Глава 14
Кроме встреч с полицейскими было еще несколько.
Во-первых, Джесс все-таки позвонила частному детективу, телефон которого дала ей Мортон. Они договорились о встрече в больнице – на ее территории. Детектив согласился на сотрудничество. Он брал неплохие деньги и требовал аванс, но Джесс не скупилась – главным для нее сейчас было найти Брента.
«Найти и принять», - шептал ее внутренний голос.
И Джесс каждый раз со внутренним содроганием вспоминала тот отрывок из сна.
Перекошенное чужое лицо окровавленного Брента.
Мертвые глаза Алисы.
Безумие, которое охватило ее и вырвало из памяти целый кусок...
А, во-вторых, по настоянию матери и доктора Синглтона, который проявлял к ней искреннее участие, Джесс встретилась с психотерапевтом.
Она точно знала, что психотерапия не поможет ей, и делала это не ради спокойствия близких. К тому же из-за отчаянного желания правды Джесс думала и о гипнозе, считая, что это может помочь вспомнить ей прошлое.
В кабинете с панорамными окнами, выходящими на пролив, было спокойно, однако Джесс не испытывала желания рассказать обо всем, что с ней происходило. Она отлично понимала, что ее сочтут сумасшедшей.
- Вы гонитесь за прошлым, Джессика. Но боитесь прикоснуться к нему, - мягкий голос психотерапевта не успокаивал, но и не вызывал негативных эмоций.
Элен Ферт, высокая полная шатенка с благородными чертами лица, слыла одним из лучших специалистов в своей области.
Джесс было плевать, какой она специалист. Куда больше ее интересовал тот факт, что доктор Ферт использовала в своей практике и гипносуггестивную терапию, то есть, могла вводить пациентов в гипноз.
К тому же с ней можно общаться метафорами, аллюзиями и аллегориями. Без подробностей, которые всегда хотели знать подружки.
- Я боюсь, что прошлое сможет разрушить меня, - сказала Джесс, расположившись в кресле, но все равно чувствуя себя некомфортно.
- Отчего же вы так думаете, Джессика?
- Я совершила ошибку. Страшную ошибку. Я чувствую, что из-за нее рушится моя жизнь в настоящем.
- Наши ошибки дарят нам жизненный опыт, - заметила психотерапевт.
Джесс усмехнулась.
- Наш ошибки дарят нам убивающий страх, доктор. А со страхом можно справиться, лишь заглянув к нему в глаза. – Она подняла голову и посмотрела в лицо Элен немигающим взглядом, приложив кончики указательных пальцев к внешним уголкам глаз. – В глаза, понимаете?
- Что вы хотите этим сказать, Джессика?
- Я хочу, чтобы вы провели сеанс гипноза. Показали мне глаза прошлого.
- Прямо сейчас? – спокойно уточнила психотерапевт.
Насчет Мэлоун она разговаривала с доктором Синглтоном, с которым у них сложились приятельские отношения. Случай Джессики показался ей достаточно интересным для практики. Про себя Элен окрестила Мэлоун «музой для убийцы».
- А что мешает прямо сейчас? – пожала плечами девушка.
- Вы слишком рьяно жаждете встретиться с прошлым.
- Я слишком долго убегала от него, Элен.
- Но вы боитесь его, - напомнила психотерапевт.
- Я боюсь, - сказала Джесс. – Но, пожалуйста, помогите мне справиться с этим страхом. Я надеялась, что гипноз поможет мне восстановить утраченное.
- Буду честна. Когда вы решили обратиться ко мне, я думала, что вас беспокоит проблема, связанная с Уолшем, - созналась Элен, постукивая карандашом по блокноту, в котором делала записи. – Полагала, что его преступная деятельность нанесла вам психологическую травму. Однако вы говорите совсем о другом. О том, что хотите понять, что произошло в день, который исчез из вашей памяти много лет назад
- Это связано с Уолшем, - соврала Джесс. – В тот день, который я забыла, произошло убийство и пропал мой любимый человек. И мне кажется, что это также дело рук Уолша.
Нет, ей кажется, что убийцей был Брент. Но о нем она будет молчать.
Джесс сжала ладонями рукоятку кресла. И это не укрылось от взгляда Элен.
- Вы говорили об этом с полицейскими?
- Да, они в курсе. Они думают, что я что-то скрываю. Но я не помню. – Теперь Джесс не лгала. – Я не понимаю, почему все забыла. Я сумасшедшая? – вдруг спросила она с улыбкой.
- Не думаю, - мягко ответила Элен. - Скорее всего, вы получили серьезную психологическую травму, Джессика. И чтобы защитить вас, ваша психика «стерла» болезненный эпизод из памяти. Наверняка вы знаете, что психика человека состоит из сознания, бессознательного и предсознания. Если говорить простым языком, сознание – это отражение действительности. Бессознательное – те психические процессы и явления, которые не входят в сферу сознания, то есть, это то, что мы не в силах осознать. А предсознание – граница между двумя этими уровнями, то, что мы сможем осознать, если захотим. Когда между сознанием и бессознательным происходят конфликты, включаются защитные механизмы. В вашем случае, это вытеснение, выраженное в форме краткосрочной амнезии. Цензура не пропускает болезненное воспоминание из бессознательного в сознание.
Джесс кивнула.
- Знаете, Фрейд, говоря об этом, проводил аналогию с квартирой. Бессознательное сравнивал с большой комнатой. К ней примыкает комната поменьше – предсознание, в конце которой находится сознание. На пороге между комнатами стоит некий страж. И те душевные движения, которые ему не нравятся, он не пропускает из большой комнаты в маленькую. Ваш страж не пускает старое воспоминание в вашу маленькую комнату, Джессика. Вша психика желает защитить вас.
- То есть, вы не советуете вспоминать это? – спросила Джесс прямо.
- Я советую вам быть осторожной. Может быть то, что скрывает ваша память, слишком травмирует вас.
- Недавно мне приснились обрывки воспоминаний, - призналась девушка. – Теперь я должна узнать все. Мне нужна ваша помощь.
- Что ж, я предлагаю следующий план, - сказала психотерапевт. – В нашу в следующую встречу мы проведем сеанс гипноза. Но сейчас мы просто пообщаемся. Узнаем друг друга получше. Не хотите порисовать? – вдруг спросила Элен.
- Я не слишком хорошо рисую, - удивленно отозвалась Джесс.
- Ничего страшного. Я хочу, чтобы вы рисовали, не думая. Так, как это получается у вас. Вы можете рисовать все, что угодно и как угодно, не заботясь о форме. Просто разрешите своей руке делать то, что она захочет.
- А что я должна нарисовать?
- Я хочу, чтобы вы нарисовали свой страх, Джессика, - улыбнулась Элен.
На столике рядом с креслом уже лежали карандаши, фломастеры и краски с пустыми листами разных размеров. Джесс взяла самый маленький. Чуть помедлив, выбрала тонкую кисточку и рука ее сама потянулась к черной гуаши в баночке.
Некоторое время она сосредоточено глядела на лист, а после стала рисовать.
Элен с любопытством следила за каждым ее движением, не забывая делать пометки в блокноте и время от времени что-то спрашивать.
Сначала это были несмелые дерганые тонкие линии, похожие на порезы. Затем в центре листа появилась фигура.
- Напоминает пугало, - сказала психотерапевт, глядя на лист. Джесс поежилась – она и сама не поняла, как так получилось.
- Да, точно.
- Пугало ставят, чтобы оно отпугивало ворон. У меня возникло ощущение, что и вы что-то хотите отпугнуть.
Джесс пожала плечами.
- А, может быть, - кого-то.
Элен намекала на Уолша.
- Может быть, - отвечала Джесс, сильнее сжимая кисть.
Ее руку словно кто-то взял в свою, и она вдруг макнула кисть в алую гуашь. А после спешно вывела на бумаге: «Смерть».
Дыхание перехватило. В голове раздался ее собственный смех с незнакомыми визгливыми нотками.
Она отбросила кисточку прямо на пол, на мягкий ковер, и вжалась в кресло.
- Что случилось? – удивленно спросила Элен.
- Я... Я не знаю, - прошептала Джесс, глядя то на руку, то на надпись. – Я не хотела это писать. Рука... сама... Я сумасшедшая? – вновь задала она волнующий вопрос.
- Ваш страх связан со смертью, Джессика, - ответила Элен. – Полагаю, из вашего бессознательного прорываются некоторые сигналы. Они могут проявляться в сновидениях, оговорках или описках, как сейчас. Все в порядке. Прошу, успокойтесь.
Она принесла Джесс воды, и девушка постепенно пришла в себя. Рука больше не вела себя своевольно. Лежала неподвижно на подлокотнике. Девушка отвечала
- Давайте проведем эксперимент? Предлагаю сделать еще один рисунок. Вместо своего страха нарисуйте то состояние, которое ему противопоставлено. Скажем, состояние радости, уверенности, покоя.
Джесс вновь принялась за дело. Она быстрыми твердыми мазками нарисовала огромное солнце, наполовину заполненное желтой краской. Пол солнцем цвели цветы. Рисуя их, Джесс вдруг улыбнулась, вспомнив, что Брент дарил ей полевые цветы.
И тотчас воспоминания хлынули в ее сознание широким потоком. И она видела перед собой и свою старую комнату, и хрустальную вазу с полевыми цветами, и Брента, стоящего напротив и улыбающегося ей...
Сбоку Джесс написала слово любовь.
- Рисунок вызывает теплые ощущения. Но есть чувство незаполненности, - сказала задумчиво Элен, глядя на закрашенное лишь наполовину солнце.
- Я никогда не чувствовала себя цельной, - призналась в порыве чувств Джесс. – Когда Брент ушел, мне казалось, половина меня тоже ушла.
- Вы, кажется, его сильно любили, несмотря на юные годы?
- Я безумно его люблю.
- До сих пор?
- До сих пор, - прошептала Джесс.
Ей показалось, что тень в углу вытянулась и исчезла, но когда она оглянулась, в углу увидела лишь пальму.
- Какой рисунок вам больше нравится, Джессика?
Элен положила перед ней обе работы. Девушка тотчас ткнула на второй рисунок.
- Думаю, можно поступить так: второй рисунок вы возьмете себе, а первый... Куда бы вы хотели деть первый, с вашим страхом?
- Я бы хотела отправить его в другую Вселенную.
- Вы не сможете избавиться от состояния страха навсегда, Джессика, - ответила психотерапевт. - Страх присущ людям. Он основан на инстинкте самосохранения. И как бы мы не хотели избавиться от него, он всегда будет с нами. Вы не сможете отправить его в другую Вселенную. Но сможете положить его подальше от себя. Например, рисунок вы можете убрать в любое место в этой комнате
- Тогда я отложу страх туда, - кивнула Джесс на окно. Почему туда – она и сама не знала.
Она подошла к окну и тихо вскрикнула.
Лист упал на пол – чистой стороной вверх.
Джесс показалось, что она видит в толпе людей, пересекающих дорогу, Брента.
Но это была лишь иллюзия. Очередная ловушка ее подсознания: видеть того, кто до сих пор ей дорог, в каждом.
От психоаналитика Джесс ушла в приподнятом состоянии, предвкушая следующую встречу и гипноз. Элен же позвонила доктору Синглтону, чтобы уточнить некоторые детали. Поведение клиентки показалось ей несколько странным и требующим куда большего внимания, чем она думала.
Рисунок Джесс она взяла домой, чтобы убрать в архив в своем домашнем кабинете.
***
Джесс вышла на улицу, по которой только-только прошлась волна осеннего заката. Небо, на удивление, было ярким – над заливом разлилась кровь, сквозь которую просвечивала бронза облаков.
Над городом стояла безветренная погода, и на улицах царило спокойствие. А ночью обещали шторм.
Джесс села на лавочку неподалеку от медицинского центра, в котором находился кабинет Элен. Она ждала мать, а та опаздывала, застряв в одной из пробок. И смотрела в экран телефона, листая записи друзей в соцсети и просматривая фото в инстаграме.
Жизнь Вивьен остановилась. Ее – замедлилась и исказилась. А их – продолжала все точно также кипеть, словно никто и не заметил, что Джессика Мэлоун пропала.
Она написала пару слов Эшу, который находился сейчас в депрессии, ответила на сообщения коллег, поставила пару лайков.
Зашла на страницу Дайаны и увидела новые фото – сплош селфи с довольными улыбками. И не скажешь, что эта стерва хотела покончить с собой.
«Не пиши мне. Вивьен умерла из-за тебя», - ответил Эш, и у Джесс опустились руки.
Все-таки ее обвинят в смерти других. Это ведь из-за нее Уолш стал убивать.
На глазах появились горячие слезы. В душе – жгучая обида.
Нет, она не виновата! Она не виновата, не виновата, не виновата...
Телефон выпал из ее слабых пальцев на асфальт, но почти тотчас загудел, завибрировав, и Джесс поспешила его поднять, думая, что это мама.
- Да, - сказала она, смахивая с глаз слезы.
Кто бы мог подумать – она перестала пользоваться декоративной косметикой.
Однако звонила ей не мать, а частный детектив.
- Мисс Мэлоун, нам нужно срочно встретиться, - сказал он отрывистым голосом. Его было плохо слышно, и на заднем плане играла музыка.
- Что-то случилось? – тотчас напряглась Джесс.
- Вам следует знать кое-что.
- Что?
- Это не телефонный разговор. Я должен сказать вам это лично. Мы можем встретиться сейчас?
В голосе детектива звучала некоторая тревога.
- Где? – тотчас спросила Джесс.
- Бар «Зеленый аист». Угол 83-ей улицы и Тринадцатой авеню.
- Я найду. Попытаюсь приехать как можно скорее.
- Буду ждать.
К бару, мигающему в темноте неоновой вывеской, Джесс приехала лишь спустя полтора часа. Заведение располагалась в районе не с самой хорошей репутацией, но Джесс было все равно. Что-то произошло, и она должна была знать – что.
Запыхавшись, она влетела в душный, разрывающийся от музыки бар. Большинство столиком было занято, особенно возле сцены с пилоном, на котором танцевала полураздетая девушка, похожая на Барби.
Джесс растеряно оглядывалась, пытаясь отыскать взглядом детектива, но тщетно. Его нигде не было.
Она позвонила ему, однако его телефон был отключен.
Единственное, что ей оставалось – обратиться за помощью к одному из официантов. Для этого понадобилось включить все свое обаяние и улыбаться так, словно она была влюблена.
Официант отправил ее к бармену, и Джесс, устроившись за стойкой и заказав коктейль, теперь уже улыбалась ему, пытаясь не обращать внимания на похотливые взгляды мужчины справа, который опрокидывал стакан за стаканом. Он подмигнул ей, подняв стакан, а она отвернулась.
Джесс описала детектива, и бармен, кажется, догадался, о ком идет речь.
- Был такой, - кивнул он, протирая стакан, – нервный тип. Сидел один во-о-он за тем столиком.
- Он давно ушел? – нервно спросила Джесс. В «Зеленом аисте» было неуютно.
- Не знаю, - пожал плечами бармен. – Может быть, час назад.
Ничего больше не добившись, Джесс, не притронувшись к коктейлю, направилась к столику, за которым сидел детектив. Он, стоящий в углу, так и не был занят. Должно быть, отсюда открывался плохой обзор на сцену.
Джесс, повинуясь внутреннему приказу, села на стул и случайно заметила на полу белый прямоугольник.
Она тотчас подняла его – это оказалась фотография. На обратной стороне было аккуратно написано: «Моя любовь к тебе будет вечной».
Джесс перевернула снимок и зажала рот рукой.
На нее смотрел Эрик – только совсем молодой, и русоволосая светлоглазая девушка с тонкими чертами лица – Алиса Уэлч.
Та самая девушка, которая погибла в день исчезновения Брента.
Эрик держал руку на ее плече. Алиса обнимала его за пояс и ее глаза были еще живыми.
Они улыбались и выглядели счастливыми. За их спинами высился торговый центр, который располагался в самом сердце ***
- Нет, - прошептала она, отказываясь в это верить.
«Да», - сказал ее собственный голос с большим удовольствием.
Эрик встречался с Алисой?
Нет.
Джесс спешно сунула снимок в сумочку и вскочила на ноги, отчетливо поняв, что должна убираться отсюда.
Она вышла из бара, жалея, что отпустила такси, и на пути ее выросла крепкая высокая мужская фигура – тот самый мужик, который раздевал ее взглядом за стойкой бара.
- Куда собралась, крошка? – спросил грубый голос. – Потанцуем?
- Извините, я спешу, - твердо ответила Джесс и попыталась обойти мужчину.
Тот схватил ее за плечо.
- Не спеши. Угощу коктейлем. И не только, - хохотнул он.
- Нет, мне пора уходить. Меня ждут. – Джесс вырвалась и попыталась обогнуть его. Но он рукой перегородил ей путь.
- Как-то невежливо. Я предлагаю тебе свое общество. А ты так грубо отвергаешь его, крошка. Ну, иди ко мне. Пообщаемся.
Он попытался ее схватить, но Джесс бросилась назад, надеясь найти помощь в баре, однако попала в объятия другого мужчины. От него пахло потом и дешевым алкоголем. А еще – агрессией и желанием.
- Попалась, – весело объявил тот. – Развлечемся? Какая ты красивая, - его рука по-хозяйски скользнула по ее шее вниз, к груди, больно сжав.
Вырваться не получилось.
В четыре руки ее поволокли в какой-то узкий проулок.
Джесс пыталась кричать, но ей закрывали рот. Она пыталась отбиваться, но тщетно – справиться с двумя крепкими здоровыми мужиками ей было не под силу.
Они остановились и ее ударили по лицу.
- Расслабься. Будешь сопротивляться – места живого не оставлю, - прорычал один из них, потирая бедро, по которому его ударила сопротивляющаяся Джесс. – И можешь орать. Никто не услышит. А кто услышит, тому плевать.
- Тебе будет хорошо, крошка, - пообещал второй ей на ухо и попытался поцеловать. От запаха перегара и ощущения чужих мерзких губ на коже Джесс стало тошнить. Она зажмурилась, сцепив зубы.
Остальное произошло внезапно.
Один из мужчин вдруг отлетел в сторону, ударившись о стену, а второй стал заваливаться на бок. Руки его разжались, и Джесс, как змея, выскользнула из его объятий, ныряя за угол здания.
Она, не понимая, что происходит, оглянулась, увидев в тусклом свете третью мужскую фигуру. Человек в капюшоне с легкостью расправился с обоими противниками, раскидав их, как детей. Он методично бил одного из них по лицу, и Джесс слышала как тот захлебывается кровью и хрипит. Второй, хромая, убегал прочь, крича что-то на одной ноте.
Незнакомец увидел ее – ей показалось, его глаза блеснули в темноте, и направился следом. И Джесс, испугавшись еще больше, чем двух этих пьяных уродов, побежала вперед.
Она бежала, что было сил, петляя по каким-то безлюдным улицам до тех пор, пока не уткнулась в тупик. Ногти ее заскреблись о холодную голую стену дома.
Надежды на спасение не было.
А страшный человек в капюшоне приближался. Она слышала его шаги.
Вместе с шагами в тупик пришли и тени, стелившиеся по асфальту, почти незаметные, но Джесс видела, как шевелятся их щупальца в надежде дотянуться до нее.
Незнакомец стоял напротив, засунув руки в карманы. Ждал.
- Иди ко мне, - прошептал мужской голос, до ужаса знакомый. И Джесс, как завороженная, отлепилась от стены и сделала шаг навстречу.
Еще один шаг, и еще...
Теперь они стояли друг напротив друга.
От него пахло кровью и абсентом.
Он обнял Джесс, обхватив руками за спину, и она почувствовала себя легко и свободно. И облегченно вздохнула.
- Обними меня, - приказал мужчина тихо.
Ее руки покорно скользнули по его плечам. Щекой Джесс прижалась к мужской крепкой груди, обтянутой спортивной курткой на молнии. Потерлась, как кошка. Поцеловала сквозь грубую, кажущуюся холодной ткань.
- Я тебя ненавижу, - его шепот был слаще любимой музыки.
Она лишь сильнее прижалась к нему.
А он, гладя ее по спине, вогнал в ее живот нож. И тотчас по нему разлилось горячее море. Острая боль пронзила насквозь
Джесс упала, если бы он не поддержал ее, ласково целуя в шею.
Она хватала воздух ртом, но вместо воздуха вдыхала битое стекло, которое резало легкие. Она кричала, но вместо крика из ее горла доносился лишь хрип.
Она умирала, но вместо того, чтобы ей помочь человек с голосом Брента втыкал в нее нож снова и снова, шепча нежности.
***
Джесс изредка кидает взгляды на сидящего за соседней партой Брента. Она бы прожигала его глазами, но не может себе этого позволить.
Никто не должен заметить, что ей интересен этот парень. Кто она, а кто – он.
В новом учебном году они оказались в одном классе по литературе. Он – потому что считается хоть и лузером, но самым умным в школе. Она – потому что должна налечь на литературу в связи с поступлением в университет.
Раньше Джесс тоже замечала его, но они никогда не общались и не находились рядом. А теперь раз в неделю сидят близко друг ко другу, и она чувствует, как ее неудержимо тянет к нему.
Это неправильно.
У нее есть Стивен Бэнкстон из школьной футбольной команды. Перспективный игрок и, возможно, у него отличное спортивное будущее. Он хорош собой и мил. Вежлив и с чувством юмора. Не торопится уложить ее в постель. И даже нравится даже отцу.
Только от его близости не подгибаются коленки. И даже когда он целует ее, Джесс все равно. Никакой реакции.
А когда она рядом с Брентом Элемером, ее фантазия распускается дивным цветком.
Ей хочется, чтобы вместо урока по зарубежной литературе начала двадцатого века, он подошел к ней и уронил на учительский стол.
Брент ловит ее взгляд.
- Что? – спрашивает он непонимающе.
- Ничего, - говорит она рассерженно.
Она ненавидит себя за то, что хочет коснуться его. За то, что думает, каковы его губы, и умеет ли он целоваться. За то, что хочет узнать о нем больше.
Джесс записывает за учителем, и теперь ее черед поймать взгляд Брента. Она резко поворачивается, но он тотчас опускает глаза. А ей хочется улыбаться.
Урок заканчивается. Они выходят последними: он мешкает, ища что-то в своем рюкзаке, а она нарочно задерживается, только зачем – сама не понимает.
Они вместе подходят к двери, чтобы выйти из класса, залитого солнцем.
Джесс словно невзначай касается его руки. Сердце отчего-то колотится, как ненормальное.
Он вдруг оборачивается и внимательно на нее смотрит.
- Я что-то сделал не так? - спрашивает он тихо.
И она понимает шестым чувством, что Элмер, как и она сама, не может оторвать от нее взгляда.
- Обними меня, - вдруг говорит Джесс и сама пугается своих слов. Она думает, он уйдет, а он вдруг обнимает ее: осторожно, как хрустальную вазу.
- Я тебя ненавижу, - шепчет она, прижимаясь к нему и не в силах понять ни свое тело, ни свой разум.
А после вдруг первой целует: жадно, с напором и почти отчаянием. А он отвечает – неумело, но ласково, бережно гладя ее по волосам и разрешая до боли впиваться пальцами в его плечи.
Теперь солнце разлилось уже и в ее душе.
А через пятнадцать минут она и Аманда идут на тренировку в спортивный зал, и та, смеясь, спрашивает у Джесс, отчего она такая счастливая.