Узел

Костя.

Вся суббота прошла как в кошмарном бреду из-за постоянного беспокойства. Утром я заставил себя заняться спортом: отжимался, подтягивался, качал пресс, боксировал. Потом позвонил на работу в надежде договориться, чтобы меня поставили в смены на все выходные: как бы события ни развивались дальше - лишние деньги мне точно не помешают. И вообще, бывают ли деньги лишними? Но начальница отказала: смены на субботу и воскресенье были уже укомплектованы и я им не требовался.

Тогда я начал слоняться по дому, пытаясь отвлечься на всякие хозяйственные дела. Периодически выходил покурить на балкон. Три раза погулял с Михой и даже побегал вместе с ним, чтобы как-то выпустить пар.

Дома обстановка была спокойной: мать была на работе, отец весь день смотрел телевизор в своей комнате и даже не высовывался.

Мне снова писала Настя Краснова: они с друзьями так и не нашли никого, кто согласился бы пойти с ними на концерт по лишнему билету. Девушка спросила не передумал ли я, и я ответил, что нет, я не смогу пойти. Если честно, я с радостью сходил бы с ними, но не ради Насти, разумеется, а только ради концерта. Но я сомневался, что даже хорошая музыка смогла бы отвлечь меня от всепоглощающей тревоги за Алёну. Да и тем более, мне не хотелось снова заставлять Алёну беспокоиться из-за нас с Настей. В моем сердце не было и не будет места ни для кого, кроме Алёны, и я заставлю ее в этом убедиться.

А еще я очень скучал по ней. Если раньше я думал об Алёне только как о девушке мечты, о какой-то призрачной, будоражащей фантазии, то теперь я тосковал по ней физически. Мои руки изнывали от желания трогать ее и прижимать к себе, губы страдали от жажды ее поцелуев, я скучал по запаху ее волос, по вкусу ее шеи, по ее глазам, мне хотелось видеть, чувствовать, обонять, осязать, вкушать ее всеми органами своих чувств. Эта физическая тоска была невыносима.

Я даже попытался передернуть, чтобы снять это напряжение, но, черт возьми, это было не то, совсем не то! Мне нужна живая Алёна! Моя Алёнка. Алёнушка...

Так я и сходил весь день с ума, то и дело пытаясь отвлечься, но все было тщетно.

И вот теперь я лежал в кровати без сна, крепко сжимая в руке шелковистые трусики Алёны, и думал о том, где она сейчас и что с ней происходит.

Мне так хотелось быть с ней рядом, дать ей свою поддержку. И я направил все свои силы на то, чтобы прийти к ней во сне и сказать, как сильно я ее люблю. А затем и сам уснул тревожным сном.

Алёна.

Я проснулась от какого-то странного звука. Разомкнув глаза, по абсолютной темноте в комнате я поняла, что еще стоит глубокая ночь.

Прислушавшись, я снова услышала этот звук. Кто-то дергал за дверную ручку! Раз. И еще раз. Затем, окончательно убедившись, что дверь закрыта на замок, мой незваный гость, шурша обувью по паркету, удалился по коридору.

Я была в ужасе. Лоб покрыла неприятная холодная испарина, а сердце буквально выпрыгивало из груди от нахлынувшего на меня страха.

Протянув руку к стоявшей рядом с кроватью тумбочке, я включила лампу. Дверь была закрыта и с виду все было в порядке, но я все равно не могла успокоиться.

А еще я была абсолютно уверена в том, кем был мой ночной гость. Конечно же это мерзавец Володя, кто же еще. Вот только на что он надеялся, ломясь ко мне в комнату среди ночи. Что дверь будет открыта? Что он спокойно войдет и сделает со мной все, что захочет? Неужели он правда думал, что у него это получится, особенно, учитывая, что чуть дальше по коридору находились мои и его родители? Конечно, мой отец сам собирался выдать меня замуж за Вову, но если бы тот вздумал прикоснуться ко мне ДО свадьбы, отец ему бы это с рук не спустил, в этом я не сомневалась.

Может, конечно, он и не собирался меня насиловать, просто хотел снова попугать, чтобы лишний раз почувствовать свою власть надо мной. Но даже если и так - это было мерзко. Впрочем, неужели я ожидала от него чего-то другого? Уверена, этот козёл и не на такое способен.

«Боже, только бы мне не стать его женой!»

Оказаться в полной власти такого человека было бы поистине ужасно. От одной мысли об этом меня всю передернуло.

Вытерев лоб краешком одеяла, я, не выключая свет, повернулась на другой бок, к стеклянной стене, закрытой занавесками, в надежде, что этот тип ушел окончательно и мне удастся еще немного поспать и посмотреть эротические сны с Костей в главной роли.

Но я так и не смогла заснуть до самого утра, только ворочалась с боку на бок.

Я лежала в кровати до тех пор, пока дом наконец не ожил: в коридоре послышались сначала одни шаги, мелкие и быстрые, затем другие, более грузные, а вскоре и весь дом наполнился всевозможными звуками. Тогда я наконец выбралась из-под теплого одеяла, переоделась в свою одежду, быстро умылась в свободной ванной на втором этаже и спустилась вниз.

Тетя Тоня уже вовсю хозяйничала на кухне, а мама ей помогала. Через зеркальную стену столовой я увидела отца, дядю Гену и Вову, о чем-то оживленно разговаривающих во дворе.

Для меня на кухне дел не нашлось, так что я просто сидела и ждала в столовой, когда мы наконец позавтракаем и поедем домой.

На завтраке все были веселыми и оживленными; все, кроме меня. Казалось, они уже представляют собой большую и дружную семью: такие все правильные, активные и общительные. И только я не вписывалась в их общество: сидела, как белая ворона, ни на кого не смотрела, ни с кем не разговаривала. Хотелось свалить отсюда поскорее. А еще хотелось, чтобы скорее наступил понедельник. Я мечтала оказаться рядом с действительно близкими мне людьми, которым не безразлична я, мои чувства и мои желания.

Девочки поддерживали меня в самых рискованных затеях, с ними я никогда не скучала и они всегда подставляли мне плечо в трудные моменты. А Костя... Костя считывал все мои тайные желания, самые запретные фантазии... Он был таким безумным, горячим, и в то же время оказался таким нежным, таким заботливым и любящим... И еще я знала, что у всех этих четверых сердце не на месте из-за беспокойства обо мне. А мое собственное сердце разрывалось от любви к ним.

«Хочу быть рядом с ними, и больше мне в жизни ничего не нужно» - думала я, пока кучка религиозных фанатиков и просто придурков вокруг меня заканчивала свой завтрак. Сама же я почти ничего не съела - мне кусок не лез в горло, но выпила кофе - после бессонной ночи меня буквально вырубало на ходу.

На протяжении всего завтрака я чувствовала на себе мерзкий, липкий взгляд Володи, но в ответ не удостоила его и каплей внимания.

Наконец дурацкий церимониальный завтрак был окончен и мы стояли на улице, рядом с нашим Мерседесом. Родители прощались с Гореловыми, обмениваясь бесконечными любезностями, а я отошла подальше и изо всех сил старалась сдержать тошноту от взаимных пиететов этих чертовых лицемеров, одни из которых знали, что выдают дочь замуж насильно, а другие знали, что их будущая невестка не хочет замуж за их сына, но все равно они все делали вид, что все в порядке и демонстрировали всеобщее счастье по поводу скорой помолвки.

И с датой они, конечно, уже определились. Разумеется, тоже без моего согласия. К моему ужасу, помолвка должна была состояться уже на следующих выходных, и пока я не имела ни малейшего понятия, как мне ее избежать. Вся надежда была только на то, что в понедельник девочки и Костя помогут мне разобраться, что делать со всем происходящим.

Неожиданно Володя отделился от общей толпы и направился в мою сторону.

«Только не это!» - с отвращением подумала я, отворачиваясь и делая вид, что его не замечаю. Но, как и следовало ожидать, парня это не остановило.

- Алёна, мы с тобой так и не успели толком поговорить, - начал он своим противным гнусавым голосом, в упор глядя на меня из-за стекол очков.

«И слава Богу!» - подумала я, но вслух ничего не сказала.

- Ну ничего, - тут же продолжил он, как будто разговаривал сам с собой, - У нас на это еще вся совместная жизнь будет.

Увидев, как мое лицо перекосилось от такой перспективы, Володя усмехнулся.

- Кстати, как тебе сегодня спалось? Никто не тревожил? - спросил он все с той же противной ухмылкой.

«Так и знала, что это был ты, мерзкий гаденыш!»

Но я не стала демонстрировать свою слабость этому придурку. Сказала, как ни в чем не бывало:

- Я знаю, что ты ломился ко мне в дверь сегодня ночью. - В моем голосе не было страха, лишь сухая констатация факта.

- Не то, чтобы ломился. Просто хотел заглянуть на огонек. - сказал этот мерцавец спокойно, как ни в чем не бывало. - Но не бойся, я не хотел сделать ничего такого. Лишь надеялся урвать первый поцелуй с уст своей будущей невесты.

Я рассмеялась так неожиданно и резко, что все, кто находился во дворе дома, тут же повернулись и озадаченно посмотрели на нас с Володей.

- Простите, просто Вова очень смешно пошутил, - прокомментировала я громко, приняв самый невинный вид, на который была способна.

Когда наши родители лишь снисходительно улыбнулись, мол «ох уж эти жених и невеста», и отвернулись, вернувшись к своему разговору, я повернулась к Володе и внимательно посмотрела на него. Парень выглядел растерянным и оскорбленным.

- Прости, Вова, мне искренне жаль тебя расстраивать, - протянула я, наслаждаясь тем, как выражение его лица сменяется на откровенно злое, - Но нашелся другой вор, намного проворнее тебя. Он уже украл все, что можно было украсть, и даже больше.

Володя побагровел.

- Что ты имеешь в виду?! - зашипел он злобно и тихо, так, чтобы не услышали родители. - Ты же все еще девственница! Мама сказала, что она в пятницу тебя осматривала.

Лишь на секунду скривившись от отвращения по отношению к тете Тоне, которая не знала ни что такое врачебная тайна, ни элементарные нормы приличия или хотя бы женская солидарность, я вновь взяла себя в руки и продолжила говорить уверенно и неотвратимо:

- Да, я девственница. Но поверь, это ничего не значит. Пусть вы все можете контролировать мою гребанную плеву, но вы никогда не сможете приказать моему сердцу, кого мне любить.

Лицо Володи разгладилось, в нем появилось какое-то осознание.

- Даже так?.. - протянул он.

- Даже так.

Несколько секунд он помолчал, а затем бросил жестко и резко:

- Неужели ты правда думаешь, что кого-то здесь волнуют твои чувства? Ты сколько угодно можешь грезить о принце и великой любви, вот только знаешь, кто в итоге сорвет твою целку? - И он указал большим пальцем себе на грудь. - Я, Алёна. Это буду я. Совсем скоро я лишу тебя девственности, и поверь, я очень постараюсь, чтобы тебе это НЕ понравилось.

Его слова были хуже пощечины отца. Мне нестерпимо захотелось плюнуть ему в рожу, или, еще лучше, проехаться по ней кулаком, но я удержалась. Более того, я почти не изменилась в лице.

- Ты мне омерзителен. - лишь с отвращением произнесла я, резко развернулась и направилась к родителям.

К счастью, те уже закончили прощаться с хозяевами дома. Я тоже быстро попрощалась с Вовиными родителями и радостно прыгнула в машину. Наконец мы уезжали из этой чертовой богадельни в свою, не менее дурацкую, но хотя бы привычную.

По пути домой отец решил, что нам нужно заехать в церковь. Утренняя воскресная служба уже закончилась, а до дневной еще было долго, но ничто не мешало нам просто помолиться и поставить свечки за бабушкино здоровье.

Честно говоря, мне бы очень хотелось исповедоваться батюшке, рассказать ему обо всех своих бедах, но, зная нашего батюшку, он бы только сказал мне чтить отца и слушаться его беспрекословно. Они, кстати, с отцом были старыми приятелями и выросли в одной секте. Так что я сразу отбросила эту мысль, решив, что лучше я исповедаюсь своим подругам, которые точно меня поддержат.

После церкви мы наконец поехали домой. Там нас с матерью ожидала гора домашней работы, и все равно это было лучше, чем ужасная ночевка в доме у Гореловых.

Весь оставшийся день мы работали не покладая рук: убирались, стирали, гладили, готовили... Казалось, это никогда не кончится. Но, с другой стороны, так было даже лучше, ведь работа отвлекала меня от тяжелых мыслей.

Закончили все дела мы только к позднему вечеру. Уже пора было ложиться спать - ведь завтра, алилуййя, я наконец снова возвращалась в школу.

Завалившись на кровать, я в который раз ощутила острую нехватку телефона: так хотелось зайти ВК, узнать, как дела у подруг и у Кости, послушать музыку. Но, поскольку я была очень уставшей, еще и не выспалась прошлой ночью, долго страдать по этому поводу мне не пришлось - вскоре я уже спала без задних ног.

***

Утром, когда мать разбудила меня в школу и я увидела в окне первые яркие лучи восходящего солнца, я поняла - сегодня ничто не сможет испортить мне настроения. Ни недовольное лицо матери, требовавшей поторопиться и помочь ей накрыть на стол, ни придирки отца за завтраком, ничто не могло омрачить моей радости от скорой встречи с девочками и Костей.

Отец снова настоял на том, что он сам отвезет меня в школу. Это ужасно раздражало, но деваться было некуда.

- Надеюсь ты помнишь все, о чем мы говорили. - жестко сказал он, когда мы подъезжали к школьным воротам. - Забудь про этого парня. Не общайся с ним и даже не смотри в его сторону. Узнаю, что нарушила запрет - вам обоим несдобровать. Поняла меня?

- Я поняла вас, отец, - сказала я, сдерживая бущующее внутри негодование и стараясь казаться спокойной, - Я не буду общаться с Костей.

- После школы - сразу домой. Никаких больше посиделок. Расписание мы твое знаем, так что не смей нигде задерживаться.

- Хорошо, отец. - снова смиренно ответила я.

Уже взявшись за дверную ручку, я вдруг вспомнила:

- А мой телефон...

- Пока можешь забыть о нем, - тут же перебил меня отец, - Я пока не решил, когда тебе его вернуть. Посмотрим на твое поведение. Все, марш на уроки.

- До свидания, отец, - быстро пробормотала я и пулей вылетела из машины.

На школьном дворе меня поджидали девчонки. Как только я их увидела - на душе сразу потеплело. Заметив меня, подруги тут же рванули ко мне, налетели на меня все втроем и крепко обняли. Какое-то время мы просто стояли так, обнимаясь и гладя друг друга по спинам. Первой заговорила Ленка.

- Алён, мы так переживали, ты себе не представляешь! - в ее голубых глазах блестели слезы.

- Да, мы просто места себе не могли найти! - подхватила Вика. Та тоже чуть не плакала.

- Алёна, слава Богу, ты пришла сегодня в школу. Иначе мы бы точно все втроем пошли штурмовать твою квартиру, чтобы тебя освободить! - пропищала Танька, которая тоже, как и все мы, была уже на слезе.

- Ага, но только не втроем, а вчетвером, под предводительством Узлова! - весело воскликнула Вика. - Уж как мы за тебя переживали, но он... Он просто чуть с ума не сошел. Сразу же сказал, что пойдет к тебе, и пошел!

- Да, спасибо ему, - поддержала Лена, - Без него бы мы так ничего и не выяснили, и совсем бы отчаялись.

- Он такой смелый! И решительный! - поддакнула Танька, чуть ли не подпрыгивая на месте, тряся из стороны в сторону своими каштановыми кудряшками.

- Вот это да! - Я не могла поверить своим ушам. Девочки хвалили Узлова! - С каких это пор вы стали так им восхищаться?!

Казалось, подруги немного замялись.

- С тех пор, - нерешительно начала Лена, опуская глаза и немного краснея, - Как поняли, что он реально тебя любит.

Вот это да! Я еще не успела рассказать девчонкам о Костином признании в любви, а они уже всё поняли по его поступкам.

- Ой, кстати об Узлове... - захихикала Танька, глядя куда-то мне за спину.

Мое сердце пропустило удар.