Глава 3
После ужина мы вновь приступили к тренировке. Как бы Клэри не пыталась нас убедить пойти отдохнуть, мы ни в какую её не слушали. Вскоре Анжелика сообщила мне, что Мэри Бланк вернётся в Институт утром и заберёт меня в Благой двор к фейрам
— Я пойду с ними, — неожиданно заявил Уильям.
— Нет, Уилл, и это не обсуждается, — возразил Джейс.
Мне вовсе не хотелось, что Уильям или кто-то другой из сумеречных охотников шел к фейрам вместе с нами. Мне нужно было поговорить с мамой наедине, обсудить некоторые детали и кои-то веки разобраться, как ей удалось стать Инквизитором.
— Но почему? — Уилл возмущённо уставился на своего отца. — Мне уже девятнадцать, и я имею полное право участвовать в бою.
— Ты знаешь, почему я не разрешаю, — спокойно произнёс Джейс, но на его лице отразилась маска тоски и горя.
Уильям выглядел ничуть не лучше, казалось, их объединяло общее горе, про которое они старались не упоминать вслух, особенно при Клэри.
— Ты ведь знаешь, что от этого никто не застрахован, — прошептал нефилим очень тихо, но я все равно смогла услышать каждое его слово.
Я стояла возле стены в тренажёрном зале и тщательно делала вид, что полностью поглощена изучением мечей, что висели на стене. На деле я на них даже не смотрела, все моё внимание было сосредоточенно на их разговоре.
— Я не позволю этой ошибки повториться вновь, Уилл, — кратко ответил Джейс и вышел прочь.
Я аккуратно повернулась к юноше лицом, но тот успел отвернуться от меня и с минуту так простоял, не обращая на меня никакого внимания. Анжелина покачала головой, как бы намекая, что сейчас Уилла трогать не надо, а вскоре и сама вышла из зала.
— Пойду в библиотеку, поищу пособник про фейр, — сообщила Анжелика перед тем, как уйти. — Тебе будет полезно почитать про них перед тем, как к ним идти.
— Выбрала меч? — спокойно спросил Уилл, как только мы остались наедине.
Меня всегда удивляла его резкая смена настроения. Наедине со мной он был спокоен, в бою весел, при родителях сердит, а при Инквизиторе молчалив. Ему не нравилось, когда ему задавали вопросы, на которые он не хочет отвечать, злился, когда ему что-то запрещали, но веселился всякий раз, когда я выигрывала у него бои. Сперва я боялась, что он заподозрит неладное, посчитает, что примитивные не могут так хорошо сражаться, но лишь огорчался, когда я притворялась слабачкой. На мой вопрос: «Почему ты не стал побратимом Анжелики?», он отвечал, что она хоть и умна, но слаба в бою.
— Ей не хватает ловкости и скорости, — заявил Уилл, — а мне нужен такой побратим, рядом с которым я буду чувствовать себя уверенным.
Сама же Анжелика утверждала, что ей больше по душе дела Конклава, сами они не так часто воевали, а больше решали политические вопросы и конфликты между нежитью и нефилимами.
— Я все-таки девушка и не хочу погибнуть в бою от руки какого-то мерзкого демона, — добавляла она. — Я, конечно же, как и любой другой охотник, люблю сражаться, в конце концов, это мой долг, но я не получаю от этого столь огромного удовольствия как Уилл.
«А я получаю», — мысленно отметила про себя я, но ничего не сказала в ответ. Для меня убивать демонов было великим долгом и честью, ради которого не жалко и жизни лишиться.
— Нет, не выбрала, — со скучающим видом ответила я.
В мире был только один меч, с которым я была готова пойти в любую битву — Фаэсфорос, «носитель света». Он достался мне в шестнадцать лет, когда я закончила Академию сумеречных охотников. Как утверждал Себастьян, Фаэсфорос долгое время служил Джонатану Кристоферу Моргенштерну, моему отцу, и являлся фамильным мечом нашей семьи Моргенштерн. Он был частью комплекта, другой частью которого является меч Геосфорос. Насколько мне было известно, Геосфорос сейчас был у Клэри и служил ей, как одной из членов нашей семьи.
— Тогда держи, — Уильям протянул мне один из самых простых мечей, что висели на стене, с таким видом, будто все еще сомневался в том, что я смогу его удержать, не то чтобы с ним драться.
Я с лёгкостью взяла его в руки и спокойно выдержала самодовольную ухмылку Уильяма.
— Гроус, — произнёс нефилим имя своего меча, и тот в его руках ярко вспыхнул словно факел.
— Люмус, — произнесла я, покрепче сжимая в руке меч.
Мы приступили к сражению. Сперва я делала вид, что плохо владею мечом и держу его впервые, но, заметив скучающий взгляд Уильяма, приступила к серьёзной атаке. Я размахивала мечом ровно столько же, как и на своём последнем экзамене в Академии сумеречных охотников. И хоть тогда со мной был Фаэсфорос, самый сильный меч из всех, когда-либо созданных в сумеречном мире, я и в этот раз с лёгкостью отклонялась от ударов. Сперва Уильяму это нравилось, его это веселило, как ребёнка шутки клоуна. Но вскоре мы оба поняли, что простая тренировка перешла в нечто большее. Я в ужасе поняла, что хочу убить Уильяма. Я резко вспомнила, зачем сюда пришла и почему хотела отомстить.
— Джоанна, ты чего?.. — изумлённо произнёс Уилл, когда я так сильно замахнулась мечом, что поранила его в плечо.
Кровь полилась по его руке, белая рубашка, в которой тренировался охотник, пропиталась алой кровью. Уильям лишь немного скривился от боли, но ничего более не сказал. Он в недоумении взирал на меня.
А с яростью готова была нанести ему еще один удар и проткнуть его сердце, как когда-то это сделала Клэри моему отцу, но тут совсем неожиданно передо мной появился молодой нефилим с зелёными глаза и светлыми, как и у меня, волосами.
— Джоанна, не надо, — прошептал он с ласковой улыбкой и исчез.
— Папа, — в ужасе произнесла я и неожиданно выпустила из рук меч.
Он шумно звякнул о чёрную плитку, а рядом с ним тут же упала я. Уильям, к тому времени начертивший под своей раной иратце – лечебную руну, подбежал ко мне и упал рядом.
— Ты видел? — спросила его я, все еще находясь в состоянии ужаса.
— Что ты увидела?
— Мой... мой... — заикалась я сквозь слезы.
— Уильям, — услышала я знакомый мамин голос у двери, — оставь нас.
— Но...
— Прошу, — мягко, но уверено попросила мама.
Юноша с неохотой встал и вышел из тренажёрного зала. Я не стала спрашивать маму, почему она вернулась сюда так рано, а лишь рухнула в её объятия и зарыдала так сильно, как не плакала никогда на свете.
— Мой папа, — хриплым голосом шептала я. — Это был мой папа.
Мама плакала вместе со мной и, ласково поглаживая меня по голове, молила успокоиться. Но я ничего не могла с собой поделать. За всю свою жизнь я видела отца лишь на фотографиях, маме и Себастьяну иногда он снился, но только не мне. А сейчас я увидела его настоящего, такого, как на фотографии, сделанной перед его смертью.
— Тише, Джоанна, — шептала мама, — ты должна успокоиться.
— Я хотела убить Уильяма, — прошептала я и рассказала ей все, что только что видела. Мама верила каждому моему слову и явно себя сдерживала, чтобы не заплакать вновь.
— Как такое может быть, мама? Я ведь не сошла с ума? Почему я его видела?
— Не знаю, солнышко, но возможно, Магнус Бейн поможет во всем разобраться.
— Или фейри, — добавила я. — Им многое известно, возможно, они мне все объяснят.
— Но потребуют за это что-то взамен.
— Я должна выяснить, — упёрто заявила я, встала на ноги и поплелась в гостиную, где собрались вместе все нефилимы, кроме Магнуса Бейна, в котором я так сейчас нуждалась.
Уильям смотрел на меня с особым волнением. Было неясно, ненавидит он меня за то, что я его ранила, или он в недоумении от того, что я расплакалась ни с того ни с сего, но я точно знала, что о произошедшем в тренажёрном зале он никому ничего не рассказал. Про мои успешно проходящие тренировки он тоже ни разу за все это время ни с кем не обмолвился.
— Фейри желают её видеть прямо сейчас, — снова сердитым голосом заявила мама, в такие моменты она походила на настоящего Инквизитора — серьёзного, уверенного и умного.
— Магнус мог бы создать для вас портал, — предложила Клэри, но не заметив поблизости мага, неуверенно промямлила: — Если, конечно, он сейчас еще в Институте.
— Нет необходимости, — сухо ответила мама и, развернувшись, уверенной походкой направилась к выходу.
Благо в комнате было темно, и никто не заметил моих слез. Никто, кроме Уильяма. Догнав меня возле входных дверей Института, он аккуратно прикоснулся к моему локтю и, развернув меня к себе лицом, прошептал:
— Что происходит?
— Ничего, о чем тебе следовало бы беспокоиться, — сухо ответила я.
Если мама может притворяться тем, кем не является, то и у меня получится.
— Джоанна, — обеспокоенно прошептал Уилл, нежно прикоснувшись к моей щеке. — Я же видел, ты тогда была так... напугана.
— Я боялась, что сильно ранила тебя, — солгала я. — Но вижу, ты в порядке.
Отчего-то Уильям довольно усмехнулся.
— Ты беспокоилась обо мне?
— Вовсе нет, — возразила я и в ступоре замерла на месте, когда охотник неожиданно притянул меня к себе и крепко-крепко обнял.
В ноздри ударил знакомый запах хвои и леса. От нефилима пахло Идрисом — родиной сумеречных охотников. За все своё детство я приехала туда лишь однажды и все, что мне удалось запомнить — запах.
— Береги себя, — прошептал он и, отстранившись, добавил: — И не доверяй фейрам, они не те, кем кажутся.
Напоследок улыбнувшись мне, он убежал прочь, так и не услышав:
— Я тоже не та, кем кажусь тебе, Уильям.
***
— Ты в порядке? — в который раз спросила у меня мама.
— Да, — в который раз врала ей я.
Я не хотела её беспокоить, не хотела, чтобы она за меня переживала. Мне хватало того, что она думала про меня как продолжение Джонатана-демона. Она полагала, что демоническая кровь может пожирать меня изнутри, как когда-то отца, а значит, вскоре может овладеть мною. Я в это мало верила, пока не заметила, что демоны меня боятся и никогда на меня не нападают.
— Зато можно жить спокойно, — отшучивалась я, но в душе мне было далеко не до шуток.
В Благой двор мы попали через скрытый ото всех примитивных портал, что находился за старой церквушкой на окраине города. Вблизи него жило мало людей, и еще ни один из них его не обнаружил.
— Добро пожаловать в Благой двор, — с поклоном проговорил один из фейр с заострёнными ушами и зелёными, словно весенние листья, глазами. — Её величество ожидает вас во дворце.
Мы проследовали за фейром в лесную чащу. Когда я была совсем маленькой, мама время от времени приводила меня сюда. Она утверждала, что здесь я в безопасности и что отец, как бы это странно ни звучало для сумеречных охотников, дружил с волшебным народцем, в частности с королевой Благого двора.
— Зачем мы понадобились ей в этот раз? — не удержалась я от вопроса.
Мама всегда утверждала, что я слишком любознательная и рано или поздно это меня до добра не доведёт, но я не видела в этом ничего плохого. Ко всему прочему, за все мои восемнадцать лет ничего плохого со мной так и не произошло, отчего волноваться было незачем.
— Все такая же любознательная, — ответил остроухий, как-то странно поглядывая на меня. — Терпение, Джоанна Моргенштерн.
— Вы знаете, как меня зовут? — я удивлено приподняла правую бровь вверх. — Разве мы с вами знакомы?
— Про вас известно всем волшебным созданиям, — спокойно ответил фейр. — Нет, мы еще не знакомы, но это можно будет вскоре исправить.
Преодолев лесную чащу, мы вышли на усыпанную лепестками роз дорожку. Она вела нас в хрустальный замок, который, как казалось мне всегда, совершенно не вписывался в природную среду фейр.
Нас никогда не впускали в этот замок, но одно я знала точно, он был самым любимым замком королевы Благого двора. Она не приглашала туда ни одного сумеречного охотника, потому мы с мамой крайне удивились, узнав, что приём будет проходить в этом дворце.
Как только хрустальные ворота открылись, в ноздри ударил знакомый свежий запах зимы. Как странно, что королева, не переносящая холод, предпочитает жить именно в нем.
Вдали послышалась скрипка, и чем ближе мы приближались к трону, на котором восседала королева, тем отчётливее таинственная мелодия доносилась до моих ушей.
Стены замка были сделаны изо льда, но он не таял под нашими шагами и не разламывался, как в замороженных реках. Лёд выдерживал наш вес и красочно переливался под лучами солнца.
— Эш, ну наконец-то ты вернулся, — улыбнулась королева и лишь только после этого обратила внимание на прибывших гостей.
— Я просто не мог не встретить этих чудных созданий.
— Сумеречных охотников, — сердито поправила его я, но он не обратил на мои слова не малейшего внимания.
— Джоанна, — мягко произнесла королева, — Мэри. Я рада вновь вас видеть в своих краях. Вы давно ко мне не наведывались, я уж подумала не обидела ли я вас чем-то во время вашего прошлого визита.
— Ничуть, — спокойно ответила мама и еле заметно улыбнулась. Отчего-то мне показалось, что улыбка её была фальшивой.
— Дорогая, ты так повзрослела, — взглянула королева на меня и жестом предложила нам присесть рядом с ней.
Мы вежливо дали понять, что в этом не нуждаемся. Когда посещаешь Благой двор, ты всегда должен быть начеку, не пить и ничего не принимать от фейр, даже если вы с ними дружите.
А вот Эш, наш сопровождающий, присел рядом с ней на второй трон, который, как всем известно, принадлежал королю фейр, а так как у волшебного народца его не было, преемнику. Я удивлённо уставилась на остроухого. Как он только осмелился занять это место?
Королева проследила за моим взглядом и с усмешкой прошептала звонким голосом, идеально вписывающимся в играющую во дворце музыку:
— Полагаю вы еще не представились друг другу. Джоанна, это мой сын и единственный наследник престола, Эш Моргенштерн.