Глава 8. - Спасение наставников.
Сквозь густые ветви прорывались лучи солнца. Они шли меньше часа. Сашка искоса бросила взгляд на Никиту. Тот шел серьезный, напряженный, и то и дело оглядывался назад. Саша ощутила в себе теплый толчок сердца. Девушка остановилась. Еще раз пристально поглядела на парня. Стук повторился, и сердце забилось чаще. Вот она уже чувствует на щеках пылкий румянец, который обхватил и уши, и шею, перебегая и на нос со лбом. Саша тряхнула головой и ей на глаза упала длинная челка, скрывая ее лицо от внешнего мира.
Тихое чувство щекотало ее где-то в районе грудной клетки – щемящее такое. Девушка отрицательно помотала головой. Неужели она влюбилась в Никиту? В этого тирана, деспота, который столько времени унижал ее, бил, издевался? Почему-то была надежда, что он изменится. Но он не менялся. Сколько они уже провели в этой деревне... Его обучал Дядька Ясень слушать природу, быть вежливей, а он так и не смог этого достигнуть. Саша тяжело вздохнула и скрестила руки на груди, и обогнала его чтобы не видеть эти грозные карие глаза, и длинную русую челку.
Пацан посчитал это вызовом – кто быстрей – и наддав оббежал ее рысцой, крикнув при этом:
- Неудачница-Феликс, – крикнул он это смешно, без обиняков. Но Саша восприняла с искоркой и рванула вперед него.
Так и пробежали они половину пути, пока не задохнулись.
Девушка устало прислонилась к дереву. Никита отошел к овражку и оттуда крикнул ей:
- Эй, смотри. Мы дошли!
Сашка подошла к нему и увидела дом. Огромный дом. С резными ставнями, чистыми окнами. Светлая вырубка бревен за версту пахла свежей смолой. Дубовая дверь была ростом не с человека, а скорее, как ворота, для больших повозок. Желтая песчаная тропинка вела к главному входу.
Саша дернулась было туда, но Никита придержал ее за запястье. Она повернула к нему голову и предательски зарумянилась. Тот не понимающе поморгал и отпустил ее руку.
- Помнишь, что тот... индюк сказал? Надо к черному входу идти, – и кивнул на неприметную дверцу в углу дома.
Тихо прокравшись поближе, они набрались смелости и постучали. За дверью послышалось звяканье и властный голос спросил:
- Кто там?!
- Мы... э... от Пашки, да. Вот, – в дверную щель выдохнул Никита.
За дверью поколебались, но через пару мгновений она была уже раскрыта. На пороге стояла девушка, ровесница Никиты, ну может тоже лет семнадцать не больше. Светлая, курносая, в веснушках бледное личико. Куколка ходячая. А глаза голубые-голубые, ярче чем у Сашки. И вот тут Сашу и укололо что-то в теплое настуканное место в груди. Эти ярко-голубые глаза столкнулись с карими, почти черными глазами Никиты. Какая-то обида отозвалась в девушке. Раньше только она так могла взглядом с ним встречаться.
- Если вы от Пашки, то по какому делу? – властным голосом проговорила девушка. Да так четко, словно уже выработано, надрессировано. – Говори зачем? – обратилась она к пацану. На нее даже и глазом не повела.
- По делу, но не скажу по какому. Оно очень секретное и важное. О нем на улице не говорят! – не растерялся Никита. – Может впустишь в дом, а? Кукла? – с сарказмом проронил он последнее слово.
Саша грозно на него покосилась, но ничего не сказала. А девушка как будто невзначай улыбнулась ему.
- Пойдем, – и тут она заметила ее. – Пойдемте...
Никита, как только она закрыла за ними дверь, пошел с ней рядом, расспрашивая о чем-то, и говоря какие-то безобидные слова. Саша шла позади на три шага. Ее он вечно по-всякому обзывал. Сердце кровью обливается, когда он случайно пальцев той касался. Вот флиртует в открытую! Дикое бешенство взбурлило в ней, и Саша стала перебирать мысленно заговоры.
Вот они вошли в темную комнату. Она озарялась только свечкой, стоящей на не большом столике. Его шумные рассказы долетали до Саши, и она слышала, как кокетливо посмеивается девушка, припадая тому на плечо. Сашка не выдержала.
- Эй!! – окликнула она ту. – Тебя как зовут?
Блондинка обернулась. Смерила ее усталым взглядом и ответила:
- Дарья.
У Саши сердце застыло на секунду и пропустило один удар. Опять Дашка! Та была, теперь эта. Лютое буянство оседлало ее разум. Ей захотелось громить все в этой комнате подряд. Никита завел разговор про какой-то случай в приюте, но Сашка перебила его снова:
- А что это за дом?
- Я думала вы знали куда идете, раз вас Павел послал. – Девушка слегка наклонила голову. Светлые волосы упали за спину. – Так что же у вас за дело?
Никита тут же смерил Сашку ненавистным взглядом, мол – сейчас все сорвется, и ничего мы не узнаем. Саша же спокойно моргнула ему, давая знак расслабится.
- Я предпочту сначала выяснить чей это дом. У Пашки мы спросили дорогу, а просил он просто передать привет, – злой улыбкой озаряя лицо Дарьи, выдохнула Саша. – Скажешь?
- Как не сказать. – Горько хмыкнула девушка. – Это не дом, а скорее постоялый двор, и я служанка здесь. В основном тут остаются на ночь очень важные люди. Вы выбрали не подходящий момент прихода сюда. – Она прошла вглубь комнаты. – Сейчас здесь гостят Мара и Морок. Очень серьезные постояльцы, то ли дело Лада и Велес.
- Прости, а... кто это такие? – Саша забыла про то, что Даша кокетничала с Никитой. Ей сейчас стало жутко интересно, что это за люди.
Девушка зашлась хохотом. Прикрывая ладошкой рот, она плюхнулась на близко стоящий стул. Глаза зажмурены, а из-под них того и гляди слезы брызнут.
- Вы вообще здешние? – выдавила она через смех. Увидев лишь отрицательно качающие головы, Дарья успокоилась. – Оно и понятно. У нас каждый анчутка знает кто это такие. Это Боги из Темного Света. Вы же знаете, что такое ВССЗ? – последовал ответ «нет». Даша устало расправила передник и принялась объяснять. – ВССЗ – это Высший Совет Славянских Земель. Он делится на два света: Светлый и Темный. В Светлый свет входят четыре самых великих Бога: Сварог, Велес, Лада, Перун. А в Темный свет: Чернобог, Вий, Мара, Морок. Двое из Темного Света сейчас у нас в постоялом дворе – занимают самые дорогие комнаты. Есть, конечно, и остальные Боги, но они приближенные, но и не маловажные! Мара – Богиня смерти, покровительница колдовства и справедливости. Морок – Бог лжи и обмана, невежества и заблуждений. Вий - убивающее взглядом существо из преисподней. Поэтому его не часто можно увидеть среди людей. Он не появляется на всякого рода праздниках, так же не будет присутствовать на Вальпургиевой Ночи – я так думаю. Чернобог - правитель Нави, бог времени. Самый главный из состава Темного Света. Велес (теперь Светлый Свет) - славянский бог-оборотень, бог-мудрец, покровитель искусств, владыка чародейства. Перун - бог грома и воинской доблести. Лада – покровительница сил плодородия и любви. И наконец главный из Светлого Света – Сварог - единый бог вселенной.
- А Вий не тот из фильма случаем? – спросил Никита.
- Не о том спрашиваешь, – рыкнула в его сторону Саша сквозь зубы.
- Теперь ваша очередь говорить зачем пришли. А не то ненароком выпровожу. Тут не место бездельным людям! – она твердо дала понять, что шутить больше не намерена.
- Мы как раз по очень важному делу, – вздохнула Саша. – У нас из деревни пропали два человека, и мы их разыскиваем. А все из-за Вальпургиевой Ночи.
Дарья вытаращила на них свои голубые глаза. Того и гляди вываляться. Она медленно встала и подошла почти в плотную к Сашке.
- А что это вас эта Ночка заинтересовала?
- Да потому, что мы участники, – зло бросил в ее сторону Никита. – Говори про вторую часть, раз такая умная и все знаешь! – он скользнул спиной по стене и оказался сзади девушки.
- Я не обязана ничего вам больше объяснять, – тихо и четко сказала Даша. – Да, к нам сегодня привезли двоих людей – мужчину и старушку. Сказали, чтобы мы провели их в покои и закрыли на седмицу.
- Да это же неделя! – вскрикнула Саша. – Вы собираетесь держать их в плену и не кормить?
- Что ж мы, деспоты что ли? – хмыкнула Дарья. – А вам советовала бы подготавливаться, а не бегать и всех спасать.
- Что ты сказала? – Никита резко схватил ту за руку. – Спасать?
- Я сказала «спасать»? – невинно хлопая глазками, девушка уставилась парню в глаза. Взгляда она не выдержала и зажмурилась. – Я сказала искать.
- Проведи нас к ним, – попросила Саша. – Пожалуйста. Без них мы не сможем как следует подготовиться к этой вашей Вальпургиевой Ночи.
- Я не могу... - пискнула совсем по мышиному Дарья. – Меня просили не кому не говорить...
Тут она стала изменяться. Ее бледное веснушчатое личико покрылось серой шерсткой. И вот уже Никита держал в руке пустое платье. Из-под подола вынырнула серая мышка и стрелой бросилась к дверям. Пацан среагировал мгновенно. Метнувшись в сторону, он пнул мышку ногой. Та, громко пискнув, приложилась об бревенчатую стенку.
- Ты что делаешь? – зашипела на него Сашка. – Она же человек!
Подбежала к мышке и взяла в руки.
- Брось ее, – приказал парень. – Была человеком, а стала мышью. Оборотень мышиный!
Мазнув розовым хвостом Сашку по лицу, мышь укусила ее за палец. Девушка вскрикнула и выронила ту из рук. Серый комок ударился об пол, и оглушенный покатился в дверь, а затем и пропал.
Дверь с хлопком захлопнулась. Белесая мгла наполнила комнатку. Саша сдавленно охнула и стала оседать на пол. Сердце стало щемить, а дышать тяжело. Невыносимо больно. Всю грудь стянуло горячим обручем. Она беспомощно стала хватать воздух ртом и цепляться за него руками. Девушка не понимала, что с ней происходит. Больно, очень больно. К ней подскочил Никита, подхватил под мышки и потащил к двери. Она напугано сжала низ его куртки. Задрала голову и увидела тревожный взгляд карий глаз. Никита что-то говорил, но она просто напрочь потеряла слух. Все погрузилось во мрак.
***
Сознание постепенно начинало возвращаться. Темный, обугленный потолок нависал над головой. Сажа оседала на светло-коричневых досках так, что казалось этот постоялый двор топился по-черному. Саша еле-еле смогла сесть и привалиться к стенке. Голова пульсировала тяжелым набатом, словно били молотом об наковальню. Она потерла глаза. Никита сидел к ней спиной и вглядывался в темный пустой провал двери.
Сашка дотронулась до его спины. Он вздрогнул и обернулся.
- Пока ты тут спала, я смог дверь открыть, – прошептал Никита.
- Я не спала! – возмутилась Саша. – А лежала без сознания и... сколько я пролежала? – она в недоумении принялась разглядывать свои пальцы.
- Да до вечера, – язвительно проскрипел грубым голосом Никита. – Я пока тебя сюда дотащил, нас чуть не спалили. Не заметили, а все потому, что я каким-то образом вовремя успел затащить тебя за печь. – Он оскорбительно поглядел на нее. – Знаешь, как будто мешок кирпичей волок!
- Ну спасибо за комплимент, – выдохнула Саша. Она сейчас была не в состоянии злиться на него. Сердце еще щемило горьким угаром от того белого дыма. – Ты ведь понимаешь, что та мышка сейчас может о нас доложить тому... Свету.
Никита удрученно мотнул головой. Рыскать по большому постоялому двору не входило в их планы. Он уже распланировал, что та девка им сразу покажет где староста со старушкой. Ага, сейчас! Мышка побежала, хвостиком махнула, и надежда – оп, - упала и разбилась. Никита раздосадовано цокнул языком. План пошел насмарку.
Саша вдруг отчетливо услышала речь чьих-то голосов. Один был темный, мрачный, от такого захотелось убежать подальше. А второй – тихий, навевающий усталость и звучал он так, как может звучать «гробовая тишина». Как такое могло быть, девушка сама не поняла. Она прижала палец к губам и пробежала расстояние от печи до косяка двери. Никита дернулся на нее накричать, но тоже услышал твердые, уверенные голоса. Подбежал ко второму косяку – параллельно Сашкиному.
По сквозному длинному коридору шли двое. Женщина и мужчина. Первая была статная, светлокожая, темноволосая и черноглазая красавица. Ее платье пронзительно-лазурного цвета с белыми кружевами тянулось морозным шлейфом за своей носительницей. От этой женщины веяло морозом, холодом и... смертью. Угольные волосы были заплетены в две длинные косы. В черных глазах плескался огонек от свечи, находящейся у той в тонкой руке. Голову украшал морозный обруч из инея, который бывает при очень сильных морозах на окнах. Белые ветви «елей» сходились у нее над смолисто-черными бровями. Обруч походил на диадему изо льда.
Впереди на шаг от «ледяной королевы» шел даже не мужчина, а старик. Седая борода свисала чуть-ли не до колен, а густые белые волосы равномерно раскинулись по пожухлым и ссутулившимся плечам. Иссохшая кожа на лице и руках выглядела так, как самое старое дерево. Если дотронуться до такого – рассыплется трухой. Мрачные глаза смотрели в глубь тьмы, которая царила в коридоре, лишь подсвечиваемая треплющимся огоньком от свечки. Худые руки у него были скованны железными латами.
Саша, до этого выглядывавшая из-за косяка, сжалась обхватив руками живот и закрыв рот рукой. Эти люди несли сумрак темных мыслей, прохлада тут-же сковала ее внутренности. Она замерла в скрюченной позе и прислушалась. Эти двое о чем-то усердно спорили.
- Ты понимаешь, что мы не можем допустить этого? – басовитым, хрипящим голосом спросил старик у своей спутницы. – Я даже не понимаю смысла похищения тех людей, если можно было просто убить ту молоденькую девочку и парня.
- Ну, что уж ты так взъелся, братец мой, – гладя свечу, как котенка, проговорила женщина и остановилась у двери, рядом с которой с противоположной стороны стояли Сашка и Никита. – Пускай поживет это дитятко.
- Не пристало тебе так говорить. – В бороду усмехнулся старик. – Сама знаешь, жизнь не вечна, если она не у Богов, – и трубно заухал в усы. Только секунд через восемь до Саши дошло, что это смех. – Много я повидал смертей на Вальпургиеву Ночь, у-у-у... как много. Знатно ты повеселилась в тот раз, – он обернулся. – Что ж ты, голуба моя, встала, али утомилась?
- Не по себе мне, ох, как не по себе, – красавица поднесла руку ко лбу. – Чувствую я - не проста та девочка. Кровь в ней не простая течет. В тот день я видела, как старушка хлопотала над ней. Я смотрю, а у нее руки, - то прозрачные, то не прозрачные. Что бы это могло значить?
- Не заморачивай себе головушку, – махнул рукой седобородый. – Такое может быть только...
- У Фрола. – Выпалила женщина. – Уж не дочь ли она ему?
- Еще чего, – возмутился старец. – Обычная девка!
«Ледяная королева» покачала головой.
- Ну как же ты не понимаешь? Схожа она с ним. Волосы – как золото блестят, а глаза-то... чистые сапфиры. Завидно мне, братец, - чистая красота в ней спрятана. – Голос сменился понурыми нотками. И лютой завистью.
- Полно тебе, как Кот-Баюн сказки говорить, - злобно сверкнул на нее яростными глазами старик. – По силам тебе у нее жизнь отнять, так отними и не мучайся. Идем, не гоже чтобы нас так долго ждали.
Он галантно предложил руку красавице и прошептал на ухо. Саша напряглась и затаила дыхание, чтобы услышать.
- Мара, придет еще времечко. Эх и попируем мы на ее косточках.
Оба рассмеялись и продолжили свой путь по темному коридору. Шаги стихали, и вот они повернули за угол.
Саша опустилась на пол. Надо же! Не она одна заметила у себя странное пропадание рук и ног. А та женщина видимо Мара. Мурашки побежали по коже. Стало жутко и коленки затряслись. Так, что это она испугалась! Девчонка тряхнула головой. Что за Фрол такой? Как бы его увидеть... И только сейчас до нее дошли ранее сказанные слова той красавицы. «Она его дочь!» Сердце тепло отозвалось на ее мысли. Это тогда получается, что она почти папу своего нашла. А где же мама? Сашка наморщила нос. Девушка поглядела на свои руки. Пальцы серебрились слабым светом. Саша поднесла их к сердцу. Свет впитался в грудь, как вода в сухую землю. Внутри разлилось тихое спокойствие, сердце размеренно застучало.
- Эй, – рядом с ней на корточки опустился Никита. – Это что, правда?
- Мне от этого не горячо – не холодно, – все не отрывая взгляда от пальцев пробормотала Сашка.
- Да как ты не понимаешь, Феликс! – Никита радостно подпрыгнул как мячик на корточках. – Ты вечно жить сможешь, если у тебя батя колдуном окажется. Получается, это такой удачный шанс нам на Вальпургиеву Ночь.
- Это ты не понимаешь, – вздохнула Саша, и поглядела ему в глаза. – Это шанс папу встретить. Вдруг он где-то там? Понимаешь? Моего папу наконец-то! – она вскочила с пола. – Все, ищем Ясеня с бабой Марьей. Их расспросим. Все, вперед!
Девушка двинулась в проем дверей. Никита преградил ей путь:
- А может за ними проследим? – предложил он. – Узнаем побольше. А их потом разыщем.
- Хочешь – иди. Я иду искать Ясеня и бабу Марью! – твердо настояла на своем Сашка.
Никита упрямо посмотрел на нее, но ничего не сказал. Развернувшись, он посеменил вслед за ушедшими. Сашка от злости на себя прикусила язык. Ну вот кто ее просил такое ляпнуть? Она не хотела оставаться здесь одна. Пусть лучше уж с Никитой, чем в одиночку бродить по этому темному постоялому двору – это же у них что-то вроде гостиницы, так? – значит где-то здесь есть комнаты, и в какой-то из них и находятся дядька Ясень и бабка Марья. Саша жалостливым взглядом посмотрела вслед Никите. Того уже не было, - быстрый же он! Она было дернулась вслед за ним, но что-то тормозило ее. Ага, в детдоме он был элитой, и все его слушались и так сказать «подчинялись» ему. Саша не такая! Девушка демонстративно, будто Никита рядом стоял и видел, отвернулась и направилась в противоположную сторону сквозного коридора.
Дубовые стены шли туннелем, а по бокам мелькали двери, двери, двери. Сашка не решалась в них стучать. Вдруг там кто-то из Высших Богов. В промежутках между дверьми на подсвечниках были прикреплены свечи и освещали путь девушке. От этого создавалось ощущение, как будто она в сказку какую-то попала.
Неожиданно перед ней появилась лестница вниз. Нерешительно Саша взялась за перила. Ступенька за ступенькой она начала спускаться в темную гущу мрака. Послышался лязг металла. Быстро юркнув в сторону за огромный отточенный щит, девушка перевела дыхание. Мимо нее прошествовала группа волков. Но каких волков. Все стояли на задних лапах, как люди. На мохнатых загривках у них висело по огромному, желтому от времени, клыку. Доспехи из железных кольчуг покрывали их тела. Шли нога в ногу – эдакий марш или строй-парад. В лапах копья держали. До Сашки дошло, что это темница где могут быть пленники. Строй прошествовал рядом. Один из них чуть заметно дернул носом и навострил уши. Саша вжалась в щит лопатками. Послышался тихий хруст и... круглый обод, державший доски, отсоединился от стойки и покатился заваливаясь набок.
Весь строй дружно, как по команде повернули головы – скорее морды. В углу, сидя на коленках, вжималась в бревенчатую стенку девчонка лет шестнадцати. Испуганные голубые, как сапфиры, глаза не отрываясь проследили, как катиться по дощатому полу щит. Скосив на них глаза, она хихикнула и виновато улыбнулась, - дескать извините, что потревожила. Затем испуг перерос в страх. Девчонка вскочила на ноги, но побежать не успела. Двое из волков среагировали мгновенно. Подхватили ее за руки и поволокли в пахнущую сыростью и плесенью камеру. Толкнули ее в спину.
Вперед лицом, Сашка влетела в камеру, и приложилась ладошками об щербатый пол. Почувствовала, как занозы впиваются в ее пальцы. Стиснув зубы, она выпрямилась. Над ней зависла собачья морда. Рыкнула на нее и закрыла решетку. Железные прутья были покрыты мокрым мхом и здесь знатно сквозило.
- Сашенька? – из темного угла темницы раздался знакомый голос. – Зачем же ты сюда явилась? – скорее с сожалением и укоризной, с безнадежностью вздохнул голос.
Сашка обернулась. Из темноты вышла баба Марья. Ее передник и подол сарафана были испачканы. Кулек на голове растрепался.
- Вас... спасать. – Убитым голосом ответила она. Спасла! На свою голову. Сама же теперь в темнице оказалась.
- Ох, что ж вы за дети то такие!? – к бабке Марье присоединился Ясень. – Ну и что нам теперь делать? Мы ж с Машкой то все ужо перепробовали. Я знал, что ты явишься, – он улыбнулся. Но тут же серьезно на нее взглянул. – Но не знал на сколько ты дуреха! Нельзя ж так было в открытую лезть. Так и надежды теперь никакой. – Дядька махнул широкой ладонью. – Эх, бабы!
- Нет. – Тихо сказала Саша. – Есть надежда.
- И какая же?
- Теперь все дело за Никитой. – Смотря на лестницу в полумраке, ответила Сашка. Если бы он только знал, где она. Прав дядька Ясень, - дура она, и причем с большой буквы!