Семь дней

Утро 4 дня.

Деревянная обшивка стен, запах можжевельника, хлопковое одеяло. Я не сразу поняла, где нахожусь. Бродягам не часто удается выспаться в настоящей кровати. Я снова прикрыла глаза и расслабилась. Впервые за долгое время я была свободна от Эзры. Мне не нужно было отчитываться перед Аленом и Бриттой.

Но я была не одна. На второй половине кровати лежал Джаспер. Он спал, повернувшись ко мне спиной. Широкие плечи медленно опускались и поднимались. Вчера я рассказала Джасперу о Ноа. Я давно не произносила имени брата, а тут за один вечер выложила парню, которого не так-то хорошо и знаю, самое сокровенное. Рассказывать о Ноа было больно и приятно. О брате ни с кем больше нельзя было говорить. Эзра бы не понял и начал бы глумиться, как насмехался надо всем, что делало других слабыми. Эзра часто напоминал нам, что мы — крысы, что у нас никого, кроме него, нет. Так и было до этого самого момента.

Я смотрела на спину Джаспера и улыбалась. Я с детства мечтала выбраться из подземелья, стать свободной, а Джаспер по доброй воле хотел порвать все связи и уйти на глубину. Сейчас, когда его конфликт с отцом можно было решить, нужно было это делать. Нельзя позволять уязвленной гордости рушить жизнь. Джаспер не понимал, что им руководит страх.

Вчера у костра произошло нечто особенное. В объятиях Джаспера я почувствовала себя в безопасности. Я плакала, а он успокаивал меня и закрывал своим телом. Теперь я не могла позволить ему остаться, я должна была сделать все, чтобы он не стал бродягой. Джаспер сам не знает, чего он хочет, и надо ему показать неприглядную натуру крысы. С Джаспером мне было легко, нам связывала ниточка дружбы и симпатии, разорвать которую будет трудно и больно.

Тьма внутри меня не должна его поглотить. Я уже потеряла Ноа и близнецов. Мне хотелось спасти Джаспера, даже если это значило, что мы расстанемся и больше никогда не увидимся. Даже если это значило, что я вновь причиню себе боль.

Я осторожно поднялась с кровати. В ванной комнате я увидела свое отражение. Волосы торчали в разные стороны. Я умылась, пригладила мокрыми руками кудри и собрала их в высокий хвост. Пальцами я дотронулась до синяка на губе, он перешел в желто-зеленый регистр. Глаза припухли от слез. Губы покрылась коркой. С этим мне везло, на мне все заживало быстро. Я встала под холодный душ и почистила зубы. Мне казалось, что я выздоравливаю после долгой болезни. Я прикрыла дверь комнаты, миновала длинный холл и вышла на улицу. Мне хотелось встретить рассвет. Хотелось запомнить этот момент, пережить чувство освобождения в одиночестве. Даже если Джаспер уйдет, у меня останется надежда. На крыльце я нос к носу столкнулась с Алессио. Он втихаря курил. Я узнала характерный запах. Сигареты с травой толкал на рынке Эзра, чаще их покупали мелкие служащие и студенты.

— Оу, привет... — Алессио смутился, но сигарету не потушил. — Обычно все спят в это время, и я успеваю насладиться утренним косячком.

Он быстро затянулся. Я поймала его с «поличным», и Алессио чувствовал себя неловко.

— Можно? — спросила я.

Мне редко доводилось пробовать товар Эзры, хотя желание расслабиться периодически возникало. Близнецы снимали пробу чаще и иногда угощали меня. Хотя они и были псами Эзры, они помнили, что я была товарищем их детских игр. Я была уверена, что они меня не предадут, но проверять эту гипотезу мне хотелось.

— Да-да, конечно, держи.

Алессио передал мне сигарету, и я сделала глубокую затяжку. Из всей линейки товаров, которые поставлял на рынок Эзра, курево Алессио было самым дешевым. Близнецы, которые плотно подсели на траву, часто курили именно эти сигареты. Они толкали их подросткам в подворотнях и не могли устоять от соблазна раскурить косячок. Эзра называл этот трюк — рекламным ходом. Надо показывать товар лицом, говорил он. Эзра подсадил на наркоту разной степени тяжести всех своих подчиненных. Вещества помогали держать под контролем его стаю. Близнецы угощали меня товаром лучшего качества, который Алессио едва ли пробовал. Но он и не знал лучшего, поэтому был самозабвенно счастлив.

— Никогда бы не думал, что ты куришь, — прервал наше молчание Алессио.

Я не ответила. Занимался рассвет, и все казалось таким свежим и чистым, что хотелось начать новую жизнь.

— А твой брат знает об этом? Он не оторвет мне голову? — не затыкался гид.

— Он мне не брат, — ответила я.

— Разные отцы, верно? — он сомкнул ладони, как будто хотел по привычки похлопать. Я изучала его физиономию, и она мне все больше напоминала морду грызуна. Сделала еще одну затяжку.

— Мы спим вместе.

Я бросила окурок на землю и придавила его ботинком. Из головы исчезли все мысли, и я ощутила легкость. Повернулась к Алессио и заметила, что глаза его круглые, как монеты.

Наблюдать за ним было смешно: лицо вытянулось, и я поняла, что он напоминает хорька. Я знала, что я делаю, и знала, что это необходимо. Джасперу не было места в моем мире.

— Чего уставился? Ты не читал в школе про египетских фараонов? Они соблюдали чистоту крови и всегда женились на родственниках, — я изобразила кривую улыбку и потянула дверь на себя.

— Ах да, Джаспер оторвет тебе голову за тот косяк, что ты мне дал, — сказала я и рассмеялась. — Ему нельзя перечить, ты понимаешь? — с этими словами я провела рукой по разбитой губе.

Идея, как спасти Джаспера, пришла мгновенно. Я выкину его из своей жизни, не подвергая опасности. Джаспер не понимал, что попал в осиный рой. Кроме того, склад его характера не подходил к подземной жизни. Только вступил в метро, он нажил себя кучу врагов.

Джаспер мог стать бродягой только в одной случае: если Эзра его сломает, заставит отказаться от мыслей обо мне, навяжет ему волю. Такой человек, как Джаспер, без борьбы не уступит, а чем закончиться эта борьба, мне хорошо известно. Подземелье, этот молох, эта пасть дьявола сожрала многих. Разве Ален не был молод, горяч и вспыльчив? Что с ним стало? Он вынужден считаться с Эзрой, он вынужден идти на уступки и отдавать ему «своих» детей. Джаспер в подземелье уже не будет прежним Джаспером. Этого нельзя позволить. Завтра, когда мы будем дома, до встречи с Эзрой, я сдам Джаспера копам. Его загребут в отделение, и когда он выйдет из обезьянника, Ален не пустит его обратно. Если он даже не будет считать, что Джаспер замазан, на такое «везение» смотреть сквозь пальцы никто не будет. Одно дело Токс и Вон — с них спроса нет, но кормить задаром Джаспера никто не будет. А в бизнес с таким шлейфом его точно не возьмут. Контрабанда — строгая наука, а если Джаспер будет постоянно попадать в кутузку, с ним никто возиться не станет. Да и Джаспер не дурак, поймет, что не ко двору. Гордыми людьми, как и людьми с разными слабостями, которые они почитают за силу, легко манипулировать. Я шла по коридору и улыбалась.

Я знала, что я делаю все верно. Надо только все разыграть правильно. Улыбка замерла на лице, когда я увидела, что дверь приоткрыта. Когда я выходила, дверь мягко стукнула, я это понимала точно.

На стуле сидела Ева, и мое благодушие моментально испарилось. В голове вспыхивали картины, как я приставила Еве нож к горлу, а потом кромсаю тело Джаспера на части и скармливаю бойцовским псам. Джаспер только вышел из душа, с волос его капала вода и стекала по голой груди. Я уставилась на него. Впервые видела его без футболки. Одежда больше не маскировала его тела. Я видела бицепсы, переплетенные венами. Я точно знала, какая работа скрывается за такой фактурой. Джаспер явно не вылезал из спортзала. Я смотрела, и Ева смотрела.

Мои щеки вспыхнули. Я облизала пересохшие губы, не переставая пялиться. Голос Евы вырвал меня из транса.

— Увидимся, Джаспер, — сказала она и перекинула длинные, прямые волосы через плечо. Она победно улыбнулась, и я отнесла эту улыбку не только на счет Джаспера, но и на свой счет. — Ты, малышка, тоже приходи.

Ева выскользнула за дверь, но оставила в комнате запах сладких цветочных духов. Я подняла глаза на Джаспера. Он опирался плечом на косяк двери и тоже смотрел на меня. Руки он сложил на груди, и мышцы предплечий вздулись. Я в ярости захлопнула дверь, которую Ева не удосужилась закрыть. Мне казалось, что стены вокруг меня сейчас рухнут.

— Что она тут делала? — я старалась, чтобы мой голос не дрожал от злости, но скрыть гнев не получилось.

— Пожелала доброго утра, — Джаспер улыбнулся — Было бы из-за чего поднимать переполох.

— Да что ты? — зашипела я, подходя к нему и ткнула ему пальцем в грудь, — Ты хоть помнишь, что я сказала тебе тогда в поезде? Ищейкам. Нельзя. Верить. Ни одному из них.

При каждом слове я била его в грудь. Но Джаспер был безнадежен. Он невозмутимо стоял и продолжал улыбаться. Ярость вспыхнула с новой силой.

— Джаспер, ты должен выбрать сторону. Либо ты с нами, либо против нас. Ты не можешь якшаться с копами, а потом ручкаться с бродягами. Я вижу, что ты не готов к жизни в подземке. Ты не готов перейти последнюю разделительную черту. Ты должен прыгнуть в метро, как в яму, без оглядки и сожалений. Ты должен отречься от прежних убеждений и родиться для новой жизни. Ты, Джаспер, не готов к этому. Мы не можем рисковать своими жизнями из-за твоего легкомыслия. Мы должны точно знать, что ты на нашей стороне и в последний момент не предашь нас. В организации строгие законы, которые нарушать чревато. Ты даже не представляешь, на какие последствия ты нарываешься. Одно лишь присутствие копа в нашей комнате ставит и твою, и мою жизнь под угрозу! Как будто мало, что мы на одной туристической базе. Нет, надо ее в комнату пригласить.

Ты не хочешь слушать меня, ты не хочешь понимать меня, черт возьми, ты ни к чему не относишься серьезно. Если ты думаешь, что это все шутки, то ты сильно ошибаешься. Одна ошибка. Всего одна ошибка, и наша жизнь кончена. Организация нас не пощадит. Ты забыл, что мы, крысы, бесправные? Всех уберут, как ненужных пешек. Марту, Луи, Токс и Вона! Этого ты хочешь? Чтобы нас убили? А виноват в этом будешь ты. А все почему, Джаспер? Потому что ты не воспринимал всерьез мои слова. И я буду виновата, потому что я привела тебя в подземку! Но я не позволю тебя нас уничтожить! Между тобой и семьей я выбираю семью, ты понял?

Я кричала, надеясь, что до Джаспера дойдет смысл моих слов.

Он больше не улыбался. Он что-то обдумывал, взвешивая мои слова. Я долго ждала его реакции. Джаспер медленно поднял на меня глаза. Я заметила, что по утрам они светло-зеленые и до того пронзительные, что мне стало не по себе.

— Что за организация?

— Что? — смысл вопроса дошел до меня не сразу.

— О какой организации ты говорила? — он сделал шаг вперед, и я отступила.

Я проговорилась. Ален предупреждал меня, а я проболталась.

Джаспер не должен был знать про Винсента и его империю. Имя короля улиц, короля подземелий, наркобарона и оружейного дельца произносили шепотом. Нельзя было говорить ни о нем, ни о его делах. Те, кто имел смелость трепать его имя на улицах, быстро расставались с головой. Винсент был расчетливым сукиным сыном. Разговаривать с ним — это как проходить тест на полиграфе. Он все равно все разузнает. Я старалась не иметь с ним дела и всякий раз выходила от него мокрая как мышь. Приходилось обдумывать каждое слово, каждую мысль, каждый жест. И не приведи Господь попасть под подозрение. Винсенту я предпочитала его верного и озлобленного пса Эзру.

— Лу, о чем ты говоришь?

Джаспер напирал. Он подошел так близко, что я различала коричневые крапинки на его радужке.

— Ты не понял, что я сказала? Тогда у нас проблемы посерьезней, — я сделала попытку отступить дальше, но врезалась в дверь. Назад пути не было. Но и рассказывать ему было нельзя. Он не прошел проверку.

— Лу, я слушал тебя очень внимательно. Назови имена тех, кого ты так боишься? — тыльной стороной руки он погладил мне щеку.

Запах шампуня с экстрактом экзотических фруктов кружил голову, голый торс Джаспера упирался в мое тело. Он впился в меня глазами и словно гипнотизировал. Я потеряла способность сопротивляться.

— Ты...— пробормотала я.

Мне хотелось прижаться к Джасперу, отдаться его воле и попробовать, такие ли мягкие его губы, какими я себе их представляла. Я тряхнула волосами, приподнялась на носочки и подалась вперед. Джаспер наклонился, дотронулся губами до виска, убрал за ухо прядь волос и нажал пальцами на мочку, из-за чего через мое тело прошла волна наслаждения. Я закрыла глаза, готовая к падению. Он обнял меня за талию, мои руки гладили его грудь. Я проводила пальцами по крепким мышцам, а он нежно целовал меня в ухо.

— Ты можешь мне доверять, — сказал он, продолжая ласки. Руки его блуждали по моему телу. — Расскажи мне про организацию и с кем ты работаешь, — его губы почти касались моих.

Отрезвление произошло быстро. Еще секунду назад послушная его рукам я замерла. Я вывернулась из его объятий. Джаспер медленно опустил руку. В его глазах застыло разочарование и даже обида.

— Я никому не могу доверять, — сказала я и вышла.