Глава 5
Едва их увидев, Лютик побледнел, как мел, и бросился к Гару, едва не плача при виде жутких ран.
– Тише, Лютик, не волнуйся. Все выглядит намного страшнее, чем есть на самом деле, – ласково улыбнулся причитающему барду парень и попросил, кивнув на Геральта: – Помоги ему, пожалуйста, у Геральта плечо выбито, а он стоически молчит, скрипя зубами от боли. Надо бы вправить, а то до корней сотрет.
– И как ты можешь оставаться таким засранцем, даже когда на тебе живого места нет? – скривился Геральт, но помог Лютику прислонить Змея к стенке, а потом только выдохнул резко, когда бард на удивление отработанным движением вправил выбитое плечо.
– Это все моя природная харизма, – насмешливо фыркнул Гар, тут же снова зло зашипев, когда неудачно оперся на раненую ногу. Раздвоенный язык вновь выстрелил в воздух, и молодой ведьмак поторопил спутников: – Сюда идут, валить надо, да поскорее.
– Да, пойдем. Но потом вы мне все подробненько расскажете! – Лютик устроился по другую сторону от Гара и вдвоем они довольно шустро увели раненого товарища от входа в стоки.
Хозяин постоялого двора, где они остановились, как только прибыли в город, к счастью, был старым и хорошим приятелем барда, который когда-то ему помог, вложившись в заведение, да еще и сделав для него неплохую рекламу, так что опасаться неприятностей или того, что их сможет найти стража, не было нужды.
Лютик сам раздел и с болью в глазах бережно промыл все раны Гара. По большей части это были многочисленные круглые проколы от клыков чудища. Помогавший барду Геральт с удивлением увидел похожий шрам на ключице парня, по диаметру даже больший, чем те, что оставило мутантное земноводное.
В нескольких местах плоть была некрасиво разорвана, судя по всему тогда, когда Змей изворачивался, несмотря на чудовищную боль, чтобы добить монстра. Эти раны Лютик предельно аккуратно зашил. Сам парень все это время спал, усыпленный специальным эликсиром из геральтовых запасов.
Только закончив все процедуры, Лютик смог дать себе волю. Руки его тут же задрожали, из глаз побежали слезы. Он укрыл спящего одеялом и уселся рядом, опираясь на изголовье кровати.
– Мой мальчик, мой бедный храбрый мальчик! – Лютик гладил парня по растрепанным волосам, пробегался ласково самыми кончиками пальцев по высокому лбу, густым красиво очерченным бровям, снова запутывая их в мягких прядях.
– Он закрыл меня собой, – тихо сказал Геральт. – Он... невероятен. Озорной, нахальный пацан, едва перешагнувший юношество, но и храбрейший и сильнейший из мужчин. Прекрасный воин, прекрасный ведьмак. Я не думал, что у змей может быть кто-то подобный.
– Да, Гар такой. И абсолютно уникальный, – Лютик снова погладил спящего. По его щекам так и продолжали медленно катиться слезы.
– Ты любишь его, – сказал Геральт. Причем именно утверждая, а не спрашивая. Тут и слепому было бы понятно.
– Конечно, люблю, – кивнул бард, не глядя на побледневшего ведьмака. – Как можно не любить собственное чадо?
– Что? – потрясенно выдохнул Геральт. – Он твой... То есть вы не...?
– О, боги, нет, конечно! – Лютик аж руками замахал, отгоняя все мысли о подобном. А потом посмотрел на ведьмака с грустной усмешкой и объяснил: – Гар мне как сын. Мы разве что по крови не родные. Мы встретились случайно, почти шесть лет назад, и я не смог, ни за что не смог бы, бросить в лесу потерянного всеми брошенного мальчишку, столь слабого и хрупкого, что он даже не выглядел на свой возраст. Я даже не поверил поначалу, что ему правда пятнадцать, с виду-то и тринадцать с трудом можно было дать.
Глаза барда затуманились воспоминаниями, по губам скользнула легкая улыбка. Геральт не мог оторвать взгляда, до того красивым сейчас был Лютик.
– Прости меня, – хрипло проговорил он, разрывая тишину. Сияющие от слез яркие голубые глаза посмотрели на него с удивлением и чем-то неуловимым, что ведьмак никак не мог расшифровать.
Глубоко вздохнув, Геральт продолжил:
– Я не должен был позволять себе срываться на тебя. Только после твоего ухода понял, как кромешно слеп я был. Тишина давила, все сразу стало пустым, безвкусным, бессмысленным. Первое время я постоянно оглядывался, пытаясь понять, почему ты молчишь, или пытался заговорить с пустотой. А тебя просто не было рядом. Потом мне стали сниться кошмары, в которых ты попадал в беду, а я не мог тебе помочь. И с каждым разом монстры были все серьезнее, твоя смерть – ужаснее. Поэтому я начал тебя искать, но натыкался лишь на призрачное присутствие: ты вроде бы был, но испарился, покинув очередное место за неделю, день, час, минуту до моего прихода.
Лютик слышал невероятные признания и едва мог поверить, что Белый Волк хоть когда-нибудь такое скажет. От прижал руку к груди, боясь, что отчаянно бьющееся сердце попросту пробьет грудную клетку.
– Ох, Геральт... Я уж и не надеялся... – Лютик снова тихонько всхлипнул и неловко улыбнулся, возмущаясь: – Ну вот что вы со мной делаете? Два любимых оболтуса, и оба до слез доводят!
– Два? – чуть слышно повторил Белый Волк, приближаясь к барду и опускаясь на пол у его ног.
– Два, – утвердительно кивнул бард, так и не отрывая взгляда от горящих диким огнем золотых глаз. – Одного я полюбил как сына, едва встретив, второго...
– Да? – ведьмак скользнул ближе, так что широкая грудь оказалась у Лютика меж бедер, а руки легли на стройную талию.
– Второго я полюбил тогда, когда он просил одуревших от злобы эльфов убить его вместо меня.
– Лютик...
Сильные руки обвили барда, прижимая ближе. Геральт вжался лицом ему в грудь, наслаждаясь долгожданным теплом, вдыхая самый лучший на свете запах того, кого думал, что уже потерял безвозвратно. Нежная ладонь легла на макушку, погладила осторожно, как дикого зверя, понемногу смелея, запутывая пальцы в белоснежных прядях.
Так Лютик и сидел, одной рукой поглаживая своего спящего мальчика, второй – своего (теперь уж действительно!) ведьмака.
– Куда ты теперь пойдешь? – спросил он, спустя, казалось, целую вечность.
– Куда захочешь. Если позволишь, я бы хотел отправиться с вами. И если Гар не будет против, конечно, – Геральт немного повернул голову, теперь прижимаясь к своему барду щекой и слушая биение родного сердца.
– О, за него можешь не волноваться. Но характер у него не простой, почувствуешь себя в моей шкуре, – беззлобно поддел Лютик, чуть дернув его за седую прядь.
– Он заботится о тебе, готов для тебя в лепешку расшибиться, пусть ты никогда и не попросишь. За такое я готов терпеть что угодно.
– Слишком много откровений за один вечер, Геральт. Ущипни меня! Может я на самом деле сплю?
– Можно проверить это куда более приятным способом.
С этими словами ведьмак плавно приподнялся, выпрямляясь, оказываясь почти вровень с сидящим бардом, и прижался к солоноватым губам в нежном, но страстном поцелуе.
– Вот теперь точно ущипни! – под тихий смех Геральта потребовал Лютик после того, как они прервались.
Наутро молодому ведьмаку стало намного лучше. Гар, конечно, продолжал сердито шипеть и ругаться, правда теперь вектор его дурного настроения сменился: парень горевал, что денег за заказ получить не выйдет. Да и вообще, из города надо бы сваливать и поскорее.
Они больше часа сидели и спорили, соображая, куда лучше отправиться, чтобы еще и подработать можно было. Геральт предложил отправиться в Новиград:
– Мне по пути сюда попадалось объявление про череду странных убийств, происходящих в бедных кварталах Новиграда. Их еще называют Обрезками. Можно попробовать съездить туда, возможно нам удастся что-то выяснить. Неделю назад, когда я там проезжал, стражники меня погнали, мол, помощь ведьмака не требуется. Но и сами черта с два палец о палец ударят, а бедные люди гибнут. Может теперь нам не будут мешать?
– Хм. Учитель в большой город точно не приедет, но мы с ним и не оговаривали место встречи, только весточку договаривались оставить, – задумчиво проговорил Гар. – Мне в общем-то даже любопытно, я в таких больших городах еще ни разу не был. А ты что думаешь, Лютик?
– Нельзя пускать все на самотек. Тем более, что только ведьмаков гонения Радовида не коснулись, а значит, кроме вас и помочь против непонятной нечисти больше некому, – заметил бард. – Думаю, можно будет ехать, как только Гар поправится.
– Я в порядке!
– Конечно. Именно поэтому ты при каждом движении шипишь и плюешься ядом, – с сарказмом отбрил его Лютик.
– Ну, тянет немножко. Но все не так страшно. Пока дотопаем до города, я буду уже полностью в норме! Ты же знаешь, как быстро я восстанавливаюсь!
– Давай хотя бы подождем до завтра, – предложил компромисс Геральт. Ведьмак по себе прекрасно знал, как раздражает зуд в заживающих ранах, и тянет как можно скорее начать двигаться дальше, чтобы отвлечься, не дать заржаветь ослабленному организму.
– Ладно... Но только до завтра!
Удерживать неугомонного мальчишку было бесполезно, поэтому на следующий день они покинули Оксенфурт. Гар и Лютик предпочитали путешествовать пешком, а Геральт был на своей любимой Плотве.
Кобыла, кстати, Лютика узнала и с ласковым фырканьем принялась тереться о него мордой, здороваясь, а заодно выпрашивая сладкое яблоко, какими бард всегда ее угощал. И на этот раз, к слову, не забыл про старую подругу.
– Ты ее разбаловал, – хмыкнул Геральт, – она потом на меня долго дулась, после того как мы разошлись. Была права, в общем-то.
Гар только удивленно приподнял брови и выразительно посмотрел на Лютика.
– Так вот почему у тебя второй день губы припухшие? – насмешливо пропел он, подмигнув барду. – А это вы, оказывается, мирились.
– Вот ведь вырастил на свою голову нахаленка малолетнего! – возмутился в ответ Лютик, перекинул лютню за спину и делано-строго уставился на парня в ответ. – У кое-кого еще молоко на губах не обсохло, чтобы старших осуждать! И вообще, ты что-то имеешь против?
– Упаси меня Мелителе! – примирительно поднял руки Гар и снова расплылся в коварной улыбке. – Но должен же я был тебя подразнить? Кстати, а мне положено озвучивать Геральту напутствия из разряда «если что – живьем закопаю»? Так правда обычно отцы, братья делают... Но могут же и сыновья?
– Трепло! – смешливо фыркнул Лютик.
– К слову, ты мне уже все это пообещал. Забыл? – заботливо напомнил Геральт, неожиданно для себя искренне наслаждаясь перепалкой. Как же, черт возьми, он соскучился по болтовне Лютика!
– А. Точно. Тогда благословляю вас, дети мои... Ай, Лютик, чего дерешься-то? Детей бить нельзя, между прочим!
Гар хохотал, уворачивался от такого же веселящегося Лютика, с кривляньями и стонами пытался отскакивать, чуть что, хватаясь за больную ногу или бок.
Так, за легкими разговорами, обменом историями под музыку Лютика, порой разминаясь на всякой мелкой нечисти по пути, они и не заметили, как оказались в пригороде Новиграда.
Бросив взгляд на стремительно розовеющее небо, переходящее через багрянец в сине-фиолетовый, предрекая скорые сумерки, Лютик предложил:
– Тут неподалеку должна быть неплохая корчма, «Семь котов». Можем остановиться там, чтобы не входить в город слишком поздно. К ночным гостям, как правило, стража куда менее дружелюбна.
– Добро. Да и Плотвичку я бы оставил здесь, не стоит ее в город тащить: на лошади через толпу один хер не поездишь, – согласился Геральт.
Только вот планы их были нарушены весьма нетривиальным способом. Стоило путникам подобраться ближе к корчме, как послышался шум, грохот и звон оружия.
– О! Здоровая драка – лучший способ взбодриться, – ухмыльнулся Гар и тут же скользнул внутрь.
Геральт закатил глаза, с тяжким вздохом переглянулся с Лютиком, который лишь развел руками, мол, ничего не могу поделать и тебе советую смириться, и поспешил внутрь.
Тем временем Гар, быстро оценив происходящее, а также углядев у сражавшегося аж с четырьмя противниками мужчины характерный ведьмачий медальон, быстренько присоединился к драке, перетянув двоих на себя, таким образом ускорив завершение схватки.
– Спасибо, конечно, но я бы справился, – кивнул Гару мужчина. Бегло оглядел его с ног до головы и криво ухмыльнулся: – Смотри-ка, юная Змейка! Я думал все ведьмаки вашей Школы давно сыграли в ящик.
Гар в долгу не остался, буквально отразив и взгляд, и неприятную улыбочку:
– Нет, Волчок, мы просто хорошо скрываемся. Змею не найдешь, если она того не хочет.
Возмутиться столь наглым обращением мужчина не успел – к беседующим подошли Геральт и Лютик.
– Здорово, Ламберт! Смотрю, весело проводишь время?
– И тебе привет, Геральт! Твоя компания, как я вижу, постепенно разрастается? То был бард-цветочек, теперь еще и пресмыкающееся завел?
– Ты еще забыл лошадь с рыбьим именем, – заботливо подсказал Лютик, рассмешив Гара. Даже Геральт приподнял в неуловимой улыбке уголки губ.
– Спасибо, очень любезно с твоей стороны.
Геральт вновь закатил глаза. В последнее время это стал его любимый жест.
– Ладно, довольно обменов любезностями. Что тут произошло? Кто на тебя напал? Может, мы можем чем помочь?
– Хм. Пожалуй, было бы неплохо. Если вкратце, то я ищу убийц моего друга из Школы Кота – Айдена. Он был одним из лучших, честнейших людей, что я знал. Ты знаешь, Геральт, я тебя ценю и уважаю, но, уж прости дружище, ты и ногтя Айдена не стоишь.
– Похоже, он был действительно достойнейшим из ведьмаков, – согласился внимательно слушавший Лютик. – Кто его убил?
– Наемники, а точнее – самые обычные бандиты. Во главе стоял человек по имени Бертрам Таулер. До двоих из банды я уже добрался. Затесавшийся в канцелярские крысы Лунд и Виена, – Ламберт кивнул на валяющееся возле одного из столиков почти пополам разрубленное женское тело, – К сожалению, где сам Таулер, они не знали. Но вывели меня на остальных членов банды. Один из них промышляет на Фарерах, вторая владеет борделем в Третогоре.
– Фареры – это на Скеллиге? – уточнил Гар.
– Угу, – задумчиво кивнул Геральт. – Так мы можем помочь?
– Всей веселой компанией? – ухмыльнулся Ламберт, а потом махнул рукой. – Хер с вами, да, так в любом случае быстрее будет. Можем разделиться – я с кем-то из вас – только не с бардом! – отправлюсь на Скеллиге к Хаммонду, а оставшиеся проведают «Черную лилию» мадам Зелины в Третогоре.
– И чем это я тебя не устраиваю? – возопил обиженно Лютик, уперев руки в бока и начав надвигаться на ведьмака.
Белый Волк ловко его поймал, перехватив поперек груди и с легкой насмешкой в голосе поинтересовался:
– А ты так хочешь поехать с Ламбертом? Решил попробовать с новым ведьмаком?
– Ой, нет, ни в коем случае, – тут же поспешил отмахаться от такой перспективы Лютик. Потом до него дошло, в каком он положении – прижатый спиной к широкой груди, практически в объятьях – и бард тут же покраснел и залопотал: – Будто ты не знаешь, что кроме тебя мне никто... ни с кем я не путешествую. Вот.
Ламберт скривился, будто сожрал что-то кислое:
– Вот вы и валите в бордель, сладкая парочка. Заодно и потрахаетесь всласть, без помех. А мы со Змейкой отправимся на Фареры.
– Волчок, еще раз меня так назовешь, я тебе что-то ценное укорочу, – ласково предупредил Ламберта Гар.
– Нет, ты не можешь лишать этот мир такого достояния, сколько дев будут оплакивать подобную потерю! И не только дев... – голосом демона-искусителя протянул Ламберт. А потом заметил: – Кроме того, Змейка, ты так и не сказал, как тебя зовут.
Парень сердито зашипел, но потом глубоко выдохнул и сообщил:
– Мое имя Гар. Тебе повезло, я настолько хочу побывать на Скеллиге, что готов потерпеть компанию такого сомнительного типа.
– Святая Мелителе, только не поубивайте там друг друга! – взмолился Лютик. Он дернул парня за руку, разворачивая к себе, заставляя немного наклониться, зная, как действует его умоляющий взгляд: – Я серьезно, Гар. Пожалуйста, веди себя прилично, хорошо? Ты же не хочешь меня расстраивать?
– Конечно нет, Лютик. Не волнуйся, – мягко отозвался Гар, едва не мурлыкнув, когда довольный его ответом бард ласково растрепал торчащие на макушке волосы, а потом сам их и пригладил. На насмешливое хмыканье Ламберта он и ухом не повел.
– Что ж, не будем тянуть волколака за яйца, или у вас тут еще какие-то дела? – деловито уточнил Ламберт.
– В принципе нет, хотя мы и хотели выяснить насчет твари, что якобы шарилась в Обрезках.
– Это была экимма. Я с ней уже разобрался.
– В таком случае, можем отправляться. Где встретимся после всего? – спросил Геральт.
– Корчма «Нигде» на Северо-Востоке, знаешь такую?
– Да, конечно.
Гар вдруг дернулся, стукнул себя по лбу, что-то вспомнив и попросил:
– Так, погодите-ка минутку, – парень шустро нырнул за барную стойку, вытянув оттуда перепуганного до икоты корчмаря, обшарил карманы и торопливо нацарапал записку, что-то такое нашептав тому в ухо, что мужик яростно закивал головой и посмотрел на молодого ведьмака самыми преданными глазами.
– Все, я готов!