Глава 10
Пыль на мелке"
Глава 10: Овечка и Волки
Банчан замер у двери комнаты Феликса, пальцы сминали дорогой шелк галстука. Он видел, как рыжий паренек вздрагивает от каждого шороха за окном.
— Ф-Феликс... — голос босса мафии внезапно сломался, став неестественно высоким. — Я... хотел спросить... не хочешь ли ты... клубники?
Феликс удивленно поднял глаза. Банчан стоял, краснея до корней волос, с корзинкой ягод в дрожащих руках. За его спиной в дверном проеме возник Сынмин. Его пустой взгляд скользнул с босса на Феликса, потом обратно.
— "Цирк клоунов", — монотонно произнес Сынмин, глядя в стену. — "Лев боится мышонка. Волк дрожит перед овечкой..."
Чанбин, проходивший мимо, без раздумий шлепнул Сынмина по затылку:
— Заткнись, философ.
Джисон, наблюдавший из коридора, фыркнул, прикрыв рот:
— Боже, это лучше, чем дорамы!
Джисон притащил в подвал полумертвого человека в рваной куртке. Запах крови и страха висел в воздухе.
— Говори, — Джисон приставил нож к горлу. — Где Чонин?
Информатор захрипел, выплевывая кровавую слюну:
— Ц-церковь... Святой Терезы... подвал...
Через час бронированные машины окружили полуразрушенную церковь. Хёнджин и Минхо шли первыми — спины почти касались друг друга, кольты наготове.
— Ты слева, я справа, — бросил Минхо, и Хёнджин кивнул без слов.
Ад начался мгновенно. Из-за обвалившихся колонн ударили автоматные очереди. Люди Чанбина падали, крича. Хёнджин пригнулся, метнул гранату в окно второго этажа. Взрыв ослепил, за ним — крики.
— Наверх! — Минхо указал на лестницу, заваленную щебнем.
Они шли плечом к плечу:
Минхо прикрыл Хёнджина, снимая двоих в дверном проеме.
Хёнджин выстрелил через плечо Минхо, сбив снайпера с колокольни.
Но когда ворвались в алтарь, нашли лишь тлеющие свечи, лужи крови и... детскую туфельку, лежащую на фото Феликса. Чонин исчез.
— Черт! — Минхо пнул гнилую скамью.
Хёнджин поднял туфельку. Пластмассовая, розовая, с отломанным каблучком.
— Он придет за ним, — тихо сказал Хёнджин. — Сегодня.
Минхо резко повернулся:
— Если ты хочешь его забрать...
— Неважно, — перебил Хёнджин, сжимая туфельку в кулаке. — Важно, чтобы он был жив. Даже если... даже если он выберет тебя.
Тишина повисла меж ними, густая от несказанного.
В особняке Феликс сжался на диване. Страх обжигал горло. Сынмин, стоя у камина, внезапно заговорил, не поворачивая головы:
— "Овечка зовет волков... не понимая, что они тоже боятся зубов друг друга."
Чанбин застонал:
— Опять за свое! — Но шлепок в этот раз был беззлобным.
Джисон рассмеялся, запрокинув голову:
— Да заткните вы его уже!
Банчан молча сидел в углу, глядя на Феликса. Его пальцы нервно перебирали четки из черного жемчуга — подарок Минхо.
— Он придет, — вдруг сказал Феликс, и все замолчали. — Чонин... он придет именно потому, что вы все здесь.
В тишине хлопнула входная дверь. На пороге, залитые дождем и чужой кровью, стояли Хёнджин и Минхо. В руке Хёнджина дымился кольт. В руке Минхо — розовая туфелька.
— Готовься, — Хёнджин бросил туфельку к ногам Феликса. — Игра в Золушку начинается.
Эпилог главы:
Чонин наблюдал за особняком через бинокль. Дождь стекал по плащу. В руке он сжимал нож и клочок рыжих волос — вырванных у Феликса в переулке.
— Скоро, золотце, — прошептал он, облизывая лезвие. — Я приду за своей туфелькой.
А в доме Сынмин смотрел прямо в его бинокль сквозь стены, словно видел все насквозь. Его губы шевельнулись:
— "Самый опасный зверь — тот, что верит в сказки."
Чанбин просто замахнулся на него подушкой.