Глава 4
— Что? — в ужасе переспросила я.
Моё сердце в страхе замерло, и на секунду мне даже показалось, перестало биться. Я бросила злобный взгляд на светловолосого юношу, который вполне мог походить на моего брата, а потом с надеждой во взгляде перевела взор на маму. Она молча смотрела себе под ноги.
— Ты все знала? — изумлённо спросила я её. — Так вот почему мы больше сюда не приходили...
— Какая ты догадливая, — встрял в беседу Эш.
— Заткнись! — грубо крикнула я на него, но он лишь довольно усмехнулся, будто того только и добивался, чтобы я пришла в ярость. — Ты не мой брат!
— Отчего же? — королева смахнула свои алые волосы за спину и вскочила на ноги, медленно приближаясь ко мне. — Он твой брат. Незадолго до гибели Джонатана, мы с ним... — она самодовольно уставилась на мою маму, — хорошо провели ночь. Утром я узнала, что Моргенштерна не стало, — королева театрально вдохнула. — Как жаль, что ему так и не удалось узнать про своего сына...
— Это ложь! — вспылила я. — Мой папа, настоящий Джонатан Моргенштерн, никогда бы не посмел изменить моей маме! Разве что демон, овладевший его телом, мог такое допустить.
— Не все ли равно?
— Ты не мой брат! — вновь повторила я, чётко выделяя каждое слово. — В тебе течёт кровь демона, ты был зачат демоном и фейри, а я - нефилимами.
— В тебе течёт та же кровь, что и во мне, сестрёнка, — спокойно ответил остроухий на мои слова. — Демоны подчиняются тебе словно Дьяволу, неужели ты не видишь?
— Откуда ты...
— Знаю, потому мне демоны подчиняются ровно также, как и тебе, — добавил фейр. — Забавно, не правда ли? Отец умер, а своё исчадия ада оставил.
— Не смей говорить о Джонатане, как о своём отце! — завопила я, достав из-за пазухи меч серафима. Я направила острие меча на фейра и, оскалив зубы, прошептала: — Ты, мерзкий подонок, никогда не будешь принадлежать нашей семье. Ты — нежить, а я — нефилим. И заруби себе это на носу.
— Помяни моё слово, Джоанна, еще настанет время, когда мы с тобой объединимся, как брат и сестра, чтобы отомстить за смерть отца, — на этих словах его тело превратилось в лепестки роз и разлетелись прочь.
— Если надумаешь присоединиться к нам, знай, мы всегда будем рады тебе в своих краях, — королева положила в мою ладонь кольцо с гербом моей семьи и испарилась в порыве ветра следом за своим сыном.
Минуту я стояла, не в силах ничего произнести, во мне бушевала ярость. Я готова была убить каждого, кто бы ко мне сейчас прикоснулся. Мама это знала и потому молчала.
— Почему ты мне не сказала? — словно не своим, хриплым голосом спросила я.
— Потому что это неправда, — возразила мама, — Джонатан никогда бы...
— Фейры никогда не лгут, — напомнила я и зашагала прочь.
— Но ведь они не знают его настоящего, — отчаянно крикнула мне вслед мама. — Клянусь, Джоанна, Эш — сын демона, а не Джонатана.
— Я знаю, — прошептала я. — Но я боюсь даже представить, что этот сукин сын замышляет.
***
До Института мы добрались молча, каждый думал о своём. Мама скорее всего размышляла о Джонатане, мои же мысли были полностью поглощены мальчишкой, что возомнил себя одним из членов семьи Моргенштернов.
«Да как он смеет!» — негодовала я.
— Спрячь его, — мама указала на врученное королевой кольцо.
Когда мы оказались у самих ворот Института сумеречных охотников я только сейчас задумалось над тем, что буду рассказывать нефилиму о походе в Благой двор.
— Скажешь, королева подарила тебе меч, — словно угадав, о чем я думаю, мама протянула мне Фаэсфорос, сделанный из золота и адамаса.
Во время своего изготовления меч был окунут в темное серебро, отчего иногда казался почти черного цвета. На нем красовался узор из звезд на ребре клинка. Фаэсфорос был выкован Вэйландом Кузнецом много лет назад, когда Валентин, мой дедушка, заказала два клинка для себя и своего сына, моего отца, Джонатана Моргенштерна. Мечом владел Валентин Моргенштерн до своей смерти в Смертельной Войне, а после меч был во владении его сына, Джонатана, до его смерти во время Темной Войны. Теперь же он по праву перешёл в мои руки.
— Клэри будет...
— ...удивлена, — кивнула мама. — Расскажи про сына Моргенштерна.
— Но, мама, он ведь мне не брат.
— Да, все верно, но Эш может отвлечь от нас внимание и переключить на себя.
Я довольно усмехнулась, не веря своим собственным ушам. Значит ли, что мама присоединится к мне и отомстит вместе со мной за смерть отца?
— Ты будешь со мной?
Мама выдержала долгую паузу, прежде чем ответить:
— Мы всем отомстим за смерть Джонатана и покажем, кто здесь настоящий Моргенштерн.
— Нам понадобится помощь.
— Думаю, Себастьяну пора показаться на свет, — улыбнулась мама.
— Он будет рад, — улыбнулась я в ответ и, покрутив в руках Фаэсфорос, добавила: — Если я не могу опустить небеса, я подниму ад.
***
Стоило мне только переступить порог Института, как Уильям вовлёк меня в свои крепкие объятия и не отпускал до тех пор, пока перед нами не появилась Анжелика. Завидев нас, она бесшумно пыталась удалиться прочь, но я её окликнула прежде, чем охотница успела сдвинуться с места.
— Рада, что ты вернулась, — улыбнулась девушка, смущённо поглядывая на нас. — Есть какие-нибудь новости от дивного народца?
— Да, есть, — посерьёзнела я и отстранилась от юноши. — Думаю, лучше об этом узнать всем сразу.
Анжелика за считанные секунды собрала всех в гостиной. Охотники, в том числе маг Магнус Бейн, ночью отсутствующий в Институте, к утру вернулся и присоединился к беседе. Вблизи него, облокотившись на дверной проем, стоял Алек Лайтвуд. На диване в напряжённой позе сидели Клэри и Джейс, и в недоумении поглядывали на мой меч, словно он был призраком, а не орудием охотников. Анжелика была изумлена ничуть не меньше, но сдерживала своё любопытство. Уильям стоял с таким выражением лица, что мне никак не удавалось угадать, о чем он думает.
— Откуда это у тебя? — в ужасе прошептала Клэри Эрондейл, указывая рукой на меч.
— Королева Благого двора подарила его мне, — солгала я. — Сказала, что меня ждёт великое будущее, и этот меч станет мне лучшим другом.
Отчасти это было правдой. Фейри действительно говорила мне подобные речи, когда я была еще совсем маленькой, но меч подарила мне не она, а мама с Себастьяном.
— Но он ведь принадлежал Валентину, — с лица охотницы исчезли все краски, она побледнела от ужаса, её лицо исказилось от боли.
— Я не знала, — вновь солгала я и под любопытным взглядом остальных присутствующих рассказала о сыне королевы фейр.
— Не может быть, — лицо Клэри стало еще белее, казалось, что она вот-вот потеряет сознание от потрясения. — У Джонатана есть сын?
Джейс, более сдержано выражающий свои эмоции, крепко держал в своих ладонях руки своей жены и неотрывно поглядывал на Фаэсфорос, сияющий в моих руках. Отчего-то его недоверчивый взгляд настораживал меня. Как бы охотник не заподозрил неладное.
— Если это так, то почему королева не отдала меч своему сыну? — удивился Джейс. — Он ведь наследник престола.
— Фейры могут пользоваться оружием нефилимом, — подсказала мне Анжи. — Полагаю, в теле Эша больше крови фейри, нежели охотника.
— То есть он один из детей ночи, — встрял в беседу Уилл. — И его можно убить также, как и демона.
— Я бы не был так в этом уверен, — неожиданно заявил Магнус, все это время сидящий тихо в сторонке.
Под утренними лучами солнца, его кошачье глаза загадочно сверкнули в темноте и устремились на меня. Только сейчас я заметила, что маг всю ночь не спал, тёмные круги под глазами указывали на это красноречивее всяких слов.
— Если Эш — дитя Джонатана, — маг вскочил на ноги и плавной, кошачьей грацией обошёл комнату, — а я хочу вам напомнить, что Джонатан — дитя Лилит, то и все его дети, кем бы ни были их матери, отныне и навсегда находятся под защитой темных сил. — Магнус вновь устремил взгляд на меня. — Высших демонов, если уж быть точнее.
— Хочешь сказать, если мы попытаемся убить Эша, — задумчиво продолжил Алек, покручивая между пальцами острую стрелу, — то сама Лилит встанет на тропу войны, чтобы защитить своего потомка?
— Именно, — согласился Магнус. — Но хуже всего даже не это.
Все, в том числе и я, напряжено посмотрели на мага.
— Какое-либо существо, будь то маг, фейри или сумеречный охотник, — на последнем он повернулся ко мне, — обладающий кровью высшего демона, может контролировать себе подобных созданий и призывать на помощь всех созданий преисподней.
— Значит, Эш хуже самого Джонатана? — ахнула Клэри. — Значит ли это, что...
— ...Эш объявит нам войну? — закончил вместо неё Магнус. — Безусловно. Дети тьмы всегда мстят за смерть близких.
На этих словам я поникла. Хотел ли Магнус таким образом намекнуть на то, что я превращаюсь в отца-демона и перестаю контролировать свой разум? Или маг хотел дать мне возможность прийти в себя и выбрать правильную сторону?
«Мой отец не был на стороне тьмы, — промелькнуло у меня в голове. — Он не хотел никого убить, и не убил. Когда демон завладел его разумом и телом, папа уже ничего не мог с этим поделать».
— Тогда об этом нужно доложить Конклаву, — напомнил Алек и тут же вскочил на ноги. — Анжелика, сообщи своим родителям, Изабель и Саймону, о случившемся и вели приготовить армию. Нефилимы должны быть готовы к войне.
— Слушаюсь, — улыбнулась Анжи и побежала прочь.
Алек, Магнус и Уильям последовали за ней. Кто-то спешил сообщить остальным охотникам о сыне королевы Благого двора и о возможной войне, которая вскоре нагрянет, а кто-то поспешил к мастерам. Нужно было подготовить как можно больше новых орудий.
— В этот раз мы будем готовы ко всему, — уверенно заявил Алек.
Когда я осталась с Джейсом наедине, он задумчиво скрестил руки на груди, переводя взгляд с меня на меч и обратно.
— Как странно, — заявил охотник, — этот меч был выковал для семьи Моргенштернов, и, насколько мне известно, Фаэсфорос слушается только своих хозяев, то есть Валентина, Джонатана, Джослин и Клэри. В руках других охотников, меч даже не сияет, — он многозначительно уставился на меч и, хитро прищурившись, поглядел на меня. — Ты ничего не хочешь мне рассказать, Джоанна Мэйсон?