Глава 5.
Как и пообещал медведь, наверху Тэхён обнаружил спальню. Он толкнул дверь, эту толстую глыбу молочно-бирюзового льда, и осветил внутренности комнаты.
— Ого, ничего себе... — только и вымолвил он.
За дверью всё будто было облеплено бриллиантами: платяной шкаф, раковина, стол, кровать. Балдахин кровати поднимался метров на пять в воздух; занавеси на нём были из мерцающих ледяных роз, переплетённых с кружевом. Пол поддерживали четыре колонны с резьбой, какая обычно украшает изделия из нарвальего бивня. Омега потрогал гладкий изгиб. Как и всё в замке, он был тёплый и сухой на ощупь. На кровати горой возвышались матрасы из птичьего пера, а груда подушек доходила парню до шеи.
Зайдя внутрь, он поставил свечу на прикроватный столик.
Омега снял рюкзак и открыл шкаф. С единственной вешалки свисала ночная сорочка. Тэ потрогал шёлк. Это для него? Почему Чонгук хочет, чтобы он надел... Он задвинул эту мысль подальше и закрыл дверь шкафа.
Присев на край кровати, Ким задумался о бабушкиной сказке: этой единственной ниточке, которая соединяла его с папой. Когда-то давным-давно... Всё , что он знал о папе, — это сказка.
Тэхён откинулся на подушки и попытался представить себе своего папу, сына Северного Ветра. И, сам того не заметив, заснул. Ему снились темноволосый мужчина и полярный медведь, обсуждающие сделку на просторах заснеженной Арктики. Тэ пригляделся: у мужчины было его лицо.
Через несколько минут (или часов?) Тэхён проснулся от скрежещущего звука. Он по привычке потянулся, чтобы включить ночник, но тут же вспомнил: здесь не его дом, он не лежит в своей кровати, спичек для свечи у него нет, а фонарик остался в рюкзаке. Он резко сел:
— Кто там?
Омега напряг слух. Ничего.
Медведь сказал ему, что здесь ничто не причинит ему вреда. Можно ли ему доверять?
— Слишком живое воображение, — сказал он себе и опустил голову обратно на подушки.
И почувствовал, как рядом с ним просел матрас.
Дернув на себя одеяло, он выпрыгнул из кровати:
— Убирайся отсюда!
— Не тревожься, — ответил голос. Омега не узнал его. Но он принадлежал мужчине.
Чёрт, надо было найти фонарик, как только он проснулся! Тэ отпрянул к стене; сердце у него колотилось. Медленно, медленно он передвинулся в сторону рюкзака. Обогнул раковину, и тут к его руке прикоснулась чужая. Он со всей силы толкнула незнакомца локтем и почувствовал, как тот согнулся вдвое.
— Не прикасайся ко мне!
— Я не причиню тебе вреда, — выдохнул альфа.
Он продолжал путь к рюкзаку. Да где же он? Ему казалось, что он оставил его в этом углу. Наконец нога его коснулась чего-то твердого. Нашёл!
— Стоит мне закричать — и тебя схватит хищник в четыре метра ростом, — предупредил он и встал на колени, пытаясь нащупать рюкзак. Но где же Чонгук? Как он пустил сюда этого чужака? Омега внезапно подумал, что не знает, зачем вообще понадобился здесь Медведю.
— Не бойся, возлюбленный, — сказал альфа. — Сегодня наша брачная ночь.
О Боже.
— Ты не полярный Медведь, — ответил Ким. — Я не выходил за тебя замуж.
Он расстегнул верхнюю застежку рюкзака.
— Я Медведь.
— У него меха больше. И он меньше похож на человека.
Расстегивая застёжки на рюкзаке, его рука наткнулась на что-то деревянное. Еще лучше, чем фонарик, подумал он и с волчьей улыбкой вынул топорик для льда из петли. Схватился за ручку, выпрямился.
— Я что, похож на идиота?
— Ты похож на красавца. И топор тебя не портит.
Он видит его в темноте? Он крепче сжал топорик. Сердце его стучало, но голос был тверд:
— Мне надо было сравнять наши шансы.
— Ты можешь мне доверять. Я тебе не враг. В глубине сердца ты знаешь это.
— Еще один шаг — и я рубану. Клянусь.
Альфа положил руку ему на плечо:
— Думаю, ты этого не сделаешь.
Омега сделал выпад.
Он почувствовал порыв воздуха, когда незнакомец отпрыгнул назад.
— Вон! — сказал он и, размахивая топором, стал надвигаться на него в темноте. Он услышал, как альфа отступает. Он слышал, как открылась и захлопнулась дверь. Сердце чуть не выпрыгивало у него из груди, но топор он не опустил. У него вспотели ладони, и омега понял, к своему ужасу и смущению, что плачет.