Серпентариум

Я с трудом выровняла дыхание, едва сдерживая дрожь в руках. Тренировка была... изматывающей, мягко говоря. Виктория знала, как загнать в угол, причем не только физически, но и психологически. Она как будто чувствовала все мои слабости, а её острый взгляд прожигал насквозь. Каждое её слово было прицельным ударом, но каким-то странным образом это мотивировало. Я вытирала пот со лба, смотря на Вернона, который, похоже, вообще не чувствовал усталости. Он отрабатывал удары с упорством, которого мне явно не хватало.

Я подняла взгляд на Викторию. Она стояла у стены, скрестив руки на груди, словно хищник, который временно решил отдохнуть, но всё ещё готов броситься в бой. Её волосы, собранные в строгий хвост, подчёркивали точёные черты лица. Она хмыкнула, глядя на меня.

— Неплохо для новичка. Но это был всего лишь разогрев, Ада, — бросила она с легким оттенком сарказма. — Завтра посмотрим, на что ты действительно способна.

Я выдохнула, чувствуя, как ноги дрожат.

— Если я завтра смогу встать, — отозвалась я, пытаясь вернуть себе самообладание.

— Сможешь, — ответила она с уверенностью, словно иного варианта не существовало.


В раздевалке было тихо, если не считать слабого жужжания ламп. Я медленно сняла влажную футболку, ощущая, как пот прилипает к коже. Зеркало над раковиной отражало меня: взлохмаченные волосы, уставшее лицо с легким румянцем и довольная улыбка, которую я никак не могла стереть. Почему-то мне нравилось чувствовать эту усталость, словно я наконец-то делала что-то значимое.

Я включила душ. Поток горячей воды ударил по плечам, заставляя меня выдохнуть с облегчением. На секунду я закрыла глаза, позволив воде смыть остатки напряжения. В голове всплыли обрывки тренировочного зала: уверенные движения Виктории, сосредоточенное лицо Вернона, мои неуклюжие попытки повторить комбинации. Я вспомнила, как Виктория поднимала мою руку и показывала, как правильно держать баланс.

«Ты упадёшь, если не будешь держаться на ногах уверенно», — её голос всё ещё звучал в моей голове.

И вдруг, как вспышка, в памяти возник он — Торин. Его спокойное, уверенное лицо, голос, в котором звучит то же несгибаемое «как сказал, так и будет». Я сжала губы, чувствуя, как сердце вдруг ускоряет ритм. Он был другой. Не похожий ни на Викторию, ни на кого-либо здесь. Его уверенность не требовала слов, она просто была, как данность.

Я выключила воду и завернулась в полотенце, останавливая себя от лишних мыслей. Сейчас мне нужно было сосредоточиться на себе. На том, чтобы вписаться в эту жизнь.

Когда я вышла из душа, накинув удобные спортивные штаны и тёплый свитер, в голову пришла мысль: а что, если я смогу стать частью этого мира? Конечно, ещё слишком рано об этом думать, но ощущение, что я больше не просто фотограф, цепляло. Словно моя жизнь обрела иной смысл.

Завязывая волосы в небрежный узел, я заметила в отражении лёгкую тень улыбки. Виктория бы это точно высмеяла. Вернон, возможно, заметил бы, но промолчал. А Торин... Торин, наверное, просто посмотрел бы своими спокойными глазами и ничего не сказал.

"Хватит думать о нём," — мысленно велела я себе, накидывая куртку. В голове уже мелькнуло, что пора к Деметрии. Сад казался идеальным местом, чтобы остыть.

Когда я вошла в сад, сжимая в руках свой вернувшийся ко мне фотоаппарат, в душе поднялась волна радости. Это было чувство, которое я давно не испытывала, словно вернулась часть меня самой. Щелчок объектива, игра света и тени, поиск идеального кадра — это был мой способ оживать. И теперь этот сад, золотой и багряный, казалось, ждал, чтобы затвор моей камеры запечатлел его волшебство.

Деметрия уже была там. Она стояла у небольшого деревянного мостика, ведущего через узкий ручей, окружённая яркой осенней листвой. Её терракотовое платье, струившееся вдоль тела, и светлое пальто цвета слоновой кости выделялись на фоне золотой палитры сада. Она была элегантна, как всегда, но сегодня в её позе чувствовалась какая-то лёгкость, почти кокетство.

— Потрясающе выглядишь, — сказала я, невольно улыбаясь.

Деметрия повернулась ко мне, её глаза сверкнули.

— Спасибо. Это место вдохновляет, — она провела рукой по вороту пальто, поправляя его, а затем указала на фотоаппарат. — Готова творить?

— Всегда, — ответила я с энтузиазмом, снимая крышку объектива.


Я остановилась в паре шагов от неё и подняла камеру, чтобы найти её в видоискателе. Руки сами собой начали настраивать фокус, и всё, что было за кадром, будто исчезло. Остались только Деметрия, свет и форма.

— Стой так, — попросила я, когда она слегка повернулась к мосту, положив руки на деревянный поручень.

Свет проникал сквозь ветви деревьев, ложился мягкими бликами на её лицо, подчеркивая благородные черты. Платье сливалось с осенними листьями, а пальто добавляло контраста.

— Ты как будто героиня романтического фильма, — произнесла я, уже щёлкая затвором.

Она улыбнулась, повернув голову, чтобы посмотреть на меня.

— Это ты так видишь. Я просто стараюсь быть естественной.

— У тебя это отлично получается, — я сменила угол, вставая чуть ниже, чтобы поймать её силуэт на фоне неба.


Деметрия, словно почувствовав мою задумку, подняла подбородок, и её взгляд стал задумчивым, устремлённым вдаль. Я щёлкнула ещё раз, удовлетворённо кивнув.

Мы переместились к дереву хурмы, которое я заметила в первый раз, когда гуляла здесь. Его яркие оранжевые плоды казались подвешенными в воздухе, словно декорации к фильму.

— Давай здесь, — предложила я, указывая на дерево.

Деметрия подошла к нему и, немного подумав, распахнула шире пальто. Платье заиграло совсем по-другому: тонкая ткань мягко струилась, а осенние листья хрустели у неё под ногами.

— Прислонись к стволу. Легко, без напряжения, — попросила я, подстраиваясь под свет.

Она исполнила просьбу с грацией, которая будто была врождённой. Положила руку на дерево, а другую держала у бедра. Её волосы слегка разметал ветер, и я тут же нажала на спуск.

— Невероятно, — прошептала я, почти себе под нос.

— Я так понимаю, процесс тебя увлёк, — услышала я её довольный голос.


Я засмеялась, отходя на шаг и меняя объектив на более широкий.

— Это моя стихия. А ты... ты просто создана для камеры.

Она немного покачала головой, но в её глазах светилось удовольствие.

Последние кадры я сделала на дорожке, ведущей к оранжерее. Листья ковром устилали землю, и я попросила Деметрию слегка раскинуть платье, словно она случайно наступила на шлейф из осени. Она повернула голову назад, будто оборачиваясь на зов, и это стало идеальным завершением съёмки.

Когда я убрала камеру, Деметрия подошла ближе, её лицо было спокойным, но довольным.

— Ты превратила это место в сказку, Ада, — сказала она, убрав руки в пальто.

— Это не я. Это ты и этот сад, — ответила я, чувствуя, как внутри зажглось что-то похожее на гордость.


Мы ещё немного погуляли, обсуждая съёмку и те моменты, которые я поймала в кадре. Моё сердце пело. Впервые за эти сумбурные дни я ощущала себя не просто наблюдателем, а кем-то, кто способен создавать что-то настоящее, что-то, что будет жить.

Я вернулась в жилой корпус, чувствуя приятную усталость после съёмки. В голове всё ещё крутились моменты из сада: мягкий свет, нежные линии Деметрии, её улыбка и те редкие, но важные детали, которые удалось поймать в кадре. Камера, удобно лежавшая в сумке через плечо, будто становилась продолжением меня самой.

Коридоры были как всегда наполнены работниками базы, отовсюду раздавался шум , возможно, кто-то из агентов тренировался или разговаривал. Моя комната, хоть и не была совсем "домом", за это время начала казаться мне укромным уголком. Я закрыла за собой дверь, прислонилась к ней спиной и сделала глубокий вдох.

На столе меня ждал ноутбук, который теперь стал ещё более ценным. Рядом лежал блокнот с набросками и идеями — ещё одна деталь из прошлой жизни, которая уцелела в этом новом, странном мире. Я бросила сумку на стул, быстро разулась и стянула куртку, чувствуя, как в теле растекается приятное тепло.

Но прежде чем сесть за фотографии, я подумала об Анне. В последнее время чувство вины не давало мне покоя.

Я достала телефон из кармана и уселась на кровать, скрестив ноги. На экране высветилось несколько непрочитанных сообщений от Анны. Всё было как обычно: несколько шуток, пара забавных фото из нашей студии и одно сообщение с вопросом:
"Ну что, как обучение? Нравится?"

Мой палец на мгновение замер над экраном. Я набрала сообщение, потом стёрла. Потом снова написала:

"Да, тут интересно. Спасибо, что спросила. Не ожидала что мне на столько понравится"

Пауза. Этого мало. Анна знала меня слишком хорошо. Чтобы не вызвать подозрений, я добавила:

"Как ты там? Надеюсь, твой роман с Робом обрел второе дыхание."

Отправив сообщение, я положила телефон на кровать и на мгновение закрыла глаза. Всё это было как балансировка на тонкой нити. Я хотела поговорить с Анной честно, но понимала, что это невозможно. Любое слово могло стать угрозой для её безопасности.

Собравшись, я пересела за стол, включила ноутбук и подключила камеру. Из динамиков раздался тихий щелчок, оповещая, что файлы начали загружаться. Я сняла крышку объектива, бережно протерла линзу и улыбнулась, глядя на экран.

Фотографии начали появляться одна за другой: Деметрия у моста, её утончённый силуэт на фоне неба, багряные листья, мягкий свет, касающийся её волос. Всё выглядело даже лучше, чем я ожидала.

— Невероятно, — пробормотала я, выравнивая контраст на одном из кадров.

Моя рука двигалась автоматически, корректируя яркость, добавляя мягкие тени. Этот процесс всегда был моим любимым. Как будто я создавала новую реальность, кадр за кадром, штрих за штрихом.

Когда я закончила первый снимок, сердце наполнилось удовлетворением. Эти фотографии были больше, чем просто работа. Они были напоминанием о том, кем я была и кем ещё могу стать.

В комнате было тихо, только мое клацаете по ноутбуку нарушало тишину. Я сидела за столом, дерактируя фотографии, когда услышала едва уловимый стук в дверь. Сначала я замерла, а затем встала, чувствуя лёгкую тревогу. Открывать дверь на базе «Аспид» всегда было немного волнительно — ты никогда не знал, кто окажется с другой стороны.

Когда я повернула ручку, моё сердце замерло на мгновение, словно пыталось спрятаться в грудной клетке. Передо мной стоял Тор. Высокий, в своей обычной манере выглядящий так, словно он всегда контролирует ситуацию. В руках он держал спортивную сумку.

— Твоя одежда, — спокойно произнёс он, протягивая сумку.

Я моргнула, немного растерявшись от его присутствия. В его голосе была непринуждённость, но что-то в том, как он смотрел на меня, заставило мои ладони вспотеть. Его взгляд был прямым, глубоким, и мне вдруг показалось, что в нём мелькнуло нечто большее, чем просто внимание. Или я это выдумала?

— Спасибо, — пробормотала я, беря сумку.

Тор кивнул, но не спешил уходить. Он слегка наклонил голову, будто разглядывал меня с интересом, и я почувствовала, как щёки начинают слегка гореть. Мне казалось, что он замечает всё: как я стою, как машинально тереблю лямку сумки, как напряжённо дышу.

"Перестань, это просто глупые мысли," — сказала я себе. Но голос в голове предательски добавил: "А вдруг нет?"

— Как ты? — неожиданно спросил он, нарушая тишину.

— Нормально, — ответила я, пожав плечами. — Тренировки, фотографии... потихоньку привыкаю к этому месту.


Он усмехнулся уголком губ, чуть качнув головой, будто ожидал такого ответа. И снова этот взгляд. Или мне только казалось, что он чуть задержался на мне дольше, чем нужно?

— Хорошо, — коротко сказал он. — Ты справляешься.

Эти слова почему-то вызвали у меня прилив гордости. Что со мной? Я не должна позволять ему так влиять на меня. Но даже когда он отвёл взгляд, я не могла избавиться от ощущения, что он всё видит. Всё чувствует.

— Знаешь, — начала я, решив перевести тему, пока мысли не зашли слишком далеко, — я тут подумала... Может быть, я могла бы чем-то помочь вам?

Тор поднял на меня бровь, и на его лице мелькнуло удивление.

— Помочь? — переспросил он, будто проверяя, серьёзно ли я это говорю.

— Да, — я кивнула, стараясь выглядеть уверенно. — Я фотограф. Я могу... не знаю... добывать информацию, снимать нужных людей или что-то ещё, что вам может пригодиться.


Его глаза чуть прищурились, и он на секунду замер, обдумывая мои слова. В уголках его рта появилась лёгкая, почти незаметная улыбка.

— Ты уверена? — спросил он, его голос звучал мягче, чем обычно, но всё ещё сохранял ту уверенность, которая всегда заставляла меня напрягаться.

— Абсолютно, — ответила я, глядя ему в глаза. — Я хочу быть полезной.


Тор коротко кивнул, и в его взгляде мелькнуло что-то, что можно было назвать одобрением. Он выглядел почти довольным, как будто я оправдала его ожидания.

— Хорошо, — сказал он, возвращая себе привычный деловой тон. — Продолжай тренироваться. Виктория знает, что делает. А завтра к тебе придёт Ганс. Он научит тебя слежке.

— Ганс? — переспросила я, немного растерявшись.


— Он наш эксперт, — объяснил Тор. — Если ты хочешь участвовать в нашей работе, тебе нужно будет научиться кое-чему помимо фотографий.

Я кивнула, чувствуя, как адреналин разливается по телу.

— Спасибо, — сказала я.

Он посмотрел на меня ещё пару секунд, и я снова уловила что-то в его взгляде, от чего сердце забилось чуть быстрее. Но, как всегда, Тор молча отвернулся и направился в другой конец коридора.

Когда я закрыла за ним дверь, я опустилась на кровать, уставившись на сумку с одеждой.

"Он просто доволен тем, что я пытаюсь адаптироваться," — убеждала я себя. Но внутри, в глубине души, всё же теплилась мысль: "А вдруг он чувствует то же, что и я?»

За завтраком я сидела напротив Деметрии, а рядом, как обычно, разместился Вернон. Его бесконечная энергия всегда заряжала обстановку, и даже спокойная Деметрия выглядела чуть оживлённее. На столе были привычные блюда: омлет, тосты, фрукты. Ничего особенного, но всё выглядело свежим и уютным.

— Я отправила тебе фотографии, — сказала я, отложив вилку и глядя на Деметрию. — Проверь почту.

Она подняла бровь, достала планшет, который всегда носила с собой, и буквально через минуту экран осветился её фотографиями. В тот момент, когда она начала листать снимки, её лицо озарилось неподдельным восторгом.

— Это невероятно, Ада, — сказала она, улыбаясь шире, чем я когда-либо видела. — Ты превратила меня в...

— В настоящую королеву, — перебил Вернон, наклоняясь ближе к экрану и разглядывая фотографии. — Серьёзно, Деметрия, ты выглядишь потрясающе.


Она усмехнулась, но в её глазах светилась радость.

— Это работа Ады. Ты просто прирождённый художник.

Я почувствовала, как лицо разогревается от их слов.

— Спасибо, — ответила я, слегка смущённо. — Просто ты отлично выглядишь, а сад добавил волшебства.

Мы ещё немного обсудили фотографии, а Вернон не упустил возможности подшутить, что он теперь тоже хочет фотосессию. Деметрия только покачала головой.

После завтрака нас ждала тренировка. Виктория сегодня была как никогда требовательной, заставляя нас выкладываться на полную. У меня болели руки от тренировочных ударов, ноги ныли от постоянных выпадов, но я упорно старалась, понимая, что это важно. Вернон, справлялся лучше, но это меня не расстраивало — он уже давно занимался, а я только начинала.

Выйдя из зала, я направилась к скамейке, чтобы отдохнуть и сменить обувь. В этот момент я почувствовала, как кто-то подходит. Подняв взгляд, я увидела Ганса, в свободной тёмной куртке. Он выглядел серьёзно, но в его глазах было что-то спокойное, почти дружелюбное.

— Ада? — произнёс он с лёгким акцентом.

— Да, — ответила я, всё ещё немного переводя дыхание.


— Я Ганс, — представился он, протягивая руку. Его рукопожатие было крепким, но не грубым. — Тор сказал, ты готова начать.

— Уже? — удивилась я, хотя понимала, что рано или поздно это должно было случиться.


— К чему откладывать? — коротко ответил он. — Но сначала ты сходишь в душ. У нас всё неофициально, но на тренировках я люблю, чтобы ученики были свежими и сосредоточенными.

Я улыбнулась, оценив его прямоту.

— Хорошо, пять минут, и я готова.

— Отлично. Жду тебя в саду, — сказал он, слегка кивнув, а затем развернулся и вышел из коридора.


Я смотрела ему вслед, чувствуя лёгкое волнение. Слежка, скрытность, обучение от профессионала — всё это было новым, но внутри разгоралось любопытство. Как только я привела себя в порядок, я собиралась окунуться в этот новый для себя мир.

"Сможет ли фотограф действительно стать шпионом?" — мелькнуло у меня в голове, но ответ на этот вопрос мне предстояло найти уже очень скоро.

Когда я вышла в сад, воздух уже успел наполниться прохладой. Солнечные лучи пробивались сквозь деревья, играя бликами на земле, покрытой осенними листьями. Где-то вдалеке слышалось пение птиц, и вся эта природная идиллия выглядела слишком спокойно для того, чем мы собирались здесь заниматься.

Ганс стоял неподалёку, прислонившись к стволу дерева. Его образ идеально вписывался в эту картину, несмотря на слегка мятую куртку и расслабленную позу. Тёмные волосы небрежно падали на лоб, а в уголке губ играла улыбка, как у человека, который знает больше, чем готов сказать.

— Ну что, начинающий агент, готова стать призраком? — бросил он с лёгкой усмешкой, скрестив руки на груди.

— Я бы сказала, начинающим шумовым эффектом, — ответила я, усмехнувшись в ответ, чувствуя лёгкий нервный смех.


Он рассмеялся, и это был звук, в котором слышались одновременно и ирония, и добродушие.

— Ладно, давай начнём с основ. Первое правило слежки: ты должна двигаться так, чтобы никто тебя не замечал. Это касается не только шагов, но и того, как ты держишь себя.

Я кивнула, пытаясь сосредоточиться, хотя лёгкий ветер и шелест листьев вокруг немного отвлекали.

— Смотри, — продолжил Ганс, оттолкнувшись от дерева. Он сделал несколько шагов в сторону, двигаясь так мягко и уверенно, что его ноги практически не издавали звука. — Ты должна думать, что ты часть окружения. Осенний лист, ветерок, который скользит между деревьями.

— Звучит красиво, — пробормотала я.


— Это ещё и чертовски сложно, — добавил он, ухмыльнувшись. — Теперь твоя очередь. Попробуй подкрасться ко мне так, чтобы я тебя не услышал.

— А если ты всё же услышишь? — уточнила я, поднимая бровь.


— Тогда, — он сделал паузу, задумчиво почесав подбородок, — скажу, что ты безнадёжна и лучше бы тебе вернуться к своим фотографиям.

— Обнадёживающе, — фыркнула я, но всё же начала двигаться.


Я сделала первый шаг, осторожно ступая на ковёр из листьев. Сразу стало понятно, что это будет сложнее, чем казалось. Шелест раздался почти мгновенно, и я поймала на себе взгляд Ганса. Он не двигался, но его улыбка стала шире.

— Ещё раз, — сказал он, не удержавшись от смешка. — И, пожалуйста, не так громко. Я уже боюсь, что листья с деревьев сами начнут убегать от тебя.

— Спасибо за поддержку, — отозвалась я с сарказмом, но попыталась снова.


Я наклонилась чуть ниже, стараясь быть ближе к земле, и двигалась медленно, внимательно выбирая место для каждого шага. На этот раз шум был тише, но, судя по выражению лица Ганса, недостаточно.

— Ты слишком сосредоточена на том, чтобы не шуметь, — сказал он, жестом подзывая меня к себе. — Попробуй расслабиться. Сделай вид, что ты просто гуляешь, а не пытаешься прокрасться к какому-то бедняге в засаде.

— Учитывая, что этот бедняга слышит каждую мелочь, это сложно, — пробормотала я, подходя ближе.


Он улыбнулся, но в его взгляде мелькнуло что-то серьёзное.

— У тебя неплохо получается для новичка. Но запомни, Ада: слежка — это не только движение. Это внимание к мелочам. Ты должна чувствовать окружение, как если бы ты сама была его частью.

— Значит, быть листом? — уточнила я с ухмылкой.


— Или ветром, — подмигнул он. — Но точно не слоном в посудной лавке.

Следующая попытка оказалась чуть лучше. Я старалась двигаться плавно, перекатывая вес с пятки на носок, как он показывал, и выбирала места, где листья были менее плотными. В какой-то момент я даже подумала, что смогла подойти ближе, не выдав себя. Но стоило мне сделать ещё один шаг, как Ганс повернулся ко мне с видом победителя.

— Слишком рано обрадовалась, — бросил он с улыбкой. — Но на этот раз было лучше.

— Научусь, — твёрдо сказала я, хотя внутри хотелось выдохнуть от усталости.


— Конечно, научишься, — сказал он, подойдя ближе. — Ты упрямая, это хорошее качество для шпиона. Но не забывай: тут нет места спешке. Тренировка — это только начало.

Я кивнула, чувствуя странное сочетание утомления и вдохновения. Он был прав. Всё это было непросто, но внутри разгоралось желание доказать, что я способна на большее.

Я уже начинала ощущать лёгкую уверенность. Конечно, я всё ещё шумела, но постепенно начала лучше понимать, как двигаться. Ганс отмечал каждую мою ошибку с присущей ему иронией, но в его голосе звучало что-то, что заставляло верить: я на правильном пути.
И вот, когда мне показалось, что я сделала очередной шаг в тишине, Ганс остановил меня жестом.
-   Ладно, начинающий листик, пора добавить немного... мотивации, — произнёс он с такой ухмылкой, что у меня внутри что-то ёкнуло.
-   Что ты задумал? — спросила я, настороженно глядя на него.
Вместо ответа он спокойно потянулся к поясу и вытащил что-то, что сразу заставило меня напрячься. В его руках оказался небольшой пистолет, но не боевой — что-то вроде игрушки.
-   Это маркер для пейнтбола, - объяснил он, заметив мой испуганный взгляд. — Ты уж не думай, что я собираюсь в тебя стрелять из настоящего оружия.
- А ты из этого собираешься? — я подняла бровь, чувствуя, как сердце начинает колотиться.
Ганс ухмыльнулся, подбросив маркер в руке, будто наслаждаясь моментом.
— Если я замечу тебя, - сказал он с наигранной серьёзностью, — я стреляю.
Мой совет: не давай мне этого шанса.
-   Это точно безопасно? — уточнила я, уже понимая, что спорить бессмысленно.
-   Абсолютно. К тому же, — он пожал плечами, — пейнтбольные пятна легко стираются.
-   Очень утешительно, - пробормотала я, нервно оглядываясь вокруг.
-   У тебя есть тридцать секунд, чтобы спрятаться, — сказал он, подняв маркер. — И давай-ка посерьёзнее, Ада.
Представь, что на кону твоя жизнь.
Моё сердце будто замерло на мгновение, но я кивнула и бросилась искать укрытие.

Листья хрустели под ногами, пока я старалась двигаться как можно тише. Каждая тень, каждое дерево теперь казались моими союзниками и врагами одновременно. Я спряталась за толстым стволом дуба, затаив дыхание, и попыталась унять дрожь в руках.
Откуда-то из-за деревьев донёсся голос
Ганса:
- Тридцать секунд закончились, начинаем.
Его тон был спокойным, почти игривым, но в этой игривости была угроза. Я медленно выглянула из-за дерева, стараясь понять, где он. Но ничего. Только шелест листьев и слабый звук его шагов, почти неразличимый.
Я передвинулась к следующему укрытию, пытаясь не выдать себя. И вдруг раздался выстрел.
Щёлк! Пятно краски разбрызгалось на дереве прямо рядом с моей головой.

- Почти, - раздался голос Ганса. — Ты движешься лучше, но слишком заметно выглядываешь.
Я стиснула зубы, понимая, что он видит меня, даже когда мне кажется, что я идеально спрятана.

Следующие сорок минут стали настоящим испытанием. Каждый раз, когда я пыталась передвигаться, его выстрелы попадали все ближе.
Оранжевые и синие пятна краски покрывали деревья и кусты, где я пряталась. Иногда я слышала его комментарии:
-   Хорошо, но слишком быстро!
-   Смотри на окружение, а не только на меня.
-   Идеально! ...шучу, нет, я вижу твою руку.
Краска однажды попала мне на рукав, и я едва сдержалась, чтобы не застонать от досады.
-   Это невозможно, - пробормотала я, остановившись за очередным деревом, дыхание вырывалось шумно и прерывисто.
-   Никто не говорил, что будет легко, - ответил Ганс, будто прочитав мои мысли.
Наконец, он поднял руку, останавливая «охоту».
-   Неплохо для первого раза, — сказал он, подходя ко мне. — Я ожидал, что ты сдашься через пять минут.
-   Спасибо за веру, — выдохнула я, вытирая лоб.
Ганс засмеялся, убирая маркер за пояс.
— Ада, я тебе так скажу: для новичка ты справляешься лучше, чем большинство.
Но тебе нужно научиться доверять своим инстинктам и не бояться ошибок.
Я кивнула, чувствуя смесь усталости и странной гордости.
-   Значит, завтра снова здесь? — спросила я, оглядываясь на заляпанные краской деревья.
-   Завтра, — подтвердил он, подмигнув.
-   И на этот раз я добавлю больше... неожиданностей.
Я закатила глаза, но внутри уже знала, что жду этой тренировки. Как ни странно,
Ганс сумел превратить даже самое сложное задание в нечто увлекательное.

Я устало упала на кровать, глядя в потолок. Всё тело ныло после тренировки с Гансом. Ещё несколько раз мне казалось, что я слышу шелест листьев или глухой щелчок маркера где-то за окном. Этот человек определённо любил внезапные сюрпризы.

И всё же, несмотря на усталость, внутри меня горело что-то новое. Воодушевление. Желание стать лучше. И это ощущение, что я действительно учусь чему-то важному.

Полежав немного и успокоив дыхание, я поднялась и машинально бросила взгляд на книги, которые лежали на столе. Но мне хотелось чего-то нового. Свежего.

"Почему бы не сходить в библиотеку?" — подумала я, неожиданно для себя. Всё-таки, если я теперь учусь быть агентом, нужно соответствующее вдохновение. И что лучше подойдёт, чем старый добрый детектив?

Библиотека на базе «Аспид» была уютным, тихим местом. Полки, заставленные книгами, высокие окна, через которые проникал мягкий свет, и лёгкий аромат старой бумаги — всё это сразу успокаивало.

Я прошлась вдоль стеллажей, проводя пальцами по корешкам книг, пока не нашла то, что искала: детективный роман, обложка которого уже потёрлась от времени. "Идеально," — подумала я, смахивая невидимую пылинку.

Я устроилась в мягком кресле у лампы, развернула книгу и начала читать. Слова словно уносили меня в другой мир, где убийцы оставляют загадочные улики, а смелые сыщики распутывают самые сложные дела.

И вот, когда я уже полностью погрузилась в историю, я почувствовала, как кто-то подошёл. Сначала я услышала тихий звук шагов, а затем краем глаза уловила знакомую фигуру.

— Неужели ты действительно читаешь детективы? — раздался чуть насмешливый голос Тора.

Моё сердце тут же замерло.

Я подняла глаза и увидела его. Он стоял, слегка опираясь о полку, и смотрел на меня так, будто знал, что я чувствую.

— Да, — ответила я, стараясь звучать непринуждённо. — А что, это удивляет?

Он хмыкнул, чуть качнув головой.

— Нет, просто думал, что ты предпочитаешь быть зрителем, а не участником.

— Может быть, я пытаюсь изменить это, — парировала я, чувствуя, как мои щеки начинают слегка гореть.


Тор подошёл ближе и, не спрашивая разрешения, сел в кресло напротив. Его взгляд изучал меня, словно он пытался прочесть не только мои слова, но и все мысли, которые я старалась скрыть.

— Значит, хочешь быть участником? — его голос стал чуть ниже, почти игривым.

— Я уже участвую, — бросила я, стараясь выглядеть увереннее, чем чувствовала.


— Это хорошо, — сказал он, и на его губах мелькнула едва заметная улыбка. — Значит, ты перестаёшь быть наблюдателем.

Я отвела взгляд, пытаясь сосредоточиться на книге, но буквы внезапно начали из понятных слов превращаться в абракадабру. Его присутствие полностью вытесняло из головы любые сюжеты.

— Ты всегда так внезапно появляешься? — спросила я, стараясь вернуть себе самообладание.

— Обычно да, — ответил он, чуть наклонив голову. — А что, я тебя отвлекаю?


— Возможно, — пробормотала я, чувствуя, как неловкость накрывает меня с головой.

Он рассмеялся, и в этом смехе было что-то такое, что заставило меня забыть, как дышать.

— Ты забавная, Ада, — сказал он. — А ещё ты плохо умеешь скрывать свои эмоции.

— Это ты к чему? — подняла я взгляд, стараясь смотреть прямо ему в глаза, хотя внутри всё переворачивалось.


— Просто наблюдение, — сказал он, отклоняясь в кресле, как будто ему было здесь слишком удобно. — У тебя всё на лице написано.

Я закусила губу, не зная, как на это реагировать. Ему казалось, что он видит меня насквозь, а я понятия не имела, что скрывается за его спокойным, почти загадочным взглядом.

— Знаешь, — начал он, и в его голосе появилась мягкая насмешка, — тебе не обязательно притворяться, что ты привыкла ко всему этому.

— Я и не притворяюсь, — возразила я, чувствуя, как раздражение сменяет неловкость.


— Нет? — он поднял бровь, и его взгляд стал более внимательным. — Тогда докажи.

— Как?


Он наклонился чуть ближе, его лицо оказалось на опасно близком расстоянии.

— Удиви меня, — произнёс он тихо, почти шёпотом, прежде чем откинуться обратно и встал. — Но только когда будешь готова.

Он ушёл, оставив меня в полном замешательстве. Моё сердце стучало так громко, что я боялась, что его могли услышать даже за пределами библиотеки.

"Он что флиртует со мной?!," — подумала я, но тут же отогнала эту мысль. "Или это только кажется?"

Но, что бы это ни было, я знала одно: этот человек продолжал врываться в мою жизнь, меняя её в корне, и я уже не могла это игнорировать.