнувшись, сказала она.

— Я не знаю такого слова, — ответил он и, улыбаясь так, как умел только он, оставил несколько поцелуев на её шее.

Гермиона почувствовала, как возбуждение начинает расти. Поцелуи не прекращались, он продолжал зарываться лицом в шею, а рука проскользнула под её пижаму, лаская тело, пока не достигла груди.

— Сегодня снова спать не будем? — прошептала она, вздохнув от удовольствия.

— Я мог бы попытаться остановиться, если бы ты меня попросила об этом.

— Ни за что.

Драко снова посмотрел ей в глаза, когда другая рука пересекла границу её кружевного белья. Удовлетворение пробежало по телу, когда он увидел, что она задержала дыхание от его прикосновения.

— Я так и думал.

***

Ещё полностью не проснувшись, Пэнси попыталась встать с кровати. Когда глаза, наконец, привыкли к утреннему свету, и она увидела, что находится не в своей спальне в особняке Паркинсонов, то с отвращением поняла, что всё произошедшее не было сном. То, что случилось вчера, было реальным, как бы она ни хотела, чтобы всё это стало частью ужасного кошмара.

Она пробыла в комнате достаточно долго, чтобы набраться храбрости и встретить новый день. Пэнси приняла душ, переоделась в одежду, которую сложила в свою сумку, и вышла из комнаты, пытаясь угадать, куда следует пойти. Звуки жарки на сковороде подсказали ей направление, она уловила запах масла и пришла на небольшую, но аккуратную кухню. Снейп читал раскрытую книгу на столе, пока на плите жарились яйца, их помешивала деревянная лопатка, зачарованная заклинанием. Пэнси немного понаблюдала за процессом готовки.

— Доброе утро, — сказал Северус, не отрываясь от страницы.

— Привет.

Она стояла там, пока Снейп легким движением руки не пригласил её пройти.

— Как ты спала? — спросил он своим типичным тоном.

— Хорошо, спасибо.

За этим последовало довольно неловкое для Пэнси молчание. Судя по концентрации, которую он, казалось, вложил в книгу, она сомневалась, что Снейп чувствовал то же, что и она в данный момент. Северус взмахнул палочкой, содержимое сковороды разделилось на две тарелки и отлевитировало на стол. Он закрыл книгу и отложил в сторону, когда вилка внезапно вонзилась в яичницу, затем поднял глаза и внимательно посмотрел на неё, а затем взял столовые приборы и поднёс их ко рту.

— Чем займёшься? — спросил он.

Пэнси слегка поджала губы и уставилась на свой завтрак. Это было странно, она была голодна, но в то же время желудок, казалось, протестовал против еды. Она без всякого энтузиазма немного поковыряла вилкой в своей тарелке, прежде чем ответить.

— Я ценю то, что ты позволил мне переночевать здесь, но думаю, мне следует вернуться домой.

— Я тоже так думаю.

Пэнси нанизала небольшой кусочек яичницы на вилку и немного поколебалась, прежде чем поднести его к губам. Идея вернуться в особняк её родителей была такой же неудачной, как и идея остаться в этом доме, но, по крайней мере, она будет там, где должна быть. Если кто-то узнает, что она побывала в доме профессора Зельеварения и что провела там ночь, всё это очень быстро может быть неправильно истолковано. И в этом случае она не сможет сказать правду, чтобы объяснить, насколько странная ситуация произошла. Нет, лучше не испытывать удачу.

— Однако, — продолжил Снейп, — ты можешь приходить сюда в любое время. Я знаю, что уже слишком поздно пытаться выстраивать отношения отца и дочери, но хочу, чтобы ты знала, что у тебя есть дом.

Как ни странно, то, что он только что сказал, стало для Пэнси большим облегчением. Было ясно, что ничего не изменится в одночасье, она всё ещё видела в этом человеке больше профессора из Хогвартса, чем отца, но кто знает, что может случиться со временем.

— Спасибо, — честно ответила она.

Когда завтрак подошёл к концу, Пэнси встала, чтобы отнести тарелку к раковине, но Северус остановил её.

— Не беспокойся об этом, — сказал он, и она кивнула, поставив тарелку обратно на стол. Она собиралась уйти, но Снейп снова заговорил: — Я всегда хотел, чтобы мы были семьей. Ты должна знать, что я пытался бороться за тебя, но твоя мать не оставила мне другого выбора. Я мог либо в тайне встречаться с тобой время от времени, либо не видеть тебя совсем.

Пэнси снова повернулась к нему, уголки её губ непроизвольно приподнялись, она, наконец, почувствовала лёгкость.

— Я думаю, мы заслуживаем лучшего, — сказала она тихим голосом и с лёгкой улыбкой добавила: — Я вернусь.

Узнав его версию истории, она пришла к выводу, что он тоже стал жертвой всего этого беспредела. Она ещё не была готова слышать из уст этого мужчины рассказы о её детстве или смотреть с ним фотоальбомы, которые он бережно хранил, но со временем всё наладится. Она застелила кровать быстрым взмахом палочки, схватила свою сумку и аппарировала.

Вернувшись домой, Пэнси прошла по коридору мимо отца, который рассеянно кивнул ей, отпивая большой глоток из чашки. Позже она также встретила мать, которая на секунду посмотрела на неё и продолжила свой путь как ни в чём не бывало.

В этот раз родители не скучали по ней. Они даже не догадывались, что она не ночевала дома.

***

Полтора месяца спустя

Гермиона и Пэнси несколько недель тайно переписывались. Они решили, что будет здорово что-то спланировать вместе, поэтому вели друг с другом переговоры, пока не придумали идеальную идею устроить маленькую ловушку для своих мальчиков.

— Я уже говорил тебе, что моих родителей нет дома? — спросил Драко, обнимая её сзади и целуя в шею, когда она заканчивала причёсываться перед зеркалом в спальне.

— На самом деле, ты говоришь это уже в девятый раз.

— И почему мы не можем перенести твои сегодняшние планы на другой день?

— Я уже сказала тебе, что мы не можем перенести это на другой день.

— Если это так важно, почему бы тебе не сказать мне, куда мы идём?

— Потому что тогда... — Она неосознанно закрыла глаза, немного постанывая, когда почувствовала его язык на мочке уха. Но очень быстро пришла в себя, когда поняла, что если позволит себе увлечься, то, вероятно, в конечном итоге согласится на его предложение отправиться в пустой особняк. — Прекрати это делать... Ты меня отвлекаешь.

— Ты не договорила. По какой-то неизвестной причине ты не закончила свою мысль, — промурлыкал Драко рядом с её ухом.

— У моей причины есть имя и фамилия, и она прямо здесь и сейчас пытается сломать мою защиту... Но я сожалею, что сообщаю своей причине, что её цель не будет достигнута. Мы собираемся сегодня хорошо провести время, и ты до последнего не узнаешь, куда мы идём, — ответила Гермиона, когда он хотел сказать что-то в знак протеста. — Иначе это уже не было бы сюрпризом. Так что заткнись и пойдем.

Выдержать истерику Малфоя было нелегко, но умудриться не убить его по пути было гораздо труднее. Они гуляли по улицам Лондона и воспользовались метро, чтобы добраться до места назначения вовремя. Было забавно, как Драко цеплялся за поручни, как будто от этого зависела его жизнь. Он мог летать на метле со скоростью, Мерлин знает, сколько километров в час, но не мог выдержать скорости поезда в метро.

Драко вернул своё достоинство, как только они вышли из этого адского места. Он выпрямился и зачесал волосы назад, сохраняя выражение превосходства на лице. Гермиона взяла его за руку, и они вышли на улицу. Ей не потребовалось много времени, чтобы найти нужное место. Когда они вошли в заведение, к ним подошёл парень и спросил, зарезервирован ли у них столик.

— На имя Гермионы Грейнджер, — ответила она.

Они спустились вниз, их отвели к уединенному столику и тут же предложили меню из напитков. Гермиона с любопытством осмотрела место, ведь никогда раньше здесь не была. Каменные стены, задекорированные под пещеру, придавали спокойную и уютную атмосферу. На столе стояла маленькая зажжённая свеча, пламя которой тревожно мерцало от тяжёлого дыхания Драко.

— Этот глупый маггл, должно быть, ошибался. Нас двое, а он посадил нас за стол на четверых. — Возмущение Драко было недолгим, после чего он открыл меню и увидел разнообразный и обширный ассортимент вин. — Я впечатлён тем, что ты выбрала это место. Знаешь, я всё ещё плохо разбираюсь в маггловских деньгах, но почти уверен, что эти вина стоят целого состояния.

— О, это не я выбирала.

Её парень вовремя оторвался от меню. Молодой официант вернулся, но для того, чтобы провести к столику пришедших гостей. С ним были ещё два человека... Два человека, которых Драко никогда бы не подумал увидеть вместе. У Малфоя и Поттера отвисли челюсти, когда Пэнси села рядом со своей подругой и одарила Гермиону яркой улыбкой.

— Что, чёрт возьми, здесь происходит? — хотел знать Драко.

— Я тоже рада тебя видеть, — ответила Паркинсон. — О, кстати, это мой парень, я думаю, вы уже знаете друг друга, — представила она Гарри.

— Что? — воскликнул Драко, совершенно побледневший.

Гарри медленно сел рядом с Гермионой, не сводя с неё глаз.

— Что? Я встречаюсь с Гарри Поттером, приятель. — Пэнси закатила глаза, как будто это было совершенно очевидным. — Кроме того, мы вместе с тех пор, когда и вы начали свои отношения.

Драко посмотрел на неё, как будто Пэнси сошла с ума, будто не верил, что это действительно могло произойти.

— Скажи мне, что это ложь.

— Чем мой очаровательный гриффиндорец отличается от твоей девушки? — Пэнси указала на Гермиону, которая пожала плечами.

Драко не ответил и вместо этого повернулся к Гарри.

— Это какая-то изощрённая месть, Поттер?

— Я мог бы спросить тебя о том же, Малфой, — ответил Гарри.

Все присутствующие замолчали, но Пэнси от души рассмеялась, она явно наслаждалась шоу.

— Да ладно, ребята, это не вселенский заговор против вас, — Паркинсон подмигнула Гермионе. — Мы просто хотим, чтобы вы поладили.

— И с каких это пор вы такие друзья? — поинтересовался Гарри. — В день выпуска я не задавал никаких вопросов, но правда в том, что мне всё это кажется очень странным.

Вновь появился официант, с дружелюбной улыбкой остановившись у стола.

— Могу я принять ваш заказ? — Один короткий взгляд Драко, и парень инстинктивно отступил назад. — Я вернусь позже.

— В этом не было необходимости, — упрекнула Малфоя Гермиона, когда официант ушёл.

— Я просто не понимаю, чего ты хотела этим добиться, — возмутился Драко.

— Почему вам так сложно нормально общаться? Если мы смогли, то почему вы — нет?

— У нас с ним нет ничего общего, — заключил Гарри, и хотя он выглядел спокойнее Малфоя, Гермиона знала, что внутри друг был так же расстроен. — Я до сих пор не понимаю, что ты делаешь с таким, как он.

— Стонет от оргазмов, — ответил Драко со злой ухмылкой.

Гермиона схватила друга как раз вовремя, чтобы он не бросился через стол на Малфоя. Пламя маленькой свечи погасло. Пэнси протянула руку и накрыла ладонь Гарри, чтобы успокоить его.

— Успокойтесь, ладно? — попросила Пэнси. — Очевидно, вы не станете лучшими друзьями в одночасье, но вы должны приложить некоторые усилия, чтобы спокойно находиться в одной комнате, без желания убить друг друга. Как ни крути, теперь мы все вместе. Ты — лучший друг Гермионы, она с Драко, который, к тому же, мой лучший друг, а я твоя девушка.

— Гарри, — вмешалась Гермиона, нежно потирая его плечо. — Я не собираюсь отказываться от тебя, но и он мне тоже дорог, — сказала она, а затем обратилась к Драко. — И ты тоже должен меня понять.

Малфой молчал несколько секунд, затем наморщил нос, посмотрел на неё и неохотно позвал официанта.

— Всё в порядке. Но мне нужен алкоголь, чтобы это переварить.

***

План примирения мальчиков — может быть, не самая лучшая их идея, но это определённо необходимо осуществить. С тех пор прошла уже неделя, хотя, в конце концов, она закончилась не так уж плохо. Они не пытались убить друг друга, это было хорошо, но Гарри несколько дней был немного вспыльчивым. Пэнси подумала, что то же самое, должно быть, чувствовал и Малфой, и искренне пожалела бедную Грейнджер. Гарри был мягким, когда злился, а Драко мог обрушить весь дом своим плохим настроением.

Пэнси с Гарри снова встретились через несколько дней. Раньше они встречались в парке в Лондоне, иногда в маггловском баре, но на этот раз всё было немного иначе. Гарри хотел встретиться с ней на площади в Годриковой Впадине, несмотря на то, что каждый мог их там узнать.

— Извини, я опоздал. Давно ждёшь?

— Несколько минут, — ответила она, вставая со скамейки и легонько поцеловав его в губы. — Ты будешь моим гидом сегодня?

— Хочешь, чтобы я показал тебе окрестности? — Он весело приподнял бровь.

— Разве ты не поэтому пригласил меня сюда?

— Вовсе нет. — Гарри огляделся, прежде чем прижаться губами к её лбу. Он думал о другом.

— Тогда за...

Она не успела закончить фразу, он схватил её за руку и без предупреждения аппарировал вместе с ней. Когда Пэнси снова открыла глаза, то поняла, что стоит перед комнатой, освещённой только светом нескольких свечей, она ахнула, глядя на разбросанные по полу лепестки роз.

— Что это?

Гарри взял её за руку и прижал к себе.

— Я репетировал.

В этот момент зазвучала мелодия, которая очень тихо играла откуда-то сверху. Пэнси начала двигаться, следуя музыке и движениям своего партнера, но её разум всё ещё был несколько ошеломлен. Тут же она вспомнила, как они впервые потанцевали, репетируя в Хогвартсе, и нашла несколько различий. Например, в данный момент он крепко прижимал её к себе, не пытаясь соблюдать дистанцию. Взгляд тоже был другим, в его глазах больше не было и следа от нерешительности.

Она ещё раз оглядела комнату, пока они танцевали... Пэнси не могла поверить в происходящее, потому что не привыкла к тому, что кто-то делал что-то подобное для неё. Всё это казалось почти нереальным.

— Ты в порядке?

Его голос вернул её из задумчивости. Она снова посмотрела на Гарри, после чего положила голову ему на грудь.

— Просто скажи мне, что это не сон, и со мной всё будет в порядке.

Он поцеловал её в лоб, прежде чем отстраниться, чтобы обхватить её лицо ладонями. Они перестали танцевать, хотя музыка всё ещё играла на заднем плане. Гарри нежно поцеловал её, сбросив на пол свою верхнюю одежду, а затем и рубашку. Она впервые увидела его голый торс и понятия не имела, как реагировать на происходящее.

— Можно? — спросил он, коснувшись первой пуговицы на её блузке.

Пэнси заметила, что его пальцы немного дрожат. Ее дорогая блузка тоже упала под ноги, и Гарри глубоко вздохнул, прежде чем провести руками по коже от её талии к юбке. Он на мгновение взглянул на неё, чтобы понять, что она не против, но всё, что сделала Пэнси, это посмотрела ему в лицо, как будто не могла оттолкнуть его, даже если бы постаралась изо всех сил.

— Просто скажи мне остановиться, если не хочешь этого, — поспешно прошептал он, несколько обеспокоенный отсутствием её реакции.

Она покачала головой, возвращаясь в реальность, а затем с лёгкостью расстегнула ремень на его брюках, на этот раз ничто не могло её остановить. Гарри в этот момент расстегнул молнию на юбке, и она упала к одежде, уже лежавшей на полу. Взяв её за руку, он двинулся к кровати, увлекая за собой. Они не сводили друг с друга глаз. Пэнси провела рукой по одеялу и почувствовала нежность лепестков роз. Она глубоко вздохнула, прежде чем прижаться к нему, чтобы поцеловать.

Поттер провел кончиками пальцев по обнажённому плечу, медленно скользя рукой по её туловищу к талии. Прервав сладкий и ненасытный поцелуй, Гарри заставил её лечь и, оказавшись сверху, нежно поцеловал в шею. Она вздохнула, когда он двинулся вниз по ключице, остановившись на груди... Гарри немного отстранился, чтобы оценить тонкое кружево бюстгальтера, но это заняло всего несколько секунд. Пэнси поспешила расстегнуть лиф, чтобы обнажить грудь.

Гарри медленно провел пальцем вниз по ложбинке между её грудей, намеренно избегая прикосновения к обнажённым соскам. Пэнси показалось это невероятно сексуальным. Не в силах больше терпеть, она схватилась за грудь и немного сжала её, прикусывая губу от возбуждения. Они посмотрели друг на друга на мгновение, а затем он коснулся груди, следуя её примеру. Соски затвердели от его прикосновения, Гарри с особым трепетом наслаждался её телом. Она с радостью позволила ему задержаться на груди некоторое время, прежде чем продолжить.

Пэнси вздрогнула от удовольствия, когда его пальцы проникли сквозь край трусиков, избавляя её от последнего элемента одежды. А затем она почувствовала, как он надавил на клитор и стал массировать его круговыми движениями. Ощущение было таким приятным, что её тело отреагировало совершенно неожиданным образом, по спине пробежал холодок, когда она почувствовала, как пара пальцев осторожно проникает в неё. Она закрыла глаза, чтобы сильнее прочувствовать всё, и прерывисто задышала.

Когда Гарри прекратил эти ласки, Пэнси снова открыла глаза, чтобы возразить, но тут же почувствовала его эрекцию. Она подняла руки, чтобы обнять его за шею, почти настойчиво притянув к себе. Пэнси хотелось, чтобы он был как можно ближе, пока его член медленно проникал в неё. Дойдя до конца, он слегка застонал, после чего медленно вышел, плавно скользя, и снова толкнулся бёдрами вперёд.

Ее руки собственнически обняли его, пока он продолжал двигаться в ней, доставляя обоим невероятное удовольствие, и в то же время она испытала столько потрясающих новых эмоций. Она занималась сексом бесчисленное количество раз, целовала обнажённые тела и предавалась наслаждению всякий раз, когда её тело просило удовлетворения... Но этот секс был абсолютно другим. Она совершенно не представляла, что её первый раз с ним будет таким чувственным. Они занимались любовью, и это казалось чем-то настолько прекрасным, что её глаза слегка затуманились от пелены слёз, когда она поняла, что никто и никогда не любил её раньше. Не так. Они любили её тело во время тех тайных встреч, но ни один парень не любил её так, как он. Ни один. Никто.

Гарри воспользовался моментом, когда она ослабила хватку, чтобы немного отстраниться и посмотреть на неё. Поттер погладил её волосы и увидел, как она вздохнула от наслаждения, прикусив губу и двигаясь в такт ритму, который он задал. Это казалось нереальным, но он снова и снова проникал в Пэнси Паркинсон, касался обнажённой груди и целовал её губы.

Он сделал более резкий толчок, не в силах сдерживать переполнявшее его удовольствие. Пэнси запуталась в его ногах и застонала от восторга, она поднесла руку к чувствительному клитору и стала массировать, приближаясь к разрядке. Гарри, заметив это, увеличил темп, входя в неё глубже и резче. Спустя ещё немного времени наступил момент, которому уже никто не мог сопротивляться. Она посмотрела на него, давая понять, что готова кончить, даже не сказав ни слова. Гарри не сбавлял темп, и она помогала ему, слегка приподняв бедра. Оргазм волной накрыл их, охватив возбуждённые тела, заставив дрожать от удовольствия.

Гарри обессиленно упал рядом с ней. Он тяжело дышал, но взял её руку в свою и переплёл их пальцы. Это было самое захватывающее, что он когда-либо делал в своей жизни, и хотя никогда не предполагал, что его первый раз будет с ней... Гарри был рад, что дождался именно её, чтобы разделить с ней такой особенный момент.