Глава 13
После произошедшего Джесс спала целые сутки. Ее накачали лекарствами – так, что никакие сны больше не снились. И когда она распахнула глаза, поняла, что находится в своей палате, а в кресле рядом сидит мать.
Было спокойно и тихо. Ничего необычного.
Ничего страшного.
Вчерашний реалистичный кошмар потускнел и наполовину забылся. Но только в памяти восстановилась кошмарная сцена из прошлого.
Это было в реальности или это – галлюцинация?
Что с Брентом?
Он жив и просит помочь или?..
- Ма, - тихо позвала Джесс. Губы пересохли и ужасно хотелось пить.
- Джесс! Как ты себя чувствуешь? - резко подалась вперед женщина. Сегодня она была одета в изысканный костюм нежного кремового цвета. Раньше подобные цвета оттеняли ее загар. Сейчас подчеркивали серость и усталость кожи.
- Хорошо. Можно воды?
Во время их короткого разговора пришла медсестра, измерила Джесс давление и температуру, принесла новую порцию лекарств. Она была улыбчивой и разговорчивой, и в какой-то момент сообщила:
- Слышали новость? Маньяка нашли! Сегодня по всем каналам показывают этого больного.
- Разве об этом не говорили вчера? – удивилась Джесс.
Ей казалось, она уже слышала об этом раньше.
Миссис Мэлоун удивленно посмотрела на нее – думала, что дочь вздохнет облегченно, узнав, что убийцу подруги поймали.
- Нет, - покачала головой медсестра. – Задержали пару часов назад.
Не слушая ее болтовню, Джесс взяла телефон с прикроватной тумбочки и стала лихорадочно просматривать новости в Интернете.
Они пестрили яркими заголовками:
«Полиция города с успехом провела арест маньяка»
«Убийственный Холод пойман! Жители Нью-Палмера могут вздохнуть спокойно»
«Тридцатичетырехлетний продавец телефонами убивал в свободное от работы время»
«Холод больше не Убийственный – полиция положила конец бесчеловечным преступлениям!»
«Роберт Уолш задержан по официальному обвинению в серии убийств».
Джесс листала новостные порталы один за другим и всюду натыкалась на фото убийцы, сделанное около здания полицейского управления, куда его доставили.
На Брента он похож не был, и это заставило ее облегченно вздохнуть.
Худой съежившийся молодой мужчина с залысинами и испуганными грубоватым лицом напоминал пойманного зверя. Но не хищника – травоядное.
Невинная маска стала его оружием.
Роберт Уолш должен ответить за содеянное.
- Он не признает свою вину, - скорее утвердительным, нежели вопросительным тоном сказала Джесс.
- С чего ты взяла? – удивилась мать. – Такие, как он, любят работать на публику. Рисоваться. Тешить ненормальное эго.
Джесс промолчала. Она осталась при своем мнении.
Когда медсестра ушла, оставив их вдвоем, миссис Мэлоун не выдержала.
- Джесс... Там, на крыше... Что ты хотела сделать?
Этот вопрос мучил ее. И она не могла не задать его.
- Просто вышла проветриться, - слабо улыбнулась Джесс.
Мать покачала головой. Она до сих пор отлично помнила тот день, когда дочь нашли в окровавленной ванной комнате. И не верила, что та просто так пошла на крышу больницы в одной ночной рубашке.
- Он тебя все еще мучает, милая? – тихо спросила она, кладя руку на ладонь дочери.
Джесс вздрогнула.
- Кто?
- Тот мальчик... Который пропал в ту самую ночь. Брент, верно?
- Я не хочу о нем говорить, мама, - резко ответила Джесс.
Она никогда и ни с кем не говорила о Бренте – только сама с собой.
- Или это из-за Эрика? – продолжила мать. – Доченька, ты не должна... Думать о подобных вещах. Эрик придет в себя и вернется к нам. Вы женитесь.
«Мне все равно», - было написано в глазах Джесс. Пусть об этом беспокоится Дайана.
- Пообещай мне, что ты больше не сделаешь этого. Пожалуйста, - мать сжала пальцы на ладони Джесс.
Повисло неловкое молчание.
Если мать узнает обо всем, сочтет ее ненормальной.
- Мама, - вдруг передумала Джесс, кое-что вспомнив. – В ту ночь... В ту ночь, о которой ты говоришь... Как я тогда оказалась дома?
Лицо матери оставалось спокойным, а вот глаза – такие же темные, как у Джесс – наполнились тревогой.
- Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь, милая, - осторожно сказала миссис Мэлоун.
Она понимала, очень хорошо понимала, но не хотела говорить об этом.
- Я ведь все равно узнаю, - нахмурилась Джесс и резко села в постели, теперь уже сама сжимая холеную ладонь матери обеими руками. – Пусть я узнаю обо всем от тебя, мама.
Женщина тяжело вздохнула, глядя в сторону. Она не хотела говорить на эту тему. Однако ей пришлось это сделать – в словах Джесс есть резон.
- В тот день ты прогуляла школу. Сидела в своей спальне и никому не открывала. Я понятия не имела, что с тобой, лишь могла предположить, что ты поругалась со своим новым мальчиком. Тот паренек - Джейсон или Джеймс? – приходил к тебе, а ты не желала его видеть, прогоняла. Кричала, как ненормальная... Никого не слушала, рыдала, бросалась вещами. А поздно вечером выбежала из своей комнаты - дерганая, заплаканная, злая. Мы поругались – я не хотела, чтобы ты уезжала в таком состоянии. Но ты взяла машину и уехала, не выпуская телефон из рук. Я не знаю, куда ты помчалась. Меня ты не слушала.
Женщина снова вздохнула и, глядя мимо опустившей взгляд дочери, продолжила:
- Полночи тебя не было, и никто из твоих друзей не знал, где ты. Часа в три мы услышали, как к дому подъезжает твоя машина. Ты сидела за рулем, но крепко спала. Как доехала – я до сих пор не могу понять. Честно сказать, мы с отцом подумали о наркотиках. Я была ужасно зла.
- Моя одежда была испачкана? – спросила Джесс, жадно слушая слова матери. Она не помнила ничего из этого.
- В земле.
- И в крови.
Мать вздрогнула.
- Нет, милая моя, твоя одежда была испачкана лишь в земле, - с нажимом сказала она.
Джесс непонимающе посмотрела на нее. Лицо матери стало жестким. Голос – тихим.
- Утром мы узнали, что пропали двое школьников: тот мальчик, Брент, и девочка, на класс младше тебя. Не помню ее имени.
Алиса Уэлч – так ее звали. Джесс помнила. В школе они не общались.
- Брента так и не нашли... - Прошептала она.
Дрожь прошла по ее телу.
- А тело несчастной девочки обнаружили в поле спустя пару дней. Дождь смысл все следы. Никаких улик. Никаких подозреваемых. Ничего, - с каким-то отчаянием прошептала миссис Мэлоун. – И твоя одежда была только в грязи, только в грязи. Запомни.
- Мама, - спросила вдруг Джесс. – Ты думаешь, это я?!
Глаза матери расширились. В них сияли растерянность и страх.
- Я так не думаю, Джесс, - зашептала она, обнимая дочь. – Но ты не зря забыла все, что было в ту ночь. Не зря...
Она отстранилась:
- Возможно, на ее месте могла оказаться ты. И слава Богу, - мать быстро перекрестилась, коснулась лба и прижала руки к груди, - что высшие силы тебя уберегли, милая. Мы с отцом сделали все возможное, чтобы та трагедия тебя не коснулась. Мы так хотели, чтобы ты была счастлива. Пожалуйста, не пытайся довести то, о чем ты думала на крыше.
Джесс увидела на ее глазах слезы и поняла, что мать старше, чем кажется.
- Мама, - жалобно сказала Джесс и положила голову ей не плечо. Слезы резали глаза, как лезвия.
Они долго просидели так в полной тишине.
Миссис Мэлоун ушла спустя несколько часов, пообещав, что вернется завтра.
- Я хочу домой, - сказала, как маленькая, Джесс.
- Скоро тебя отпустят, дорогая, - сказала мать и погладила ее по волосам. – Ты помнишь о своем обещании?
- Помню, - сказала Джесс.
В палате она оставалась одна недолго. Вскоре с обходом пришел доктор Ричард Синглтон – привлекательный мужчина средних лет с английским акцентом. Они долго разговаривали, и в числе прочих вопросов он неожиданно задал следующий:
- После сотрясения, до того, как попасть к нам, вы принимали лекарства. Мисс Мэлоун, кто вам их назначил?
- Доктор Хендерс, - пожала плечами Джесс.
- Стюарт Хендерс? – уточнил мужчина.
Его лицо вытянулось.
- Да. Он работает в вашей клинике. А что?
Доктор Синглтон откашлялся.
- Вместо седативных средств он назначил вам аналептики. Если говорить простыми словами, вместо того, чтобы принимать средства, успокаивающие вашу центральную нервную систему, вы принимали средства с возбуждающим действием.
- Зачем? – только и спросила Джесс.
- У меня нет идей на этот счет, мисс Мэлоун. К сожалению, доктор Хендерс больше не работает у нас, - крайне осторожно сказал доктор Синглтон, помня наказ администрации. - Поэтому задать вопрос по назначению препаратов мы не сможем. Однако могу обещать, что комиссия по этике будет разбираться с этим случаем. Халатность доктора Хендерса будет наказана, можете не волноваться.
Он что-то не договаривал.
- Мне все равно, - устало сказала Джесс и вдруг призналась, пристально глядя в глаза доктора:
- Я видела галлюцинации.
От ее немигающего взгляда он вздрогнул.
Джессика Мэлоун пугала, несмотря на свою внешнюю болезненную красоту. Доктор Синглтон придерживался определенной этики в отношениях с пациентами, однако Джессика чем-то неуловимо манила его. Хрупкая, бледная, беззащитная, с большими всегда настороженными глазами – было в ней что-то темное, почти декадентское, но притягательное.
- Ожившее огородное пугало больше шести футов в росте, - продолжала девушка. – С алыми глазами, головой, сшитой из мешка. И безумной улыбкой.
- Вот как.
- Оно хотело меня убить, - прошептала Джесс.
Доктор Синглтон почувствовал странный порыв – обнять пациентку, попытаться успокоить, однако воздержался от столь необдуманных действий и сухо сказал, что это были побочные эффекты психотропного вещества. И добавил еще раз, что с некомпетентными действиями доктора Хендерс будет разбираться не только комиссия по этике.
Джесс смотрела на него насмешливо.
«Я видела галлюцинации до того, как стала принимать препараты доктора, мать его, Хендерса, придурок», - раздраженно подумала она. Но вслух лишь поблагодарила его.
Не успел доктор в сопровождении медсестры выйти из палаты, как в нее ворвались полицейские: знакомый капитан и два детектива, одного из которых Джесс не знала.
- Мэлоун! – заорал капитан так, что девушка испугалась. – Вы держите меня за идиота?!
Джесс сглотнула.
- Не повышайте голос на мою пациентку, - сдвинул брови к переносице доктор Синглтон. – Вы кто?
Вместо ответа капитан сунул ему в лицо полицейский значок. И, тяжело дыша, приблизился к кровати Джесс.
- Потрудитесь объяснить.
- Что именно? – спросил она.
Капитан сел на стул, широко расставив ноги и уперев ладони в колени.
- Хороший вопрос, - сказал он, зло усмехнувшись, и заорал:
– Я же просил ничего не скрывать, мать вашу! Вы до сих пор не поняли? В вашей прекрасной головке так и не уложилась мысль, что происходят гребанные убийства?!
Джесс молчала. Она не понимала, что ему от нее надо.
- Что вы... - попытался, было, остановить его доктор Синглтон.
- Выйдите! – гаркнул капитан. – Оставьте нас с Мэлоун!
Доктору и медсестре пришлось подчиниться требованиям полицейских.
- Я буду неподалеку, - только и смог предупредить доктор и вышел за дверь.
Джесс осталась наедине с капитаном и двумя детективами, смотря на них испуганно и зло. Она вновь ничего не понимала.
- Объяснитесь, - твердо сказала Джесс.
- Комната Роберта Уолша, - кинул прямо на кровать фотографии капитан, внимательно наблюдая за реакцией девушки.
Она осторожно взяла снимки в руки.
На них была изображено странное узкое помещение, полностью занавешенное фотокарточками. На изображениях крупным планом Джесс обнаружила снимки со своими портретами.
Ее снимали, когда она не видела этого. А после украсили фотографиями грязную крохотную комнату.
- Что это? – почти с отчаянием спросила она, чувствуя себя оскверненной.
Ей казалось, что на нее вылили ведро свиной крови. А на волосы посыпали землю.
Следующей на кровать Джесс полетела фотография, на которой был изображен смутно знакомый мужчина с залысинами. Он улыбался, держа бокал пива и глядя в камеру.
Обычный молодой еще мужчина с веснушками и грубыми некрасивыми чертами лица.
- Хозяин комнаты - Роберт Уолш. Тридцать четыре года, продавец телефонов в компании «Гуд Старк», не женат, не имеет детей, снимает квартиру в районе Восточного Мэдфорда. Вредных привычек не имеет. Не привлекался.
- Я видела его по новостям, - сказала растерянно Джесс. – Не понимаю...
- Что вы не понимаете, мисс Мэлоун? – сощурился капитан. – Уолш переехал сюда восемь лет назад. Через пару лет после вашего переезда. До этого он, как и вы, жил в Краунфорде. Работал в кафе неподалеку от Хэмптонской старшей школы, в которой вы учились. Интересное совпадение, не правда ли?
Джесс потрясенно молчала.
- Он соорудил для вас настоящий алтарь. Интересно, Уолш убивал, потому что видел вас в других девушках? А я ведь спрашивал, были ли у вас настойчивые поклонники. И вы молчали. Вы кокетничали. А мы могли бы спасти жизнь, по крайней мере, одному человеку, мисс Мэлоун! И еще кое-что. Ваша подруга, Дайана Мортон, попыталась покончить жизнь самоубийством. Наглоталась таблеток, однако ей вовремя была оказана помощь.
Глаза Джесс расширились.
- На это никто не обратил бы особого внимания, - продолжал капитан, - если бы не записка, которая должна была стать предсмертной. В ней говорилось, что Дайана досрочно отправляет себя к праотцам из-за вас.
- Что? – прошептала она. – Вы серьезно? Дайана?..
- Нет, черт подери, я шучу!
- Позвольте, процитирую, - вмешался один из детективов, доставая телефон и читая с него:
- «Вынуждена уйти вслед за своей прекрасной подругой Вивьен. В моей смерти прошу винить Джессику Мэлоун и человека, скрывающегося под псевдонимом Убийственный Холод. Дайана Мортон».
- Что вас связывает? – поднял на Джесс тяжелый взгляд капитан.
Джесс молчала.
- Что произошло в ночь, когда ваш приятель Брент Элмер исчез, а тело Алисы Уэлч нашли в овраге?
- Я не знаю его! – вдруг закричала Джесс. – Не знаю! Не знаю, не знаю!
Один из детективов попытался ее успокоить, и это с трудом у него получилось.
- Я его не знаю. Поверьте, не помню его, не встречалась с ним, не общалась, - говорила с отчаянием Джесс, гляда на капитана. – Если бы я знала, неужели бы я не сказала? О, Господи, - закрыла она лицо ладонями. – Я не знаю, что с Брентом... Я не знаю, кто убил Алису... Господи....
Ей не поверят.
Проклятая Дайана! Зачем же она так поступила?..
Они вынимали из нее душу бесконечными вопросами и подозрительными взглядами несколько часов.
- Вы будете вызваны на повторный допрос, - сухо отчеканил на прощание капитан, который ни на унцию ей не верил. – И я обещаю, что узнаю все, что вы скрываете, мисс Мэлоун.
С этими словами полицейские покинули палату, оставив Джесс наедине со своими тяжелыми, мечущимися из стороны в сторону мыслями.
Лишь лекарства доктора Синглтона дали ей возможность забыться и уснуть.
Поздно вечером, когда за окном было темно, дверь в палату со спящей Джесс тихо скрипнула. И в палату вошел тот самый мужчина в кепке и солнцезащитных очках.
Он подошел к Джесс, коснулся ее лба, замер, словно прислушиваясь к чему-то, и поморщился.
- Накачали, не пробиться, - прошипел он раздраженно.
Стоит пообщаться с лечащим врачом, чтобы тот назначал «правильные» препараты. Или дать ей отдохнуть, а самому заняться теми, кто мешает его славной игре?
Пожалуй, он даст ей передышку.
Самая сладкая ночь всегда начинается после яркого солнечного дня.
Мужчина опустился на пол у изголовья кровати, не заботясь о чистоте своих джинсов. Взял спящую девушку за руку и закрыл глаза.
Если бы кто-то заглянул в палату Джесс Мэлоун, он бы решил, что это трогательная сцена: рядом с девушкой-пациенткой сидит ее любимый мужчина и не отпускает руку даже во сне.
Когда Джесс проснулась, никого рядом не было.
Но ей казалось, что на губах остался невесомый след от поцелуя.
***
Следующие дни стали хуже, чем ночные кошмары.
Если от страшных снов можно было избавиться, проснувшись, то из страшной действительности не было выхода.
Страх стал постоянным спутником Джесс, и ей казалось, что он окутывает ее плотной пеленой, разводя границу между нормальностью и безумием.
Она очень боялась.
Боялась из-за себя, из-за Брента, из-за психа, который следил за ней и делал фотографии.
Боялась из-за сумасшествия Мортон, из-за предательства Эрика.
Боялась из-за слов матери.
Страхи пересекли все дозволенные границы.
Страхи пили все ее жизненные силы.
Страхи выжимали душу досуха.
Джесс хотела избавиться от них, избавиться от наваждения, избавиться от мыслей о Бренте, который стал чудовищем, но это ей удавалось с большим трудом.
Она была в полиции. Сидела на допросе, едва ли не как главный свидетель, ловя на себя осуждающие взгляды. Но разве она была виновата в том, что этот сумасшедший ублюдок с выжженной дырой вместо души, возомнил себя Богом?
Нет.
Нет, она в этом не виновата. Господи, она совершенно не знала, что он повернут на ней, и что он убивает таких, как она!
Они виделись случайно Уолшем в полиции, которую осаждали толпы журналистов с камерами. А может, эта случайность была подстроена капитаном – как знать?
Она стояла у стены, а его, закованного в наручники, вел канвой
- Я помню тебя, - сказал Уолш тихо, стреляя глазами, как ружьями. – Красотка Джесс из команды поддержки «Красные львов». А я – тут, - и он беззвучно засмеялся.
Джесс молча отвернулась.
Ей невыносима была мысль, что перед ней стоит жуткий убийца. Но она не могла поверить, что этот человек – и есть Убивающий Холод.
На допросе Джесс спросила у капитана, как же так вышло – если Уолш следил за ней, мог ли он тогда убить Вивьен?
Капитан ответил, что разберется. Он до сих пор считал, что Джесс что-то скрывает, и пытался понять, что. К тому же, как и коллеги, видел несостыковки в деле, однако прокурор дал ясный приказ – замять дело как можно быстрее – на радость прессе и общественному мнению. Прокурор купался в лучах сомнительной славы, и, если честно, ему не было дела до Холода. Он решал свои проблемы за его счет.
А Джесс действительно не помнила этого человека по фамилии Уолш, десять лет назад продававшего мороженое в кафе около школы.
Или она забыла о нем так же, как и забыла о том, что произошло за городом в ту ночь?..
Ответов не было. Лишь вопросы, вопросы, вопросы.
И долгие тягучие мысли.