Глава 6
Три дня.
Войны не было. Ещё не было. Но что-то скреблось под кожей, как предвестие. Как будто мир — это только тонкая плёнка, под которой уже шевелится нечто другое, и стоит её задеть — всё прорвётся наружу.
За эти три дня я начала действовать. Медленно. Осторожно.
Я была дневной — по документам, по расписанию, по одежде.
Но Малтис уже сказал: ты — ночная.
Я смеялась ему в лицо. Притворялась. Яркое, мягкое, безобидное создание. Та, которой ничего не положено знать.
Та, в которой нет угрозы.
Но внутри... я глотала обиду как яд.
Каждое слово, брошенное в спину. Каждый взгляд, полный сомнения.
Я выучилась сдерживать дрожь в руках и прикусывать язык до крови.
Что я успела узнать?
Я подслушала. Конечно, это было опасно. Но всё, чего стоит добиваться, всегда сопряжено с риском.
Один из ночных говорил с охранником.
– Когда начнётся война? — спросил парень.
Охранник не ответил. Он просто направил пистолет парню в лоб и холодно спросил:
– Сейчас день или ночь?
– Скажи ты мне. Или убью тебя, — бросил парень.
Охранник сделал шаг ближе.
– Сейчас день или ночь? — повторил, уже громче.
Молчание. И выстрел.
Пуля вошла — и исчезла. Парень даже не моргнул. Он поднял руку — и ничего. Ни крови, ни царапины. Как будто он не человек.
Я не рассказала об этом никому.
Так же как и о татуировке.
И о криках из вентиляции.
Слишком много тайн у той, кто «просто дневная».
⸻
Утро.
Я надела форму и вышла из комнаты.
На лестнице — сцена.
Девочка. Маленькая, кареглазая, растерянная. На неё кричали.
Она не могла быть старше одиннадцати. Но Академия принимает с четырнадцати.
Что она тут делает? Почему её не отпускают?
Я подошла. Встала между ней и преподавательницей.
– Что происходит? – спросила спокойно, но твёрдо.
– Не твоё дело. Она сирота. Мы сами разберёмся, – отрезала Никса.
Я перевела взгляд на девочку.
– У вас должны быть документы от опекунов. Или вы хотите, чтобы я... –
– Если хочешь стать её мамой — пожалуйста, – перебила Никса.
Внутри всё оборвалось.
Мама? Мне — семнадцать.
Но если не я — её убьют. Или отдадут ночным.
– Я согласна, – сказала я.
Мне дали бумаги. Я подписала, не задумываясь.
Пусть живёт со мной. Не мать я ей, конечно. И не подруга. Но защита — да.
Она ночная. Я это чувствовала. Но у меня не было выбора.
⸻
Мы вернулись в комнату.
– Как тебя зовут? Сколько тебе лет?
– Кира. Мне десять. Мама умерла, когда мы приехали в Торонто. Её убили. Меня снова вернули сюда.
– Снова? – переспросила я.
– Я раньше была в Академии Селена. Но в другом городе. В той академии, что собирается напасть на вас.
Я затаила дыхание. Она знала. Много. Больше, чем казалась.
Хитрая. Умная. И ночная.
– Ты же ночная, да? Почему притворяешься дневной? – спросила она.
– Это часть плана, – ответила я.
– А твоя сила? Какая она? –
Я нахмурилась.
– Какая ещё сила?
Она тихо засмеялась.
– У всех ночных есть сила. У меня — вещие сны. У других — свои способности.
Ты новенькая, видно сразу. Даже не знаешь, кто ты.
– Но я знаю, как не умереть в первый день, – ответила я.
Она посмотрела на меня серьёзно.
– Ты долго не протянешь. Я почувствовала сразу — ты ночная, мама.
– Не называй меня так. Просто Савина.
– Хорошо... У тебя вентиляция ведёт в подвал? –
– Да. Но я туда не спускалась.
– Надо будет. А хочешь, я расскажу про свою академию?
– Хочу. Расскажи.
– У них тоже есть силы. И свой главарь. Умнее вашего. Там дневных готовили к войне, а вас нет. Но ты выживешь. Ты слишком хитрая.
– Говоришь, как будто тебе пятнадцать, – заметила я.
Она пожала плечами.
– Нас с рождения готовили.
⸻
– Кира, ты понимаешь... Война пощады не даст.
Пока мне нужно быть «хорошей девочкой». Но ты — ты можешь делать то, чего не могу я.
Ты можешь говорить, действовать, быть там, где мне нельзя.
Ты — моя тень. Моя возможность.
Она посмотрела на меня пристально.
И будто изменилась.
– Я это сделаю. Но только потому, что ты меня спасла. Не потому что ты мне нравишься.
Я слабо улыбнулась. Мы ещё поговорили. Я показала ей комнату.
И всё казалось почти... спокойно.
До наступления ночи.
⸻
Кира поднялась. Повернулась к двери.
– Куда ты? – спросила я.
– Как и все. Охотиться.
– Охотиться?..
– У меня жажда.
– Жажда чего?
– Ты скоро поймёшь. У тебя тоже будет. –
Она усмехнулась, как взрослая. И исчезла за дверью.
За ней — тьма.
И... крики.
Они снова были там, внизу, под Академией.
Я сидела, как в оцепенении.
И вдруг подумала:
А что, если не только я здесь маскируюсь?
А что, если эта маленькая девочка — вовсе не ребёнок?
А я — не охотник, а лишь трофей.