Глава 12.
Медведь вёз его на север, а Ким ехал, прижавшись щекой к тёплому меху на его шее. Он вдыхал его запах: морская соль и влажная медвежья шкура. Вверху, среди звезд, играло полярное сияние. Чон бежал по бесконечным льдам. Он подумал о том, как в прошлый раз альфа увозил его от станции. Та же скачка, только теперь он знал, что ждёт его в конце.
Или, во всяком случае, надеялся, что знает. А что, если Медведь отвергнет его план?
Через много часов они прибыли к замку. Ким увидел, как светятся шпили в лунных лучах. Медведь замедлил бег. Под его лапами хрустели гранулы льда.
— Мы дома, — мягко сказал парень.
Чонгук на миг остановился, и омега знал, что он услышал его слова. Он обвил руками его могучую шею, а потом спрыгнул на землю и прошёл в мерцающие ворота, не отрывая руки от медвежьей спины.
Тэ провёл его в банкетный зал и там снял со спины рюкзак. Расстегнув сумку, он начал вытаскивать оттуда карты, папки и блокноты и складывать их стопкой на столе. Ким развернул одну карту, и тут же с краёв в центр пополз иней.
— Ты можешь приказать столу, чтобы он не поглощал мою карту?
Медведь внимательно посмотрел на стол, и иней отступил.
— Что это такое у тебя?
Омега сделал глубокий вдох. Настало время узнать, есть ли у него будущее здесь, в этом месте. Что бы он там ни говорил отцу, Медведь мог всё испортить, даже не подозревая, что делает это. Если он будет не согласен... Мне придется его убедить, подумал омега и показал на область на карте:
— Вот берег. А вот — места, где медведи этой зимой устроили спячку. Один медведь на треугольник. — Ким раскрыл папку. — Вот запись о том, когда какой медведь залёг в берлогу с примерными вычислениями о времени родов. Я могу использовать их, разрабатывая для тебя маршруты, чтобы ты был как можно ближе к местам, где наверняка скоро родится медвежонок. И так — весь сезон. Предиктивное моделирование. Мы можем его использовать, чтобы шансы были на нашей стороне.
Медведь нахмурил широкий лоб.
Он продолжил:
— Рано или поздно, когда у нас будет достаточно данных, я смогу давать точные прогнозы... ну, в пределах определённых величин, разумеется.
Спасибо Юнги: у него были распечатки всех документов с исследовательских станций, участвующих в проекте. Конечно, они не охватывали всего медвежьего населения в мире, но для начала...
— Посмотри, — сказал Тэ. — Я уже сделал кое-какие наметки. Мы можем проверить их завтра.
Он наблюдал за ним, ожидая реакции и всматриваясь в стеклянные чёрные глаза.
— Ты хочешь выходить со мной на лёд? Туда, где рождаются детёныши?
— Мне придётся, — решительно ответил он. — Чтобы мой план сработал, надо фиксировать больше данных, а ты и так будешь занят и не сможешь этого делать. — Он попытался улыбнуться. — Да и отстоящего большого пальца у тебя нет.
Он рассмеялся тёплым рокочущим смехом, который окатил его, точно волной, а потом опять посерьёзнел:
— Все мунаксари путешествуют в одиночестве. Надо следить, чтобы нас не заметили...
— И все мунаксари опаздывают к рождению, — прервал его омега. — Ты сам мне это сказал. Я могу помочь. Вряд ли мы будем успевать на все-все роды, но всё равно положение исправится.
Он медленно кивнул.
Ким почувствовал, как у него облегчённо расслабились плечи. Альфа очень, очень хотел спасти медвежат. Он согласится. Вместе они смогут это сделать.
— Ты уверен, что хочешь заниматься этим? — спросил он. — Тут есть свои риски. Как только мы выйдем за стены и я перестану тебя касаться, моё волшебство не будет действовать. Если мы разлучимся...
— У меня есть моё снаряжение, — ответил он, похлопав по рюкзаку. — Если понадобится, я смогу целую неделю провести во льдах.
Весь его опыт, все его навыки, всё его образование будто готовили его к этой задаче. Омега сможет напрямую помогать полярным медведям, вместо того чтобы писать статьи и получать гранты. Если он согласится.
Мотая огромной головой, он изучал карты, документы, таблицы с числами.
— Если это поможет... Все полярные медведи будут тебе благодарны. Я буду тебе благодарен. — Он прислонил голову к омежьему животу, и он обвил руками его шею. Повеселев, он добавил: — Впрочем, это очень противоестественно.
— Ага, так мне сказал говорящий медведь.
Он опять засмеялся, и его мех затрясся.
— Меня уже много дней никто не высмеивал.
— Не всё коту масленица. Ким вернулся домой.
Он мягко проговорил:
— Ты не представляешь себе, как я счастлив.
Он почувствовал, как теплеют его щёки. Он бы мог воспарить к самому потолку.
— Какая романтика, — ответил парень.
Он прикрыл морду лапой, изображая смущение.
Ким открыл следующую папку, он хотел показать ему всё, что у него было.
— Смотри, вот все последние номера меток, которыми отметили медведей специалисты из группы по исследованию полярных медведей Международного союза охраны природы.
— Пойдём, — сказал он, ткнув его носом. — Завтра нас ждет долгий день.
Мальчишка широко улыбнулся. Они пойдут на лёд, вместе. Отложив папку Международного союза, он пошёл с ним рядом, мимо резных стен из глубокого синего льда и вверх по лестнице, освещенной свечами.
— Знаешь, у меня был номер, который я выбрал специально для тебя: А505, Аляскинский.
— А505, - повторил он.
— Я думаю, ты бы очень мило смотрелся с биркой. Почти серьга. — Тэ потянул его за пушистое ухо. Он просто не мог не трогать его; прикосновения напоминали ему, что альфа настоящий. — А подумай о зелёных чернилах на дёснах. Очень привлекательно.
Как обычно, он ждал в коридоре, пока он готовился ко сну. Как только Ким скользнул под одеяло, он задул свечу. Всё погрузилось во тьму, и омега услышал топот медвежьих лап, а потом звук человеческих шагов. Продавился матрас: он залез на кровать рядом с ним.
Омега выспался впервые за пять ночей.
*************
Ким проснулся первым. Его щека лежала на его голой груди, гладкой и человеческой. Рука его покоилась у него на животе. Так он лежал долго, слушая, как альфа дышит. Его муж. Он протянул руку во тьме и легонько прикоснулся к его лицу. Омежьи пальцы прошлись по подбородку и застыли у губ. Тэ никогда не целовал его. Интересно, каково бы это было.
Он почувствовал, как мужчина ворочается, быстро отдернул руку и перекатился на свою сторону кровати.
— Готов патрулировать льды? — спросил мальчишка и почувствовал, как зашевелились простыни и поднялся матрас: он встал. — Мы ведь идём вместе?
Легкий ветерок пробежал по лицу омеги. Когда он заговорил, голос его был глубоким, медвежьим.
— Разумеется, о бесстрашный лидер.
Ким заулыбался.
Он услышал, как открылась дверь, и подождал, пока она закроется, прежде чем найти и включить фонарик. Он быстро натянул на себя полное экспедиционное снаряжение: штаны из мембранной ткани, муклуки, всё — и потом встретился с Медведем у парадного входа в замок. Вскоре они уже неслись по льду.
Перед ними расстилалась Арктика, вся в синих тенях, широкая, точно Сахара. Ким склонился к шее Медведя: ветер слишком сильно хлестал ему в лицо. Это было прекрасно. Это было великолепно. Это было... слишком медленно. Он крикнул ему в ухо так, как кричат погонщики собак: пошёл, пошёл, пошёл!
— Очень смешно, — ответил он и побежал быстрее; пейзаж по сторонам превратился в расплывчатое пятно. Глубокая синева зимней ночи растянулась сплошной полосой неба и льда, и Тэхён радостно закричал. Да! Он летел! Полуденная набрякшая луна висела у самого южного горизонта. Тэ помахала ей.
Медведь прыгнул через хребет. Омега со смехом вцепился в его мех и сжал бёдра вокруг его туловища, чтобы не упасть. До чего ему это нравилось! Почему им раньше не пришло в голову так сделать?
Омега прищурился на тёмную белизну. Где-то вдали, далеко-далеко, крутилось северное сияние, искрясь зелеными и белыми вспышками. Если верить эскимосской легенде, полярные огни были танцующими душами умерших. Интересно, подумал Ким, а не туда ли отправляются потерянные души — те самые, которых упустили мунаксари, те самые, которых они должны были передать новорожденным. Не глупи, сказал он себе. Эти огни — электрически заряженные частицы, возникающие, когда солнечные лучи входят в верхние слои атмосферы, а не жизни, парящие в воздухе. А души уходят... Он понятия не имел, куда уходят души. Может, и в полярное сияние. Медведь однажды сказал, что они теряются. Может, если у него будет достаточно данных, он сможет не только проложить маршруты рождений, но и узнать пути, куда уходят мёртвые. Разве не шикарное получится исследование! Но не стоит забегать вперёд. Сначала надо посмотреть, сработает ли его план.
Первый путь должен был отвести их через Ланкастер в Гудзон, а потом дальше, на восток к Девисову проливу. Когда они вышли к проливу Ланкастер, Медведь крикнул, что чувствует зов. Ким вцепился покрепче, и он огромными прыжками поскакал через горные хребты, с хрустом приземляясь на ледяные пластины.
Чон остановился без предупреждения, и омега влетел в его шею.
— Держись, — сказал он ему. — На первый раз мы спешить не будем.
Схватившись за мех на его загривке, Тэ открыл было рот, чтобы спросить, что он имеет в виду.
Он вошел в сугроб.
Снег вокруг них растаял, точно мираж, проскользнул сквозь их тела, и мальчишка вздрогнул. Через несколько секунд он ощутил на лице дуновение тёплого воздуха. Половина его тела находилась в медвежьей берлоге; другая половина была замурована в плотно спрессованный снег. Он слышал, как медведица тяжело дышит в темноте. Никогда ещё ему не случалось быть так близко к рожающей самке, тем более в дикой природе. Да и до него вряд ли кто-то это испытывал. До чего удивительно. Просто невероятно.
Это была магия мунаксари. Именно поэтому он и обладал этой силой: приходить к медведям, когда они рождались или умирали. Всё волшебство происходило лишь для того, чтобы случались такие моменты.
— Настало время. Появляется, — прошептал альфа.
— Я не вижу, — ответил омега, тоже шёпотом.
Но внезапно он точно прозрел. Появилась белизна: мех и лёд. Видимо, Медведь поменял ему зрение. Он поменял его тело — так же, как и когда не давал ему замёрзнуть в снегах.
Медведь сделал шаг вперёд и положил морду на живот медведицы. Ким тоже извернулся, чтобы быть поближе.
— У тебя есть душа? — прошептал он.
— Смотри.
Чон открыл пасть, и оттуда каплей воды выпала тень. Она исчезла в огромных курганах меха. Ким затаил дыхание. Нечто крохотное и мокрое (детёныш!) выскользнуло, извиваясь, из материнской утробы. Медведь сказал мягко:
— И вот так мы делаем детёнышей.
— Это... это чудо. — Другого слова у него не нашлось. Медведь сотворил чудо.
Малыш мяукнул. Он вслепую карабкался по маминому меху, а та облизывала его, и её язык накрывал младенца целиком.
Медведь молча отступил назад. Они скользнули через плотный снег. Тэхён почувствовал, будто его сейчас расплющит, и попытался сохранять спокойствие. Медведь никогда бы не причинил мне вреда, сказал он себе. Оказавшись на воздухе, парень шумно втянул воздух. Он весь трясся.
— Всё хорошо? — спросил Чон.
— Мне понравилось видеть в темноте, — ответил Тэ. — А вот ходить сквозь стены — это ужасно.
Он ещё раз глубоко вдохнул, чтобы сердце перестало так быстро колотиться.
Трясущимися руками парнишка достал навигатор: широта 63º 46' 05'' N, долгота 80º 09' 32'' W. Он отметил это в блокноте и засунул карандаш, бумагу и прибор обратно под верхние слои одежды.
— Теперь нам надо направляться к городу Черчилл. К западу от Гудзона ждут две медведицы, им уже давно пора родить.
— Как прикажете, о Блистательный Лидер.
Он фыркнул:
— Миленько.
*************
Той ночью Ким спросил, лёжа рядом с Медведем:
— Ты спишь?
— Только не пинайся, — пробормотал он в подушку.
Омега улыбнулся и протянул в темноте руку, чтобы потрогать его за плечо.
— У нас получится, — сказал он. — Тот медвежонок это доказал.
Его место было здесь. Он был не просто мужем Медведя. У него было тут будущее.
— Да, — отозвался он, и мальчишка почувствовал, как альфа зашевелился. Наверно, повернулся к нему лицом.
— Мы теперь команда, — продолжил он.
— Да.
Он снова протянул руку и коснулся пальцами гладкой щеки. Интересно, а как он выглядит при свете? Это, конечно, не важно. Он был его Медведем. Тэхён подвинулся ближе.
Он застыл, будто полярный медведь у полыньи, но Тэ остро ощущал, сколько в нём сейчас человеческого. Омега почувствовал, что он ждёт. Он ничего не говорил. Парень приподнял голову и поцеловал его в темноте. Не двигаясь, словно боясь спугнуть его, альфа ответил на поцелуй — мягко, нежно.
***
Предиктивное моделирование — это один из видов интеллектуального анализа данных, в котором исторические данные используются для прогнозирования будущих событий.