Семь дней

Вечер 3 дня.

Я вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Прислонился к стене и ждал, что девушка позовет меня. Но стояла тишина, словно Лу не было в комнате.

Казалось, что она вот-вот откроется мне, но через секунду настроение ее менялось, и она закрывала с громким стуком створки своей раковины. Задание, которое казалось не таким уж сложным, становилось невыполнимым. Я думал, что зря трачу на Лу свое время. Взбалмошная девчонка, почти подросток, не оставляла мне ни единого шанса. Меня одолевали сомнения. Я не мог ее разгадать. Она могла быть веселой и милой, и мне ее было жаль, ведь она попала в трудную ситуацию. А иногда превращалась в озлобленную фурию, лишенную элементарной логики. Противоречивая, сломленная, озлобленная — такой могла быть Лу.

Я вышел на улицу.

Пора было обедать, а тут еще и голова заболела. Отвлечься — казалось мне лучшим решением. Хотелось окунуться в обычную жизнь. И ключом к такой жизни была Ева. Мне было приятно находиться в ее обществе. Она была предсказуема, обыденна и скучна. Она напоминала мне дом со строгими правилами, полицейский участок, здание суда, где правил закон. Возможно, когда-нибудь мы будем работать вместе и обязательно посмеемся, вспоминая первую встречу. Ева была красивой, очень красивой девушкой, но она ничего для меня не значила.

Я прикрыл дверь дома и направился к костру. Вечерело. Оранжевый язык костра вздымался к небу. Сидящие у костра были гражданскими, мирными, людьми, которые для полицейских представляли мало интереса. Когда совершалось преступление, свидетели нам были интересны во вторую очередь. Мы часто ловили их на мелкой и ненужной лжи, но в остальное время они попадали в зону слепого пятна. Полицейский обычно имеют дело с преступниками. А преступники с полицейскими — вот как устроен мир. Единственным, кто мог понять меня, — была Ева.

Остальные, как и во время тренировочных перестрелок, были картонными фигурами, которые по воле механизма вырастали на пути. Разгоряченный преследованием полицейский должен был быстро оценить — старушка это, ребенок, или переодетый бандит.

Впрочем, Алессио было трудно не заметить: он без умолку болтал. Я сел на свободное место и взял протянутую мне кружку. Алессио рассказывал о наших планах, о том, куда мы пойдем и что будем делать, но я не слушал его.

Мои мысли были заняты только одним: обработкой информации. Мы ехали всего день, а столько всего произошло. Я познакомилась со столькими людьми, успел поссориться с Лу — в который раз — и много узнал про себя. По силам ли мне работа под прикрытием? Быть везде и нигде одновременно, жить под чужим именем и выводить людей на чистую воду. Но разве Лу и другие бродяги не живут точно так же? Они выведывают чужие секреты, чтобы обратить ситуацию в свою пользу. Они отказались от прошлого и натянули чужие личины. Что в них настоящее?

Они врали, крали и нарушали закон, чтобы выжить. Эта мысль не давала мне покоя. Я смотрел на них как на врагов и не собирался входить в их положение, пока не оказался среди них. Пока не стал одним из них.

Возможно, именно поэтому Лу отталкивала меня. Она оберегала от меня свой мир и не собиралась раскрываться, словно чувствовала мое сопротивление. С самого начала я поставил себя выше бродяг. Вот в чем была моя ошибка, вот почему никто не стал разговаривать со мной. Они видели во мне не брата, а чужака, который вторгается в их жизнь. Они не верили в меня, не верили, что я справлюсь. Все они, включая Лу, думали, что я сбегу при первой же возможности.

Впервые за долгое время на моем лице появилась улыбка. Я понял, что мне нужно делать. Как мне заслужить доверие бродяг, как подобраться к тайне и выяснить, кто информатор. Я наконец-то осознал, кто все это время мешал мне и ставил палки в колеса — я сам.

Мне нужно было изменить отношение к бродягам, показать, что я готов оставить прошлое в прошлом, что я готов стать им братом и остаться с ними навсегда.

У меня заметно улучшилось настроение, и даже ушла головная боль. Я хотел было уже отправиться к Лу, чтобы наладить с ней отношения: поговорить с ней, внушить, что я друг, а не враг, что меня не нужно бояться, не нужно отталкивать. Убедить, что я не причиню ей зла. Извиниться, выяснить, что я сделал не так и все исправить. Выведать, кто ее избил. Не связано ли это как-то со мной? Близнецы не очень-то жаловали меня. Они держались в стороне, и похоже, что Ален не имел над ними власти.

Они были независимы и часто выходили на поверхность.

Очевидно, что имеется другая фигура — более могущественная, человек, который заправляет улицей, кто управляет наркотрафиком, человек, который замешан в деле о поставках оружия? Этот человек контролирует улицы, всех крыс и подонков. Может ли быть, что Лу тоже как-то связана с преступностью на улицах. Или она жертва обстоятельств и поэтому ходит в синяках. А что, если криминальная группа, та, что распространяет наркотики и оружие, законспирировано больше, чем кучка бродяг в подземелье, и они избили Лу. Избили из-за меня? Она привела чужака в тот самый момент, когда город вот-вот захлестнет волна убийств, когда начнется передел власти. Разве это не подтверждает ее невиновность? Воодушевленный мыслями я подскочил с места.

— Джаспер? Ты хотел сказать что-то? — спросил Алессио.

Я смотрел на гида, как на помеху. Он болтал без умолку, и после его реплик повисало неловкое молчание. Движения его были суетливыми и нервными. Как он умудрился закончить школу гидов — было для меня загадкой. Когда он смотрел на меня, у него подрагивал кадык. Казалось, что он побаивается. Мелкий и тощий с мордой хорька, он нисколько не располагал к себе. Неприязнь моя значительно выросла после того, как он отдавил Лу ногу.

— Я говорил, что завтра намечается обзорная экскурсия. Ты что-то хотел добавить? —сказал он.

— Нет, хочу проведать Лу.

Я было уже пошел к дому, но Алессио окликнул меня:

— Может, она хочет отдохнуть после тяжелого дня?

Я ухмыльнулся. Алессио явно запал на мою «сестру».

— Мы разберемся сами, в кругу семьи, — грубо ответил я, чтобы он даже не думал совать свой нос в наши дела. Я предупреждающе хлопнул дверью. Домик гидов напоминал охотничий: оленьи головы на стенах, кожаные диваны, люстра с лампами для свечей, деревянная мебель. Я погладил оленя по носу и тихо вошел в номер.

Лу лежала спиной ко мне. Лица не было видно, а плечи мерно вздымались. Девушка спала. Хорошо было бы дать ей время на восстановление. Но счет шел на минуты, пора было приступать к реализации плана. Я сделал шаг к кровати, и под ногами заскрипела половица. Лу вздрогнула и повернула голову. Спросонья она не сразу разобралась, кто перед ней. А когда узнала, хрипло спросила:

— Что тебе надо?

—Алессио сказал, что у нас по расписанию прогулка перед ужином. Хотел узнать, заинтересует ли тебя предложение, —дружелюбно спросил я.

— Нет, — ответила девушка, снова легла на подушку и закрыла глаза.

— Тогда он придет сам и станет тебя будить. Думаю, что я лучше подхожу для роли будильника, – я немного подумал и продолжил: – К тому же он слишком старый для тебя.

Девушка подняла голову с подушки и с интересом посмотрела на меня.

— Он явно положил на тебя глаз. Так говорил о тебе, что мне, твоему брату, захотелось ему врезать, — я улыбнулся. В ее глазах появились озорные искорки. — Так ведь заведено между братьями и сестрами?

Я медленно подошел к ней и сел на край кровати. Лу не двигалась и следила за моими движениями. Я даже не сомневался, что она скорее столкнет меня с кровати, чем уступит место.

—Ревнуешь? — девушка улыбнулась.

— Нет, что ты! Забочусь о тебе, как и полагается старшему брату, — сказал я.

Легкость и непринужденность нашего общения вселяла надежду, что все наладится. Я думал, что на верном пути.

— Пойдем, свежий воздух полезен, — я встал и протянул ей руку.

Лу сморщила носик и с подозрением посмотрела на меня, но руку все же подала. Я помог ей подняться. Когда она встала, я не выпустил руку. Но девушка вырвалась и обогнала меня. Лу еще прихрамывала на правую ногу, но было видно, что боль стихла.

Я был уверен, что это обычный ушиб. Но когда я увидел, как Лу хромает, злость на Алессио усилилась. Я хотел разговорить Лу и разгадать ее настроение.

Но она не обращала на меня внимания. Лу вышла из домика первой и остановилась на пороге. Она закрыла глаза и вдохнула морозный осенний воздух. Последние лучи закатного солнца упали ей на лицо. Веснушки засветились, а орел рыжих волос походил на нимб.

— Ты такая красивая, — сказал. — Рыжая-рыжая.

Лу обладала уникальной способностью – растворяться в природе и растворяться в толпе. Она могла быть яркой, могла быть незаметной. Она менялась, как сезоны года. То спокойная, то взрывная, то серьезная и мрачная, то задорная, как ребенок.

— Привет, – услышал я женский голос. Мы с Лу обернулись и увидели пухлую девушку с толстой косой. В поезде она сидела за соседним столиком, но я не мог вспомнить ее имя.

— Вы тоже на прогулку? Как бы не переломать все ноги, — сказала она, а потом ойкнула, вспомнив, что Лу травмирована.

Мы двинулись к арке, рядом с которой стояли наши попутчики. Они что-то оживленно обсуждали. Я нашел глазами Еву, она успела переодеться, но по-прежнему выглядела соблазнительно. Ева освоилась и чувствовала себя как рыба в воде.

— А вы родные брат и сестра? — спросила наша спутница. Она походила на учительницу: пухлые щеки, небольшой рост и большие оленьи глаза. Она казалась милой, в меру любопытной и доброй. Я видел, что Лу она раздражает. Под градом вопросов этой милой девушки глаза Лу сузились.

— Сводные, – ответил я, прежде чем Лу успела нагрубить. Мне не хотелось портить с людьми отношения. Мы влились в группу, я пожелал всем хорошего вечера и получит сдержанные, но доброжелательные приветствия.

Алессио прыгал со своим блокнотиком и рассказал план действий. Я встал за спиной Лу. Она даже не делала вид, что слушает. Она внимательно рассматривала пейзаж и людей. Я понял, что она оценила обстановку и уже знает все пути отхода. Наблюдать за Лу было занятием интересным. Я заметил, что она в поезде довольно долго смотрела на сумки и рюкзаки. Даже страшно было представить, какие планы роятся в ее голове.

— У меня есть предложение, – прошептал я ей на ухо.

Внимание присутствующих захватил Алессио. Я мог не бояться, что нас услышат. Только Ева бросала на меня загадочные взгляды, и я опасался, что она помешает нам. Лу вздрогнула, она не ожидала, что я стою так близко.

— Неужели ты придумал что-то интереснее блуждания в лесу? — шепотом ответила Лу.

— Слушай, зачем нам таскаться с группой? Я сам проведу тебе экскурсию, — вкрадчиво говорил я.

Мне хотелось остаться с ней наедине. Я знал, что все эти люди, особенно Ева, сильно раздражали Лу. Алессио поднял над головой фонарь и зашагал в сторону леса. Ева с пухлой подружкой, сонный парень, парочка влюбленных и Лу последовали за ним. Я замыкал строй.

Внезапно Лу повернула голову, на ее лице появилась хитрая улыбка. План начинал действовать: она была в хорошем настроении. Мне оставалось лишь убедить ее открыться мне. Некоторое время мы шли с группой. Лу ждала от меня команды и постоянно оборачивалась. Я ждал подходящего момента и качал головой. С каждым разом ее лицо становилось все мрачнее. Меж бровей залегла складка. Она замедлилась и резко повернулась ко мне.

—Джаспер, ты что, струсил? – прошептала она.

Лу вела себя, как нетерпеливый ребенок, и я ласково ее подразнил:

— Потерпи еще немного, малыш.

Я хотел раскачать Лу. На эмоциях она говорила то, что хотела скрыть. Нужно было углубиться в лес, чтобы у нас было больше времени. Но Лу не хотела играть по чужим правилам.

— Я не намерена терпеть, — сказала она, упала на земле и громко закричала. От неожиданности я вздрогнул. Ребята один за другим повернулись к нам. Алессио подскочил к Лу. Она держалась за ногу и поскуливала.

— Лулу, что случилось? Ты в порядке? Где болит? – Алессио начал суетиться. Девушки спрашивали, чем помочь, а парни хмуро смотрели на меня, как будто это я был виноват в том, что их прогулка не задалась.

— Нооо-гааааа, — хныкала Лу. Она бросила на меня жалобный взгляд. — Джаспер, отнеси меня в домик.

Лу отрабатывала партию по полной: продолжала канючить и размазывать слезы.

— Сможешь донести ее до лагеря? — спросил Алессио и с сомнением посмотрел на меня.

Я хмыкнул и подхватил Лу на руки. Она обняла меня за шею и уткнулась в плечо. Алессио неловко поставил дополнительный фонарь на девушку. Фонарь упал на землю, потом гид догадался сунуть его девушке в руку. Лу, все еще всхлипывая, взяла дужку старинного фонаря.

— Увидимся на базе, — сказал я и пошел в обратную сторону.

— Что ты устроила? – спросил я, когда мы отошли на достаточное расстояние. Лу не была тяжелой, но таскать ее целый день было выше моих сил. Я чувствовал, что руки стали свинцовыми. Я присмотрелся к Лу. Слезы высохли, а озорные огоньки превратились в пожар.

— Взяла дело в свои руки, — сказала девушка и улыбнулась.

— Куда прикажете доставить вас, госпожа монстр? — произнес я.

Свет фонаря освещал дорогу, но после падения он стал мерцать. Я старался не сваливаться с тропинки, но иногда заходил в траву. Под ноги смотреть было трудно, зато наблюдать за Лу очень удобно. Она беззаботно покачивала ногами и смотрела в сторону леса. Горизонт почти поглотил солнце. Рыжие волосы растрепались, но Лу, даже если бы сделала прическу в лучшем салоне города, не выглядела бы лучше. Мне казалось, что вдалеке от города Лу стала спокойнее. Исчез этот волчий взгляд. Лу так часто улыбалась, что я подумал: она вот-вот замурлычет.

— Ты на меня пялишься, — сказала она, повернула ко мне голову и провела пальцем по моему подбородку. Она увидела мое выражение лица и громко засмеялась, запрокинув голову назад.

Я поставил ее на землю и размял затекшие руки. Лу все заливалась, а я не мог отвести от нее глаз. Я понимал, что вся работа может пойти к черту, если я привяжусь к ней. Я попытался встряхнуться: в городе много красивых девушек, и мне нравилось с ними флиртовать. Мелисса, Ева, Лу – все они были чудесные, очаровательные создания, но разве я был влюблен хоть в одну из них. Нет. Я никого и никогда не любил. Это всего лишь любопытство, азарт и влечение. Вот и все. Надо собраться и сделать дело.

— А что, это преступление? — ответил я с опозданием.

— Это же ты у нас эксперт, вот и скажи, — улыбнулась она. Лу припечатала к моей груди фонарь.

Я забрал пятерней волосы назад и быстро ее догнал.

— Расскажи мне что-нибудь о себе, — попросила она. — Я ничего не знаю о Джаспере Лекси.

Я на секунду задумался. Более романтической обстановки придумать трудно. Темнота сгустилась, луна всплыла над правым плечом Лу, а в руках я держал мерцающий фонарь. Хотелось забыть обо всем: об отце, Мелиссе, деле о поставках оружия, работе под прикрытием — и показать ей Джаспера Генри. Я с сожалением вздохнул. Это было невозможно.

— Я был домашним ребенком, и часто проводил время с мамой. Она пахла печеньем, волосы у нее были каштановые, а на свету — золотыми. А какие чудесные у нее были глаза — зеленые с золотистыми крапинками. Отец хотел, чтобы я был более мужественным, и она водила меня на футбол. Я любил отца и с радостью гонял по полю мяч с другими мальчишками. Но он никогда не приходил смотреть мои матчи, хотя я весь вывернулся, чтобы выйти из амплуа полузащитника и стать форвардом. Я мечтал провести с отцом хотя бы один день. Но он всегда был на работе.

Я сказал правду, и испытал досаду, что воспоминания всколыхнули старые обиды. Я посмотрел на Лу.

— А что было дальше? — спросила она, а я усмехнулся. Лу раскачала меня, а не я Лу.

— Мама долго болела, а потом умерла.

Мы оставили позади входную арку и остановились перед домиком гида. Мать была единственным звеном, которое соединяло меня с отцом. После похорон не было и дня, чтобы мы с отцом не ссорились.

— Мне жаль, что ты потерял мать, — сказала она и потянула меня к костру.

Она села на бревна, взяла палку, разбила сгоревшие поленья и велела мне бросить новых.

—Теперь твоя очередь, — сказал я и бросил сухие, березовые поленья в огонь. — Расскажи мне про свою семью. Кем ты была, пока ты не попала в метро?

Рыжие языки пламени набросились на сухие поленья, обхватили с разных сторон и облизывали до тех пор, пока те не почернели. Мы с Лу сидели на бревнах, слушали, как они трещат и смотрели, как искры летят в ночное небо.

— Мне нечего рассказывать. Ты знаком со всей моей семьей, — сказала она равнодушно.

— Я говорил про настоящую семью, — с нажимом произнес я.

Лу замолчала. Я думал, что она мне не ответит, но она заговорила:

— У меня есть брат. Его зовут Ноа, ему сейчас где-то девять. Это второй или третий класс? Когда я видела его в последний раз он был совсем малышом. Вон напоминает мне его, иногда, когда я смотрю в даль, мечтая уехать, слышу где-то в городе его звонкий смех, — она замолчала. Я обнял ее за плечи, притянул к себе, и она засопела у меня на груди.

— Я не видела его восемь лет. Моя мать забрала его. Она ушла вместе с отцом Ноа без меня. Она выбрала спокойную жизнь. И мне не нашлось в ней места.

— Мне так жаль, Лу, — я обнял ее крепче. Она забралась ко мне на колени, и свернулась, почти как кошка.

—Ноа никогда не узнает подземную жизнь. Если моя жизнь в подземке — цена за его безопасность, я готова платить, — Лу спрятала лицо у меня на груди.

Потрескивали угольки костра, гудел костер. Звезды на черном осеннем небе горели ярко. У меня на руках плакала девушка. Она была такой маленькой, что я больше всего на свете хотел защитить ее от всех напастей мира. Я обнял ее так крепко, что никто не смог бы разомкнуть моих рук.