Глава 11
Обновлено 05.05.21
Едва вступив в ректорские покои, Аделаида без сил уронила себя на мягкое кресло и выдохнула с усталостью, одним глазом глянув на ректора Дартиаса, который в свою очередь стал неспешно расстегивать черненые пуговки на болкатом камзоле, не обращая на нее своего внимания. А в спальне царил все тот же мягкий полумрак, плотные шторы венчали панорамное окно, не позволяя настойчивым лучикам солнца просочиться в темные комнаты.
Оставшись в одной тонкой рубашке, расстегнув пуговки у горла, так еще и рукава до локтя закатав, архимаг повернулся к скучающей Аделаиде.
— Хотите есть?
— Хочу! — отозвалась она чересчур резво и тот час осеклась: — Я имею в виду, почему бы и нет?
Ректор махнул ей рукой, жестом призвав идти следом и широким шагом скрылся за самой большой дверью в комнате, соседней от ванной. Не хотя поднявшись, она посеменила следом, вышла в просторный коридор с белоснежным мраморным полом, который покрывал темно-синий ворсистый ковер и заприметив впереди широкую спину архимага, последовала за ней. Нагнав мужчину у пролета коридора, она выдала с ноткой упрека:
— Спасибо, что дождались.
Но на ее реплику ректор никак не отреагировал, а когда они дошли до двустворчатой двери с вязью крытых золотом узоров, схватился за ручки, толкнул и они вошли в большую и светлую кухню, а в ней большое двустворчатое окно. На окне карминовые занавески с серебристыми оборками, кухонный островок натертый до блеска, с техникой и артефактами новейших моделей; стены белые, крытые глянцем, паркетный пол. Чуть дальше от кухонного уголка, посреди комнаты белоснежный стол на одной ножке, покрытый карминовой скатертью в цвет штор, к ним приставлены несколько изящных стульев с мягкими спинками, обвитые белым велюром. Аделаида оценивающе огляделась и взгляд ее привлек морозильный шкаф, а в нем, наверное, много-много вкусностей.
Мельком глянув на ректора, уверенным шагом направляющемуся к кухонному островку, Аделаида двинулась следом и застыла у столешницы, зорко следя за тем, как мужчина открывает морозильный шкаф и напряженно замирает.
— Что такое? — девушка подошла ближе и выглянула из-за ректорской спины, устремив взгляд на пустые полки, покрытые тонким слоем ноздреватого льда и снега. Она едва не захныкала от разочарования, а на лицо сделалась несчастной и уже была готова расплакаться, стало быть нервы стали сдавать, но взглянула на архимага и резко передумала.
— У вас в апартаментах нет слуг? — спросила она.
— Не приемлю посторонних людей в своем доме, —
ответил ректор и совсем непонятно говорил он со скрытым подтекстом, ведь голос до того бесцветный, что выть хочется. И взгляд такой сделал непроницаемый, уселся на стул с металлической удлиненной ножкой и вперил в Аделаиду задумчивый взгляд. — Вы готовить умеете?
Судя по тому, каким тоном он это спросил, то на положительный ответ ректор особо не надеялся. Аделаида задумалась. Пару раз она видела как повара в поместье кромсали зелень и свежие овощи, бросали в кипящие серебристые кастрюли, помешивали половниками и по первым этажам разносились невероятные ароматы кушаний и всевозможных снедей. В целом процесс выглядел несложным, подумаешь, листики нарезать, следом отправить овощи, помешать, специй добавить и разогреть на огне, дождаться полного приготовления и, вуаля, этакое «зелье» для задобрения холодного ректорского сердца, готово! Может тогда глядеть на нее убийственно перестанет? На большее Аделаида не надеялась, потому славной задумкой своей была вполне довольна. Приняла знающий вид и соврала:
— Умею.
Архимаг нахмурился, выгнул бровь и подозрительно, с ноткой усмешки спросил:
— Неужели?
Видимо вспомнил тот случай с проклятым супом и отравленной госпожой Ларой. Однако Аделаида идти на попятную не собиралась и твердо для себя решила, что если врать, то до победного конца.
— Конечно! — улыбнулась для надежности.
— И откуда же у столь высокородной леди подобные умения? — а недоверие с ректорских очей переселяться упрямо не собиралось.
— Меня бабушка научила, — и эта была совсем не ложь. Достопочтенная леди Изида Тристан, у которой Аделаида в свои подростковые годы частенько гостевала, пречестно пыталась научить внучку азам кулинарии, но попытки те были провальными. Дом ее находился в Бюркерне, на тропическом острове на юге Элоры, это был двухэтажный уютный особнячок на берегу океана, куда бабушка переехала на закате лет, бросив изрядно ей надоевшую светскую жизнь в Веллоре. Леди Изида Тристан была женщиной большого ума, мудрой и свободной, не зависящей от чужого мнения, что всегда восхищало Аделаиду больше всего.
И стоило ей упомянуть родственницу, как недоверия во взгляде архимага как не бывало. Он понимающе кивнул и Аделаиде на секунду стало стыдно за собственную ложь.
— Я знал вашу бабушку. Великая женщина, — сказал он с уважением.
И это было правдой. Изида Тристан — сильный маг, можно сказать, один из сильнейших и в политике она имела обширное влияние, до тех пор, пока не решила все бросить. Аделаида всегда ей гордилась.
— Это так.
— Значит, умеете готовить? — вновь поинтересовался архимаг.
— Умею.
— Не верится, — сказал этот коварный мужчина, и Аделаида догадалась, что ею умело манипулируют. Сейчас возьмет на слабо и вынудит состряпать обед, но ведь она и без того была не против, но вредности ради решила внедрить в это дело и ректора Дартиаса. Перехитрить ее вздумал, значит. Так она сама кого хочешь перехитрит.
— Тогда мне придется вам доказать, но с вашей помощью, конечно же, — она мило улыбнулась и коварно подумала, что если что-то пойдет не так, то будет возможность перевалить вину на архимага. — Пойдемте за продуктами! И где вы обычно едите?
— В ресторациях. Я, конечно, мог бы переместить нас туда, но, боюсь, это будет иметь неприятные последствия для вашей репутации. В городе полно ваших и моих знакомых. Могут пойти слухи.
Девушка кивнула, признавая правоту его слов.
— А через сколько я смогу принести вам новую клятву и вернуться в академию?
Архимаг ответил не задумываясь, словно в голове у него были настоящие часы:
— Полтора часа.
— Думаю за это время я умру от голода. Пойдемте скорей, — она вперила в архимага выжидающий взгляд и скрестила руки на груди.
— За продуктами? — спросил тот недоверчиво.
— Да. Уверена, что в продуктовых магазинах наших знакомых не водится, — кивнула Аделаида и тотчас поинтересовалась: — Ходили когда-нибудь за продуктами?
— Нет, — ответил мрачно. — А вы?
— Тоже нет, но все в этой жизни бывает впервые. Мне даже интересно. Пойдемте.
Ректор с тяжелым вздохом, словно это все доставляло ему величайшие муки, открыл портал.
***
Петляя меж нескончаемыми стеллажами, на ровных рядах которых выстроилась всякая провизия, Аделаида растерянно оглядывалась, теряясь и не представляя за что хвататься. Впереди себя она толкала стеклянный ящик, куда, как они смогли догадаться, было принято складывать купленное, незатейливое приспособление держалось на четырех маленьких колесиках, а за вытянутую изогнутой рукояткой было удобно держаться. В ее ящике сиротливо ютился кочан зеленой капусты, совсем ещё бледный, но, наверное, пригодный к употреблению. Чуть позади угрюмой горой шел лорд Дартиас.
— Аделаида, вы точно знаете что делать? — спросил он, когда они свернули за очередной стеллаж и остановились посреди молочного отдела.
— Да, нам нужно молоко, — ответила леди Тристан со знанием дела, всматриваясь в стройные ряды пузатых стеклянных бутылочек со всякими наклейками, на которых красовались заковыристые именования разнообразных фабрик. Чего тут только не было! И «Веселая коровка», и «Шале в деревне», и «Белое чудо», и «Мама Гном» и даже «Эльфийская милость». Глаза разбегались от обилия ассортимента. Ухватившись одной рукой за «Эльфийскую милость», другой за «Веселую коровку», Аделаида повернулась к архимагу и спросила:
— Как думаете какое лучше взять?
Тот подошел ближе, вчитался в названия и скептически приподнял бровь.
— Эльфийская милость?
— Да, странное название, — резюмировала девушка и тотчас решила: — Значит, берем Коровку.
И бережно положив пузатую бутылочку в стеклянный ящичек на колесиках, рядом с одинокой капустой, покатила его дальше. Следующей остановкой стал овощной отдел, где на подвесных дощатых ящиках располагались все разновидности овощей, начиная с молодых редисок и заканчивая все теми же многочисленными кочанами зеленой капусты. Аделаида с уколом сожаления подумала, что зря, наверное, вытащила и сволокла чужую капусту у той миловидной женщины у входа. Но потом вспомнила, что уж больно старательна она строила глазки ректору Дартиасу и с коварными помыслами схватилась за еще один кочан, подложив его рядом с «Веселой коровкой».
Покатив тележку дальше, она схватилась за зеленое длинное нечто, которое видела впервые в жизни.
— А что это за зеленые червячки?
— Это стручковая фасоль, адептка Тристан, — с безграничным терпением поведали позади.
— Тогда неинтересно, — с равнодушным видом Аделаида положила «червячка» обратно к его «собратьям» и двинулась вперед.
Закончив с провизией и понабрав всего, да побольше методом «вижу, нравится, беру», леди Тристан восполнила свой ящичек до краев и толкать его было теперь на порядок сложнее. И только спустя долгих и мучительных десять минут у ректора Дартиаса, ни разу не джентльмена, видимо проснулась совесть. Он отобрал тележку и покатил ее сам, причем без особых усилий. Они уже направлялись к кассе, чтобы расплатиться, как Аделаида вдруг воскликнула:
— Стойте! — и едва не прихлопывая в ладоши от переполняющей ее радости, ринулась вглубь стеллажа со сладкими десертами, где на каждой полочке выстроилось в ряд дикое разнообразие всевозможных угощений. Похватав все самое вкусное, она вернулась к ожидавшему ее архимагу, имевшему раздраженный вид, вспомнила, что наличных у нее с собой не имеется, а платит за все ректор, раздосадованно спросила:
— Можно ведь?
— Берите, что хотите и шагайте вперед. Не отставайте, — скомандовал тот строго, видимо все еще придерживаясь роли грозного руководителя и ушел вперед тяжелыми шагами. Пришлось послушно плестись следом, хотя очень хотелось съязвить, но страх остаться без сладкого призвал смолчать. Ничего, в другой раз все обязательно скажет.
Уже в апартаментах ректора Дартиаса, разложив продукты наугад по полочкам, Аделаида выставила перед собой ряд ингредиентов, которые, по указанию тонкой кулинарной книжицы, прихваченный в продуктовом магазине, пригодились бы для приготовления овощного наваристого супа. Зелень, капуста, перья лука, картофель и многое другое, чтобы покорить каменное сердце неприступного лорда. Главное — не отравить. Этот самый лорд в своей неприступной манере удалился в другие комнаты, сославшись на срочные дела и велев ни в коем случае не пользоваться магией и уж тем более не пытаться разукрасить еду. Лишь закатив глаза на его реплику, Аделаида взялась за дело.
Ректор Дартиас вернулся на кухню как раз в тот момент, когда она взялась чистить лук и крошить его на ровные дольки, попеременно всхлипывая и тыльной стороной ладонии утирая текущие в два ручья слезы. Он застыл у двери, видимо не сразу сообразив причину разводимой сырости, но потом оперся плечем об косяк и сказал с насмешкой:
— Можно было просто сказать, что вы не хотите готовить и это претит вашей гордости.
Шмыгнув носом, Аделаида вперила в него угрюмый взгляд.
— Очень смешно.
— Помочь? — озвучил он неожиданное предложение.
Если девушка и удивилась, то виду не подала и молча кивнула головой. Архимаг в свою очередь закатал рукава рубашки, подошел к столешнице и пристально осмотрел место работы, задержав долгий взгляд на крошечных картофелинах с рубленными краями, напоминавших неравномерный многоугольник.
— Помойте помидоры с огурцами и покрошите. Это для салата, — шмыгнула носом и скомандовала Аделаида, вернувшись к нарезке лука.
Ректор удивленно на нее посмотрел, усмехнулся уголками губ и с деланной покорностью стал выполнять указания. Леди Тристан утерла мокрые дорожки слез на щеках кухонным полотенцем и в нерешительности замерла перед магической плитой с многочисленными кнопочками.
— Что-то не так? — заметив заминку, архимаг к ней повернулся и Аделаида озадаченно почесала затылок.
— А как это включается?
По лицу мужчины стало понятно, что и он не в курсе.
— Я надеюсь вы успеете нас спасти, если здесь все взорвется, — мрачно констатировала девушка и нерешительно зажала самую большую кнопочку, надежности ради зажмурившись. На спиралевидной конфорке вспыхнул ряд крошечных языков пламени. С облегчением выдохнув, с довольным видом она возгрудила сверху суповую кастрюлю и залила внутрь парочку стаканов воды. Когда та вскипела, беспорядочно набросала вовнутрь нарезанные овощи, помешала поварешкой и укрыла это дело крышкой.
— У вас особый рецепт? — спросил вдруг ректор, закончивший с салатом и теперь смотревший на нее выжидательно, оперевшись о столешницу.
— Что?
— Вы специй не добавили, — лаконично подсказал он.
— Соль! — вспомнила Аделаида и стала судорожно рыться на полочках. Зацепив кончиками пальцев края дверцы на верхней полке, радостно выглядела там искомое, но искомое было чересчур высоко. Подпрыгивая на цыпочках, она даже не заметила, как ректор толкнулся со своего места, подошел сзади и вскинув руку, ухватился пальцами за отощалую солонку. И только почувствовав спиной чью-то твердую грудь, она замерла, перестав дышать на целые несколько мгновений. Прижмись она чуть ближе, то смогла бы ощутить твердый живот через тоненькую ткань одежды, но Аделаида только стояла, слушая биение собственного сердца.
Там, среди бескрайних песчаных барханов, под покровом горячего солнца, в окружение сотен людей, глупые чувства отошли на второй план, позабылись, а голова переполнились чем-то более насущным. Однако стоило снова ей оказаться наедине с архимагом, причем не абы где, а в его аппартаментах, так еще и в столь непозволительной близости, как глупое сердце бросилось бешено биться с новыми силами. И тут вставал вопрос, как при таких условиях оставаться преданной холодному рассудку? Наперекор себе любимой хотелось сойти с ума, но было категорически нельзя. Вот вообще нельзя!
Архимаг отошел к столешнице, невозмутимый и непроницаемый, в то время как леди Тристан, тщательно скрывая дрожь в пальцах, отсыпала щепотку соли в кипящий суп с булькающими золотистыми пузырьками и подолгу стала мыть руки, стараясь сложить мысли в кучу и избавиться от сизого тумана в голове. И едва она смогла успокоиться, как магфон, переложенный в карман ректорских штанов, протяжно завибрировал, оповещая о входящем вызове.
— Это мама, — несчастно выдохнула побледневшая Аделаида и инстинктивно упрятала переговорной артефакт вглубь кармана, но леди Розалия Тристан всегда отличалась прыткой настойчивостью, потому не преминула отправить новый вызов. Догадавшись, что матушка не оставит ее в покое и наверняка поставит на уши всю столицу, в случае, если единственная дочь не соизволит с ней поговорить, Аделаида с понурым вздохом приняла звонок, перед тем жестом велев ректору Дартиасу молчать и не выдавать своего присутствия. Иначе... шагать им рука об руку под венец. Ей, конечно, архимаг нравился, что уж скрывать, но замуж... увольте, они не проживут и недели под одной крышей. Как бы не было горько признавать, но Эминару Дартиасу нужен был кто-либо более податливый и краткий, девушка, которой не претит участь подчиняться чужой воле. Он был властным, не терпящим неповиновения, и так уж повелось, что в характере леди Тристан присутствовали схожие черты. В общем, не подходили они друг другу, Аделаида трезво это осознавала, даже несмотря на все свои ропотные чувства, потому не возлагала на них лишних упований, стараясь сохранять голову холодной. Любовь приходит и уходит, а собирать сердце по кусочкам дело гиблое и сложное.
— С каких пор ты начала сбрасывать мои звонки? — с упреком поинтересовалась блистательная Розалия, появившаяся над прямоугольным экраном переговорного артефакта. Светлые волосы, обрамляющие красивое лицо с легким макияжем, глаза, в которых притаилось величие. Матушка ни в чем себе не изменяла. Она сощурилась. — Во что это ты одета?
Вспомнив, что одета она в ректорскую рубашку, но леди Тристан об этом знать вовсе не обязательно, потому что замуж ей нисколько не хотелось, Аделаида соврала с самым честным видом:
— На днях купила. Правда красивая?
— Она малость тебе велика, милая.
— Это такой фасон.
— Хорошо, Аделаида, как знаешь. Ты расскажи мне как дела твои? Все ли с тобой в порядке? Мы давно не говорили по душам.
— Может чуть позже, мама? Я сейчас несколько занята, — Аделаида покосилась на первый в своей жизни суп, состряпанный собственноручно. Как бы не подгорел.
— Нет, не пытайся от меня отмахнуться. Поговори с матерью. Как поживает лорд Дартиас?
Брови этого самого лорда стремительно поползли наверх.
— Какой лорд Дартиас? — теперь он посмотрел на нее насмешливо и покачал головой, как бы намекнув, что она маленько переигрывает. — Ты про ректора? Понятия не имею. Почему ты спрашиваешь? Он ведь не отчитывается перед адептами.
— Совсем с ним не видитесь, да? — с сочувствием, которое было совсем уж не к месту, вопросила леди Розалия Тристан, а Аделаида едва не взвыла от стыда, опасаясь повернуться в сторону архимага, что уж говорить о том, чтобы посметь взглянуть ему в глаза. И что он теперь только подумает?
— Мне пора, мама, я позвоню тебе позже, — раздраженно выпалила она и отложив магфон, откашлялась. — Она иногда говорит странные вещи. Пожалуйста, не обращайте внимания.
Тот только молча кинул головой, но был ректор отнюдь не дураком и, наверное, все уже понял. Приблизившись к плите, Аделаида приоткрыла крышку и принюхалась к собственной стряпне. Пахло на удивление съедобно и, можно сказать, вкусно. Зачерпнув лопотью деревянной поварешки золотистую жидкость с плавающими в ней дольками овощей, она бережно подула и испробовала на вкус, оставшись вполне довольной приготовленным и мысленно себя похвалив. Надо же, первый в ее жизни суп, причем удачный! Услышь об этом бабушка Изида в жизни бы не поверила.
— Хотите попробовать? — она зачерпнула еще немного супа, подула и повернулась к ректору Дартиасу. И какого же было ее удивление, когда он действительно попробовал! Подошел, наклонился и придерживая поварешку пальцами, поверх руки леди Тристан, отпил золотой жидкости. И даже на похвалу не поскупился. В его фирменном стиле.
— Никогда не думал, что скажу это, но вы вкусно готовите, Аделаида. Удивлен.
Да она сама была не в меньшем удивлении!
— Давайте уже кушать. Я проголодалась.
Когда лорд Дартиас доел, то неспешно поднялся из-за стола и обратился к Аделаиде тоном, не терпящим возражения:
— Доедайте быстрее. Пришло время клятвы.
После такого у любого нормального человека пища бы поперек горла встала, что уж говорить о леди Тристан, чей аппетит залег в далекую пропасть и пообещал никогда не возвращаться. Порывисто поднявшись, она с готовностью сообщила:
— Я готова.
— Доешьте для начала. Вы же были голодны, — архимаг нахмурился, бросив взгляд на недоеденную тарелку супа.
— Все хорошо. Мне бы хотелось поскорее вернуться в академию.
Ректор возражать не стал, молча кивнул головой.
— Подойдите ко мне.
— Мы что будем делать это здесь?
Он насмешливо изогнул черную бровь.
— А вы хотите пойти в спальню? — и взгляд вдруг такой вызывающий сделал.
Аделаида мысленно дала себе оплеуху. И кто ее только за язык тянул? Деликатно кашлянув, она вперила в ректора задумчивый взгляд.
— Вы флиртуете со мной?
Тот даже не смутился. Чуть склонил голову набок и сложил руки на груди, оценивающе на нее посмотрев. Окинул быстрым взором с головы до ног и потом покачал головой.
— Не имею привычки флиртовать со своими адептками.
Аделаида промолчала. Отчего-то его слова принесли в душу грусть и разочарование. И на что она только надеялась? Ректор состоявшийся и взрослый мужчина, повидавший немало женщин за свою долгую жизнь, наверняка его интересуют особы по старше и по опытнее.
И едва она об этом подумала, как в комнате внезапно вспыхнул новый портал и словно по мановению волшебной палочки с дополнительными способностями в виде умения читать мысли, из него появилась фигуристая шатенка с ясными голубыми глазами. Незнакомка была одета в узкие штаны, выгодно подчеркивающие длинные ноги и синюю блузку, обтянутую сверху кожаным жилетом. Чересчур по-хозяйски оглядевшись, она остановила взгляд на ректоре Дартиасе.
— Ух ты! У тебя гостья? — натурально удивилась внезапная визитерша, перевела заинтересованный взгляд на Аделаиду и умиленно пропищала: — Какая красавица!
Подошла ближе и бесцеремонно потрогала ее за рыжие локоны, обошла кругом, оценивая точно породистую лошадь и сделала лестный вывод:
— Она прекрасна! — и после сказанного как будто задумалась и снова удостоила своим вниманием ректора. — Но с каких пор тебе нравятся рыжие? Тебе же темненькие были по вкусу! Мне снова перекрашиваться?
— Я говорил тебе не врываться в мой дом, — с упреком выдал ей ректор, но видно было по нему, что ее появление его ничуть не смутило, что уж говорить о злости. Он словно... привык. Аделаида вперила в эту бестию внимательный взгляд и почувствовала, как в душе шевелиться ревность.
— Ты говорил это о своем поместье, а сейчас мы в твоих апартаментах, — ловко выкрутилась незнакомка и ослепительно улыбнулась. — Собирайся, герой-любовник, у нас возникли срочные дела.
Она повернулась к застывшей Аделаиде.
— Я одолжу у тебя его на сегодня, хорошо?