Больничный Марш

  ***

Золотые лучи заходящего солнца пронизывали двор, окрашивая старые качели в теплые оттенки. На них качалась маленькая девочка в цветастом платье. Ее темные волосы, рассыпавшись по плечам, блестели. Одиночество окутывало ее, словно плотный кокон, делая невидимой для окружающих. Мимо проходили люди, смеялись дети, но малышка чувствовала себя отчужденной, запертой в своем собственном мире, где нет никого кроме неё одной. Родительские ссоры стали для неё обыденным делом, а сегодня, после очередной вспышки гнева матери, девочку просто выгнали из дома. Друзей не было, и она, маленькая, никому не нужная, болтала ногами в воздухе, не в силах даже коснуться земли. Внутри все сжалось от обиды и отчаяния. Слезы подступили к глазам, но она отчаянно старалась их сдержать, боясь показаться слабой.

Внезапно, тишину двора разорвал хохот. К малышке подбежали трое мальчишек, полные энергии. 

— Привет, девочка! 

Бэн, с лучезарной улыбкой и россыпью веснушек на носу, наклонился к ней, разглядывая её удивлённое лицо.

— Не хочешь познакомиться?

Джордж, с растрепанными волосами и взглядом, полным надежды, присел рядом с качелью, подняв голову, чтобы встретиться с незнакомкой взглядом.

— Мы ищем девочку для нашей игры в рыцарей! Нам нужна принцесса, чтобы я мог спасти её от злого дракона! — сказал самый высокий из мальчиков.

— Да! Злой дракон - это я!

В голосе Бэна была слышна гордость, которая просвечивалась у него во взгляде. Он поправил строительную каску на своей голове

— А я король!

Улыбнулся Джордж, демонстрируя свой рот, в котором отсутствовало пара зубов.

— Ну, что скажешь, девочка? Станешь нашей принцессой? 

Сказал Фред, гордо выставив вперед свой деревянный меч, который он сделал вчера вместе со своим отцом в гараже.

Сердце девочки забилось быстрее. Одиночество начало рассеиваться под радостные возгласы мальчишек. 

— Давайте...

Неуверенно прошептала девочка, крепко сжимая веревки качелей, словно боясь, что вся эта сказка вот-вот исчезнет и над ней начнут издеваться. Она смущённо опустила взгляд на траву.

— Замечательно!

Смех и радостные возгласы мальчиков заполнили все вокруг. Девочка почувствовала, как все её печали и грусть улетучиваются.

— Я Джордж, это Бэн, а это наш друг Фред, — с гордостью представлял друзей Джордж, указывая на каждого по очереди, — А тебя как зовут?

— Кэтрин.

***

  Несмотря на трагические события, больница продолжала свою неустанную работу. Здесь, в её стенах, царила настоящая жизнь. Носились медсёстры и медбратья, спешащие к пациентам, которые нуждались в их заботе и внимании. Врачи, уверенно шагающие из кабинета в кабинет, обменивались шутками и советами. По коридорам неспешно прогуливались пациенты. Приходящие посетители стремились навестить своих родных и друзей. Кто-то держал в руках яркие цветы, а кто-то коробку конфет и плюшевую игрушку.

После ночного кошмара Оливия так и не смогла заставить себя вернуться домой. Конор предлагал подвезти её, но женщина, опасаясь, что создаст для своего мужа Донована проблем — отказалась. Всю ночь она провела на ногах в компании коллег. Лишь под утро, измученная и подавленная, Оливия решила попробовать поработать. Отгул казался ей худшим вариантом — она надеялась, что хотя бы ненадолго сможет отвлечься, погрузившись в привычную суету.

С мешками под глазами и другими признаками усталости, Оливия вошла в женскую раздевалку на втором этаже — стараясь избегать раздевалки третьего, место, которое оставило на её душе тяжёлый след.

— Привет, Оливия.

Подняв глаза, она увидела Люси Хорз. И без того скверное настроение тут же упало ниже некуда. Как будто кто-то нажал на кнопку «выпустить ядерную ракету». Люси — девушка с серебряными волосами, ниспадавшими до самых бёдер, стояла у зеркала и переодевалась. Ее игривые голубые глаза, казалось, лучились самодовольством. Пирсинг в носу и брови, которые, по мнению Оливии, являлись признаком деградации, лишь подчеркивали нарочитую, бросающуюся в глаза «неформальность» Люси. Всё в этой девушке — вызывало у Оливии почти физическую неприязнь.

— И тебе доброе утро...

Люси заметила чужое лицо в зеркале и улыбнулась, издав смешок.

— Выглядишь ты, конечно, хреново. Сочти за комплимент, потому что я могла бы использовать абсолютно иное слово.

Она сняла кофту, и её стройное тело отобразилось в зеркале, демонстрируя уверенность, с которой Хорз двигалась, не испытывая и долю стеснения.

— М, спасибо. Хочешь комплимент в ответ?

— Дерзай, — с лёгкой насмешкой ответила Люси, натягивая футболку..

— Похудей! — кажется женщина сама не поняла почему сказала это.

Оживлённый смех Люси, который разразился в ответ, давно стал её визитной карточкой. Она была худой, если не худее самой Оливии.

— Это не жир, малышка, — Люси повернулась к ней, — это сиськи. Тебе знакомо такое слово? — посмотрев на грудь Оливии, Хорз ехидно ухмыльнулась, — Можешь не отвечать. Вижу, что не знакомо. 

— У меня хотя бы мозги есть и муж!

— Круто, а у меня мозги, жених и сиськи!

Собравшись, Люси надела халат. Через секунду она самодовольно подмигнула коллеге, слегка толкнув её плечом, и вышла из раздевалки.

***

Кэтрин Кайтлерзерг проснулась от ярких солнечных лучей, пробившихся сквозь занавески, заливая комнату мягким золотистым светом. На часах было почти два часа дня. На лице девушки смешивались усталость и волнение, ведь за ночь ей пришлось разбираться с ужасом, произошедшим в больнице, вместо того чтобы спокойно спать под одеялом, обняв своего мужа. Детектив провела более пяти часов на месте преступления, погружённая в расследование таинственного убийства врача. Вернувшись домой лишь к шести утра, она завалилась в постель. 

Кэтрин встала с кровати медленно. Она боролась с сонливостью, которая не хотела её отпускать, пытаясь что-то нащупать на тумбе, смирно стоящей рядом. Когда, наконец, ей удалось открыть глаза, она заметила, что спала в той же уличной одежде, в которой вернулась домой.

«Фред убьёт меня» — промелькнуло в голове, когда, направляясь в ванную, она вспомнила о заботливом муже, который совершенно невольно беспокоился за её ночные смены. Часто, когда она возвращалась с работы, уставшая и измотанная, он упрекал её за то, что она снова ночевала вдали от дома, погруженная в опасные дела. В эту ночь, когда ей удалось незаметно выскользнуть из дома, Фред крепко спал. Если бы она переоделась до того, как вернуться в постель, он бы, возможно, и не заметил её отсутствие. Однако уличная одежда выдавала Кэтрин на все сто.

В ванной комнате Кайтлерзерг стояла перед зеркалом, глядя на своё отражение, и на ней появилась нелепая, усталая улыбка. Волосы выглядели как после сильного шторма: отдельные пряди торчали в разные стороны, некоторые выглядели как твёрдые колтуны, не желая поддаваться расческе. Глядя на себя, она осознавала, как ночная работа и нестабильный сон начали оставлять последствия на её облике.

Вода из крана журчала, создавая успокаивающий фон, и Кэтрин, зачерпнув ладонью воду, обмывала ею лицо, словно намереваясь смыть с себя все тяготы. Холодная вода освежила её мысли, и она почувствовала, как потоки бодрости проникают в каждую клеточку её тела.

Сегодня детектива ждали важные дела: необходимо было позавтракать, съездить в штаб, а затем снова навестить больницу. Вечер обещал быть особенным — она планировала провести время в парке с дочкой и мужем.

****

Кэтрин вышла из ванной комнаты с полотенцем на голове и уже в небесно-голубом меховом халате, завязанным синей шелковистой ленточкой на талии. На лице у девушки была тканевая маска с увлажняющим эффектом, которую она наносила на постоянной основе, чтобы выглядеть всегда если уж не на все сто, то хотя бы на все пятьдесят. 

Работа, подразумевающая вечное общение с людьми, не удовлетворяла Кайтлерзерг, когда она выглядела не очень, как ей казалось. Именно поэтому какое-то время ей приходилось уделять на всяческие бьюти-процедуры.

Пройдя по небольшому коридору на кухню, в глаза бросилась тарелка с блинчиками, политыми сиропом и с кусочками банана, а так же кружка её любимого вишнёвого сока. Подойдя ближе она увидела маленькую бумажку и принялась читать то, что было написано на ней.

«Дорогая, Кэт. Это Фред. Я вернулся домой с работы на часовой перерыв и заметил, что ты всё ещё спишь, поэтому решил приготовить тебе обед, чтобы ты не была сегодня голодной. Очень надеюсь, что блины получились вкусными! Я старался! Два блина, кстати, лежат в мусорке, ха-ха-ха. Люблю тебя! Буду вечером! Целую!»

— Ох, Фредди, какой же ты милый.

Кэтрин была польщена подобным жестом. Муж вместо того, чтобы поесть и отдохнуть, прежде чем отправиться дальше работать, побеспокоился о ней и приготовил ей покушать. Это было очень мило и приятно.
Девушка села за стол и начала спокойно кушать холодные блины, листая в телефоне ленту новостей. Естественно там уже успели написать про убийство врача и даже выдвинуть теорию о том кому это выгодно.

— Наши источники сообщают о том, что у жертвы было множество кредитов, а так же постоянные конфликты с начальством в больнице, касаемо его профессиональности....

Кэтрин прочитала всю статью, выделив для себя что-то, что могло бы помочь в деле. Обычно журналисты пишут в СМИ всякую ерунду, но иногда даже малейшая деталь, которая кажется незначительной или ненастоящей - может стать решением проблемы.

***

После того как Кэтрин поела и привела себя в порядок, она решила, что пришло время отправиться в штаб, чтобы выяснить детали дела, над которым предстояло работать дальше.

Зайдя в здание, Кайтлерзерг сразу же подошла к охране, предъявив удостоверение и пройдя проверку по специальному коду и отпечатку пальца. Только после этого она смогла войти в главную часть здания, где царила атмосфера непрерывной работы — здесь трудились лаборанты, эксперты различных областей, криминалисты и кинологи. Каждый из них был предан своему делу.

Кэтрин направилась в левый коридор, старательно осматривая проходящих мимо людей в надежде встретить знакомое лицо. Однако её поиски не увенчались успехом. Войдя в лабораторию, девушка обратила внимание на рыжеволосую женщину лет сорока, которая сосредоточенно работала за компьютером, вводя какие-то данные.

— Агата!

Лаборантка повернулась на стуле и радостно улыбнулась, встав с него. Детектив в это время надевала на себя белый халат, который висел на вешалке и ждал её приход.

— Кэтрин, дорогая! Рада тебя видеть! Как дела?

Коллеги обнялись.

— У меня всё отлично, а у тебя?

— Ой, всё просто великолепно! Как Фредди? Как Эмили? Слышала, что она серьезно решила заняться танцами, это так?

— С мужем и дочкой всё хорошо. Эмили действительно решила научиться танцевать, мы уже подобрали для нее хорошую частную школу. Что касается Фреда, то...на работе у него, конечно, проблем много, но он вроде как справляется и даже уделяет время семье. Сегодня, представь, во время часового перерыва он приготовил мне блины, чтобы я не тратила на готовку обеда для себя время! Это так мило!

— Здорово! Фред всегда казался мне замечательным мужем! Рада за вас! А вот мой Эдвард ничего приятного не делает, — Агата вздохнула, заправив косички за спину, — Он только лежит на диване, смотрит телевизор и пьёт пиво. Ну, ещё требует с меня деньги.

— Так бросай его, зачем тебе такой нужен?

— Ох, Кэтрин, ты же знаешь, что у нас двое детей! Я не могу оставить их без отца! Муж из него, конечно, никакой, но Мэри и Филипп любят его.

Кэтрин почувствовала, как разговор с подругой вызвал в ней смешанные чувства.

— Прости, Кэтрин, — продолжила Агата, заметив её молчание, — Не стоило мне заводить этот разговор...

— Нет-нет-нет, всё хорошо! Просто не знаю, что ответить на это и...

— Ну и не надо отвечать! Мне главное высказаться и всё, чтобы не держать это в себе. Ты пришла за информацией касаемо доктора Джона и результатами анализа крови из шкафа?

— Верно.

Подтвердила Кэтрин. Её мысли вновь вернулись к трагедии, и она была готова погрузиться в детали расследования, которые могли помочь раскрыть это дело.

— Джон умер примерно в 1:03 ночи от сердечного приступа, — произнесла Агата привычным для себя холодным тоном.

— Разве не от удара чем-то острым в шею?

Агата покачала головой.

— Нет. У него было больное сердце. Вероятнее всего, удар стал событием, которое вызвало болевой шок, после чего он и скончался.

— То есть, остальные удары наносились трупу, а не живому человеку?

— Вероятнее всего. Определить скорость ударов невозможно. Все пять были нанесены с разной силой и в разные места шеи. Один даже разрезал шею.

— Да-уж, зрелище было ужасным. А-а-а-а, что касается орудия убийства? Предположения?

— Сначала я думала, что какой-то небольшой ножик, но, когда я взяла в свою руку скальпель, чтобы провести вскрытие тела, то обнаружила, что разрез идентичен тому, что на шее у жертвы.

— Значит я была права. Его убили скальпелем.

— Вероятнее всего, да.

Подтвердила Агата. Её интонация была твёрдой, но в глазах проскользнуло сомнение.

— И, кстати, Кэтрин, — продолжила она, — убийца вероятнее всего правша.

— Отлично! Вот это хорошая новость, Агата. Буду искренне надеяться, что абсолютно все в больнице левши, кроме убийцы. — Кэтрин, подобно фонтану выплёскивала волны сарказма. — ты лучше скажи, чья кровь на кофте?

— Вероятнее всего, кровь на кофте принадлежит убийце.

Кэтрин почувствовала, как пульс учащается.

— Убийца есть в базе данных? — с надеждой спросила она.

— К сожалению, нет. И... ещё кое-что...

— Слушаю. Надеюсь, что после того, как ты разочаровала меня — ты обрадуешь меня!

— Я решила проверить кровь Джона, чтобы удостовериться в том, что он не находился под воздействием каких-либо веществ. В общем... кровь на нём так же принадлежит убийце. Всё тот же неизвестный. Его кровь смешалась с кровью убитым, что сначала вызвало у меня осложнения.

— Как такое возможно? Откуда она взялась?

— Ну, вероятнее всего.. Ой, я снова сказала «вероятнее всего»?

— Да

— Эдвард говорит, что его раздражает когда я это говорю.

— Меня не раздражает

— Правда?

—Правда, — искренне произнесла Кэтрин.

— Отлично. Так...на чем я там остановилась?

— Откуда взялась кровь? — напомнила Кайтлерзерг.

— Ах, да, точно! Сначала я провела анализ тела Джона и обнаружила под его ногтями кровь, принадлежащую всё тому же неизвестному. Я подумала, что, возможно, убитый сопротивлялся и ранил убийцу, прежде чем получил смертельный удар в горло. Однако... На его теле нет ни одного синяка, ни одной гематомы... в общем, ни одного следа какой-либо драки или сопротивления.

— Хм... И мне никто не говорил, что слышал крики... Он сопротивлялся убийце, но не кричал? Не звал на помощь?

— Ну, кровь мне об этом не скажет, Кэтрин, уж прости. Я только выдвинула версию. Том вообще предположил, что убийца ранил себя сам, когда убил доктора, чтобы вызвать полицию и разыграть сцену, будто Джон пытался убить его, и он, используя самооборону, совершенно случайно убил его! Но! Тут приходит медсестра, которая спугнула его, и его план про-ва-лил-ся! Бред, правда? Хотя... такая версия тоже имеет место быть.

Агата задумалась.

— Нам с Марком нужно проверить все возможные версии.

— Ну, тогда, успехов вам!

— Тебе больше нечего сказать?

— К сожалению, всё, что смогла узнать, я тебе сказала. Попытаюсь установить хотя бы пол убийцы по крови, что в целом не сложное дело, но долгое. Его кровь смешалась с кровью Джона. Придётся попотеть, чтобы отделить их и установить хоть какую-то информацию...

— Спасибо большое. Буду ждать результата.

Девушки обнялись на прощание, и Кэтрин, вдохнув, покинула лабораторию.

***

Оливия Лэйсни зашла в туалет, закрывшись в кабинке, чтобы покурить, поскольку ей было невероятно лень спускаться на первый этаж и выходить во двор, преодолевая дополнительное расстояние до курилки. 

Достав сигарету не самой дешёвой марки, она уже задумалась о том, как приятно будет сделать первую затяжку, когда вдруг услышала звук открывшейся двери. Мгновенно её охватило чувство тревоги. Мысли о штрафе за курение в неположенном месте мигом окутали женщину. Она быстро спрятала сигарету и прислушалась.

Внезапно свет погас. Оливия почувствовала, как её сердце забилось быстрее. Вместо привычного яркого освещения туалет заполнил приглушённый зелёный оттенок, который придавал всему вокруг зловещий вид. В тишине слышалось только дыхание, чужое дыхание, кажущееся пугающе близким. 

Лэйсни замерла, прижавшись спиной к холодной плитке стены. Сердце бешено колотилось. Страх рос с каждой секундой. Внезапно раздался стук по дверце соседней кабинки. Оливия вздрогнула от неожиданности, словно её ударили током. 

Медсестра готова была уже расплакаться от ужаса, но собравшись с духом, она приоткрыла дверь и выглянула из кабинки. Первое, что она увидела: тёмная высокая фигура, на лице которой виднелась обезображенная маска медведя. Оливия закричала, отшатываясь назад и падая на пол.

***

Следующим, к кому Кэтрин зашла, оказался Ларс. Это был тридцатилетний мужчина. Он проводил половину рабочего дня, просматривая записи с камер видеонаблюдения больницы, пытаясь найти хоть какую-то подсказку о загадочном убийце.

— Ларс, привет! 

— Кэтрин?

Отозвался сотрудник, не отрываясь от монитора. Его глаза продолжали фокусироваться на кадрах видео, мелькающих на экране.

— Да, это я.

— Привет. Ты пришла узнать про больницу?

— Да, именно так. Что там с камерами?

— У меня есть только одна новость. Наполовину хорошая, наполовину плохая.

— Слушаю.

— Я просмотрел записи вместе с Руби. Вывод один: никто не заходил на третий этаж больницы и никто не выходил с него в течение часа до и после убийства.

— То есть?

— Убийца всё это время находился на одном этаже вместе с вами, — произнёс Ларс, не поворачиваясь к ней. — Или, как сказал Марк, это действительно какой-то монстр, который просто испарился в тени.

— Значит... убийцу нужно искать среди тех, кто был на третьем этаже в это время? — уточнила Кэтрин, прищурившись.

— Именно. Хотя некоторые всё же посещали другие этажи, но в общем и целом, большинство оставалось на третьем. В лифте мелькали одни и те же лица, как и на лестницах, поэтому у нас есть примерный список подозреваемых. Чтобы ты не мучилась, я попросил Тома составить этот самый список всех, кто находился на этаже в это время. Он у него в кабинете.

— Спасибо большое! Если узнаешь что-то ещё, то...

— Обязательно сообщу, — прервал её Ларс.

***

Кэтрин казалось, что с каждым шагом коридор становится всё длиннее. Было ясно, что время уходит, а она всё ещё не приблизилась к разгадке. Ей нужно было увидеть Тома. Сейчас. И словно в ответ на её желание дверь его кабинета с грохотом распахнулась, явив детективу... Тома: молодого парня невысокого роста с копной темных волос и завораживающими зелеными глазами. Он чуть не сбил её с ног.

— Ой! Прости, Кэт!

Том улыбнулся, показывая свои брекеты.

— Привет, всё нормально. Ларс сказал, что ты составил список подозреваемых, касаемо дела в больнице.

—Ты и у него была? Чёрт, а почему всегда сначала ты заходишь к Агате, потом всегда к Ларсу и только потом всегда ко мне? — в голосе мелькнула обида.

— Ты ревнуешь или что?

— Мне просто обидно, что по важности я на последнем месте.

— Каждый важен по-своему. Я не могу выделить кого-то одного.

— Я заметил, — пробубнил Том, отвернувшись, словно обиженный ребёнок.

— Том, давай уже быстрее, у меня ещё много дел. 

— Ладно-ладно, держи.

Том протянул Кайтлерзерг лист бумаги. Кэтрин читает:

«Эмбер Корвет, уборщица.

Дэнни Филлас, медбрат.

Оливия Лэйсни, медсестра.

Люси Хорз, медсестра.

Райдер Окинел, главврач.

Элис Роу, бухгалтер.

Скот Кеммари, электрик.

Трэвис Лаймер, хирург.

Конор Майтр, врач.

Зои Давлинкс, нянечка.

Кристофер Найроун, отец одного из детей. 

Дарси Виннестай, медсестра.

Джульетта Тюбинген, медсестра.

Адриан Бортикал, медбрат.

Эрика Флайерс, медсестра.

Рианна Рогант, медсестра.»

— Чёрт, почему так много? Разговор с ними затянется до самой ночи...

— Это я ещё, Кэтрин, не вписал в этот список 13 детей, которые являются пациентами. Которые, напомню, ходили по больнице в стрёмных масках.

— Марк и тебе уже рассказал об этом?

В ответ кивок.

— Ладно. Тебе удалось узнать, что все эти люди делали так поздно в больнице?

— Ну, я думаю, что они работали....

— А.. Зои, Кристофер, Скот, Райдер? Что они то делали?

— В одной из палат лежат совсем маленькие дети. За ними следит Зои. Э...остальные понятия не имею. Прости, я больше ничем помочь не могу.

— Ладно. Спасибо. Если что-то найдешь, то сообщи, пожалуйста.

— Хорошо

— Пока!

— Обнимемся?

Кэтрин вздохнула и обняла Тома на прощание.

***

Оливия упала на кафельный пол, и ее вопль ужаса, пронзительный и отчаянный, заметался эхом по тесному туалету. Сердце колотилось в груди, а перед глазами все еще стояла жуткая фигура в маске медведя. Лишь постепенно, сквозь пелену страха, до Оливии дошло, что происходящее - всего лишь глупая шутка.

В тот же миг, тишину разорвал звонкий и издевательский смех Люси, которая сняла маску, демонстрируя своё довольное лицо.

— Ты бы видела свою морду, Оливия!

Выдавила она сквозь приступы хохота, еле переводя дыхание. Слезы текли по ее щекам от неудержимого веселья.

Оливия, все еще дрожа от пережитого шока, медленно поднялась с холодного и явно не самого чистого пола. В ее глазах пылал огонь праведного гнева. Она чувствовала себя униженной, оскорбленной до глубины души. Хотелось разорвать обидчицу на части, выпустить наружу всю ту ярость, что сжирала её изнутри.

— Ах, ты, сучка! — прорычала она, — Решила меня довести?! Я тебе сейчас все волосы повыдергиваю!

Ее кулаки непроизвольно сжались, костяшки побелели от напряжения. Хмурый взгляд, словно лазерный луч, пронзил Люси, обещая мгновенную месть. Оливия готова была сорваться с места и воплотить свои угрозы в жизнь.

Люси, совершенно не ожидая такого исхода событий, отошла на несколько шагов назад. Ее лицо, еще секунду назад искаженное от смеха, побледнело. Поняв, что шутка зашла слишком далеко, она стремительно выскочила из туалета. На лету схватив за руку Джеффри, который терпеливо ждал у двери, ожидая возвращения своей маски, Люси взвизгнула:

— Быстрее, Джеффри! Ва-а-алим!

Паника в ее голосе смешалась с остатками смеха.

Оливия, сгорая от унижения и злости, смотрела вслед убегающим фигурам, мысленно проклиная Люси.