Глава 7. - Домовой.
Саша проснулась от того, что что-то мокрое и холодное положили ей на лоб. Сначала она запаниковала, думая, что вновь упала в воду. Ее руку слегка сжали, и она успокоилась. Все в порядке. Она на суше. Медленно Саша открыла глаза и увидела перед собой пустую горницу. Приподнявшись на локтях, она не обнаружила никого. Но кто же сжал ее ладонь? Саша поглядела на руку. Тут с ее лба упала мокрая тряпочка.
Девушка поднялась с постели. Бабы Марьи в доме не было. Она подошла к двери. Толкнула плечом. Та даже не шелохнулась. Саша уперлась в нее спиной и стала давить на дверь. Весь половик ногами в гармошку сгрудила. Но той что-то мешало открыться, с другой стороны была подставлена какая-то деревяшка. Неужели ее заперли? Но зачем это делать Бабе Марье, или не ей...?
Под половиком, рядом с печкой, что-то шевельнулось. Саша, завизжав, запрыгнула на кровать. Но потом чуть осмелев, спустилась и приблизилась к половику. Взяла кочергу и откинула его в сторону. Приготовившись отбивать атаку, она замерла. Под ним была погребная дверца, - и эта дверца дергалась. Кто-то рвался наружу. Саша поняла, там тоже кого-то заперли. Она откинула державший дверцу крючок, и замахнулась.
Из погреба появились две руки. Они ощупывали поверхность, и убедившись, что опасности нет, стали подтягивать их обладателя. Вот над дыркой в полу появилась грязная макушка волос, затем полностью голова.
Саша удивленно вскрикнула:
- Никита?
- Что? Не ожидала меня увидеть, Феликс? Может вылезти поможешь. – Прохрипел он.
Девушка кивнула и помогла пацану выбраться из погреба. Он вытер со лба испарину, тем самым испачкав лицо еще сильнее.
Саша подхватила упавшую на пол с ее лба тряпочку, и стала оттирать его нос.
- Как ты там оказался?
- Эй, убери от меня свою, неизвестно чем моченную, тряпку!
- Ну не слюнями же я ее мочила!! Не вертись. У тебя весь лоб разодран! Что случилось?
Никита отодвинул ее руку и поднялся с пола. Подошел к окну и стал всматриваться куда-то в даль. Люди вышагивали из стороны в сторону, но этот дом обходили за версту.
- Ну что тебе сказать, Санек? – он развернулся к ней, до сих пор сидевшей на полу около открытого погреба. – Похоже от нас что-то скрывают. Когда я тебя сюда принес, здесь были непонятные люди. Они начали кричать... кхм... снова тыкать в нас пальцами и приказали запереть. Будто мы опасность какую-то несем. Бабка та за нас заступилась. Ага, так меня скрутили и в погреб лицом вперед кинули, а тебя как королеву на кровать уложили, да еще старуха та хлопотать начала над тобой. А меня закрыли. Только слышал я, как они ее потом увели куда-то. Короче... здесь нам оставаться нельзя, – заключил Никита.
- А как выглядели люди? – спросила Саша, вставая и подходя к нему.
- Да фиг их знает! Что я их, рассматривал что ли? Ну в балахонах каких-то с капюшонами. На ведьм похожие. Что ты делаешь?! – вскричал он.
- Да тебе надо лоб протереть, там земля в ранку попасть могла и инфекцию занести. – Она все прыгала, пытаясь мазнуть того тряпкой по лбу.
И началась перепалка одновременно с беготней. Одна с тряпкой бегает, другой посылает ее далеко и надолго, при том кидаясь в нее чем попало. Тут Сашка споткнулась об сгруженный у порога половик и растянулась на полу. Никита засмеялся, но сам споткнулся об приставной столик. Вот он начал верещать, что ушиб самое больное место – мизинчик!
- Да? – Саша с ухмылкой вскочила с пола. – А я думала у тебя что-то другое.
Тот вспыхнул и запустил в нее подушкой. Девушка, смеясь, увернулась.
- А, тебе смешно? – он с разбега налетел на нее и снес с ног. – А так?
Оба кубарем покатились по полу. Саша ткнулась спиной в печку, а Никита через нее больным разодранным лбом. Разогнув руки в локтях, парень сел, потирая ушибленное место.
- Ты в порядке? – Девчонка посмотрела на него, и протянула руку, за лежащей не далеко тряпкой.
Но тот схватил ее руку и притянув к себе, прижал ко лбу. Она почувствовала шершавую от ран и ссадин кожу. Потом обхватила его лицо свободной рукой. Приподняла за подбородок. На скулах и шее тоже имелись мелкие царапины. Никита скосил на нее глаза. Черные, не знавшие боли и страдания, - они смотрели на нее выжидательно. Саша замерла.
- А это ты вытащил меня из воды и спас от той девчонки? – задала она вопрос.
- Нет, – просто ответил Никита. – Это сделал Пашка.
- Что-о? – девушка аж подпрыгнула на месте и убрала со лба того руку. – Как он мог здесь оказаться? Он же пропал! Исчез.
- Пропал и исчез – совершенно разные вещи, дорогая, – раздался голос из-за печки.
Никита и Саша замерли. Что-то за печкой бегало туда-сюда, и не могло решится – выйти или не выйти. Голосок был старческий и скрипел, как самая ветхая калитка при сильном порыве ветра. Он шептал, шептал...
- Ты кто? – резко спросил Никита, отбирая у Саши тряпку.
- Как не вежливо, – голосок поцокал языком. – Ко мне на Вы все должны обращаться, а не обзываться какими-то «тыкалками»!
- Может вы выйдете из-за печки? – Саша медленно подползла к чугуну, стоявшего с печью рядом. – Я не обижу. – Она одарила не довольным взглядом парня.
Тот посмотрел на нее и хмыкнул.
- Ты то нет. А вот юноша? – голос явно приблизился.
- Не обижу. – Никита швырнул тряпку на стол, и сел на кровать, подальше от Саши и печки.
Сначала из-за угла белой печи появилась маленькая ножка, обутая в старый из-ношеный лапоть. В чистеньких штанишках соломенного цвета. С виду они и впрямь выглядели как из соломы. После появилась кудрявая, с вихрушками, мохнатая голова. Маленькие глазки уставились на Сашу без интереса, но вот на Никиту, сидящего за ее спиной на кровати у окна, косились с таким не скрываемым интересом, что тот отвернулся и стал делать вид, что что-то рассматривает на подушке, расписанной красивыми узорами из красных ниток.
Сашу слегка задел этот интерес. Чем Никита лучше нее? Он грубиян, неисправимый хулиган!
Тот человечек с короткой хлебной бородкой, протопал к столу и забрался на стул. Свесив ножки, он, болтая ими и улыбаясь в усы, стал смотреть на Сашку.
- ВЫ Домовой? – подпрыгнула Саша, которую осенила догадка.
Старичок кивнул.
- Олешой звать! – гордо вскинул головку.
Никита заржал. Даже не закрывая рот рукой, а лишь схватившись за живот. Этот смех был и такой привычный для Саши... и такой... противный! Не просмеявшись полностью, Никита закашлялся. Кашлял долго, а после начал хвататься за горло. Его лицо стало серым, он начал давится.
Саша подбежала к нему и стала хлопать по спине. Тот в свою очередь стучал по груди кулаком. Вот он в последний раз ударил, и у него изо рта вылетела пуговица, да крупная такая. Прокатилась по полу, и сама по себе завернула к Домовому.
Теперь настала очередь того заливаться хохотом. Маленькими ручками, он хлопал себя по коленкам. Никита весь в бешенстве вскочил и кинулся к нему. Саша успела повиснуть у него на руке. Парень оттолкнул ее, и она стукнулась бедром об стол. Домовой улыбнулся, и хлопнув в ладоши, пропал.
- Что за черт? – взревел Никита. – А ну, гадина домовая, покажись!
- Ты дурак? – в ответ закричала на него Сашка. – Нельзя так с Домовым разговаривать. Он наказать может. Лучше молча посиди в сторонке. Сделай одолжение.
Тот что-то пробурчал и спрятался за косяк около кровати. Нервные возгласы доносились до ушей Саши, но пацан «сделал одолжение».
- Дедушка... - девушка замялась. Как же его позвать? Не говорить же Олеша! –Э-э... дедушка Алексей. Да. Дедушка Алексей, вы можете выходить. Он больше не будет. Расскажите, где знахарка Марья. И что за люди приходили сюда в капюшонах.
- А из Темного Света приходили. – Старичок опять появился на табуретке свесив ножки. – Белые то, все в делах. Занятые...
- А что за Темный Свет? – Саша уставилась на того во все глаза, – и кто такие белые? Расскажите все. Что такое Вальпургиева Ночь? И что за вторая часть?
- Охо-хонюшки хо-хо... Чувствовал я, что именно мне выпадет честь рассказывать это избранным ребятам. Да какие вы избранные? Так, приблудки какие-то... - Никита за косяком предупреждающе стукнул кулаком в дощатый пол. – Ладно-ладно. – Вскинул ладошки Домовой. – У нас есть своя власть. Это Высший Свет. Он делится на две ветки: Светлый Свет и Темный Свет. В каждом по четыре представителя. В первом это: Сварог, Велес, Перун, Лада; во втором: Чернобог, Вий, Мара, Морок. Эти Боги – их так у нас называют, и они коими и являются, - будут присутствовать на Вальпургиевой Ночи. Люди, что приходили, подчиняются Темному Свету, то бишь черные колдуны, которые против вашего участия в турнире Вальпургиевой Ночи. Светлые то все только ждут вашего появления, чтобы на вас посмотреть.
- Ну а что за вторая? – подходя ближе спросил Никита.
- До этого никто еще не доходил. Ни из Ведьм, ни из Мастеров Боя. Но вот как только узнали Высшие, что вас обучать взялись староста Ясень и знахарка Марья, устроили им такую баньку, что перепарится можно. Вот поэтому и увели. Я толком ничего про вторую часть вам сказать не могу, кроме того, что там творятся темные дела. Пируют с мертвыми за одним столом, купаются в топком болоте и пляшут до стирания пяток. Ясеня и Марью забрали под стражу псоглавцев. Если вы их найдете, то сможете поподробнее расспросить о вашем... эм, так сказать прошлом, а может о ком-то и родном. Вам нельзя долго медлить, за вами могут прийти из Темного Света в любой момент. Ищите их в Темном Лесу, где шаткий мостик. – Домовой хлопнул в ладоши и пропал.
Ребята молча переглянулись. Почему-то желание участвовать в соревнованиях пропало. Томно вздохнув, Саша поплелась к окну над кроватью. Оно единственное открывалось, остальные были замазаны диким медом лесных пчёл. Самым липким и быстро затвердевающим на свете.
Она подергала ручку и щелкнув задвижкой на раме, распахнула окно.
На улице было довольно темно и рисковать выходить в такое время...
- Чего ждешь? – Никита облокотился руками о подоконник. – Идем. Скоро эта ночка, а мы не готовы. – Он усмехнулся и перемахнул окно. – И за нами могут прийти, надо найти Ясеня и бабку, но сначала... заглянем кое к кому в гости.
- Как бы я хотела спокойно пожить. – Выдохнула Саша и вылезла следом за ним.
***
Ночной воздух давил на грудь. Он был душным, тяжелым, не при подъемным. Чуть влажная от росы и растаявшего снега трава не давала той ночной прохлады, а наоборот, заставляла пригибаться к земле, дабы испытать таинственную красоту мраморных росинок. В окнах домов не горели лучины. Все спали. Не далеко за овражком шумела речка. За высокими кронами могучих деревьев трепетал туман, но не в деревне, а на скалах – видневшихся в дали. Ночь тянулась равномерно, точно отсчитывая каждую свою минуту, секунду... Диск серебряной луны светил резким белым светом – от этого болели глаза.
Две фигуры прошмыгнули под завалинку одного из домов. Крадясь и шепчась, тени проползли на корточках под окнами и скользнули в приоткрытую дверь.
Возле статного дубового стола стоял парень. Высокий, черноволосый красавец, и что-то считал вслух. Загибал пальцы, мотал отрицательно головой. Резкий щелчок раздался у него за спиной. Он обернулся, но никого не оказалось, только дверь туго захлопнулась. Парнишка сглотнул вязкий комок в горле и развернулся к бумажкам, лежавшим на столе. Тут его что-то сшибло с ног и повалило на пол. Тот вскинул руки и вцепился тому в плечи, при этом закрыв глаза.
- Женька, перестань так делать. Ты понимаешь, я чуть опять кучу не оставил? – его ладони сжались на плечах. Нет, это не его была сестра. Тогда он приоткрыл глаза и столкнулся взглядом с яростно-черными карими глазами другого мальчишки. – Никитос?
- Слышь, ты! – Парень тряхнул челкой. – Тебе известно, где находится Ясень и бабка Маша? Отвечай! – он пальнул того ладонью в плечо.
- Ты, мелкий, не борзей, – он оттолкнул его руками, но тот как клещ в него вцепился. – Да прекрати ты!
- Я спрошу еще, – его руки перебрались на шею, – что такое Вальпургиева Ночь? Не знаешь... а нам надо знать и поэтому помоги нам найти их!
- А нормально попросить?
Наконец парни успокоились. Сели друг напротив друга за столом. За спиной Никиты возникла Саша. Пашка улыбнулся ей, но та так выпучила глаза, точно мертвеца увидела, и скривилась. Но тут же за спиной Пашки появилась Евгения. Она, облизывая пальцы, косо глянула на Никиту, затем перевела взгляд на Сашку, и фыркнула.
- Что вы здесь забыли? – вытирая руки полотенцем, спросила она, не глядя на них. – У нас и так горе. Папеньку забрали эти нелюди. А все из-за ва-а-ас. – укоризненно протянула она.
Пашка подгреб к себе с середины стола бумажки. Никита быстро сообразил и цапнул одну из них. Паша не успел среагировать, и листок был уже у кари-глазого.
- Что еще за почеркушки? Ерунда какая-то. – Никита отбросил листок. – Знаешь где Ясень?
- Допустим. – С вызовом выпятив грудь, ответил Пашка.
Никита ухмыльнулся. Встал из-за стола, аж стул по полу со скрежетом проехал. Перегнулся через стол к парню. – Ну и...?
- Вы предлагаете мне вас туда отвести? – скептически изогнув брови, Пашка растянул губы в ядовитой улыбке. Эта улыбка не предвещала ничего хорошего.
Никита точно так же улыбнулся и кивнул. Медленно кивнул. Да два этих придурка, как петухи дворовые! Соревнуются, кто кому словами гребень надерет. Да еще так тянут издевательски... Саше надоело на эти моськи объевшихся котов сметаны смотреть. Она обогнула Никиту и подошла к двери.
- Веди.
- За плату.
- Какую? У нас нету денег.
- А в щечку поцеловать?
Никита рыкнул, как степной волк. Подошел к нему и подняв за шкирку, потащил к двери. Толкнул того вперед, да еще пинок под зад прописал.
- А полегче?! – развернулся тот. – Ладно, ладно. Пошлите.
Тянувшаяся ночь продолжалась. Мглистая темнота не окружала, скорее свет яркой Луны прогонял ее. Деревья казались белыми, как и трава. Саше чудилось, будто она идет по раскидистому облачку. Твердому, но приятному. Ножки правда тонут в росе, да ну и что? Зато тропинка течет серебряной полоской к терновому кусту. Она помнила эту дорогу. Еще тогда, девушка шла сюда спасать Никиту, и вот теперь снова возвращается к шаткому мостику и в лапы Кокатрикса.
Пашка настоятельно убеждал Женьку вернуться домой. Та брыкалась-брыкалась, но махнув косой, развернулась и убежала обратно. Никита тихо выдохнул. Саша покосилась на него. Чего это он? В зеленоглазку влюбился что ли? Он заметил ее косой взгляд, и вопросительно поднял брови. Сашка дернула плечом хитро улыбаясь.
Пашка шел впереди угрюмый. Руки болтались из стороны в сторону. Сгорбившись, он шел, смотря упрямо себе под ноги. Саша, подбежав, поравнялась с ним. Пашка не обратил на нее внимания.
- А почему ты нас бросил? Там, у Кокатрикса? – задала она вопрос.
Пашка сурово сдвинул брови. Было ясно, на вопрос отвечать ему не хочется. Но Сашкин взгляд никто еще не мог выдержать. Ее глаза прожигали своей голубизной, точно, как кошка, втискивающаяся в объятия хозяина. Вкрадчиво, будто спрашивая разрешения. А у Саши было наоборот. Этим взглядом она пользовалась во всю. И никто ей еще не отказывал в просьбе. Пашка тоже не выдержал, и мотнув головой, так что при свете белой луны, у него на шее стало видно напряженную жилку.
- Я думал он вас разорвет. – Сказал он. – Это лучшее, чего я для вас хотел. Хотел спасти!
- Ничего себе спасти. – С другой стороны к нему подошел Никита. – Если бы нас убили, мы бы этим спаслись?
- Да. – Просто ответил тот.
- Но от чего? – Саша взглянула на круглобокую луну. Серебряный лик сверкнул в ее глазах. Мальчишки завороженно посмотрели на нее. Когда же она перевела на них взгляд, Никита поспешно зачесал руку, будто его комары кусали, и сказал ей, что просто у нее на плече комарик сидел вот он и засмотрелся, и хотел убить насекомое. Пашка хрустнул пальцами и ответил ей на вопрос:
- От того, что вас ждет. А ждет Вальпургиева Ночь. Вы не должны сюда были идти, но я вел вас для того, чтобы вы спасли наших людей и моего отца Ясеня от Кокатрикса.
- Ага, и он потом должен нас был съесть? – хмыкнул Никита.
- Да. – Бесцеремонно, без выражения каких-либо эмоций, ответил Пашка.
- Забавненько. – Никита завел руки за голову, и пошел впереди. – А каким образом мы могли спасти ваших шизанутых людишек? Мы что, особенные?
- Особенные. Поэтому Темный Совет послал за вами своих приближенных. Они хотят вас погубить на Вальпургиевой Ночи. Вы представляете опасность для нашего мира. Я вас привел сюда против своей воли, я не хотел, чтобы вы оказались тут, но мой отец настоял. Скоро вы узнаете настоящую причину вашего появления здесь.
Саша задумчиво посмотрела на Пашу. Что-то напрягало ее в нем. Неужели он и во второй раз может так поступить? Но тот шел с жалким видом и виноватым. Девушке стало жаль его. Она взяла его за локоть. Пашка поднял на Сашку карие глаза.
Она улыбнулась ему. Ее зубки заблестели снежной белизной, ослепляя так же, как и луна. Ничего, он исправился, он больше не захочет их убивать. Будем на это надеяться.
Вот показался терновый куст. Колючие ветки торчали страшными лапами существа. Они тянулись к ребятам, стараясь зацепить их за волосы, за одежду. Пашка стушевался и было видно, что не знает, что делать. Никита пошел на пролом, но потом с шипением вылез оттуда весь исцарапанный колючими «руками». Далеко ему продвинуться не удалось. Солнце стало подавать знаки, что скоро появится над горизонтом. Яркая луна была подавлена светлой зарей.
Девушка подошла вплотную к кусту широко разросшегося терновника, так, что колючки почти упирались ей в нос, глаза и губы. Баба Марья учила быть вежливой не только с людьми, но и с природой. Мысленно с ней разговаривать и прежде чем сорвать понравившийся цветок, попросить разрешения у матушки Земли. Саша посчитала это бредом, но сейчас самый подходящий момент проверить свои новые навыки и умения. Важно то, что человек значит для природы, обидчик он – или друг. Каждый человек является отрицанием для нее и разрушает плодородные поля своими постройками; вырубает лес и строит плотины, тем самым прерывая движение реки. Но есть и друзья. Саша была другом!
Ветви послушно потянулись за возведенной ладонью вбок. Получилось? Так, теперь другой рукой. Получилось и это. И Саша уверенно шагнула в проход.
- Ну? Вы со мной или как? – хитро щурив глаза и улыбаясь, Саша обернулась. – Строго идите за моей спиной и ни на шаг от меня!
Парни шагнули следом, держась с ней рядом. Саша шаг за шагом преодолевала коридор тернового куста. Она находилась в шоке, чему ее научила Марья. Никогда бы она не поверила, что так сможет... Но что имел ввиду Пашка? Почему Вальпургиева Ночь опасна? Может он имел ввиду Вторую Часть этого праздника? Как только они найдут бабу Марью и дядьку Ясеня, обо всем их расспросят, как и про то, что наговорил им Пашка! Что еще за просьба привести их сюда, и почему они особенные?!
Вот показался и выход. Ветви выпустили их из своих колючих объятий и сомкнулись за спинами.
- Как ты это сделала? – спросил Никита, и поводил в воздухе руками, точно колдуя.
- Я учусь. И это довольно странно... – неуверенно ответила она.
- Это еще почему? – сощурился Никита, смотря на нее в упор, от восходившего солнца.
- Я сама не поняла почему, я что-то чувствую в себе, но пока не могу разобрать, точно это что-то еще не изведанное во мне. Я ощущаю себя какой-то ведьмой! – заключила она.
- Идите по мосту. Как только сойдете с него, заворачивайте налево. Пройдете несколько километров и увидите большой дом. Постучитесь в подвальную дверь и скажите, что от меня. Вас сразу впустят без вопросов. Только сами меньше калякайте! – Пашка посмотрел на Никиту.
- То есть, ты хочешь сказать, что ты с нами дальше не идешь? – вкрадчиво обходя его по кругу, медленно произнес Никита.
- Я не могу с вами пойти, там мой отец, если они меня увидят, то и меня загребут. Дорогу найду. Удачи! – кивнул он Саше.
- Ладно, – кивнула в ответ та. Ей стало легче. Почему-то в его компании была напряженная атмосфера. То ли девушка ему не доверяла, то ли он стал более угрюмым и все свои хохотуньчики растерял. Пашка скрылся в кустах.
Осторожно ступив на мост, Никита дощечка за дощечкой стал передвигаться. Сашка вцепившись в веревочные перила поплелась, осторожничая, следом. Она помнила места, где ей удавалось проваливаться, и старалась ступать как можно мягче. Зло дунув на мокрую от испарины челку, Саша переползла четверть моста. Никита однако же провалился на нескольких дощечках. Обругав шаткий мост, он принялся ползти как Саша – держась за перила, но только с левой стороны. Так они сохраняли равновесие, чтобы не перевернуться.
Дойдя почти до конца моста, Саша почувствовала не ладное. Такое с ней начало случаться часто. Она просто чувствовала подвох, либо же ощущала опасность. Баба Марья говорила, что в ней просыпается дар Ведуньи. Так она сможет предотвращать опасности. Сашка обернулась, чувствуя спиной прохладу.
Из кустов выбежал Пашка! Подбежал к мосту и что-то достав из кармана, начал резать веревки около вбитых пеньков, на которых собственно и держался мост.
Саша крикнула:
- Пашка, ты чего творишь?
На ее крик оглянулся Никита. Как только он увидел, что делает Пашка, его руки напряглись. Он дернул Сашу, и они начали чуть быстрее передвигаться к уже почти досягаемому концу моста.
- Какого черта? – уже крикнул Никита тому. – Быстро свои грабли убрал! Мы же свалимся в пропасть!
- Я хочу, как лучше! – раздался крик с той стороны. – Вы не должны принимать участие в турнире. Это опасно!
- По-твоему лучше нам умереть? – заорал Никита. – ТЫ дурак! Быстро прекрати!
Веревка оборвалась. Мост завалился на одну сторону, но не падал. Его держала еще одна веревка, но Пашка уже перешел к ней. Ноги Сашки поехали, и она вцепилась в веревочные перила. Никита подхватил ее под локоть и потащил, буксируя с ней, к концу моста.
Они были уже почти у края. Вот колышки дубовые, к которым привязаны веревки. Никита потянулся к ним ускоряя шаг и таща за собой онемевшую от страха Сашку. И тут... веревка оборвалась. Мир рухнул у обоих из-под ног.
- А-а-а-а-а... - закричали оба.
Саша зажмурила глаза, чтобы не видеть приближающуюся к ней землю. Умирать было страшно. Но тут она почувствовала, как Никита ухватил ее за капюшон куртки. Она раскрыла глаза и уставилась на парнишку. Тот, бедненький, надрывая мышцы рук, одной из них держал тридцати-пяти-килограммовую Сашку, а второй сжимал повисшую вниз веревку. Качаясь, они тыкались в каменные уступы обрыва боками. Его рука, державшая веревку, напрягалась все сильнее и сильнее. Вены стали четко видны на слегка смугловатой коже.
-Феликс... уф... давай... карабкайся наверх. – Жмурясь от тяжести, Никита еле выговаривал слова. – Мы... почти вылезли. Тут не высоко.
Она кивнула, хотя вряд ли он заметил, и обхватила парня руками за пояс. Уперлась в плечи. На краткий миг их лица встретились так близко. Его красные от натуги щеки и скулы подрагивали. Карие глаза молили что б она побыстрее шевелилась.
- Держись. – Шепнула она.
Он чуть заметно кивнул. Поднял ногу и уперся пяткой в скалистый уступ. Саша поставила ему на коленку ногу и подтянулась. Затем помогла ему вылезти.
Вдвоем они упали на траву.
- Передохнем и пойдем. – Тяжело дыша пробубнил Никита.
- Ага. – Саша тоже была не прочь отдохнуть. Такое не каждый день случается, когда ты в пропасть падаешь. Шок тот еще был. Умереть могли в мгновение ока, если бы не Никита. – Теперь мы в расчете.
Парень лежал молча. По его лицу катились градины пота. Она его спасла от Кокатрикса, а он не дал ей упасть. Не дал. Хотя с его характером, мог бы «СЛУЧАЙНО» не поймать! Но поймал же.
И почему же Пашка сначала говорит одно, а поступает по-другому. Дает советы, даже подсказки на что-то важное. И в итоге снова пытается лишить их жизни, и почему-то боится, как бы они не попали на турнир. А Ясень и Марья наоборот этого хотят. Девушка запуталась и не смогла разобрать где правые, а где виноватые. И кто тут враг, а кто союзник. Доверять она пока могла только Никите. Саша приподнялась и посмотрела на противоположную сторону.
Колышки стояли пустые без веревок. Пашки рядом с ними уже не было.