Душа Под Объективом

Когда кто-то бежит за тобой - у тебя всегда срывается дыхание, кружится голова, болит в горле. Желание бежать, не смотря ни на что, душит. Сердцебиение отдаётся в ушах, но ты не слышишь его. Ты думаешь, что, остановившись, - умрёшь. И понимаешь, что это правда.

Дорога несётся под твоими ногами, пыль сыпется и, кажется, засыпается в горло, царапает его изнутри. Ветер бьёт по лицу, наносит быстрые пощёчины. Время, когда бежишь, останавливается. И даже не важно, как ты бежишь - от чего-то, или же ради чего-то. Ради победы в школе на физкультуре, или же от человека без лица, который не прекращает гнаться за тобой. Нет понятия «важно». Есть понятие - «успеть».

Сэм не знал, успеет он, или же сдастся на первом повороте. Он просто продолжал перебирать руками воздух, словно пытался ухватиться за что-то невидимое, пока нёсся вперёд. Все размывалось, словно перед глазами выросли окна с прилипшим к ним от конденсации паром. Пот стекал по лицу. Одежда липла к телу, а сердце колотилось, как бешеное.

Поворот, и ещё один, из-под земли вылетают ступени, Сэм несётся по ним, впиваясь и отпуская пальцами перила сбоку от него. Он пытается забраться повыше. Для чего? Никто не знает.

Ступени, с тупыми круглыми концами обрываются, и Сэм стоит на конце самого верхнего из них, размахивая руками, чтобы не упасть вниз, прямо в пасть того, кто гнался за ним.

В пасть... Огромную, оскалившуюся пасть НЕКОЕГО ССУКИНОГО СЫНА, как сказал бы Дин. Огромного, неконтролируемого, такого, что его очертания Сэм видел под лестницей, даже когда отступил от края, спускаясь по нескольким ступеням вниз, назад. Глаза поднялись вверх, прямо к кроваво-красному небу, огромному, непостижимому небу, которое растягивалось в разные стороны подобно крыльям того НЕКОЕГО, бывшего внизу. Выжидающего, когда же Сэм потеряет равновесие и упадёт.

ПАДАТЬ БУДЕТ ПРИЯТНО, - убеждало что-то Сэма. КАК ТОНУТЬ. БЕСКОНЕЧНО. КРАСИВО. МЯГКО. ПОЗВОЛЬ УТОПИТЬ ТЕБЯ, НЕ БУДЕТ БОЛИ, НЕ БУДЕТ, НЕ БУДЕТ, БУДЕТ ХОРОШО, СЭММИ, БУДЕТ...

- ...ПРАВДА ХОРОШО, СЭММИ! Тут правда хорошо! - Сэм дёрнулся на голос и распахнул непонятно когда закрывшиеся глаза, рвано выдыхая. И едва не потерял равновесие, отступая на шаг или два назад. Ноги в миг стали ватными, но его кто-то вытолкнул назад, схватившись пальцами за отвороты красной рубашки, в которой он был.

- Просто... Не вздумай падать. Я тут решил тебе помочь в твоём вечном поиске чего-то нового. Умереть ещё успеешь. Когда-нибудь. И не на моих руках.

Сэм ничего не ответил, не вырываясь из чужой хватки. Он улыбнулся, чувствуя себя полным болваном. В голове промелькнуло нечто, что было похоже на вину. Вину за то, что он... пропускает уроки? Он же, как закоренелый отличник, не имеет на это право, но всё равно стоит тут, на обрыве, чёрт возьми, горы и смотрит вниз, на острые концы прочих гор.

Они у... Гранд-каньона в Аризоне! Конечно!

Страха больше не было. Ощущения того, что тысячи языков уже смакуют его тело, больше не существовало.

- Ну что, дальше погнали?

Сэм завороженно кивнул. Песочные цвета окружающего мира врезались в глаза, слились с его телом, словно он и Большой Каньон стали одни целым, словно Сэм был его продолжением, вечным продолжением. Каждый кончик камня, виднеющегося внизу, тянулся к небу, и Сэм тоже потянулся, вытянув вверх руку. Дин, хлопнувший его по плечу, явно не понял, в чём дело, хотя всё равно выглядел весёлым. Подумать только, без разрешения отца они попёрлись в такую глушь, избегая уроков, избегая ответственности. Избегая всего. Остались только они, два брата, бредущих вперёд.

И песочные цвета, - они были на самом деле золотыми.

Они вгрызлись в его глаза, когда Сэм рванул вперёд, начиная снова бежать. Винчестер видел их, корка благоговения превращалась в доподлинный ужас в его лице, пока картинка перед ним стремительно менялась, растекаясь по краям, делаясь круглой, а после - и овальной, глазастой.

Глаза появлялись отовсюду и преследовали, преследовали, как преступника, как помешанного, его, Сэма, с самого детства. Они были в глазах всех. В глазах Дина, в глазах отца, мамы, Бобби - и было ясно, что от них не сбежать.

- Сэм, я кому сказал стоять! - голос Джона Винчестера врезался в уши Сэма и он на всех скоростях затормозил, как вкопанный. Сердце в груди замерло и, казалось, ухнуло куда-то вниз. Медленно отворачиваясь от открывающейся пред ним свободы, он краем глаза заметил приближающуюся фигуру отца.

В руках того был длинный предмет, чем-то похожий на тот дробовик, который он подарил Сэму.

Но единственное, что Сэм успел заметить, - это золотые глаза. Поверх тёмных радужек и белков отца выныривал янтарный, как тысячи собранные в одном месте солнечные лучи, цвет. Стоило Сэму это увидеть, - как дрожь прокатилась по всему его телу. Но ноги, непослушные ублюдки, не двигались.

- Мелкий засранец, я же говорил не удирать!

Сэм сглонул, шагнув вперёд, - в сторону от отца. То ружьё, которое виднелось в его руках, веры в лучшее будущее не вселяло, а цвета, сливающиеся друг с другом, схожие на сотни душ, собравшихся вместе, и режущие своей яркостью глаза, стали красными, - как предупреждающий сигнал.

МОНСТР ПРИБЛИЖАЛСЯ. И БЫЛ ОН В ЛИЦЕ ДЖОНА.

Сэм сглонул, и вязкая слюна, как смола, липким слоем прокатилась по его горлу и застряла где-то. После чего он окончательно развернулся и побежал. В этот раз Сэм не собирался останавливаться.

Плевать, что он никогда и не останавливался. Он всегда ускользал - хотя, свобода, скорее всего, будет у него до тех пор, пока он не облажается, не споткнётся и кубарем не полетит вперёд. Но возможная встреча с отцом дала Сэму ещё больше мотивации, чем раньше.

- Сэм, иди.

Сэм помнил, каким был голос Дин, что медленно вместе с ним пятился к двери из комнаты этого старенького мотеля.

Перед ними стоял отец. Покачивающийся, со странным мутным взглядом. Сэм тогда даже не понимал, почему он такой, что произошло и что происходит. И с каждым новым шагом Дина к двери - к ним приближался и Джон. И Сэм боялся. Боялся до тех пор, пока не оказался под давлением Дина на улице, тогда как сам Дин остался внутри мотеля, за запертой дверью. Вместе с отцом. Один на один.

- Дин? - негромко позвал Сэм, стуча в дверь. Ему так никто и не ответил. Никогда не отвечали, сколько бы Сэм не стучал. Потому по большей части он шёл в ближайшую церковь, где на одной из лав можно было вздремнуть.

Сейчас же Джон вырвался.

Он вырвался из мотеля, где всегда его, Сэма, защищал Дин. И он шёл за Сэмом, и он был тем Монстром, который пугал Сэма с его девяти лет. С той памятной смерти Мэри Винчестер.

- МАЛЕНЬКИЙ ЗАСРАНЕЦ, СЕЙЧАС ОТВЕТИШЬ ЗА СВОЁ ЧЁРТОВО... - дальше Сэм не услышал, - шум в ушах застлил собой всё. Даже голоса. Даже собственные шаги, глухо впечатывающиеся в землю.

«Ты никогда не ответишь», - напомнил голос, чем-то схожий то ли на голос Дина, то ли на голос Бобби, - «Потому что он мёртв».

И его тёмно-серая, как грозовые тучи, душа больше никогда-никогда не настигнет Сэма.

Никогда...

***

Огибая дома, повороты, людей, Сэм слышал свист за своей спиной. Свист. То ли ветра, то ли самого МОНСТРА. Он не прекращался, становясь грубым, всепоглощающим. Живым...

- ...Выберись оттуда, пожалуйста. Живым.

- Я всегда живой, Сэмми, - хохотнули Винчестеру в трубку, на что Сэм только устало выдохнул, проводя рукой по влажным волосам после ливня, под который он попал на улице, в попытке заправить их назад.

- Правда, Дин. Будь осторожен. Но я рад, что вы его нашли, - молвил он, стараясь не обращать внимания на те посторонние звуки, живущие вокруг его брата, пока они разговаривали (переговоры, писки принтеров, тот же шум дождя, бьющего по окнам). - Просто не несись туда, сломя голову. Не подставляйся под пули. И не будь придурком, девушкам такие не нравятся.

- О, да ладно тебе, я же само обаяние!

- Ты само его величество Придурок.

- Сцучко. - привычно понеслось в ответ, на что Сэм даже не отреагировал.

- Серьёзно, Дин, пообещай мне не лезть на рожон.

Дин не долго молчал, - в это время, если судить по приглушённому шуму с его стороны, отдавал пару указаний.

- Богом клянусь, - бросил он наконец. - Пора бежать, Сэм, сам знаешь. Но богом клянусь, не буду лезть на рожон. Хотя я атеист... Но да ладно.

Мрачные гудки обрушились на поставившего звонок на громкую связь Сэма. Сам же Сэм сидел на кровати, стаскивая через голову промокший свитер, а за ним - и майку. Он ещё не знал, что Дин всё-таки «полезет на рожон», что окажется под градом пуль, едва избежав смерти. Два тонких шрама навсегда останутся над воротником его рубашек вечным напоминанием о том дне. А Сэм будет ловить себя на том, что постоянно задерживает на них взгляд, преследуемый мыслью о том, как близко он был к утрате брата из-за его глупого риска.

Дождевая вода сочилась со свисающей с двери куртки вниз. Она стекала и с волос, подобно водопаду. Сэм стряхнул её с себя, не глядя больше на телефон, и вздрогнул, когда над его головой вздумала мигнуть лампочка.

Кажется, именно в эту секунду он вспомнил, что за ним всё ещё гонятся. Тот Монстр, что вот-вот может настигнуть его и разорвать в клочья, а Сэм - не успеть сбежать, и...

Свет задрожал, как испуганное животное. Сэм подскочил с кровати, не сводя с него глаз, и спустя мгновение раздумий, метнулся в сторону коридора своей квартиры, едва ли не спотыкаясь. Руки выхватили дробовик, поднося его к плечам и перехватывая как можно поудобнее. Ноги сами по себе отшагнули назад, и Сэм спиной вжался во входную дверь, рывками вбирая воздух в себя. Страх затапливал с головой, мурашки бегали по его коже, а небольшое волнение подбадривало выйти к нему того, кто прятался.

Давай же. Давай, выходи, и мы покончим с этим. Раз и навсегда. Хватит преследовать. Я тут. Я ПЕРЕД ТОБОЙ УБЛЮДОК ВЫХОДИ И ЗАКОНЧИ С ЭТИМ ДАВАЙ СУКИН СЫН.

Свет в спальне продолжал мигать, а Сэм - неподвижно стоять, мысленно прокручивая все действия, которые можно было сделать, если монстр всё же выйдет.

- ПАРЕНЬ! - рявкнул голос отца в голове Сэма. - Я КОМУ СКАЗАЛ ОСТАНОВИТЬСЯ?!

Сэм практически и не обратил на него внимания. Он думал о МОНСТРЕ, которого никогда не видел. Его преследовали лишь глаза и грубый страх того, что может что-то произойти. Ещё секунда, - кричали мысли, - и тебя разорвут на части. И не важно, будут ли то руки отца или же конечности реального Монстра. Он всё равно будет разорван на клочки.

***

Внезапно свет замер, мигание прекратилось, словно его и не было. Всё остановилось, на очень, очень долгую секунду. Сэм, не выпуская из рук дробовик, вслушивался в гулкую тишину и боялся лишний раз вдохнуть. Пальцы вцепились в ружьё, как в последний спасательный круг, а всё тело словно обратилось в камень.

Голос отца больше не резал уши. Тишина казалась неправильной. Ей тут было не место. Ей никогда не было места здесь, в его кошмаре. И Сэм это знал. И, казалось, весь мир это тоже знал, едва ли не лучше него самого.

- Хэй? - собственный голос казался избитым временем эхом, что отразился от стен и врезалось в уши.

И в эту секунду произошло то, чего Сэм не мог никак ожидать.

Свист вернулся. Как по щелчку пальцев, он взметнулся вверх и слился с писком, вращающимся вокруг. Из спальни полился глубокий, настолько яркий, бьющий по глазам белый свет, что Сэм зажмурился, резко отводя дробовик от плеча и пряча лицо в сгибе локтя.

В ушах зазвенело - это чем-то напоминало ультразвук. Свет увеличивался, он застилал собой всё, до чего смел дотянуться. Он был слишком белым, слишком, слишком, СЛИШКОМ. Он был чётче и светлее всех душ вместе взятых. Он был хуже, чем все души, но в то же время - лучше. Он не наседал. Не давил. Не сдавливал со всех сторон.

Он ослеплял.

Свободная рука за спиной нашарила ручку двери и рывком дёрнула её вниз. Холодный металл обжёг пальцы, дробовик сам выпал из хватки, стук от падения которого не долетел Сэма.

Дверь распахнулась, и Сэм вывалился в подъезд, свободный, как, чёрт его дери, птица. И в следующую секунду он оказался в темноте.

Он чувствовал. Он знал, что кто-то слишком близко, он тут не один и это был не подъезд его дома. Это было тёмное помещение и кто-то смотрел на его спину, прожигая место между лопаток взглядом. Сэм некоторое время неподвижно стоял, чувствуя, как его трясёт. Десятки воспоминаний, слов, фраз неслись в его голове, словно отголосок шагов подходящего к нему со спины монстра. Он шёл к нему. Сэм слышал его дыхание. СЛЫШАЛ, как он улыбнулся. Но трусил повернуться к нему лицом.

Руки были чересчур пусты. Ни дробовика, ни чего-то другого. Только он, Сэм, и Монстр, знающий, что Сэм - один против него.

Сэм закрыл глаза, рвано выдыхая. Честно говоря, он был готов к любому виду боли. К любой пытке, или что там хотел сделать Тот, кто находился за его спиной. Не был готов к смерти. Но был готов к боли.

Свистящий звук разрезал тишину и Сэм распахнул глаза, чтобы увидеть, как светлые, смешанные с белым, оттенки рыжего врываются в черноту, пропитывают её и заполняют всё пространство, - вот только они не были враждебно настроены.

Они пытались спасти Сэма от Монстра.

Свист заполнил всю тишину, будто ничего кроме него и не было. Сэм распахнул глаза и подскочил на кровати, как ужаленный. Боль распространялась на всю грудную клетку, лоб горел, глаза жгло, хотя он не проронил и всхлипа. Что-то прохладное прилипло к его носу, стекло к губам и просочилось в рот. Металлический привкус заполнил его сухую полость.

Сэм уткнулся взглядом в ночную темноту. Он снова был в своей комнате. Снова один. И снова проснувшийся от кошмара.

***

Сэм потянулся к кровоточащему носу только долгое время спустя. Минут пять он пялился в пустоту, не чувствуя себя живым. Ему казалось, что он всё ещё остался там, в том замкнутом помещении, в вечной черноте, которая душила его со всех сторон. Но нет, он был в своей комнате, неверящий в то, что жив, как вернувшийся с поля битвы солдат.

Потому влажная кровь, коснувшаяся пальцев, казалась слишком живой. Сэм моргнул, несколько удивлённый, и стёр влажный след, покрывающий кожу под носом. После снова коснулся чистой стороной руки того же места и обнаружил, что влажность продолжала распространяться.

И именно она вырвала Сэма из оцепенения.

- Чёрт возьми, - буркнул Винчестер, усаживаясь на кровати и сжимая рукой нос. Он что, его разбил во сне? Такого раньше не было.

Хотелось подскочить с кровати, метнуться в сторону ванны, включить свет - убедиться, что монстров больше нету, что всё в порядке. Хотелось смыть кровь и сбежать куда-нибудь, куда угодно, лишь бы подальше от этой жаркой кровати, луны, проникающей сквозь небольшую щель между шторами, и места, к которому возвращался и возвращался взгляд Сэма. К месту у выхода из спальни, где всё в его сне и произошло.

Сэм не двигался. Как бы ни хотелось, он не двигался, предпочитая сидеть на месте. Его рука опустилась, и кровь сама собой потекла, как тонкая прореха между реальностью и сном.

Глаза не сводили с прицела выход из комнаты. Сердце так громко стучало, отчего Сэму на мгновение показалось, что оно вот-вот выпрыгнет из груди, а за ним, из того шкафа с одеждой, или из ванной, что находилась прямо в его спальне, за той чёрной дверью с вечно скрипящей ручкой, вот-вот выпрыгнет Монстр, раззинет пасть, и Сэм снова канет в ночь. И ничто не сможет это остановить. Даже утро. Даже звонок будильника, - он внезапно затрещал, как те тысячи дятлов посреди тишины. Сэм вздрогнул, поворачивая к нему голову.

Прошла секунда - и ничего не произошло. Кроме самого будильника и крови, хлещущей из его носа. Потому Сэм медленно спустил ноги с кровати, не уверенный ни в одном из своих действий.

Босые ступни ног коснулись холодной поверхности пола, и пальцы на ногах мгновенно поджались. Сэм сделал глубокий вдох, собрав волосы на затылке в хвост, чтобы освободить на пару секунд влажную от пота шею, и отпустив их. Нужно было начинать утро. Но в голове происходила такая неразбериха, что Сэм не знал, за что мысленно цепляться и что делать. Хотелось вот так сидеть часами. Не двигаясь. Не дёргаясь. Не думая.

«В случае чего, сказал Дин, звони мне», - промелькнула краткая мысль.

Сэм повернул голову в сторону тумбочки, на которой всё ещё плевался звоном будильника телефон. Он схватил его и резко выключил будильник. Больше ничего не шумело, не свистело, не кричало, не стучало... Сэму стало легче.

«Позвонить», - вновь напомнила назойливая мысль в голове, и Сэм зашёл в Контакты, чтобы найти Дина.

А что Дин мог сделать? Снова бросить всё и приехать только потому что его Сэмми вновь кошмар приснился? Кошмары всем снятся, а Сэм уже достаточно взрослый мальчик, чтобы с ними справиться.

Сэм поджал губы и отложил телефон в сторону, попутно выключая его. Они с Дином не были настолько близки. И Дин был не парнем, слоняющимся по улицам без дела, а парнем, работающим в чёртовом ФБР. Занятым парнем.

Возможно, будь Сэму лет пятнадцать, он бы без раздумий позвонил ему.

Без раздумий.

Но ему было далеко не пятнадцать. И уже даже не двадцать.

Нужно было собраться, вытащить руки из задницы и пойти в ванную смыть кровь, успокоиться. Вспомнить детали кошмара и понять, что это было. С каких пор у него с носа кровь льёт, как из ведра, из-за обычного кошмара? Он себя что, прямо во сне ударил? Или давление так упало? Но он не настолько стар. Хотя, если учитывать, что ему уже тридцатник... Всё возможно.

Сэм не выдержал и хмыкнул в ответ на свои мысли, вновь поднимая руку к носу. Кровь теперь текла не так быстро. Она просто подсохла, явно чтобы доставить Сэму в ванной ещё больше проблем, и сейчас Сэм даже не пытался с ней разобраться. Но стоило бы.

Отряхнувшись от размышлений, Сэм поднялся с кровати и прошмыгнул в ванную комнату, отворяя дверь за ту самую скрипящую ручку. Вспыхнул свет, что резанул по глазам, и всевозможные монстры расступились по углам окончательно. Куда-то далеко и надолго, туда, куда Сэм не мог добраться в реальной жизни.

Всё это уже было в прошлом, - и сон, и страх, и ощущение того, что в комнате всё ещё кто-то был.

Через несколько минут сон в голове смешается в какие-то неразборчивые цвета и оттенки, пока Сэм будет умываться и счёсывать след от крови ногтями. А ещё через несколько - в комнате раздастся практически бесшумный шелест, и Сэм, только-только вышедший с ванны и растирающий лицо полотенцем, отодвинет его в сторону, непонимающе хмуря брови.

Звук, схожий чем-то на перебирание бумаг, больше не повторится. И Сэм пройдёт на кухню, глазами в окне за считанные секунды находя кофейню, ещё не проснувшуюся в шесть утра, как и десятки других мест в Канзас-Сити. А пачку купленного недавно кофе, которую он вытянет лишь наполовину с приоткрытой полки над головой, Сэм медленно вернёт на место.

Он и так знал, что своё очередное утро проведёт в той небольшой кофейне, где снова закажет раф. И, наверное, вернёт фотографии тому, кто их и заказывал.

А телефон так и останется забытым лежать на кровати.