Глава 10
— Что там у них опять случилось? — сварливо проворчал вожак и отложив глиняную посудину в сторону, рукой отодвинул истертую ткань палатки. Из-за образовавшегося просвета открывался вид на неведомое столпотворение, творившееся на улице. Чей-то отчаянный вскрик снова разрезал воздух, отделившись от вязи глухих перешептываний. Точно осененный догадкой, лорд Дартиас внезапно вскочил на ноги и выбежал на улицу, тут же нырнув в густую толпу беженцев и скрылся из виду. Аделаида и старик недоуменно переглянулись. Кряхтя, тот взялся за свою сухонькую палку, заменявшую ему трость, и покрепче за нее схватившись, поковылял в центр скопища. Недолго думая, Аделаида бросилась следом.
— Пошли прочь! Уходите! — громовой голос ректора Дартиаса прогремел на всю ближайшую округу.
Когда толпа заметно поредела, Аделаиде открылось следующее зрелище: сидя на коленях в песке, светловолосая упитанная женщина, та самая, которую адептка заприметила первой при подходе к лагерю, надрывно рыдала, уперевшись ладонями в песок. Рядом стояла маленькая золотоволосая девочка лет пяти или шести, в ситцевом платьице, она испуганно всхлипывала и в ужасе смотрели на мать. Понять, что это она было несложно — до того они были схожи в чертах. Чуть дальше находился ректор Дартиас, он безмолвно оставался на месте мрачным изваянием, выглядел отрешенным и будто бы не решался что-то сделать. Казалось на лице его застыла алебастрова маска, сотканная из камня.
Локтем отодвинув уж больно великоростного тахийца, Аделаида вгляделась в девочку, недоумевая, с чего же вокруг нее образовался столь бурный ажиотаж и замерла как вкопанная, на пару долгих секунд позабыв как дышать. В глазах ребенка зарождалась сама тьма, опечатываясь чернеющими венами на руках, под кожей. Вскрикнув, девочка упала. Ее кости ломались, она корчилась в невыносимых муках боли. Осознание холодом прошибло Аделаиду — через несколько минут это невинное дитя превратится в одно из порождений Мертвой земли, навсегда истратив свою человеческую сущность. Девочка укушена, процесс обращения неизбежен. Она с холодным ужасом догадалась, что сейчас произойдет и едва подавила рвущиеся наружу рыдания.
Ректор Дартиас сделал шаг вперед, в сторону девочки и никто не смел ему мешать. Даже убитая горем мать. Та могла лишь кричать и плакать, но вмешиваться не имела права. Архимаг будто бы весь заледенел и вмиг лишился чувств. Он медленно присел рядом со сгорающим в муках агонии ребенком и бесцветно всмотрелся ему в лицо, осторожно коснувшись волос и бережно погладив. Девочка вдруг издала нечеловеческий рык и подобно харрагу оскалила заострившиеся зубы. Мать испуганно вскрикнула.
— Ректор Дартиас, нет... — послышался сиплый голос из толпы и мужчина на секунду вскинул голову, окатив замершую Аделаиду холодным взглядом потемневших глаз. Но этого мгновенья ей хватило, чтобы проглядеть под коркой вечного льда невыносимую боль и яростное сражение между моралью и долгом. И, конечно, второе было сильнее. Пусть ее мать оплакивает труп собственного дитя, нежели страшной твари, пожирающей все на своем пути. Это осознавали все. Но архимаг отчего-то медлил, не сводя отрешенного взгляда от маленькой девочки, что корчилась в муках. И тогда мать ее требовательно и через слезы вскричала:
— Тарити ван раэ! Тарити! Датэ ар талас?
Аделаида, вытирая градом катившиеся слезы, недоуменно проморгалась, не понимая сказанного. Но какими бы ни были те слова, они подтолкнули архимага к решительным действиям. Одной рукой он удерживал сопротивляющуюся девочку за голову, другой — приложил указательный и средний палец к ее лбу и под подушечками вспыхнуло золотое сияние, через секунду померкнув. Девочка рычаще завопила, но в следующее мгновенье закрыла веки и сломанной куклой откинула голову назад, навечно обретя покой.
— Спи спокойно, маленькая, — едва прошептал ректор и не дав ей упасть, поднял на руки и отнес в одну из палаток.
Теперь беженцы смотрели на него со смесью безмолвного страха и опасения. Но архимаг на то никак не реагировал и казался погруженным в глубокую пучину своих мыслей. Спустя четверть часа в беженский лагерь прибыл специальный отряд, вызванный лордом Дартиасом и стал сноровисто созывать людей, обследовать на наличие укусов и тут и там то и дело вспыхивали порталы, унося тахийцев в более пригодные для жизни места. Затерявшись в людской суете, Аделаида едва отыскала высокую фигуру архимага и тут же к ней спешно ринулась. До ужаса ей осточертело это место, хотелось поскорее вернуться домой, в смысле в академию.
Лорд Дартиас стоял не один. Рядом с мужчиной находился неизвестный статный лорд, чье лицо Аделаиде показалось смутно знакомым, но она никак не могла вспомнить где же раньше могла его видеть. Ростом он был чуть ниже архимага, но телом казался на порядок крепче и это с учетом того, что и ректор был далеко не немощным. Смоляные волосы, собранные сзади и едва достигающие плеч, острый взгляд и силу излучает немереную. Вылитый ректор Дартиас! Разве что в лице не схожи, а вот страх вселяют одинаково.
Подойдя чуть ближе, Аделаида заметила вожака в сером балахоне, так же стоявшего рядом, но из-за мощных тел лордов его едва было видно. Тот о чем-то монотонно им рассказывал.
— Где вы были? — почему-то спросил архимаг, едва заметив ее приближение. Он хмурился и до сих пор выглядел малость не в духе, о чем свидетельствовала напряженная поза — прямой как скала.
— С той женщиной, — не стала скрывать Аделаида. — Она зачем-то собиралась сжечь волосы своей покойной дочери, я пыталась это предотвратить. Горелых трупов нам еще не хватало.
Ректор Дартиас удивленно приподнял брови.
— Не ожидал от вас таковой хладнокровности.
Аделаида примостилась к их небольшой компании, замкнув круг и растерла плечи ладонями, уперев взгляд куда-то в сторону.
— До меня пока не дошло осознание случившегося, — со вздохом призналась она и тотчас с горькой усмешкой добавила: — Обязуюсь устроить истерику по прибытии в академию. Здесь как-то неудобно.
— Сжигать волосы покойникам, давняя традиция тахийцев. Они считают, что отправиться в мир иной человек должен в таком же виде, в котором сюда прибыл из утробы матери. Потому зря вы вмешались, — внезапно поведал до сих пор молчавший лорд и к своему удивлению Аделаида узнала этого голос. Именно он неделю назад вломился к ней в комнату вместе с архимагом, в поисках своей ненаглядной и едва не рамсвирепел узнав, что той в постели не водится.
— Меня выпихнули из палатки. Все традиции соблюдены.
Лорд усмехнулся, но потом внезапно стал серьезным и скупо представился:
— Диар Сальваттел, Эминар мой хороший друг, — он протянул руку для рукопожатия.
— Аделаида Тристан, адептка Арвинской академии, — кивнула в ответ девушка и сдержанно пожала протянутую руку. И вдруг внезапно спохватилась: — Ой, вы ведь тоже в Светлом Ордене? Я наслышана о вас.
— Исходя из того, что о нем говорят в народе, я удивлен, почему вы до сих пор не кинулись бежать прочь с дикими воплями, как при виде того харрага.
Цокнув, Аделаида сложила руки на груди и вперила в ректора Дартиаса возмущенный взгляд. Но не успела она открыть рот, чтобы выдать что-нибудь язвительное, как лорд Сальвателл коротко рассмеялся и похлопал архимага по плечу тяжелой рукой.
— Меня поражает другое, друг. С каких пор ты стал водить адепток на частные экскурсии? — поддел лукаво, а в глазах демоны устраивали пляски.
— С тех пор как стал ректором академии для снобов и псевдо-могучих магов, — угрюмо известил архимаг.
— Ничего мы не снобы! — Аделаиду слова ректора обидели и она раздраженно засопела.
Мужчина только красноречиво хмыкнул и вернулся к разговору с вожаком и лордом Сальваттелом, и про нее на время позабыли. Скучающе оглядевшись, леди Тристан поковыряла носком белоснежных сапожек песок и с тоской подумала о том, как она проголодалась. И занятия в академии пропустила... Вот и гуляй после этого по лесу. Нет, туда она отныне не сунется. И вообще за порог академии не выйдет! Да и обвинить в своих бедах некого... сама ведь в лес с утра сунулась, и сама напросилась на «увлекательную прогулку». Сидела бы сейчас себе спокойно, ела... Нет, приключений захотелось!
Приблизившись поплотнее к архимагу, она примостилась рядом и тихо зашептала:
— Может уже пойдем? Я устала.
Тот только смерил ее серьезным взглядом, но не ответил и продолжил хмуро внимать непонятным речам старика.
— Тогда возьмите меня за руку, — предприняла вторую попытку Аделаида. И на сей раз на нее посмотрели вопросительно, потому она поспешила объясниться: — Тогда я пойму о чем вы говорите и перестану скучать.
— Аделаида, — осадил ее архимаг, грозно глянув. — Вы ведете себя как ребенок. Идите... погуляйте.
Девушка возмущенно цокнула и с ущемленным видом сложила руки на груди, пробурчав:
— Вот и пойду.
И развернувшись с независимым видом, она прошествовала прочь от нудной компании, размышляя над тем, чем бы себя занять. Оглядываясь в поисках увлекательного, взглядом она зацепилась за сидевшего в отдалении от всех смуглого тахийца, имевшего грустный вид и недолго думая, направилась в его сторону. Может помощь какая нужна?
Присев рядом на песок (штаны были ректорские, потому их было нисколько не жалко) Аделаида уставилась туда же куда и черноволосый юноша, на бескрайние границы Катары, вобравшие в себя желтые песчаные дюны и черные скалы, дарившие ощущение полного единения с природой. Катара не зря считалось одной из самых красивых, а вместе с тем обширных по территории пустынь во всем мире. Начинаясь в Элоре, заканчивалась в Тавилии, в соседнем королевстве, она была огромной и величественной, здесь было до смешного легко затеряться.
— Почему ты грустишь? — спросила вдруг Аделаида, решив первой прервать затянувшееся молчание. Тахийец удивленно к ней повернулся, будто только сейчас узнал о ее присутствии и недоуменно вскинул бровь. Широкий нос, курчавые коротко стриженные волосы, большой рот и глаза с припущенными веками, в глубине которых таилась неведомая печаль. Он ее не понимал. — Ладно, давай тогда помолчим.
Но юноша вдруг оживился и повернувшись к ней, ткнул указательным пальцем себе в грудь и сказал, протягивая слоги:
— Ка-а-м-о-о, — высокий мужской голос звучал взволнованно и казалось бы он рад их встрече, хоть они и виделись первый раз в жизни.
— Тебе зовут Камо? — радостно догадалась леди Тристан и едва не захлопала в ладоши от восторга. — А меня Аделаида.
Но заметив легкую озадаченность на лице нового знакомого и догадавшись, что произнести столь заковыристое заморское имя для него будет затруднительно, постаралась исправиться:
— Ада. Зови меня Ада. Мои друзья зовут меня так.
— Ада-а? — переспросил Камо.
Девушка кивнула и улыбнулась.
— Приятно познакомиться.
Тахийец удовлетворенно кивнул и зачем-то полез в карман широких штанов, завязанных грубыми нитками на талии и извлек оттуда металлическую цепочку с затейливой подвеской в виде головы неизвестного ей идола.
— Что это? — спросила Аделаида удивленно, когда Камо протянул ей диковинное украшение. — Ты даришь это мне?
Тахийец активнее закивал и всучил подвеску ей в руки. Она нахмурилась, заподозрив что-то неладное и попыталась деликатно вещь вернуть.
— Нет, я не возьму. Мне неудобно. Вдруг это что-то для тебя важное.
Сказав что-то непонятное, Камо не унимаясь протянул подвеску обратно, взглядом обозначив, что никакие возражения не принимаются. С тяжелым вздохом, Аделаида взяла украшение из рук юноши и изучающе повертела его в воздухе. Тот показал рукой на свою шею.
— Мне его надеть?
Камо кивнул. Решив не обижать и без того расстроенного тахийца, в последние дни наверняка пережившего немало горя, она приблизила подвеску к шее и убрав волосы вперед, собиралась застегнуть замок, как вдруг сзади прогремел разгневанный рык, от которого Аделаида едва не подскочила, уронив украшение на песок и стремительно обернувшись.
— Адептка Тристан! — Это был ректор Дартиас. Поправочка. Очень злой ректор Дартиас.
Быстрыми размашистыми шагами он подошел и схватив Аделаиду за локоть, одним небрежным движением поднял на ноги и отодвинул подальше от ее нового знакомого, словно тот был прокаженным или на худой конец носителем пока что непроявленного Черного вируса. Аделаида даже цепко его осмотрела, но не заметила никаких следов укуса, следовательно дело было в другом.
— Что вы творите? — возмущенно выпалила она, едва отбившись от сильных рук архимага. — Сами же велели погулять!
— Я сказал погулять, а не пойти и обручиться с первым встречным! — в ответ прорычал ректор. Аделаиде вдруг стало очень нехорошо. Изумленно уставившись на Камо, а потом на подаренную им подвеску, она недоуменно похлопала ресницами.
— Обручиться? — ахнула она и тут же не преминула спрятаться ректору за спину. Не собирается она ни с кем обручаться! И уже оттуда возмущенно взглянула на несостоявшегося жениха.
— Как ты мог!
Расстроенный тахийец, чье лицо вдруг потеряло всю свою прежнюю привлекательность, вздохнул и рывком схватив подвеску с песка, ринулся к ней, видимо собираясь довершить престранный ритуал обручения до победного конца. Тонко взвизгнув, Аделаида вцепилась в камзол ректора Дартиаса со спины и возмущенно заорала:
— Не приближайся ко мне, урод!
Крикнув что-то непонятное, но явно злое, тот внезапно поднялся в воздух и завис, замолотил руками и ногами, но на песок не опустился и стал беспомощно кричать в бессильной злобе. Судя по ехидному лицу архимага, проделка принадлежала ему.
— Это он меня сейчас обзывает? — спросила Аделаида, повернувшись к ректору Дартиасу. Тот кивнул. Недовольно сверкнув глазами, с помощью магии она подняла горсть песка в воздух и наполнила ею ядовитый рот горе-жениха. Камо закашлял, разразившись пущей бранью, а леди Тристан довольно оскалилась. Так ему! Будет знать, как обманом обручаться с приличными леди. Смотрите чего захотел!
— Что-что? — спросила она издеваясь. — Еще песка?
Тахийец вновь закашлял, давясь песчинками, стремительно залетающими ему в рот.
— Аделаида, прекратите, — вдруг прервал ее забаву ректор Дартиас и хмуро сказал: — Уйдем отсюда, пока вы снова ни во что не вляпались.
— Ладно, — понуро согласилась адептка и кинув последний взгляд на озлобленного тахийца, пошагала по песку вслед за ректором. По дороге к ним подскочил взбудораженный вожак и стал спешно о чем-то лепетать архимагу, но тот только отмахнулся и открыл портал.
— Что он сказал? — спросила Аделаида, остановившись.
— Извинялся. Говорит, что тот парень лишился жены при набеге и теперь в активном поиске новой претендентки на его сердце.
Девушка сморщилась
— Мама бы меня убила, — сказала она глухо и поспешила в открывшийся портал.
— Леди Тристан столь категорична в выборе зятя? — с усмешкой поинтересовался архимаг.
— Вы даже не представляете насколько, — Аделаида внезапно вспомнила, кого именно матушка активно набивала ей в женихи и смущенная, поспешно скрылась в портале, кинув последний взгляд на опустевший лагерь беженцев. Теперь с людьми все будет в порядке.