23. Тяжесть молчания
Они сидели на кухне уже больше часа, разговаривая о мелочах, о школе, о людях, которые теперь боялись выходить на улицу даже днём. Разговор лился естественно, но где-то глубоко внутри Мари чувствовала, что с каждым словом её грудь сдавливает всё сильнее.
Страх. Боль. Отчаяние.
Она думала, что справится, что сможет пережить всё в одиночку, но в какой-то момент поняла: больше не может.
Лиз говорила что-то про новую волну слухов в школьных чатах, но Мари почти не слушала. Она смотрела на свою кружку с чаем, а в голове шумел голос Грегори, его холодный смех, его прикосновения, которые до сих пор жгли кожу.
— Лиз... — голос её дрогнул.
Подруга замерла, сразу поняв, что что-то не так.
— Что случилось?
Мари глубоко вздохнула, собираясь с духом.
— Я... — она нервно провела рукой по столу, будто искала, за что зацепиться. — Мне тяжело.
Лиз выпрямилась, теперь глядя на неё внимательно, с тревогой.
— О чём ты?
— О всём. — Мари наконец подняла на неё взгляд. — Я больше не могу это держать в себе.
В горле стоял ком. Ей не хотелось говорить, но молчать было уже невыносимо.
— Лиз, ты знаешь не всё.
— Что именно? — Лиз нахмурилась.
Мари сглотнула.
— Грегори... Он...
Она замолчала. Сказать вслух то, что он с ней сделал, было тяжело. Казалось, если она назовёт это своими словами, это станет ещё реальнее, ещё болезненнее.
Лиз сжала её руку.
— Мари... — прошептала она.
Девушка закрыла глаза, сделала глубокий вдох и выдох.
— Он сделал мне больно, Лиз. Он сломал меня.
В комнате воцарилась напряжённая тишина. Лиз застыла, её глаза расширились, дыхание сбилось.
— Ты... ты о чём?
Мари горько усмехнулась.
— Ты понимаешь, о чём.
Лиз вскочила на ноги, сжав кулаки.
— Этот ублюдок! — Она резко развернулась, сделала несколько шагов по кухне, тяжело дыша. — Почему ты мне сразу не сказала?!
— Потому что я не знала, как, — честно ответила Мари.
Лиз развернулась к ней, в глазах была боль, злость и... вина.
— Я бы... Я могла...
— Ты ничего не могла.
— Но...
— Никаких «но», Лиз. Это случилось. И это уже не изменить.
Лиз крепко сжала губы, но кивнула.
— Как ты? — её голос дрожал.
Мари усмехнулась.
— Я не знаю.
Тишина.
Лиз медленно села обратно, взяла её за руки.
— Я рядом, — тихо сказала она.
Мари кивнула, с трудом подавляя слёзы.
— Это ещё не всё.
Лиз сжала её ладонь крепче.
— Марк.
Лиз нахмурилась:
— Что с ним?
Мари тяжело вздохнула.
— Он сломлен. Грегори манипулировал им с самого начала. И... Я боюсь, что если я ничего не сделаю, то Марк просто... исчезнет.
— Исчезнет?
— Внутри себя. Он не справляется, Лиз. Он сломлен так же, как и я, но не хочет это признавать.
Лиз выглядела подавленной.
— Чёрт... — она закрыла лицо руками. — И что мы можем сделать?
Мари покачала головой.
— Я не знаю. Но я больше не хочу бездействовать.
Лиз убрала руки с лица, её взгляд стал твёрдым.
— Значит, мы что-то придумаем. Вместе.
Мари посмотрела на неё, и впервые за долгое время почувствовала, что она не одна.
***
Дом был тих. Тьма уютно окутывала стены, и лишь слабый свет уличного фонаря пробивался сквозь шторы, оставляя на полу размытые тени. В холодильнике с приглушённым жужжанием работал мотор, а стрелки настенных часов лениво отмеряли время.
Мари осторожно спустилась вниз, стараясь не шуметь. Лиз осталась у неё с ночёвкой, и после их откровенного разговора обе быстро уснули, устав от тяжести эмоций. Но сон Мари был беспокойным: она ворочалась, сжимала простыни в кулаках, пока, наконец, не проснулась от пересохшего горла.
Мама, к сожалению, снова осталась на ночь в больнице: когда та собиралась уходить, в больницу привезли новых пострадавших.
На кухне было прохладно. Она зевнула, открыла шкафчик и достала стакан. Всё было таким привычным, таким обыденным, что на мгновение ей даже показалось, будто ужас последних дней был просто сном.
Но стоило ей развернуться, как эта иллюзия рассыпалась в прах.
На диване в гостиной сидел он.
Грегори.
Лицо его наполовину скрывала тень, но даже в темноте Мари увидела знакомую усмешку, лёгкую, чуть насмешливую, но холодную до дрожи.
Стакан выпал из её рук, и звон разбитого стекла мгновенно нарушил ночную тишину.
— Какого чёрта... — прошептала она, отступая назад, прижимаясь спиной к кухонному столу.
Грегори не двинулся с места, лишь лениво склонил голову набок, словно изучая её реакцию.
— Тише, милая, — его голос был таким же спокойным, как всегда. — Не стоит поднимать шум.
Но шум уже поднялся.
Раздался топот по лестнице, и в следующую секунду в дверях кухни появилась Лиз. Она резко остановилась, увидев Грегори, а потом, не раздумывая, шагнула вперёд, вставая между ним и Мари.
— Убирайся, — процедила она сквозь зубы.
Грегори усмехнулся.
— Какой приём... Я даже немного польщён.
— Уходи, — повторила Лиз твёрже, её руки сжались в кулаки.
Грегори плавно поднялся с дивана, двигаясь медленно, неторопливо, но от этого ещё более угрожающе.
— Лиз, да? — он окинул её оценивающим взглядом. — Я слышал о тебе. Ты та, что любит лезть туда, куда не следует.
Лиз не шелохнулась, но Мари увидела, как напряглись её плечи.
— Ты не сделаешь мне больно, — твёрдо сказала Лиз.
Грегори улыбнулся.
— Нет, конечно, не сделаю, — он посмотрел на неё, а затем перевёл взгляд на Мари. — Но вот ей...
Лиз тут же шагнула ещё ближе, полностью заслоняя Мари собой.
— Не смей.
На мгновение повисла напряжённая тишина.
Грегори улыбался, но глаза его оставались холодными, как лёд.
— Милое зрелище, — сказал он. — Только вот, Лиз... ты даже не представляешь, во что влезла.
Лиз сжала зубы, но не отступила.
Мари стояла за её спиной, сердце бешено колотилось. Она не знала, что делать. Не знала, чего ждать.
Но знала одно. Грегори не пришёл просто так.
Лиз стояла напротив Грегори, её дыхание было сбивчивым, но в глазах не было страха — только решимость. Она не знала, кто он такой, но уже успела понять, что рядом с ним лучше не расслабляться.
Грегори же смотрел на неё почти с весельем, будто этот момент забавлял его, но в глубине его глаз таилась холодная, пугающая пустота. Он медленно шагнул в сторону, отступая к дивану, затем сел обратно, закинув ногу на ногу, словно никуда не спешил.
— Расслабьтесь, девочки, — протянул он, глядя на Мари. — Если бы я хотел причинить вам вред, я бы уже это сделал.
Лиз прищурилась.
— Тогда зачем ты здесь?
Грегори не спешил отвечать. Он перевёл взгляд на Мари, как будто взвешивал, стоит ли говорить.
— Как всегда, просто рассказать правду, — наконец заговорил он, выдержав паузу.
Мари невольно сжала пальцы в кулак.
— Какую ещё правду?
Грегори чуть наклонился вперёд, сцепив пальцы.
— Всё это время ты думала, что это я – причина хаоса в городе, — его голос звучал мягко, но от этого ещё более зловеще. — Но ты ошибалась. Это не я убиваю людей.
— И кто же тогда? — резко спросила Лиз.
Грегори неторопливо встал с дивана, заложив руки в карманы. Он двигался лениво, но в этом было что-то угрожающее. Он приблизился к Мари, наклонился к её уху и шёпотом произнёс:
— Марк.
Мари почувствовала, как у неё холодеет внутри.
— Нет...
— Да, — кивнул он. — И, что самое забавное, он делает это даже не по моей указке. Он убивает... потому что хочет.
— Ложь, — выдавила Мари, покачав головой.
— Зачем мне врать? — Грегори развёл руками и опустился обратно на диван. — Я мог бы сказать, что он делает это под моим контролем, но, увы... мальчик сорвался с поводка.
Лиз бросила быстрый взгляд на Мари, видя, как та побледнела.
— Марк не мог... — прошептала Мари, но её голос дрожал.
Грегори наклонился ближе, его глаза блеснули.
— Может, — сказал он тихо. — Ты же знаешь, что может.
Мари сжала губы.
— Но он боролся...
— Боролся? — Грегори хмыкнул. — Возможно. А теперь перестал.
Лиз резко вмешалась:
— Даже если это правда, зачем ты пришёл? Просто насладиться зрелищем?
Грегори посмотрел на неё и медленно покачал головой.
— Нет, я пришёл напомнить Мари о нашем... соглашении, — он бросил короткий взгляд на девушку. — Ты ведь не забыла, милая?
Мари судорожно сглотнула.
— Я помню.
Грегори слегка улыбнулся:
— Вот и чудненько!
Лиз напряглась.
— Какой ты благородный, — процедила она.
— Не правда ли? — Грегори ухмыльнулся. Затем снова посмотрел на Мари, его взгляд был пронизывающим, цепким.
Мари пошатнулась, опершись рукой на стол, чувствуя, как внутри всё переворачивается. Лиз подошла ближе, её глаза были полны вопросов, но она ничего не сказала. Потому что знала: Мари уже и так на грани.
Грегори лениво потянулся, будто ему наскучил весь этот разговор. Он не собирался уходить — наоборот, он явно наслаждался моментом.
— Вы бы видели свои лица, — усмехнулся он, качая головой. — Прямо картина маслом.
Мари нервно сжала пальцы, пытаясь сохранить самообладание.
— Ты лжёшь.
— Ой, детка, давай без этого, — Грегори цокнул языком. — Я ведь всегда был честен с тобой, не так ли?
Лиз сжала кулаки, но сдержалась, а затем бросила быстрый взгляд на подругу.
— Ты врёшь, — вновь процедила Мари.
— О, сколько эмоций, мне это даже нравится, — Грегори усмехнулся и, не спеша, пошёл по комнате, оглядываясь вокруг, словно был хозяином дома. — Ты ведь знаешь, что у него давно проблемы с самоконтролем. Я предупреждал. Но ты не слушала.
— Но он... он не мог...
— Ох, детка, он не просто мог, он уже это сделал, — он взглянул на неё с лукавой улыбкой. — И не один раз.
Мари потрясло головой, отказываясь в это верить.
— Почему ты говоришь об этом так... спокойно?
Грегори изобразил удивление.
— А как мне ещё говорить? Сложить руки на груди и воскликнуть: «Господи, какой ужас!»?
— Ты... — Лиз сжала зубы.
Грегори махнул рукой.
— Не переживай так, девочка. Я же сказал, что тебя не трону. Я обещал, — он бросил быстрый взгляд на Мари, ухмыляясь. — Пока она послушна.
Мари опустила взгляд.
— Но это ещё не всё. Я пришёл посмотреть, как ты держишься. Как там твои моральные страдания, м?
Девушка резко взглянула на него, а он лишь ухмыльнулся.
— Да брось, я же вижу, как ты мучаешься. Ты хочешь бежать, но знаешь, что тебе некуда.
Она молчала.
— Детка, у тебя есть только два пути, и оба ведут ко мне.
Лиз, не выдержав, шагнула вперёд.
— Почему ты это делаешь?
Грегори посмотрел на неё с лёгким раздражением, будто заметил надоедливую муху.
— Потому что могу, — просто ответил он.
— Ты просто сломанный человек, — выплюнула Лиз.
Грегори усмехнулся.
— Возможно. Но не мне одному, дорогуша.
Он снова повернулся к Мари, наклонив голову набок.
— Так что будем делать, милая?
Мари чувствовала, как внутри всё клокочет. Грегори не спешил уходить. И, судя по всему, не собирался.