Глава 2. Часть 3
*Исправленная версия
В заброшенном строении в горах.
Чтобы спрятаться от преследователей, не ясно были ли это люди Ван Кун Чэна или же Чэнь Вэнь Хао, Тан И и Шао Фэй решили укрыться в заброшенном здании. Они разожгли огонь из дров, которые нашел Тан И, чтобы согреться и обеспечить хоть какой-то источник света в темном пространстве.
«Ты не мог бы помочь мне снять это?» - спросил Шао Фэй, поболтав наручниками, все еще висевшими на его правом запястье.
Тан И бросил взгляд на Шао Фэя, затем заявил:
«Будет больно!»
«Я - Мэн Шао Фэй, переживал даже пулевые ранения, с чего я буду бояться этой боли?»
Шао Фэй небрежно протянул руку, но в тот момент как Тан И схватил его за большой палец и начал выкручивать, он вскрикнул от боли:
«Это больно! Это очень больно!!»
«Я думал, ты не боишься боли?»
«Остановись! Ладно, ладно, я просто буду носить его!» - умолял Шао Фэй с совершенно бледным лицом, похлопав Тан И по руке, требуя отпустить его.
Тан И понимающе улыбнулся, как будто ожидал такого исхода, и вернулся на свое место у огня. При этом Шао Фэй с удивлением посмотрел на Тан И и пробормотал:
«Бля. Как это можно вытерпеть? Есть ли у этого парня вообще хоть какая-нибудь чувствительность?»
Прислонившись к стене, Тан И наблюдал, как Шао Фэй поднял оставшиеся дрова и направился вглубь здания, а затем спросил:
«Что ты делаешь?»
«Погода такая холодная, я собираюсь развести костер внутри, чтобы мы смогли поспать там ночью.»
«Я собираюсь побыть на карауле.», - отрезал Тан И.
Его отказ будто бы возвел между ними высокую и холодную стену, но Шао Фэй уже привык к тому, каков из себя Тан И, поэтому просто пожал плечами. Он взял зажигалку, лежавшую рядом с дровами, и сказал:
«Как хочешь. Если ты не боишься холода, можешь поспать здесь один, я пойду внутрь и одолжу вот это ...»
«Не трогай это!»
Внезапно Тан И, который всего несколько секунд назад сидел рядом с огнем, выхватил зажигалку из рук Шао Фэя.
«Почему ты так разозлился? Если ты не дашь мне зажигалку, как я разожгу огонь?»
Тан И не ответил, а лишь вытащил из огня горящую ветку и передал Шао Фэю. Он слушал бормотание Шао Фэя, идущего обратно на свое место, и посмотрев на зажигалку, лежащую у него на ладони, вспомнил:
Четыре года назад.
«Вот.»
Закурив сигарету, Тан Го Дун передал зажигалку стоявшему рядом молодому человеку.
«Зачем это?»
«Я думал, она тебе нравится.»
«Нет заслуги - нет и вознаграждения», - Тан И снова вложил зажигалку в руку Тан Го Дуна и серьезно посмотрел на него.
«Ты хочешь, чтобы я тебе в чем-то помог?»
Тан Го Дун на мгновение опешил, а затем засмеялся:
«Сяо Тан, тебя действительно трудно провести! Думаю, ты уже знаешь ответ на этот вопрос. Помоги разрушить Син Тянь Мэн и начать переводить все в легальный бизнес.»
«Разве ты не занимаешься этим?»
«Мне нужен кто-то, кто продолжит делать это после меня.»
Тан И нахмурился и снова выхватил сигарету изо рта Тан Го Дуна.
«Не говори так, будто скоро умрешь».
«Когда ты занимаешься такими делами, ты всегда должен быть готов к смерти».
Тан Го Дун вздохнул, затем раскрыл левую ладонь, на которой лежала зажигалка, и спросил:
«Так что? Осмелишься принять это?»
«Хм. Ты потерпел неудачу делая по-своему, поэтому теперь надеешься на меня?»
Тан Го Дун засмеялся, забрав сигарету у Тан И, и ответил:
«Ты примешь это, потому что ненавидишь наркотики больше, чем кто-либо другой. Но чтобы заботиться обо всех, нужны деньги, поэтому ни одна банда в мире не станет отказываться от наркотиков. Раз мы решили положить этому конец, мы должны быть готовы».
«Человек, с которым ты встречаешься завтра… есть проблемы?»
«Нет ... это просто встреча», - Тан Го Дун покачал головой, затем протянул левую руку и обхватил ею Тан И, - «просто отнесись к этому как к запасному плану. Пожалуйста. Если однажды меня не станет, ты должен будешь продолжить работу по очистке Син Тянь Мэн».
Тан И нерешительно посмотрел на Тан Го Дуна, являвшегося для него и отцом и учителем, говорившего об этом так легко.
«Сяо Тан! Люди на самом деле слишком слабы, всегда ищут оправдания чтобы сбежать, чтобы делать ошибки, и даже винят в своих неудачах судьбу, но забывают, что за каждое решение и действие они должны платить. В конце концов, деньги, которые мы зарабатываем на наркотиках - грязные деньги. Даже если мы проживем достаточно долго, чтобы заработать деньги, мы не сможем их тратить. Я не хочу, чтобы наши братья жили на грани смерти. Не страшно что надо мной смеются, но мне потребовалось несколько десятилетий, чтобы понять, что лучшая жизнь - это та, в которой мы живем нормально».
«Что хорошего в нормальной жизни? Одни только издевательства.»
Какая жизнь считалась нормальной? Не та ли в которой 12-летний Тан И и 10-летняя Хун Е были просто двумя, выброшенными на улицу детьми? В «нормальной» жизни их не ждало ничего кроме голода, насмешек и издевательств от старших. Если бы они тогда не встретили Тан Го Дуна, они бы, вероятно, не дожили бы до сегодняшнего дня. Они определенно не были бы такими как сейчас: счастливыми от того, что любимы кем-то.
Тан Го Дун обернулся, прислонился спиной к парапету, и подумал о прошлом.
«Может быть, сейчас тебе сложно понять, но кое-кто по моей вине был лишен той обычной жизни, которую заслуживал. Я слишком многим ему обязан, но, я не в силах ничего исправить.»
«Кто это? Девушка?» - с любопытством спросил Тан И, глядя как Тан Го Дун с каждым предложением становился все серьезнее.
Однако он не стал отвечать на этот вопрос, а просто улыбнулся:
«Однажды найдется человек, который заставит тебя понять, что значит вести нормальную жизнь и какое это прекрасное чувство - иметь возможность так жить. Итак, ты принимаешь?»
Тан И посмотрел на клубы белого дыма в воздухе, и сказал:
«Я обещаю тебе. Когда тебя больше не будет рядом, я все равно сделаю так, чтобы Син Тянь Мэн очистилась, даже если придется умереть…»
«Эй Эй Эй! У тебя всего одна жизнь, не трать ее зря.»
Тан Го Дун попытался помешать Тан И произнести такие неприятные слова, но 24-летний парень просто посмотрел в небо и повторил то, что ему сказали несколько минут назад:
«Когда занимаешься такими делами, всегда нужно быть готовым к смерти.»
«Ты!»
Тан Го Дун с заботой посмотрел на Тан И, и улыбнулся, отчего по краям его рта пролегли морщинки.
«Лао Тан.»
«Мм?» - Тан Го Дун бросил окурок на землю, придавил его ногой, затем прикурил вторую сигарету.
«Я хочу задать тебе вопрос.»
«Какой?»
«Почему ты выбрал меня? В Син Тянь Мэн ведь много других братьев, не так ли? Даже если ты хотел найти кого-то помоложе, все равно есть...»
«Это можешь быть только ты.»-прервал его Тан Го Дун.
«Почему?»
«Потому, что мне будет спокойнее если мое место займешь именно ты.»
На глаза Тан И навернулись слезы, и все стало размытым. Он отвернулся в сторону, будучи тронутым только что услышанными словами.
В горах, в заброшенном строении
Тан И вернулся из своих мыслей в настоящее и увидел, что Шао Фэй уже лежал на деревянных досках, приготовившись ко сну.
«Я действительно тебе завидую, ты можешь спать где угодно.»
Лежа на досках, Шао Фэй был накрыт оливково-зеленой курткой, которую снял ранее, чтобы осмотреть свою рану, и сказал:
«Такие люди как мы, должны уметь адаптироваться и принимать происходящее. Такой молодой богач как ты, который не может спать без кровати, никогда не поймет.»
«Ты никогда не тренировался, чтобы уметь снимать наручники?»
Шао Фэй в недоумении посмотрел на Тан И в ответ на его внезапный, казалось бы, неуместный вопрос.
«Нужно тренироваться с детства. Сначала нужно вывихнуть большой палец внутрь. Потом подождать пока пройдет, а затем снова вывихнуть. Вывихнул – вправил, снова вывихнул. Практикуешь это многократно, пока не научишься. Я спрошу тебя, кто так растет в богатой семье?»
Шао Фэй посмотрел на человека, который теперь казался совершенно непохожим на того, кого он всегда себе представлял, и спросил:
«Тебя заставляли?»
«Меня никто не заставлял, я сам хотел научиться делать это. Являясь частью банды ... ты близок к смерти, и если хочешь выжить, вынужден делать много вещей.»
«То есть дело не в том, что ты не можешь заснуть… ты не смеешь спать?»
Получается, когда Тан И сказал, что будет караулить, это не было попыткой дистанцировался или возвести стену между ними. Дело в том, что он не мог довериться и положиться на человека рядом с собой.
Из-за внезапного проявлении чувствительности со стороны обычно импульсивного и пылкого Шао Фэя, Тан И потерял дар речи. Затем он задумчиво засмеялся, и направился к проему для окна. Облокотившись на ржавую поверхность и глядя на луну в чистом небе, он сказал:
«Я только притворяюсь, что согласен с Син Тянь Мэн, на самом деле я…»
Шао Фэй встал со своего места и прервал монолог Тан И, подойдя к нему и поклонившись:
«Прости мня! Я был неправ. Я был слишком самоуверен, и считал тебя подлецом… Тан И, мне очень жаль!»
Тан И взглянул на него, и где-то в глубине сердца почувствовал, что тронут словами Щао Фэя.
«Эй, я уже столько сказал, ты должен хоть что-то мне ответить!»
«Я впервые вижу обезьяну, которая умеет думать.»
«Эй! Кого ты назвал обезьяной? Позволь мне сказать, что даже если ты искренне пытаешься очистить Син Тянь Мэн, я все равно буду следить за тобой. Как только ты сделаешь что-нибудь незаконное, я тебя арестую!»
«Будешь следить за мной?»
«Да! Буду смотреть за тобой в оба глаза!» - Шао Фэй указал пальцем на Тан И.
В этот момент губы Тан И изогнулись в улыбке, которую Шао Фэй никогда раньше не видел, и он произнес:
«Хорошо, тогда я позволю тебе не спускать с меня глаз.»
«Тогда я… я пойду спать. Спокойной ночи ...»
Шао Фэй вдруг почувствовал, как его щеки снова краснеют. Он поспешно ушел обратно в угол, в котором лежал недавно, натянул на себя куртку и притворился что засыпает.