АУРУМ

Небольшой дом, в котором жил Оуэн, был выполнен из тёмно-бежевого кирпича, фасад пустовал — никаких замысловатых узоров, лепнин или фигурок и выделялся своей не принадлежностью к улице Султанитов, куда мы прибыли. Вокруг всё было погружено в глубокий сон, но даже сквозь пелену ночи на местных домах были заметны отделки из одноименного с улицей камня, слабо мерцавшего от фонарей.Внутри дома интерьер оставался таким же спокойным: без дорогих бархатных обивок на мебели или жемчужных вкраплений в дверях, как в доме его семьи. Мне нравился минимализм и практичность, сочетавшиеся здесь.

Оуэн достал два стакана и плеснул в них джина из бутылки.

— Я не чистокровный, а смешанный — это к вопросу о проверках. — Начал он, передавая мне стакан с крепким напитком.

— Но твои сёстры и мать...

— Поллин не моя мать. У нас общий чистый отец, а моя кровная мать — полностью модифицированная. Она сдала себя алхимикам Палаццо, когда отец ушел к Поллин, наверное, думала, что это его вернет, — отпивая из стакана джин начал рассказывать Оуэн. — Отец надеялся, что я просто смешанный, пока, как ты и сама знаешь, модификация не стала проявляться. Тогда Поллин настояла на том, чтобы убрать все попытки отца изменить меня и позволила жить обычной жизнью. После его смерти, она казалась единственным близким человеком, который готов был защитить меня и принять.

— Очень ... благородно с её стороны. — Отпивая из стакана сказала я, пребывая в лёгком удивлении от этих фактов.

— Пару месяцев назад я стал искать информацию о полностью модифицированных, мне удалось достать списки от алхимиков Палаццо. Рели, их сотни. Сотни людей, которых они будут искать. Списки предположительные, без официальных ориентировок для патрулей, но если представить, что каждый из этого списка обладает полной модификацией, то скоро нас ждут постоянные рейды.

Внутри все сжалось, иллюзии о том, что я умело скрывала себя и свою модификацию, рушились как карточный домик. Я вспомнила участившиеся патрули на окраинах Минглда.

— Это к вопросу о том, как ты узнал о моей модификации. Я была в этих списках?

— Списки созданы на коленке, они не представляют собой перечень полной информации, иначе их бы уже передали патрулям.

Он ушел в соседнюю комнату и принёс бумаги, кладя их на стол передо мной. Я коснулась копий листов, какая-то часть написанного была искажена, но оставалась читаемой. Пролистывая одну страницу за другой было понятно, что данные, действительно, носили хаотичный характер: где-то отсутствовали поля с именами, где-то не доставало фотографий или они были сделаны во младенчестве, голова начинала закипать. Тем не менее, от карточки к карточке оставались заполнены разделы с данными о родителях и предполагаемой принадлежности к металлу. На одной из бумаг, зелёными, словно волшебный лес, глазами, на меня из фотографии смотрела крохотная девочка. Рядом были написаны имена родителей, и стояла метка — не закрашенный круг с точкой внутри. Золото.

Мне стало не по себе, либо от выпитого крепкого алкоголя, либо от полного осознания, что эта маленькая девочка — я. Оуэн из-за плеча посмотрел на карточку, и налил в мой стакан ещё джина.

— Твои глаза — первое, что я заметил в баре, но этого было недостаточно. Я обратил внимания на перчатки, которые были на тебе надеты, и подумал, что ты можешь скрывать с их помощью модификацию, если давно не тренировалась. Когда Тоал познакомил нас, я надеялся, что этот индюк скажет твою фамилию, чтобы я смог убедится через родителей в карточке, так как твоего имени в ней нет, но он не знал её. Тогда ты устроилась к нам вокалисткой, и фамилия в договоре почти подтверждала то, что эта малышка на фотографии — ты.

Я стояла в оцепенении, рассматривая свою детскую фотографию, которую никогда не видела в альбомах тёти.

— И ты решил поцарапать меня зубочисткой на летней веранде. Логичнее и безопаснее бы было сделать это в баре. — Отметила я.

— План бара был в другом. К тому же, откуда мне было знать, что в случае чего ты не посадишь меня в золотую клетку? Я не был уверен в том, что это действительно ты, а если и так, то насколько развита твоя модификация. Ты легко без посторонних глаз могла бы сделать из меня статую из золота.

— Не неси чушь! Я не умею воздействовать на людей, — начала я, перебирая карточки в поисках Талии или Оуэна. — Стоп... так в баре мы, действительно, встретились для репетиции?

— Отчасти. Мне хотелось, чтобы ты мне спела. — Всё с той же лисьей, ласковой улыбкой признался он.

Вот же засранец! Ему просто нужно было закрыть гештальт!

Я легонько стукнула его стопкой бумаг, которую перебирала всё это время и засмеялась. Кажется, меня накрыли нервы от информации сегодняшнего вечера. Спустя секунду я хохотала на всю комнату и запивала эмоции джином. Мне становилось еще больше не по себе, голова кружилась, тело расслабилось, и я свалилась на диван, который оказался необычайно мягким.

— Откуда эти списки? — Спросила я, возвращаясь к основной, волнующей меня теме.

— Связи. Честно, я долго не знал, что с ними делать, пока так легко и случайно, не наткнулся на тебя.

— И что это меняет? — Уточнила я, обнимая подушку. Какая же она мягкая, словно пёрышко!

— Нужно попробовать найти других, пока это не сделали в Палаццо.

Я рассмеялась еще громче. Право, джин действовал на меня странно, Оуэн выглядел абсолютно серьезным и трезвым, будто мы распивали с ним не один и тот же алкоголь. Но и идея заняться поисками звучала для моего опьяненного мозга смешно. Кто мы и кто люди Палаццо?

— Серебряный, ты это шутишь сейчас?

— Полностью серьезен.

— Ладно, и что мы будем делать, когда все вместе найдемся? Устроим революцию? Не геройствуй, душка, это невозможно.

Он сел рядом со мной, закидывая ноги на маленький столик, крутя в руках стакан с джином.

— Тебе нужно выспаться, — начал он. — Обсудим это позже, думаю, что смогу убедить тебя. — Нежным, обволакивающим голосом сказал Оуэн.

Сознание притуплялось и проваливалось в сон. Вечер выдался тяжёлым на новую информацию. Голова полностью отключилась, мне хотелось утонуть в мягкости дивана и отоспаться. Мысли изредка возвращались к джину — неужели я выпила так много? Окончательно перестав бороться с вереницей размышлений в голове, я проваливалась в сон, улавливая убаюкивающий голос Оуэна.

— Спокойной ночи, золотинка.

И я пропала в самых своих кошмарных снах.

***

Остаток ночи я провела в ужасах. Мне снились вечные гонения патрулей, неконтролируемое растекающееся повсюду золото из моих рук от пыток алхимиков, и чувства безысходности, сменившее панику.

Я проснулась на том же диване, спина адски болела, как после ночи, проведенной на камнях, а голова раскалывалась от любого резкого движения. Мне срочно необходим был душ и, желательно, холодный. Найдя нужную мне комнату, я по-хозяйски достала полотенца из шкафа и включила ледяной напор воды. Простояв под холодной водой до тех пор, пока кожа не начала неметь, мне удалось унять боль в голове, и я принялась снимать золотые корки с рук, которые возвращали меня в ночные кошмары. Должно быть я испытала панику, вышедшую за пределы сна, раз способности дали о себе знать без моего ведома.

Укутав влажные волосы в кокон из полотенца и надев измятое от ночи платье, я принялась рыскать по шкафам в поисках кофе. Наткнувшись на бутылку с джином, мне стало дурно — в ней почти ничего не осталось. Я тяжело вздохнула, закрывая глаза. Аромат кофе наполнял комнату, приводя меня в чувства. Я расположилась на том же диване, который уже не казался таким мягким, изучая списки, которые вчера показал мне Оуэн. Модифицированных, и в правду, не меньше сотни. Среди них, по первично совпадавшей информации из карточек, была и Талия, потом я нашла Оуэна и уже знакомую карточку себя.

— Привет! Как чувствуешь себя? — Оуэн спускался со второго этажа, с растрёпанными светлыми волосами. Он выглядел хорошо выспавшимся.

— Уже лучше, спасибо. Я сделала кофе, угощайся. — Сказала я, будто это он был у меня в гостях.

Он отпил напиток из кружки, расположившись на диване рядом со мной.

— Ты очень беспокойно спала. Я пытался перенести тебя на кровать, но из твоих рук сразу струилось золото при малейшем прикосновении.

— Да, это из-за кошмаров, давно такого не было. Насколько много я выпила?

— Когда ты залилась смехом, то опрокидывала в себя джин из бутылки.

Я закрыла лицо руками, промычав.

— Ты забрал?

— Да, но тебя быстро накрыло. И неожиданно сильно.

Из листов на столе на меня смотрели редкие фотографии и метки металлов алхимиков. Мне становилось страшно от того, что все эти люди жили обычные жизни, в полной уверенности о том, что они хорошо маскируются под смешанных. Потому что в таких иллюзиях жили мы с Талией. Мне хотелось, если не спасти и устроить переворот, то хотя бы предупредить тех, кого удастся найти.

— Оуэн, не знаю, какой план ты собираешься реализовать, но я помогу. — Заключила я свои мысли, кивая на стопку бумаг.

Он улыбнулся, победно отпивая кофе из чашки.

— Так ты в самом деле считаешь меня душкой, золотинка? — Разворачиваясь ко мне спросил он, меняя тему.

Кофе застрял в горле, из-за чего я поперхнулась. Серебряный явно был трезвее меня прошедшей ночью, раз запомнил мои слова. Отказываться от них было бесполезно, потому что мне он нравился с момента самой первой нашей встречи. Закрыв глаза, я улыбнулась и зарядила в него подушкой.