День Святого Скандалина
Утреннее солнце ярко слепило глаза. Оглядевшись вокруг, я чему-то улыбнулась, а потом заставила себя подняться с постели.
По пути на кухню я потягивалась, после чего поставила греться чайник. Вид за окном меня приятно впечатлил, и в воздухе завитало волшебство и предвкушение чего-то хорошего. Неужели и на мою улицу завалился праздник?
Звонко пиликнул телефон, извещая о входящем смс.
«Выйди на балкон. Только оденься»
— Вот, не спится этим чертовым биатлонистам. — Бубнила я. — Семь утра, а ему — балкон.
Натянув тапочки и куртку, я отворила дверь, и кожу невероятно защипало. Все понятно с этой погодой: если засветило солнце — то жди мороза. Посмотрев вниз, я ахнула от восторга, а потом взвизгнула, как псих. На снегу было выложено сердце (правда, не понятно чем, но я это обязательно выясню), в центре которого был Антон.
— Я вас люблю, — хоть я бешусь,
Хоть это труд и стыд напрасный,
И в этой глупости несчастной
У ваших ног я признаюсь!
Слушая стих великого Александра Сергеевича Пушкина в исполнении великолепного Антона Игоревича Бабикова, мое сердце застучало, как отбойный молоток. Читал он с чувством, с толком и расстановкой, и я чуть было не рухнула в обморок от теплого переизбытка чувств.
— ...И мочи нет, сказать желаю,
Мой ангел, как я вас люблю!
Невероятно трогательная сцена. Не в силах сдерживать слезы, я закрыла лицо руками. Честно, честно... Я была поражена такому сюрпризу.
— Бабиков, ты сумасшедший. — Чуть слышно прошептала я.
С этой работой я совсем забыла о том, что сегодня — День Святого Валентина. Это дошло до меня только тогда, когда я посмотрела на число в календаре. И в этот день грех было не встретить своего молодого человека крепкими объятиями и многочисленными поцелуями.
— Ты ненормальный. — Сказала я ему, улыбаясь.
— И это все, что ты можешь мне сказать? — Подмигнул он.
В очередной раз поцеловав биатлониста, я ответила:
— С праздником, мой дорогой тигруля.
— Мой любимый дельфинчик. — Засмеялся он и стал кружить вокруг себя.
Я завизжала, крепко вцепившись в его шею. Ну, нельзя же так пугать людей!
— Кстати, ответь мне на вопрос. — Крикнула я, перемещаясь на кухню.
— Да хоть на миллион.
Улыбнувшись, я спросила:
— Из чего ты сделал сердце?
Антон подавился смешком, явно не ожидая такого вопроса.
— Я ожидал всего, чего угодно, но только не этого.
— Да хватит тебе. — Хохотнула я. — Давай, отвечай.
Он явно пытался либо заинтриговать, либо вывести меня из себя.
— Из... Томатной пасты.
Мда уж... Оригинальности биатлонистам не занимать.
— А ты интересней, чем я думала. — Томно сказала я, обнимая его.
— У меня — прекрасный живой пример. — Ответил он. — Кстати, теперь о главном.
Антон ушел в коридор, и это значит, что настало время подарков. Обменявшись ими, а также эмоциями и теплыми словами, я еще раз напомнила Бабикову о том, как я его люблю. И как же было приятно услышать взаимное признание в ответ. Попив вместе чай, мы поспешили разбежаться по делам. Праздник праздником, а вот работу никто не отменял.
***
В прекрасном расположении духа я направлялась в столовую. Настроение было на высоте, но, вынырнув из-за угла, оно сразу куда-то испарилось. И причиной тому стали...стоящие в холле родители вместе с господином Брагиным. Судя по их довольным лицам, они о чем-то мило беседовали.
— Раскудрить твою через коромысло! — Выругалась я про себя и стала прикидывать, как бы мне проникнуть в обитель еды и остаться незамеченной. Задачка была непростой, но это меня не останавливало.
Мимо проплывали немки, и, воспользовавшись моментом, я примкнула к ним и сделала вид, будто была с ними с самого начала. Самое главное было в этой ситуации — не спалиться.
Родители отвернулись, и это было здорово. Я быстро юркнула в столовую, и, хлопнув дверью, облегченно выдохнула. Заприметив столик, за которым восседали Илья и Таня, я незамедлительно поспешила к ним, сохраняя как можно более спокойный вид.
— А это, прошу любить и жаловать, Наталья «Фурия» Темнова, и она...
— Ой, замолкни. — Взволнованно сказала я, оглядываясь на дверь.
— Вот! Я же говорил!
Я просверлила коллегу сердитым взглядом, и тут как тут появились родители. Что ж, настала пора включить актрису, ибо сейчас будет шоу.
— А, они уже здесь.
— И мелкая здесь. — Сказал папа, потрепав меня по голове. — Как дела?
— Все отлично. — Беспечно ответила я, хотя внутри черти плясали ламбаду.
Долгие годы тренировок вранья дали свои плоды, и в этом виде спорта я стала бы безоговорочной олимпийской чемпионкой.
— Ой, Наташ, знала бы ты, кого мы сейчас встретили. — Произнесла довольно мама.
— Что, неужели самого Владимира Владимировича Путина? Вот так встреча бы была.
— Не поясничай, обезьяна! — Пригрозил мне папа, а Илья хихикнул. — А встретили мы Артема Брагина.
— Брагина? — Завопила сестра.
— Брагина? — Театрально произнесла я. — Что он тут делает?
Сейчас начнутся очередные бла-бла-бла, какой же он умный и красивый... Самое главное — сохранять невозмутимое лицо, ибо мне не охота потом иметь допрос с пристрастием от Трифа.
— Да, приехал вместе с Первым каналом. — Ответила мама. — На операторских курсах отучился, его сюда послали на практику. Ох, подрос так, возмужал.
«А в голове — один сквозняк» — хотела ляпнуть я, но передумала. Эх, мама, знала бы ты, что этот возмужавший Брагин учудил... Ты бы ему голову оторвала!
А тем временем я почувствовала на себе недоуменный и любопытный взгляд брюнета. Судя по всему, допроса мне не избежать.
— Ну и... Он жив, здоров, и с ним все хорошо?
— У меня не дочь, а тиран. — Схватился за голову папа.
Поцеловав его в щечку, я промурлыкала:
— Сатана, папочка.
Хотя, это с какой стороны еще посмотреть.
***
— Брагин? Ты серьезно?
— Триф, давай не...
— Это тот самый урод, про которого мне рассказывала Подчуфарова? — Заорал вдруг он.
— Тебе про этого самого урода рассказывала Подчуфарова? — Возмутилась я. — Вот, коза!
— Ты мне зубы не заговаривай!
Я лишь фыркнула, давая понять, что даже и не собиралась этим заниматься.
— Ты с ним была на встрече?
— Да. — Тяжело выдохнула я. — И встреча могла бы закончиться моим склеиванием ласт, если бы... Не вовремя появившийся Йоханнес.
— Господи, а он-то откуда там взялся?
— Корейский ветер его пригнал.
— Слушай, хватит постоянно разговаривать на сарказме! — Рявкнул он, хлопнув кулаком по столу. — Не поверишь, как надоело.
— Сам-то давно научился нормально разговаривать?
Очередная перебранка с господином Трифановым. Ничего нового.
— Прости, Илья, прости. — Схватилась я за голову. — Я уже не замечаю, как превращаюсь в вечно стебущую людей мразь.
Коллега сел рядом и обнял за плечо. Сейчас мне была необходима поддержка, и такое теплое, дружеское объятие заставило меня улыбнуться, пускай и слабо.
— Он извиниться хотел?
— Они оба извиниться хотели. — Выдала я. — Триф, скажи, ну вот за что мне все это?
Я уткнулась носом в его плечо, а Илья крепко прижал меня к себе.
— Просто какое-то хроническое невезение на конкурсной основе.
— Поехали на стадион. — Тихо сказал он. — А по дороге ты все мне разложишь по полочкам.
— А остальные? — Встрепенулась я.
— А остальные? — Переспросил он. — А остальные пошли в баню. У меня тут психотерапия с будущей родственницей намечается.
— А, даже так?
— Даже, и не так. — Щелкнул он меня по носу и засмеялся.
ЧТО? ОН НАЗВАЛ МЕНЯ БУДУЩЕЙ РОДСТВЕННИЦЕЙ? ТРИФ — МОЙ БУДУЩИЙ РОДСТВЕННИК? ГОСПОДИ, ЕЩЕ ОДНА ПРИЧИНА ЗАСТРЕЛИТЬСЯ!
***
Мужская индивидуальная гонка — классика биатлонного жанра. Болельщики обожают эту дисциплину за зрелищность и непредсказуемость. А пока стадион заполнялся людом, в микс-зонах кипела бурная деятельность журналистов.
— Ну, кто бы сомневался. — Протянул Харланов, как только мы появились в зоне видимости. — Темнова и Трифанов.
— Трифанов и Темнова. Прям ТТ.
— А ты остряк. — Подметила я, тыкнув пальцем в Занина.
— Эй!
— Так, спецкоры, тише будьте! — Раздался громогласный голос Губерниева.
— Есть такая примета: если пришел начальник — то жди пиздюлей. — Шепнул нам Леша, и мы прыснули от смеха.
— Криворучко! Ты щас договоришься — пойдешь со мной гонку комментировать.
— А вот это, Дмитрий Викторович, уже издевательство!
— Да что ты говоришь? — Саркастическим голосом произнес начальник, а потом засмеялся. — Люблю издеваться над людьми.
И это, собственно говоря, тоже не было новостью.
— Я, собственно, чего пришел... Как дела у вас?
А вот это была офигеть какая новость, и мы, как один, вытаращились на Губерниева во все глаза. Обычно он приходил в нашу микс-зону либо раздать партийные задания, либо раздать кому-то нагоняев, но сегодняшний визит... Особенный. То-то я думаю, с какого перепуга так ярко засветило солнце?
— Дмитрий Викторович, — щелкнул пальцами Илья, — вы здоровы? Температуры нет?
К нему подошел Ваня и потрогал лоб ладонью.
— Да вроде все нормально.
— Я что, не могу поинтересоваться делами своих подопечных? — Всполошился Гу. — Сделали из меня тирана, ей Богу!
— Нет, просто... Неожиданно. — Пожал плечами Денис.
— Привыкайте, господа! — Сказал Дима-старший и ушел.
Видимо, он и правда подумал, что мы считаем его злыднем, хотя на самом деле наш Дмитрий Викторович — человек с огромным и добрым сердцем. Просто к работе он относится очень серьезно, а нас, дураков, хлебом не корми — дай подурачиться.
— Обиделся. — Изрек Илья.
— Ясен хрен обиделся. — Подтвердила я. — Было бы странно, если не обиделся.
— Завтра вечером устраиваем посиделки. Вместе с Гу.
— Слушай, Валер, отличная идея! — Сказал Ваня. — Пора бы и нам начальнику приятное сделать.
— И переубедить его в обратном. — Подхватил Денис.
Обсудив все нюансы, мы отправились работать.
***
Эта гонка была динамичной и насыщенной на события, а российские биатлонисты заставили круто поволноваться всех болельщиков своими выступлениями. К сожалению, мы сегодня остались без медалей, но ребята показали довольно слаженную и хорошую работу, а трое из них смогли закрепиться в десятке сильнейших: Матвей Елисеев стал седьмым, Евгений Гараничев — восьмым, а Александр Логинов финишировал десятым.
Что касается призовой тройки, то... Симон Шемп отвоевал бронзу на финише у Михаила Крчмара, Доминик Виндиш стал вице-чемпионом, ну, а Мартан Фуркад в очередной раз доказал свое превосходство над соперниками. Удивительно, что Фуркад вообще догреб до золотой медали, ибо сделать это с 4 штрафными минутами... Не каждому под силу.
Определившись с зонами, мы отправились за подробностями к нашим дорогим биатлонистам, чтобы в прямом эфире поведать телезрителям о прошедших событиях и рассказать о каких-то интересных фактах.
***
— Чертов прицел!
Бабиков швырял подушками, как разъяренный медведь, а заодно он расхреначил мою любимую кружку. Я жалобно смотрела на разбитые осколки и чуть не зарыдала от обиды. И все бы ничего, но эту самую кружку он подарил мне на Новый Год. Блеск! Просто блеск!
— Антон, может хватит уже разносить мой номер в щепки? — Разозлено повысила голос я, дабы усмирить своего молодого человека.
Взъерошенные волосы, красные щеки и злые глаза... Бабиков всем видом показывал, что лучше его сейчас не трогать, но когда меня что-то останавливало?
— В конце концов, ты же не 100-м пришел. — Прошептала я, погладив его по спине.
— 25-м, а это куда хуже. — Рыкнул он.
Я разозлилась не на шутку.
— Ты себя вообще слышишь? Приехать 25-м, по столь трудной трассе, с 4 штрафами? Да ты рехнулся просто!
— С 4-мя штрафами люди и выигрывают.
— Кто? Фуркад? Пффф. — Фыркнула я. — Я тебя умоляю, этого Терминатора хоть в космос отправь — ему по барабану будет.
— Замечательно! — Вскинул руки биатлонист. — Фуркад у нас с 4 промахами — Терминатор, а я — полное днище!
Господи, каким же он бывает невыносимым!
— Я этого не говорила! — Заорала я. — НЕ ГО-ВО-РИ-ЛА!
— Зато подумала.
Я взревела во все горло. Вот как, как мне переубедить и успокоить этого упертого оленя?
— Видимость 0, иду по прибору. — Истерически выдала я. — Бабиков, ты уже совсем спятил, понимаешь? СПЯ-ТИЛ!
— Ну конечно, — повысил он голос, — все такие умные, один я дятел.
— Ну давай, блять, еще поругаемся из-за этого!
И что вы думаете? Ровно через 5 минут мы разругались в пух и прах. Может, недаром меня парни окрестили ведьмой? Пора бы попробовать свои силы в Битве экстрасенсов. Заодно и узнаю, насколько правдив этот факт. Хлопнув дверью, я ушла, дабы не наговорить Антону глупостей сгоряча. И вот в такой день надо было обязательно все испортить. Олимпиада, ты меня бесишь!
***
Вечерняя Корея была по-своему очаровательна. Сейчас я прогуливалась по окрестностям и думала, думала, думала. Любимая музыка тихо играла в ушах, а я полной грудью вдыхала морозный воздух, от которого щипало легкие.
Рано или поздно, так или иначе, но все будет хорошо. Все будет обязательно хорошо. Но сейчас я поняла одно — эта Олимпиада вывернет всё и всех наизнанку.