4. Кровь на палубе
Ночь сгущалась, словно предвестник беды. Тёмные волны шептали свои проклятия, а холодный ветер с моря резал кожу, как лезвие. На корабле, который должен был стать тюрьмой и надеждой одновременно, игра была начата — игра на выживание без правил и пощады.
Она знала, что её предали. Знала, что среди этих лиц скрывается смерть. Но сдаться было нельзя — слишком многое поставлено на кон.
Сердце стучало так громко, что казалось, его услышат даже мёртвые. Лезвие ножа блеснуло в тусклом свете. И всё, что осталось — решимость выжить, даже если для этого придётся пролить кровь.
Свобода — это не дар. Это война. И сегодня кто-то не дойдёт до рассвета.
Всю ночь Лейла ворочалась, мысли не давали ей покоя. Свобода казалась такой близкой, но теперь она знала — её жизнь на корабле висит на волоске. Ради неё кто-то готов убить.
Внезапно, сквозь тишину, раздались приглушённые шаги. Лейла инстинктивно схватила нож, пряча его в рукав, и тихо вышла из каюты.
Её сердце бешено колотилось — казалось, каждый звук мог выдать её присутствие.
Она медленно двигалась по коридору, оглядываясь в темноту. Никого.
Но у каюты Джаны — шёпот. Она прислушалась, затаив дыхание.
— «Сегодня утром избавимся от неё,» — услышала она. — «Джана всё подготовила, скинуть с корабля, и никто не заподозрит.»
Голос Джека прозвучал холодно, безжалостно.
Лейла оцепенела. Сердце сжалось — предательство было ближе, чем она думала.
Она знала — сегодня её жизнь решится навсегда.
Свежий морской воздух бил Лейлу по лицу, пробуждая в ней решимость и страх одновременно. Она шла по палубе, пытаясь найти Зулему — надеясь на помощь, на поддержку, на спасение.
Она должна была рассказать всё: что Джек — не просто член команды, а возлюбленный Джаны, и вместе они замышляют избавиться от неё.
Но Зулему нигде не было. Каюты были пусты, а на сердце тяготело понимание: она одна.
Лейла сжала кулаки и глубоко вздохнула, пытаясь заглушить панический голос в голове.
В этот момент Джана подошла к Лейле, её холодная улыбка словно ледяной нож пронзила воздух, а голос прозвучал тихо, но обманчиво:
— «Пойдём, посмотрим рассвет с перил. Тебе нужно отвлечься.»
Лейла знала: доверять ей нельзя ни на секунду. Сердце бешено колотилось, в груди сжималась тревога, а разум кричал — время действовать.
Как только Джана отвернулась, Лейла резко схватила её за плечо и с силой потянула к перилам. Джана пришла в ярость — пальцы впились в холодный металл, глаза сверкнули хищным огнём.
— «Ты думала, это так просто?» — прошипела она, сжимая запястье Лейлы, будто желая раздавить.
Лейла почувствовала, как кровь приливает к голове, мурашки бегут по коже — началась настоящая борьба. Они катились по влажной палубе, бьющиеся сердца заглушали всё вокруг, каждая секунда тянулась как вечность.
Страх и отчаяние смешались в одном бешеном потоке — Лейла понимала, что если сейчас не вырвется, всё кончено.
Вдруг Джана ухватилась за нож у пояса, лезвие блеснуло в тусклом свете рассвета.
В тот момент Лейла замерла — холод пронзил от кончиков пальцев до глубины души.
Но выбора не было. Сжав зубы, она резко воткнула нож в ногу Джаны.
— «Отпусти...» — срывающимся голосом выдохнула Лейла, вырываясь из захвата.
Джана вскрикнула от боли, отпустила хватку и с глухим плеском рухнула за борт, исчезая в холодной воде.
Лейла рухнула на колени, дыхание срывалось, мышцы горели, сердце билось так, будто хотело выскочить из груди. Страх не отпускал, но в нем пробивалась жгучая искра — она была жива. И готова бороться до самого конца.