Глава 18
"Каждая проходящая минута — это еще один шанс всё изменить"
-Знаю, Цзыюй, ты ненавидишь сюрпризы. Поэтому, чтобы у тебя было время свыкнуться с этой мыслью и привести наши ожидания в восторг и «БАХ», хочу сообщить, что мы с твоим папой присмотрели милую колыбельную в форме утёнка.
Я тут же отворачиваюсь от своего завтрака, строго уставившись на свою маму. Легкая тень макияжа выделяла её решительные карие глаза с угольными крапинками. Это не предвещало ничего хорошего. Мать, что-то задумав, становилась похожей на того самого, злого вредного поварёнка свинуха из сказки, которую мне читали на ночь.
-Я учту. – сообщила я.
Сегодня, я спала хорошо. Очень хорошо. Возможно, впервые за целый месяц ограждения от своей семьи, я захотела поделиться важной новостью с родителями. Я с грустной улыбкой смотрела на свою маму, радостно всхлипывающую в платок, пока папа неумело перенаправлял фронтальную камеру на своё лицо, чтобы тепло мне улыбнуться и игриво подмигнуть. Как я и ожидала, родители навострили языки, чтобы уговорить меня переехать к ним, но я отказалась. Пока что.
У папы образовалась небольшая горбинка меж бровей, когда он, словно вспомнив свою прошлую работу, расспрашивал меня, кто отец ребёнка. Я лишь повела рукой и так и не ответила на его вопрос. Не трудно было догадаться, по нахмуренным лицам родителей, что они всё поняли, сложив два плюс два, но на моё спокойствие, пошли на поводу, закрыв этот вопрос. Временно.
Разумеется, мама выдала мне целый список рекомендаций, который я с точностью выписала в блокнот. Когда диалог приобрёл новые краски, и мама подробно описывала, как ухаживать за грудью и следить за циклом, папа удалился из комнаты так быстро, что я даже не успела с ним попрощаться.
Мы закончили говорить спустя ещё час, а потом мама уступила место моей бабушке, которая тихо прошептала мне, на китайском, чтобы мать не услышала:
- «Я так сильно люблю тебя, мой лучик. Я видела, как с любовью на тебя смотрит тот парень, уверена, он будет очень рад узнать, что станет отцом. Поскорее хочу увидеть твой животик. Возвращайся к нам».
Сегодня, Сеул танцевал под суровым куполом дождя. Пожалуй, самая худшая погода, чтобы отправляться в «Ione», но иного выбора нет. Я надеваю тёплые кожаные брюки, лиловый джемпер, и так же укутываюсь в своё пальто. Капли дождя барабанят над зонтом, отбивая всё сильнее и сильнее, один и тот же ритм. «Тик-Так-Тик-Так».
Мне очень повезло. Миссис Джоан, любимейшая повариха шефа Хоа, выходит на работу после долго отпуска именно сегодня. Если ты работаешь в «Ione», то должен знать, одно простое правило. Джоан не умеет хранить секреты. Скажи ей лишь короткую фразу, из подслушанного разговора, и уже через пару часов, об этом будут шептаться все. Я знаю Джоан, уже довольно давно, и если меня не подводит сильное покалывание вокруг шеи, то разговорить её будет довольно сложно.
Охранник Су встречает меня тёплыми объятиями. Я не появлялась здесь, в рабочее время, уже довольно-таки давно, и он уже успел соскучиться по мне. На перекрестке я зашла в его любимое кафе, и купила небольшую коробочку, сладких пирожных. Су аккуратно осматривается по сторонам, а затем вручает мне, в тщательно упакованной подкладке, спрятанного фарфорового ангела, закутанного в нежно-голубой шарф. Я с изумлением рассматриваю хрупкую фигурку, боясь нарастающих слёз.
-Поздравляю, - шепчет он мне на ушко, и целует в лоб.
-Как ты узнал?
Су посмеивается в кулак.
-Ты у нас такая худенькая, не трудно было догадаться, что к чему, когда я увидел твой животик. А. Ну ещё, просматривал камеры наблюдения, и видел, как ты поглаживаешь свой живот.
Тут же легко ударяя его в плечо, повторно благодаря, а затем он пропускает меня внутрь.
Знакомый запах сладкого лимона. Потрясающий, ласкающий слух шёпот рабочих пчёлок. Женщина, в строгом сером костюме, на высоких бардовых каблуках отчитывает новенького рабочего, не знающего правила сортировки парфюмерных продуктов. Большой мохнатый фиолетовый дракон, задыхающийся под 40 кг костюма, раздаёт яркие листовки, приглашая посетителей на выставку восточных насекомых. О. А вот известная уборщица Лима. Украдкой подкрадывающаяся к прилавкам, и незаметно стаскивая подарочные тюбики шампуня в мусорный мешок. Второе правило «Ione». Никогда не оставляй без присмотра прилавок, если не хочешь, что-то потерять.
Любимое, для завсегдатаев кафе «Архипелаг». Бежевые кожаные диванчики, круглые столики из тёмного дуба, и красные ароматические свечи с запахом арбуза. Я проскальзываю через барную стойку, уверенно направляясь на кухню. Около стреляющий раскаленным маслом сковороды, меня встречает повар Бэк, отсалютовавший мне соломкой меж губ. Когда распахиваю железную дверь, сразу же ухмыляюсь, поймав Джоан за курением сигареты, посреди фруктов и овощей. Неудивительно, что от большинства блюд несёт перегаром.
-Привет, Джоан.
Приветствую её, как бы между делом, закрывая проход своей фигурой.
-Цзыюй! – искренне удивляется она, туша сигарету носком лаковых туфель. – Если ты по поводу наличия остатков пепла в блюдах, то это не ко мне, я больше не занимаюсь сервировкой. – оправдывается Джоан, облизывая алые губы сухим языком.
Мон Джоан, лучшая или не очень, в соответствии от настроения, подруга Мин Хоа. У неё кудрявые рыжие волосы, собранные в тугой пучок. Яркие кофейные глаза. Она занимается фитнесом, поэтому белая форма повара подчёркивает её тугой накаченный зад. А ещё, она ужасная сплетница, и как раз та, кто мне нужна.
-Я бы хотела поговорить с тобой, ведь ты, Джоан, знаешь всё-всё, - если хочешь что-то от Джоан, то укажи, какая она прекрасная на нашем сером фоне.
-Ой-ой, - смущенно отворачивается она.
-Насколько я знаю, - деликатно подчёркиваю я, - Ты начала работать в «Ione» вместе с Хоа. Даты вашего назначения совпадают. Скажи, Джоан. Я узнала, что раньше ты работала на хозяйственном предприятии. Примерно в 1997-х годах. Но, в середине 2001 года ты уволилась оттуда без причины, и уехала из Сеула.
Джоан старательно отводит взгляд, задумчиво разглядывая пучок салата-латука.
-Куда ты уехала?
Её молчание словно отрастило между нами стену. По-хорошему говорить не хочет.
-Ладно, - расслабленно отвечаю я. – Тогда, ты наверно не против, если я покажу твоему начальству видео, где вы с Бэком предаётесь плотским утехам прямо на столе раздачи.
Глаза Джоан боязливо расширяются. Она нервно покусывает свои губы, и красная помада тут же размазывается по передним зубам.
-Джоан, - настаиваю я.
Она отворачивается от меня. Её мясистые руки подрагивают от волнения. Джоан часто дышит, увлеченно перебирая картофель и морковку в ящиках. Моё терпение грозится лопнуть, сдерживая порыв, я прикусываю язык, чувствуя нарастающее раздражение.
-Хорошо, тогда думаю и Бэк с удовольствием посмотрит запись, где ты во время ночной смены скачешь на члене своего начальника, - злорадно усмехаюсь, и тут же прикрываю голову руками, когда в меня летит раздавленный томат.
-Сучка! – рычит Джоан, забрасывая меня мокрыми и увесистыми овощами.
Так. Значит, драться. Жалко, комнатка маленькая, не развернуться.
-Чего ты боишься, если тебе нечего скрывать?! – вторю ей, прячась за картонной коробкой, когда рядом с моим лицом со свистом пролетает баклажан и врезается в стенку, - Ненормальная, - заключаю я.
-Ты не понимаешь! Ты не понимаешь! – как заведённая повторяет она, яростно размахивая заостренной свеклой.
А вот это, очень опасно. Положи это на место, дамочка.
Не раздумывая, я бросаюсь к её ногам, делая уверенный выпад, и Джоан чертыхаясь звонко ударяется об пол задницей. Я вылетаю из кладовки, под удивленный взгляд Бэка, застывшего с разделанной головой рыбы, уставившись на разъярённую Джоан с зажатой в руке овощечисткой.
-Ой, мамочки! – услышала я за спиной, пока Джоан хищно подкрадывалась ко мне. Кажется, нас только что заметила официантка, и судя по осколкам на полу, из её зарплаты вычтут чек за разбитую посуду.
-Джоан, - предостерегаю я, хватаясь за сковородку и защищаясь от её полных выпадов, с желанием задеть меня.
-Я пообещала отрезать себе язык, если кому-то расскажу об этом, - начинает она, направляясь ко мне, а я делаю несколько шагав назад, петляя по кухне, - Знала бы ты, как было трудно жить в однокомнатной квартире. Мне пришлось работать в ночном клубе, чтобы нам хватало на еду и оплату электричества, - Джоан шмыгает носом, её глазницы опасно наливаются кровью, - По ночам я не могла спать, потому что наши соседи трахались без передышки, а этот, этот...- ревёт она, размахивая руками. Перед глазами Джоан застилает ярость. Она будто бы не понимает, когда сгребает специи в кулак и кидается ими в меня, - Я десять лет проработала на том мероприятии. За мной ухаживал молодой Ким Чонён. Если бы я осталась на те жалкие пятнадцать месяцев, мне не пришлось бы горбатиться на этой кухне. Я была бы богата. Родила милому Чонёну нескольких детишек. У нас было достаточно денег, и мы могли бы позволить себе няню, пока сами отправились, куда-нибудь в Париж, где бы безудержно занимались сексом, - Джоан лихорадочно рассмеивается, запутываясь в собственных мыслях, - Ты можешь представить себе, Цзыюй, как много денег я трачу за окрашивание своих волос, а сколько мне обходится подтяжка лица? Я просрала своё великолепное будущее, из-за этой швали Хоа, которая даже не вспомнила обо мне, когда стала директором вашего отдела! Я пускала столько грязных слухов об этой суке, но она упорно меня игнорировала. Господи, я бы отдала всё, лишь бы, врезать ей сейчас по её «красивому», - плюётся она, - личику, в отместку за то, что она забыла, что я для неё сделала!
-Что произошло, Джоан? – подталкиваю я её, не спуская глаз с острого предмета в её сжатой ладони.
-Помогите, пожалуйста! – даже не глядя, я слышу, как все в главном холле вспорхнули, и кажется, кто-то собирается вызывать полицию.
Ага, два раза. Пока Джоан мне ничего не расскажет, им придётся сражаться с двумя вооруженными половниками женщинами.
На секунду, я присматриваюсь к чёрному дыму, исходящему от коптившейся рыбе на горячем масле, оставленной Бэком. Неожиданно, Джоан делает широкий шаг ко мне, и схватив за ворот пальто, толкает меня в стену, но я успеваю защититься сковородкой, поэтому меня лишь оглушает металлическим звоном, и я падаю на колени.
Мне мерещиться, или произносится пожарная сигнализация.
-Этот её грёбанный роман! - вспыхивает Джоан, разрывая глотку истеричным криком, скидывая с полок всю посуду, - Она залетела от этого придурка, который просто пользовался её, - заключает она.
Передо мной, словно вскрыли давно утаённую рану. Между Хоа и Ваном действительно были отношения, но не тогда, когда мы считали, а намного раньше. Это и объясняет её поведение, когда она узнала, что директор умер. Как же я не заметила. Как трепетно она смотрела на улыбающегося молодого Чхан Вана, на открытии нашего отдела в 2000-ом году.
Но, тогда я не понимаю, как связаны все эти убийства с прошлыми отношениями Мин Хоа?
-Джоан...
Я тут же боязливо замолкаю, когда понимаю, что совершила ошибку. Позволила Джоан подобраться слишком близко. Она отталкивает меня к металлической дверце ящика, и я щурюсь, чувствуя, как больно впивается ручка в позвоночник. Джоан присаживается передо мной на корточки, и хищно оскаливаясь, словно её забавляет эта ситуация, наносит мне смачную пощёчину. Я тут же чувствую, как кожа горит после её удара.
-Успокойся, Джоан, - вытягиваю руки в защитном жесте, и как же я рада, что Джоан тут всё перевернула. Иначе как, она поскальзывается на оливковом масле и падает на спину. Она должна быть очень благодарна судьбе, будь она худой, ей было бы в разы больнее.
Матерясь, она скалит зубы, а между её рук блестит зубчатый нож. Стискивая зубы, пытаюсь подняться, но меня тут же пронзает боль в области лопатки. Ноги дрожат, и каждый новый шаг даётся мне сложнее предыдущего.
На кухню влетает Бэк с, наконец-то, заряженным огнетушителем, и тут же угольно-чёрная рыба застывает под слоем пушистой пены. За ним незамедлительно следует Су, с которым идут два рядовых полицейских, сдерживающих вырывающуюся Джоан, и надевают на неё наручники. Кажется, она передаёт Мин Хоа пламенный привет, и досадливо смеётся, когда её подталкивают в спину и уводят к выходу.
Мне удаётся испустить расслабленный вздох, но всего на секунду, пока сильные руки не обвивают меня за спину, и не пытаются поднять. Я отчаянно всхлипываю, чувствую сильную боль в спине. На моих глазах растут слёзы, когда я поворачиваюсь к спасателю, и хочу попросить не трогать мою спину, как тут же замираю, встречаясь с обеспокоенным, нет, неравнодушным взглядом тёмно-шоколадных глаз.
-Спина, - между всхлипом и окликом боли, шепчу ему, и он всё понимает. Бережно поднимает меня на руки, придерживая за талию, и наконец, уносит с места моей отчаянной домохозяйской битвы.
Я сижу на деревянной лавке, укутанная в мягкий плисовый плед, пока Бэк с Су даёт показания. Повар признаётся, Джоан пришла на работу в опьянённом состоянии, но умолчал об этом. Так же, оправдывает меня, что я действовала, исключительно, в самооборонных целях. Полицейские с украдкой поглядывают на меня. Конечно, ведь теперь я главный злодей в их конторе. На секунду, мне это даже нравится. Такая честь. Я мило подмигиваю одному из них, самому молодому. Он тут же делает вид, что старательно откашливается, пока его щёки покрываются румянцем.
Мне удаётся сполна насладиться своим триумфальным моментом блеска, пока я не замечаю Чонгука. Белоснежная блуза из тонкого хлопка меняет своё расположение, в такт движениям его мышц. На нём тёмные джинсы, подчёркивающие крепкий...орех. Он стоит в кругу своих ребят, что-то обговаривая, кажется, я почти слышу, как кто-то из них произносит шутку, и они все смеются.
Меж лопаток, до сих пор побаливает, но не так сильно, как на сердце. Я думала, что чем меньше буду думать о нём, то тем быстрее похороню свои чувства. Но, я ошиблась. В очередной раз. Я чувствую ту мгновенную опустошенность в груди, как будто в душе проделали огромную черную дыру. Во мне словно "разошлась" рана, которая осталась после последней нашей встречи. Той самой, где он был с другой. Но, вперемешку со своим разбитым сердцем я чувствую ярость. Гнев. Если бы, Чонгук действительно любил меня, или я хоть что-то да для него значила, то он должен был мне поверить, что меня подставили. Да даже, если бы захотела, я бы не опубликовала ту статью, потому что...Потому-что, я влюбилась в него, и просто не смогла бы это сделать. Но, видимо, из нас двоих, только я хоть во что-то верила. А теперь? Теперь, он найдёт молоденькую, какую-нибудь пышногрудую девушку, с которой сможет вдоволь повеселиться, пока и она ему не надоест. Вот такой вот он, детектив из Пусана. Я мысленно усмехаюсь. Кажется, что это всё злая шутка, и через секунду все обернуться ко мне, и прокричат в громкоговоритель «ШУТКА!». Да было бы весело. Однако, прямо сейчас мне нужно смотреть на вещи по-другому. Нет, не только потому, что мне разбили сердце, и теперь я должна всем доказать, что себя не на свалке нашла. Совсем нет.
Я тепло улыбаюсь, поглаживая ладонями свой живот. И вновь, по моему телу пробегает приятная щекочущая дрожь. «Я с тобой». Говорит он мне, и я верю.
На парковочную стоянку заезжает миленький оранжевый «жук», и я узнаю, знакомое победное выражение лица Наён, когда она подвозит кого-то на своей мини-машинке. Хосок настороженно обводит взглядом собравшихся полицейских. Во мне зарождается мысль поговорить с ним, но я тут же её отсеиваю, когда из машины выпрыгивает смеющаяся девица с длинными рыжими волосами, в коротких джинсовых шортах и чёрном топике. Она хоть иногда смотрит прогноз погоды?
Её широкая улыбка напоминает мне Сон Чеён на фотографиях.
Меня словно окатили холодной водой.
Я здесь, не ради них собралась. Не собираюсь вздыхать этим двоим вслед, когда их губы встретятся в пламенном поцелуе. Мне плевать.
Ну, может совсем немножечко.
Нужно срочно найти миссис Хоа, и провести с ней разъяснительную беседу. Её мобильный перебрасывает меня на голосовую почту. Ладно, напишу ей сотню писем, пока она не откликнется. Я, конечно, могла бы просидеть здесь целый день, и выжидать её, однако, прямо сейчас мне нужен срочно Чимин.
Мне необходимо знать, что с моим ребёнком всё в порядке.
Чимин отвечает через два коротких гудка, и когда я пересказываю ему события, он чертыхается, и кажется там было несколько предложений, что я самая безрассудная мамочка, которых он только знает. Я обещаю ему, что обязательно угощу его ужином, но перед этим мне нужно, чтобы он меня обследовал.
-Цзыюй, пожалуйста, оставайся там. Я приеду через 10 минут.
Я клятвенно пообещала ему, что буду ожидать его. Боль в лопатке, уже не такая сильная, но отводить и приводить плечо, по-прежнему трудно. Мною одолевает страх, когда я быстро проверяю карманы пальто, и с облегченным вдохом нахожу подаренную фигурку ангела. К счастью, подкладка полностью защитила фарфор, и ни одной трещины не образовалось.
-Гук~и! – верещит девушка, и я вижу, как она подбегает к нему, и кидается в его объятия.
Когда она прижимается своими губами к его, я нахожу более интересным расположение парковки вокруг «Ione». Действительно, наша компания очень заботится о посетителях. Парковка бесплатная. Около 300-от парковочных мест. Да тут даже, есть скамейки ожидания для стариков. Да, очень круто.
Сдаваясь, возвращаю взгляд к Чонгуку, и вижу, как он неотрывно смотрит на меня. А затем, на его лице пробегает тень ухмылки, и он, намеренно прижимает к себе девушку, затягивая ту в долгий поцелуй.
Пытаешься вывести меня на эмоции?
Я пораженно охаю, и с самой сладчайшей улыбкой показываю ему средний палец.
Засунь себе эту в задницу.
Во мне разгорается, чувство полного насыщения, когда в его глазах вспыхивают бенгальские огни. Не он один, имеет тут железный характер. И «имеет» в прямом значении этого слова.
А потом, Чонгук, делает свой решительный ход. Руки его, скользят по обнаженной пояснице девушки, оглаживают нежную кожу, а затем он стискивает в ладонях её ягодицы и прижимает к себе. Целует с таким рвением, словно поцелуй кружит ему голову. Его партнёрша смеётся через поцелуй, проталкивая язык в его рот, и я вижу, с какой страстью сражаются их языки. И тут во мне, что-то ломается.
Он больше не смотрит на меня. Чонгук обхватывает девушку за бёдра, пока её ноги окольцовывают его талию. Люди вокруг свистят в их сторону, и дружно хлопают в ладоши. На моём сердце, словно играют, ножи. Я буквально ощущаю, каждый глубокий порез.
Вот оно как. Каково это, когда вырывают сердце. Словно издеваясь над собой, я снова смотрю на него, и сразу же жмуря глаза. Слёзы обжигают кожу. Эти губы. Эти глаза, которые твердили, что я ему нужна. Что он любит меня. Всё это лишь жалкий спектакль. Ложь и притворство. Любовь, она была, но видимо только односторонняя. Сглатывая солёный ком, я откидываю голову, пытаясь восстановить дыхание. Слёз больше нет, но от этого не легче. На моих губах, привкус собственной крови и боли. Я нервно стираю этот грязный отпечаток рукой.
Стараюсь выдавить улыбку, но получается она горькой. Такой же, как и бывшая любовь. Я инстинктивно, словно укрывая от этого цирка, живот рукой, и собираюсь повернуться к нему спиной, как вдруг. В нём будто, что-то срабатывает. Он делает неуверенный шаг ко мне, а я задерживаю дыхание, когда его взгляд упирается в выпирающий небольшой животик. Мне кажется, но я слышу, как шумно он сглатывает, нервно обводя взглядом мою фигуру, как будто впервые видит. Я делаю неуверенный шаг назад, когда взгляд Чонгука находит мой, и вот, я вижу, как в нём разгораются тысяча эмоций. Как быстро бьётся жилка на его шее, и как белеют крепко стиснутые кулаки.
Тут же срываюсь с места, делая решительные и широкие шаги вперёд. Мне показалось, или вот Чимин уже свернул на мой переулок. Сзади раздаётся утробное «Чёрт», и мои обостренные чувства, слышат, как Чонгук нагоняет меня.
Меня не покидает чувство, что сейчас меня убьют.
Я буквально выбегаю на дорогу, к счастью, Чимин успевает затормозить.
-С ума сошла?!
-Поехали, - чуть ли не плача, прошу его.
Видимо, он без проблем оценил ситуацию, и сразу же возвращается в машину, пока я быстро подбегаю к пассажирской двери. Успеваю открыть её только наполовину, как её с грохотом захлопывает Чонгук.
Я стараюсь не смотреть в его глаза. Пытаюсь оттолкнуть его, нанося удары в грудь, но мой плач только усиливается. Чонгук стоит неподвижно, и смиренно принимает удары, будто бы понимает, что заслуживает ещё больше. Пока из него не выбьют всё дерьмо, которое он сотворил.
-Лучше уйди, - шепчет Чимин, приближаясь ко мне.
Он пытается спрятать меня за свою спину, но Чонгук стискивает меня в объятиях, не позволяя никому притронуться ко мне. Его ладони гладят мои щёки, а затем он приподнимает мой подбородок, сцеловывая солёные слёзы.
-Он мой? – тихо спрашивает он, боясь, что его услышат.
Я поднимаю на него растерянный взгляд. И как ребёнок, разрываюсь горьким плачем, утыкаясь в его ключицу. Чонгук обнимает меня ещё крепче, и с придыханием, оставляет влажный поцелуй на шее, шумно втягивая запах мои волос.
-Почему ты мне не рассказала?
Мои слёзы застилают глаза, а тугой комок в горле мешает говорить. Я лишь жалобно всхлипываю, пытаясь найти в себе силы оттолкнуть его, но Чонгук подпирает меня к железному боку машины Чимина, словно прямо сейчас здесь нет никого кроме нас. Он вновь заглядывает в мои глаза, так как знает, что может прочитать всё по одному взгляду. Мне становится тяжело дышать, когда я вижу, как по его щеке бежит одинокая слеза.
-Прости меня, - шепчет Чонгук, заправляя выпавший локон за ухо.
-Не надо, - прерываю его, отстраняя от себя, - Уходи.
-Не уйду, - без колебаний отвечает он. Даже мускул не дрогнул.
-Чимин, - прошу я.
-Хосок, - прерывает меня Чонгук, и за спиной Чимина появляется большой и не менее растерянный Чон, мешая Паку приблизиться ко мне.
-Ты сказал, что не хочешь меня видеть, - твержу я, вспоминая его последние сказанные мне слова, - Что я подстилка и шлюха, вроде ты так выразился, - язвлю ему, сжимая губы в тонкую полоску, - Так с чего ты, - усмехаюсь я, наконец отталкивая его от себя, - решил, что это твой ребёнок? – меланхолично смотрю на него, словно он пустое место для меня. И это приносит мне не меньшую боль, чем ему, - Насколько я вижу, у тебя новая пассия, - улыбаюсь ему снисходительной улыбкой, когда он даже не отводит от меня взгляд, словно боится, что я вот-вот исчезну, - Пошёл ты, - заканчиваю я, протягивая руку Чимина, когда Чонгук вырастает передо мной, словно стена.
Смотрю на него. И что же это. Неужели боль и вина? Та самая, которую он причинил мне, когда целовался с другой. Урод. Придурок. Дурак.
-Ненавижу, - кричу я, занося ему пощёчину.
Ладонь моя горит, но это стоит того, учитывая какая красная теперь его щека. Во мне просыпается чувство превосходства. Секундное замешательство, он притягивает меня к себе, и целует.
Нежно.
Сладко-солёный привкус.
Словно любит.
-Прости меня, - произносит Чонгук, прижимая свою грудь к моей. Приподнимает мой подбородок, и целует в уголок губ. – Пожалуйста, прости меня. Я люблю тебя. Безумно влюблен в тебя. Мне стыдно, - сглатывает он, усердно подбирая слова. Сжимая мою ладонь в своей, и оставляет влажные поцелуи на костяшках пальцев, - Прошу тебя, дай мне всего одну минуту. Я люблю тебя, моя обезьянка. Когда я узнал о той статье, мне показалось, что надо мной насмеялись. Словно я клоун. Я поверил в это. Прошу прости меня. Я подумал, что всё что между нами было – лишь игра, которую ты затеяла. Все улики и доказательства, да даже самый опытный детектив не смог бы отрицать твою причастность, - произносит Чонгук, и я брыкаюсь, но понапрасну, потому что он вновь прижимается своими губами к моим. С каким гортанным рыком он проникает языком в мой рот. На своих щеках я чувствую, его слёзы. Как он, не хотя отстраняется, чтобы глупо улыбнуться. Дурак. – Моя, только моя Цзыюй, - шепчет Чон, нежно укладывая ладонь на мой живот, - Наш ребёнок, - аккуратно произносит он, словно пробует на языке это слово. «ребёнок.
-Я тебя ненавижу.
-Люблю тебя, - не сомневаясь отвечает Чонгук, поглаживая большим пальцем мои щёки, - Люблю больше всего на свете.
Я почти не дышу, и даже не моргаю. К горлу подкатывает новый комок слёз. Я смотрю в эти глаза. В мои любимые глаза, и мне хочется просто рассмеяться.
-Почему я не могу ненавидеть тебя? – шепчу я, позволяя себе запустить пальцы в его шелковистые волосы.
Чонгук жмурится. Обнимает меня так крепко, как только может. Зарывается носом в мою оголенную шею, и жалобно просит:
-Прошу, прости меня. Прости, что не поверил. Прости, что бросил тебя, когда ты больше всего нуждалась во мне. Я люблю тебя. Я до одури влюблен в тебя. Я...клянусь у меня ничего не было с ней,- как бы намекает он, - Я чёрт возьми, даже её имени не знаю. Я хотел...хотел сделать тебе больно, но наносил раны только себе. Умоляю, прости меня. Я люблю тебя.
После стольких слёз, мне удаётся лишь слабо улыбнуться. Я беру лицо Чонгука в свои ладони, заглядывая в красивые шоколадные глаза, и усмехаюсь, делая ему сильный щелбан в лоб. Он только усмехается. А рядом с нами появляются Наён, Хосок, и Чимин. Словно мы вдвоём "болваны", и устроили драму посреди дороги. Как же это глупо, да.
Чонгук трётся своим лбом об мой, а затем оставляет нежный поцелуй на моих губах.
-У нас есть...проблемы, - вспоминаю я, про взлом, подставу, и мою драку.
-Я с тобой, - обещает Чонгук, - целуя меня в нос, - Ни за что, не оставлю тебя, клянусь.
И запечатывает свою обещание самым ярким, чувственным поцелуем на моих губах.
Кажется, я почувствовала щекотку внизу живота.