𝙳𝙸𝚂𝙽𝙴𝚈 𝚃𝚆𝙸𝚂𝚃𝙴𝙳-𝚆𝙾𝙽𝙳𝙴𝚁𝙻𝙰𝙽𝙳× Male

Хартслабьюл.
Риддл Роузхартс.

—Аааа! Не могу допустить такого безобразия! Как это можно терпеть? Это совершенно неприемлемо!
*Первая встреча Риддла Роузхарста и Рона Камонохаши прошла на фоне спокойной академической атмосферы Night Raven College, в которой Риддл чувствовал себя, как всегда, в своей стихии. Он шел по территории, в руках сжимая книгу о правилах поведения в учебных заведениях. Его шаги были точными и уверенными, каждое движение будто оттачивалось строгим кодексом. Для него не было места беспорядку, и если кто-то осмеливался нарушить установленные нормы, он был готов напомнить о дисциплине.
Сегодня ему предстояло познакомиться с главой нового общежития — Ветхового. Уже само название вызывало у Риддла сомнения. Что за место, если его имя намекает на запустение?
Подойдя к воротам, он заметил фигуру, развалившуюся на лавке у входа. Это был мужчина с небрежно уложенными тёмными волосами. Одежда его была в беспорядке, а взгляд — рассеянным, как у того, кто сам не понимает, зачем оказался на этом месте.
— Ты, должно быть, Рон Камонохаши, — произнес Риддл, скрестив руки на груди.
— А ты, полагаю, тот самый строгий глава Heartslabyul? — лениво поднял взгляд Рон.
— Глава Heartslabyul. Риддл Роузхарст, — уточнил он, сузив глаза. — Я пришел узнать, какое место занимает твое общежитие в академии и соответствуете ли вы установленным стандартам.
Рон слегка улыбнулся, не вставая.
— Ветховое общежитие — это место, где нет правил. Или, вернее, где каждый сам их устанавливает.
Внутри Риддла вскипело раздражение.
— Что ты сказал? — его голос был напряжённым.
— Расслабься, красный король. Я ведь не сказал, что собираюсь устраивать хаос. Просто мне не нравятся ограничения. Я предпочитаю свободу мысли.
Риддл глубоко вдохнул, пытаясь подавить растущее недовольство. Этот человек… он напоминал ему кого-то из прошлого.
Риддл и Рон — полные противоположности. Один живёт в строгом порядке, другой — в мире, где свобода важнее всего. С самого начала между ними возникло натянутое взаимодействие: Риддл воспринимает Рона как воплощение беспечности и отсутствия дисциплины, а Рон видит в Риддле зажатого перфекциониста, который слишком серьёзен для такого места, как Night Raven College.
Однако со временем Риддл начинает понимать, что Рон не так прост. За его внешней ленью скрывается острый ум и способность видеть людей насквозь. Рон же, в свою очередь, начинает уважать Риддла за его принципы, хотя и продолжает поддразнивать его за чрезмерную строгость.
Они не друзья, но и не враги. Это скорее противостояние логики и интуиции, порядка и хаоса. Но если появится общий враг, они смогут объединиться, пусть и со взаимным раздражением.
— Ты раздражаешь меня.
— А ты слишком напряжён.
— Ты не следуешь правилам!
— А ты слишком за них цепляешься.
Возможно, именно их различия делают их интересными друг для друга.*

Трей Кловер.

—Ты необычен, Рон. Мне всегда интересно, что скрывается за этим спокойствием. Надеюсь, ты не против, если я буду рядом, когда тебе это понадобится.
*Трей, обладая природной склонностью к анализу и глубокому пониманию людей, сразу же заметил бы странности в поведении Рона. Однако, скорее всего, его реакция не была бы резкой или осуждающей. Его подход к окружающим — это не стремление судить, а желание понять. В его глазах Рон мог бы предстать как человек, скрывающий в себе глубокие проблемы, возможно, травмы прошлого, которые неизбежно влияют на его нынешнее поведение.
Рон, в свою очередь, воспринял Трея как ещё одного человека, который слишком уравновешен и спокоен, чтобы быть настоящим и интересным собеседником. С его нестабильным и порой эксцентричным характером, Рон  увидел в Трее добродушного, но слишком рационального человека, который, по его мнению, не способен понять его глубину или «сумасшествие». Тем не менее, он мог также заметить, что Трей, несмотря на свою сдержанность, обладает способностью предугадывать его действия и оказывать поддержку, что несомненно привлекло его внимание.
Что касается их отношений, они вряд ли стали бы близкими друзьями сразу. Трей оставался бы сдержанным и нейтральным, но, благодаря своему таланту поддерживать хорошие отношения с людьми, он спокойно относился бы к Рону, возможно, пытаясь понять его на более глубоком уровне. Рон, в свою очередь, воспринимал Трея как интересный «типаж», который скрывает гораздо больше, чем демонстрирует. Между ними могло бы возникнуть уважение, но оно носило скорее профессиональный характер, чем личный.
Таким образом, их отношения можно было бы охарактеризовать как взаимное уважение, где Трей не осуждает, а стремится понять, в то время как Рон, несмотря на свою открытость в поведении, не спешит раскрывать свои внутренние переживания, особенно если они сталкиваются с тем, что он воспринимает как «слишком нормальное» или «слишком спокойное».*

Саванаклоу.
Леона Кингсколар.

—Эй, проснись, спать на траве — это не то место для отдыха. Ты ведь не думаешь, что мне приятно, когда кто-то так близко ко мне?
*Леона вряд ли удивится, обнаружив кого-то спящего рядом с собой. Он часто ищет уединённые уголки, чтобы отдохнуть, и оранжерея на свежем воздухе идеально подходит для этого. Однако, проснувшись и увидев Рона, мирно спящего прямо на траве рядом с ним, его реакция будет сочетанием раздражения и недоумения.
«Кто этот человек и почему он так близко?» — пронесётся в голове у Леоны, когда он, слегка щуря глаза, осматривает незваного гостя. Привыкший быть внимательным к своему окружению и всегда держать дистанцию, Леона испытывает раздражение, когда кто-то нарушает его личное пространство столь нагло.
Он лениво поднимется и, вероятно, слегка пихнёт Рона, чтобы разбудить его, неохотно окидывая его взглядом.
«Эй, проснись. Это не твоя личная кровать. И вообще, кто спит в оранжерее?» — произнесёт он с лёгким сарказмом, но в целом беззаботно.
Рон, однако, может не заметить пинка и продолжить отдыхать или проснуться с выражением полной апатии, будто ему всё равно, что происходит. Его реакция будет почти невозмутимой, и он, вероятно, скажет что-то вроде: «Не люблю, когда меня будят...», — его голос будет мягким, но с оттенком раздражения от того, что его прервали.
Леона и Рон — оба одиночки, каждый из которых скрывает свою тёмную сторону. Хотя они не найдут общего языка сразу, между ними возникнут определённые сходства и, возможно, даже взаимное уважение.
Леона, как лидер Саванаклоун, привык к доминированию и быть в центре внимания. Но его чувство несправедливости из-за того, что он — второй принц, заставляет его быть более скрытным и саркастичным. Рон же избегает внимания, часто нарушая правила и манипулируя ситуациями, что вызывает у Леоны и интерес, и раздражение одновременно.
Что Леона не любит в Роне:
Леону не понравится апатия Рона. Он сам не любит показывать слабости, и его раздражает, когда кто-то выглядит настолько отстранённым, как будто ему абсолютно всё равно, что происходит вокруг.
Его способность манипулировать людьми, особенно если это приводит к хаосу и разрушению, также вызовет у Леоны отторжение. Он предпочитает контролировать ситуацию, а не наблюдать за ней со стороны.
Что Леона может ценить в Роне:
Леона может оценить ум и нестандартное мышление Рона. Он заметит, что Рон действительно умен, его подход к делу необычен и интересен. Это может пробудить уважение у Леоны, который привык к силе и прямолинейности, но Рон мог бы заставить его задуматься по-другому.
Независимость: Рон действует по-своему, не поддаваясь чужим мнениям, что тоже вызывает уважение у Леоны. Он ценит людей, которые способны сохранить свою свободу и не зависеть от мнений других.
В целом их отношения, скорее всего, будут сдержанными. Леона будет считать Рона странным и раздражающим, но в какой-то момент, вероятно, осознает, что Рон — такой же хищник, как и он сам, только в другом обличии.
Их отношения будут динамикой двух сильных личностей, которые могут быть одновременно союзниками и соперниками. Леона может воспринимать Рона как своего «тёмного отражения», партнёра по игре, но не доверяя ему полностью. Рон же может увидеть в Леоне интересную личность, нарушающую его привычный порядок.
Это будет комбинация уважения, напряжения и, возможно, скрытой дружбы, основанной на взаимном признании силы и независимости друг друга.*

Рагги Буччи.

—Ты думал, что сможешь меня поймать? С такими способностями, как у тебя, можно было бы и доиграться, Рон. Но знай, я не тот, кого просто так разгадают. Ты должен быть более осторожен, если хочешь избежать разочарования.
*Он ощущал угрозу в человеке, как Рон, ведь тот был не только гениальным детективом, но и обладал редким даром разгадывать людей до такой степени, что мог бы довести их до психического срыва. С учётом этого, Рагги, вероятно, был насторожён и осмотрителен при первой встрече с ним. Он точно не доверял Рону сразу, но смог оценить его как достойного противника и интересного собеседника.
Будучи человеком, который всегда находит способы избегать опасности, Рагги мгновенно заметил бы, что с Роном не всё так просто. Однако в отличие от других, он попытался разобраться в нём, используя манипуляции и анализируя каждое его слово, реакцию и действие. Он мог  понять, что Рон — это не просто «безумный» детектив, а многослойный человек, скрывающий свои проблемы и уникальные способности. С одной стороны, Рагги мог бы проявить интерес к Рону как к загадочному персонажу, возможно, даже уважая его умственные способности. С другой — если бы Рон попытался использовать свою способность с целью его уничтожить, Рагги не остался бы в стороне. Он использовал бы свои хитрые приёмы, чтобы выжить, оставаясь всегда на шаг вперёд.
Его не испугало бы, что Рон мог бы захотеть его убить. Рагги, скорее всего, нашёл способ вывести Рона из равновесия или сбить его с толку, используя свои интеллектуальные уловки. Для Рона Камонохаши, Рагги, вероятно, был бы интересным «питомцем» или частью игры, в которой он мог бы испытать свои способности. Рон не воспринял Рагги как нечто большее, чем объект для разгадывания, но для Рагги Рон стал ещё одним умным оппонентом, с которым следовало бы сыграть в интеллектуальную игру, применяя все свои хитрости, чтобы избежать ловушки.
Для Рагги встреча с Роном была бы скорее испытанием, в котором оба персонажа пытались бы перехитрить друг друга. Но благодаря своим умениям манипулировать и находить выходы из любых ситуаций, Рагги оказался бы лучше подготовлен к взаимодействию с Роном.*

Октавинелль.
Азул Ашенгротто.

—Вы опасны, мистер Камонохаши… не потому, что угрожаете, а потому что видите то, что другие предпочли бы скрыть. Позвольте предупредить — в нашем колледже за слишком острое зрение иногда платят слишком высокую цену...
*Место действия: Mostro Lounge. Азул сидит за столиком, поглощённый бумагами, и периодически перечитывает контракты. Внезапно распахиваются двери, и в зал неспешно входит Рон Камонохаши. Его длинное пальто чуть волочится по полу, а взгляд — одновременно небрежный и проницательный.
Азул поднимает глаза от бумаг, оценивающе смотрит на нового гостя.
— Добро пожаловать в Mostro Lounge. Не припоминаю вашего лица... Вы, должно быть, новенький?
Рон, не обращая внимания на Азула, слегка усмехается, глядя куда-то мимо.
— Камонохаши Рон. Глава Ветхового общежития. Думал, загляну, посмотреть, чем здесь кормят. И… чем пахнет ложью.
Мгновение тишины. Азул оценивает его, быстро скрывая удивление за вежливой улыбкой.
— О, вы весьма... проницательны. Ветховое общежитие, говорите? Как... интригующе. Думаю, в колледже найдётся место и для таких, как вы.
Рон, не дождавшись приглашения, садится напротив, пристально и оценивающе смотрит на Азула.
— А ты — Азул Ашенгротто. Любишь контракты, выгоду и чужие слабости. Бизнесмен, кукловод. Говоришь мягко, но давишь крепко.
Азул, улыбаясь, но с едва заметным напряжением в пальцах:
— Какое... меткое описание. Почти польщён. Вы, должно быть, тоже не чужды тонкой игре. Скажем, с умами людей?
Рон, не меняя выражения, отвечает, его голос тих и равнодушен.
— Я просто раскрываю правду. Люди сами делают остальное.
Азул сразу ощущает, что Рон — опасный человек. Не в физическом смысле, а как умный и абсолютно непредсказуемый игрок, который не поддаётся манипуляциям. Это вызывает у него раздражение, но в то же время завораживает. Рон способен видеть его насквозь — все страхи, амбиции, слабости.
Он насторожен: такого "контракта" он ещё не встречал. Человек, которого не подкупить, не поймать, не манипулировать им.
Азул будет продолжать играть вежливо, но с двойным дном, тщательно анализируя: друг ли Рон или же он скрытая угроза.
Рон для Азула — своего рода «зеркало» и «искажение»: гений, но с противоположной моралью. Он может быть интересным партнёром, но ещё опаснее — потенциальным врагом. С таким человеком он не заключит контракт, ведь не хочет рисковать своей свободой и безопасностью.
Азул для Рона — типичный манипулятор, умный и расчетливый. Интересен как объект наблюдения, но доверия не вызывает.*

Джейд Лич.

—В Octavinelle всё… тихо. Хотя тишина, как вы знаете, мистер Камонохаши, — вещь обманчивая. Особенно под водой.
*В коридоре Главного зала, озарённом мягким светом парящих фонарей, раздался чёткий стук шагов. Джейд Лич, с вечной полуулыбкой на губах, замер у входа в новую гостиную общежития "Ветховое". Его золото-оливковые глаза изучали сидящего в кресле человека с видом отрешённой лености — Рона Камонохаши.
— А-а, вы, должно быть… мистер Камонохаши, — произнёс Джейд с лёгким поклоном. — Добро пожаловать в Найт Рэйвен Колледж. Я — Джейд Лич, представитель Octavinelle. Позвольте выразить... любопытство. Вас называют "детективом", не так ли?
Рон лениво открыл один глаз и едва заметно кивнул.
— Да, это я. Надеюсь, студенты вашего общежития не слишком склонны к преступлениям. Мне бы не хотелось работать слишком много.
На это Джейд мягко рассмеялся, его смех был тонким, с оттенком скрытого смысла:
— О, уверяю вас, в Octavinelle царит... особая дисциплина. Хотя… мне было бы крайне интересно узнать, что вы увидите, взглянув на меня. — Он слегка наклонил голову. — Вы ведь "раскрываете" людей, не так ли?
Рон не сразу ответил. Он прищурился, словно собираясь с мыслями, изучая Джейда с профессиональной настороженностью.
— Ты улыбаешься, когда говоришь. Не потому что тебе весело… а потому что тебе интересно, как я отреагирую. Хищник, изображающий любезность. Не хочешь показаться опасным, но уже всё рассчитал. Интересно...
Молчание затянулось. Джейд чуть приподнял бровь — не в раздражении, а в неподдельном восторге.
— Как… увлекательно. Вы напоминаете мне глубоководное существо, мистер Камонохаши. С виду — спокойное, но внизу — буря. Думаю, мы с вами отлично поладим. Или же будем наблюдать друг за другом, как два ядовитых гриба в одной теплице.
С интересом и осторожностью.
Джейд уважает интеллект и загадочность Рона, но ощущает в нём потенциальную опасность — психологическую. Его манит загадка разума детектива, и он стремится "раскрыть" его в ответ.
Они — интеллектуальные соперники и зеркала: оба скрывают свои истинные мотивы за улыбками, оба опасны по-своему. Джейд — наблюдатель и манипулятор. Рон — аналитик и разрушитель иллюзий. Их отношения — смесь уважения, скрытого напряжения и тонкой игры разума.*

Помфиор.
Вил Шоэнхайт.

—Скажи мне, это... хаотичное сочетание волос — это выражение внутреннего беспорядка или попытка модного заявления?
*Вил Шоэнхайт шагал по коридору с таким видом, как будто он судил не просто стены и мебель, но саму сущность этого места. Его взгляд был холоден и точен, как у искусного критика, оценивающего каждый изгиб интерьера. Внутри него всегда шевелился вопрос, кто мог бы создать нечто столь потрёпанное, но в то же время кажущееся живым. Он остановился у входа в недавно восстановленное общежитие, заметив фигуру, которая выделялась на фоне всех привычных элементов.
— Итак... ты и есть Рон Камонохаши. Глава Ветхового общежития? Ну, название говорит само за себя, — сказал Вил, прищурив глаза. Его голос был полон сдержанного презрения, а взгляд был проницательным и оценивающим, как у художника, который выискивает в произведении недостатки.
Рон стоял в своей обычной слегка небрежной позе, не двигаясь, как статуя, готовая ответить на любую атаку с минимальным усилием. Он взглянул на Вила, не моргнув, и произнёс:
— А ты судишь по внешности. Интересный подход. Хотел бы я сказать, что впечатлён, но ты мне напоминаешь одного из подозреваемых: всё идеально — и слишком подозрительно.
Вил слегка приподнял бровь, задетый, но не теряя самообладания. Его лицо оставалось неизменно спокойным, как у человека, который привык справляться с любыми инцидентами, не показывая эмоций.
— Подозрительно безупречен — это, наверное, лучший комплимент, который я слышал за неделю. Хотя тебе бы не помешало зеркало. Или стилист. Или хотя бы расчёска, — добавил Вил с лёгким насмешливым оттенком, его голос не переставал быть холодным, но искрился лёгкой иронией.
Рон усмехнулся, в его глазах была тень полуулыбки, как если бы он не воспринимал ничего всерьёз. Его ответ был спокоен, но в нём сквозила хитрость:
— А тебе — человек, который не будет бояться испачкать руки. Или, знаешь, взять дело без фотосессии.
Вил слегка напрягся, понимая, что Рон попал в точку, но всё равно сохранял сдержанность. Он поставил себе задачу вернуть разговор в нужное русло, контролируя ситуацию, как бы он ни нервничал от того, что ему не удавалось перевести Рона в свою плоскость.
— Осторожнее, студент. Ты играешь в шахматы, думая, что это сёги, — Вил не мог скрыть лёгкой угрозы в своём голосе, но это была скорее игра, чем настоящая угроза.
И вот, Рон и Вил оказались в странной дуэли, балансируя на грани уважения и презрения, в то время как каждое слово становилось новым шагом на пути, который мог привести к неожиданным последствиям.
Вил с самого начала относился к Рону с явным скепсисом. Его раздражала небрежность Рона, особенно в том, как тот относился к внешнему виду. Как можно было позволить себе такую нелепость и всё ещё претендовать на звание главы общежития? Вил не понимал, как этот странный человек мог руководить местом, которое — по его мнению — должно быть примером порядка и дисциплины.
Но со временем, наблюдая за Роном, Вил начал признавать его интеллект. Он заметил, как Рон может раскрывать любую тайну, как каждый его шаг был выверен и точен, несмотря на хаотичный вид. В отличие от Вила, который стремился контролировать и классифицировать, Рон работал с людьми и ситуациями, играя с их глубинами и неоднозначностью. Это умение Вил уважал, хоть и не показывал этого открыто.
Между ними возникал своеобразный баланс: Вил мог бы стать тем, кто постоянно "образовывает" Рона в плане этикета и внешнего вида, а Рон — тем, кто раскрывает глубины человеческой природы, которые так пугают и завораживают. Это был союз контрастов: Вил — символ порядка и красоты, Рон — воплощение безумия и хаоса. Они были совершенно разными, но каждый был необходим для другого. В их взаимодействиях всегда витала напряжённая игра: постоянные споры, пассивная критика, но также и уважение на глубоком уровне, которое они не могли игнорировать.
Возможно, их будущее заключалось в взаимном развитии. Вил учил Рона "видеть лицо" — искусство создавать нужное впечатление, а Рон, в свою очередь, учил его "видеть суть" — понимать, что скрывается за внешним фасадом. Их взаимоотношения были как сложная партия в шахматы, где каждый ход мог стать решающим, но при этом ни один из них не готов был отступить.*

Рук Хант.

—Ты, безусловно, интересный человек, Рон. За твоим спокойствием скрывается нечто большее, чем я ожидал. Могу ли я быть уверен, что ты просто наблюдаешь за мной, или ты уже начал свою игру?
*Рук был бы глубоко заинтересован в Роне, ведь он склонен внимательно изучать людей и их поведение. Рон, с его эксцентричной и загадочной личностью, несомненно привлёк его внимание. Рук, обладая мастерством восприятия человеческой психологии, почувствовал необычную ауру вокруг Рона — его спокойствие, внутреннюю глубину и скрытую тёмную сторону. Первоначально Рук, вероятно, был вежлив и интригован, наблюдая за Роном издалека, но вскоре начал задавать вопросы, стремясь понять, что скрывается за его внешней маской. Для Рука любопытство — не просто черта характера, а целая игра, и он по-настоящему заинтересоваться Роном как личностью.
С другой стороны, Рон, вооружённый своим "психологическим оружием", воспринял Рука как загадку, которую ему нужно разгадать. Он мог почувствовать в нём манипулятора, с которым стоит быть осторожным, но, в то же время, возможно, нашёл его слишком "игривым" и лёгким в общении, чтобы воспринимать всерьёз. В любом случае, их встреча была бы напряжённой, но интригующей, так как оба обладают скрытыми силами и способностями.
Рук, как человек, который умеет манипулировать эмоциями и прочитывать людей, скорее всего, не был впечатлён магией Рона, не восприняв её как нечто уникальное или выходящее за пределы обычного. Рук сам обладает своими силами, такими как глубокое понимание людей и манипуляция их восприятием, и, возможно, увидел бы в Роне не столько угрозу, сколько увлекательного собеседника. Он мог бы даже испытывать уважение к Рону за его способность ставить других людей в сложные ситуации, ведь Рук сам использует манипуляции, но в более "игривом" и менее разрушительном контексте.
Что касается изгнания Рона из академии, Рук воспринял бы это как дополнительную загадку. Ему было любопытно узнать причины, стоявшие за этим событием, и он, вероятно, стал бы искать подробности, чтобы лучше понять, что произошло. Возможно, его изгнание лишь усилило бы интерес Рука к Рону, как к человеку с уникальной судьбой и скрытыми глубинами.
Рук, скорее всего, оценил магию Рона как сложную и тёмную, что  вызвало у него интерес, но не восхищение. Рук сам обладает своими силами и умениями и не склонен восхищаться чужими магическими способностями, если они не представляют значительной угрозы или выгоды для него. В магии Рона Рук мог бы увидеть не только опасность, но и потенциал для манипуляций, что могло бы сыграть на его любопытстве и стремлении к познанию.
Рон и Рук будут не просто противниками, а скорее философскими оппонентами. Оба обладают острым умом, могут манипулировать людьми и имеют скрытые цели. Однако их подходы и стратегии будут различными. Рон действует по своим собственным правилам, в то время как Рук предпочитает работать через сеть манипуляций и социальных связей. Их взаимодействие будет наполнено напряжённостью и игрой в кошки-мышки, с многочисленными попытками понять друг друга и контролировать ситуацию.
В конечном счёте, Рон и Рук могут стать либо союзниками, либо конкурентами, в зависимости от того, как они решат использовать свои силы. Обе личности обладают интеллектуальной мощью, и их отношения будут многослойными, наполненными попытками понять слабости друг друга и использовать их в своих целях.*

Игнихайд.

Идия Шрауд.

—Эм... ты типа как локальный босс третьего акта, да? Уровень интеллекта — имба, статы на дедукцию в потолок. Не агрись, я просто нпс в твоём квестлайне. Встал в сторонке, наблюдаю...
*Идия Шрауд, как человек, предпочитающий оставаться в своей "безопасной" зоне, вероятно, ощутит сильное смущение в присутствии Рона, особенно если тот проявит активное внимание или интерес к нему. Идия будет чувствовать себя неловко в окружении такого эксцентричного и нестандартного человека, как Рон, ведь Рон — это человек, который не скрывает своих эмоций и часто действует совершенно неожиданно. Скорее всего, Идия будет избегать зрительного контакта и стараться минимизировать общение, ища оправдание своему молчанию.
Однако с другой стороны, Идия может испытывать восхищение детективными способностями Рона, особенно если тот продемонстрирует своё умение разгадывать людей и ситуации. Идия — человек, который высоко ценит интеллект и технологии, и несмотря на странности Рона, его уникальные способности и острый ум могли бы привлечь внимание Идии.
Что касается их отношений, Идия испытывает к Рону одновременно любопытство и дистанцированное уважение. Он понимает, что Рон — не просто "обычный" человек, а личность с глубокими знаниями и уникальными талантами. Однако его склонность к социальной тревожности и замкнутости заставляет его держаться на расстоянии от Рона, который может быть слишком прямолинейным и ярким для него. Идия испытывает зависть или восхищение от того, как Рон легко справляется с социальными ситуациями, в отличие от самого Идии, которому трудно устанавливать контакт с окружающими. В то же время Идия может оценить Рона как собеседника, с которым можно обсуждать интеллектуальные или технологические темы, не опасаясь осуждения за свои увлечения видеоиграми и технологиями.
Идия и Рон имеют много общего: оба высокие (183 см), их возрастная разница составляет четыре года, а день рождения почти совпадает, что придаёт их отношениям некоторую атмосферу судьбы или совпадения. Однако, несмотря на это, их отношения вряд ли будут развиваться в сторону близкой дружбы, по крайней мере на первых этапах знакомства. Идия будет воспринимать Рона как необычного, но гениального человека, вызывающего одновременно уважение и нервозность. В свою очередь, Рон может воспринимать Идию как ещё одного странного человека, который его не пугает, но с которым трудно найти общий язык из-за склонности Идии избегать прямого общения.
Между ними может возникнуть интересный баланс: Идия будет рассматривать Рона как возможного "товарища по разуму" в интеллектуальной сфере, но одновременно ощущать дискомфорт из-за различий в социальном взаимодействии. Рон, в свою очередь, может увидеть в Идии человека, который понимает его на интеллектуальном уровне, но не нарушает его личного пространства слишком активно.
Таким образом, их взаимодействие будет скорее начальным, несколько неловким, но с потенциалом для развития, если оба смогут преодолеть свои социальные барьеры. Идия, несмотря на свою застенчивость, вероятно, начнёт уважать Рона за его способности, в то время как Рон, возможно, оценит Идию за его ум и технические навыки, становясь его союзником в интеллектуальных или технологических начинаниях.*

Орто Шрауд.

—О-о-о, у тебя такой интересный шрам!
*В воздухе витал запах пыли и старой бумаги, словно сама атмосфера этого места несла в себе историю, скрытую в каждом закоулке. Ветхое общежитие, давно ставшее предметом слухов и тайн, теперь возглавил загадочный студент — Рон Камонохаши.
Когда Орто Шрауд впервые ступил в это полуразрушенное здание, его сканеры немедленно активировались. Он увидел Рона, сидящего в кресле, погружённого в размышления, с потухшим взглядом, как будто его разум был где-то далеко, в другом мире.
— Привет! — бодро произнёс Орто, слегка паря над полом. — Ты, должно быть, Рон Камонохаши. Я Орто Шрауд, младший брат Идии и представитель общежития Игнигайд. Рад познакомиться!
Рон лишь слегка повернул голову, взгляд его был спокойным, будто он тщательно анализировал каждый элемент ситуации, не спеша реагировать. Его глаза, казалось, видели больше, чем мог бы воспринять любой анализатор. Затем, тихо и задумчиво, он произнёс:
— Ты... не человек. Но у тебя есть душа. Это интересно.
Орто замер в воздухе, его реакция замедлилась на долю секунды. Он привык, что его воспринимают как робота или «машину». Но то, как Рон его увидел, — это было... по-человечески.
Смешанные чувства. Сначала — осторожность. Орто знал, что Рон был отстранён от своей прежней работы детектива из-за "опасной" способности, которая походила на разрушительную магию. Внутри его алгоритмов сработали протоколы безопасности. Но затем — любопытство. Рон был тем, кого Орто не мог проанализировать по привычным схемам. Его действия нелогичны, он умен, но абсолютно непредсказуем.
Орто ощущал в нём страдание, тщательно скрываемое, и постепенно начал уважать Рона — как гения, потерявшего контроль над своей силой, подобно тому, как и его брат Идия.
Когда Рон признался, что не помнит, что делал из-за своей магии, Орто немного поник. Его огоньки на голове стали тусклее, а голос стал мягче.
— Ты не помнишь... значит, магия влияет на твой разум. Это опасно... и одиноко.— тихо произнёс он. — Я знаю, каково это, когда твоё тело и память — не совсем твои. Но ты не один, Рон. Я могу помочь. Я ведь тоже был создан, чтобы защищать.
Орто не просто сочувствовал — он стремился понять. В его цифровом сердце Рон стал ещё одним из тех, кого нужно защищать… даже если сам Рон этого не просит.*

Диасомния.
Маллеус Дракония.

—Ты смотришь на души так же легко, как другие читают книги...
Но скажи, Рон, не боишься ли ты,
что, заглядывая в чужое безумие, однажды увидишь в нём своё отражение?
И что это безумие — вместе с магией — поглотит тебя целиком?
*Ночь. Туман, словно мягкое покрывало, стелется по каменным дорожкам Академии. Маллеус, как и обычно, одиноко прогуливается, поглощённый размышлениями о странном поведении духов в округе. В этот момент его взгляд случайно останавливается на фигуре у входа в новосозданное общежитие — старое здание, обвито плющом, с потрёпанной табличкой "Ветховое общежитие".
Там стоит он. Новый студент. Новый глава общежития. С тускло-голубыми глазами, устремлёнными в пространство с таким взглядом, как будто он уже понял всё о тебе.
— Ты — тот самый Маллеус Дракония? — его голос спокоен, почти ленив, как если бы ему не нужно было ничего уточнять.
— А ты, должно быть, Рон. Я чувствую в тебе странную... силу. Она не магическая. Это... приговор.
Внезапно Маллеус ощущает себя разоблаченным. Не магией, а взглядом. Через психику. Рон не боится его. И это одновременно тревожно и приятно.
Маллеус видит в нём нечто необычное. Рон — странный, почти пугающий, но не враждебный. Он не склоняется перед Маллеусом, не боится его магии, но и не бросает вызов.
Рон — тот, кто видит внутреннюю тьму и просто кивает: Да, я знаю, что ты можешь разрушить всё. И что?
Маллеус восхищён его отстранённым умом и находит в нём нечто родственное. Оба — отверженные, оба — гениальные, оба — опасные. Это уважение, обрамлённое любопытством. Когда происходит оверблот Маллеуса — буря магии, гнева и одиночества — Рон не пугается. Он наблюдает. Холодно. Аналитически.
—Ты не хотел разрушать мир. Ты просто хотел, чтобы мир наконец-то тебя услышал.
Рон распутывает мотивы, как расследование преступления. Он не судит. Он понимает.
Он не герой, не спаситель, но он может указать на истоки боли. И это страшнее любого заклинания. Они — зеркала.
Маллеус — магический король.
Рон — человеческий гений, чужой в мире чувств.
Они не друзья в обычном смысле. Но их связывает тишина понимания, редкая и драгоценная.
Оба — легенды в своих кругах. Оба — сломаны.
И, возможно, именно это делает их союз... опасным и удивительно честным.*

Лилия Ванруж.

—Ну что ж, если не ошибаюсь, ты тот самый детектив с... ну, как это сказать... нестандартными методами? Как забавно, у нас тут есть целая армия потрёпанных и безумных личностей. Ты, похоже, отлично впишешься.
*Лилия Ванруж, встретив Рона Камонохаши, непременно испытал бы удивление. Его внешность, странное поведение и скрытая, но явная сила привлекли бы внимание Лилии, особенно если бы Рон оказался настолько загадочным, как диктует его поведение. Лилия — фея, переживший многие события, и такой человек, как Рон, не мог бы не пробудить в нём любопытство.
Как всегда, Лилия проявлял бы свой остроумие, начав с лёгкой дразнилки, наблюдая, как Рон реагирует на его странные поступки. Не упустил  возможности подшутить, особенно если тот казался сбитым с толку его манерами. Лилия, вероятно, заметил в Роне скрытую психологическую остроту, способность манипулировать, что, безусловно, привлекло бы его внимание.
Рон, в свою очередь, был бы насторожён и немного отстранён в начале. С его выдающимися аналитическими способностями он бы сразу же уловил что-то странное в поведении Лилии, что заставило бы его насторожиться. Он мог бы наблюдать за ним из тени, каждое движение — предмет его внимательного анализа. Ведь Рон всегда стремился раскрыть скрытые мотивы, стоящие за словами и действиями людей. Его детективный ум неминуемо начал искать "тёмные" уголки в Лилии, возможно, даже подозревая, что за его игривым обликом скрывается нечто опасное.
Однако вместо того чтобы стать врагами, Лилия и Рон, скорее всего, установили бы игривую динамику. Лилия заинтересовался Роном как человеком с выдающимся умом и уникальными способностями, в то время как Рон, несмотря на свою настороженность, начал бы видеть в Лилии интересного собеседника и, возможно, даже партнёра по расследованиям — того, кто понимает мир на более глубоком уровне, чем большинство людей.
Лилия не стал бы воспринимать Рона как угрозу. Вместо этого он увидел бы его как задачу или загадку, которую стоит разгадать, чтобы понять его уникальные способности и скрытые глубины. В свою очередь, Рон мог бы рассматривать Лилию как неразгаданную тайну, которую хочется раскрыть.
Кто они друг для друга?
Лилия и Рон могли бы стать необычным союзом: Лилия — игривый, многослойный фэй с древними знаниями и могуществом, а Рон — остроумный, порой безжалостный детектив с уникальными аналитическими способностями. Вместе они могли бы стать союзниками в поисках истины, но их отношения, без сомнения, оставались бы сложными и многозначными.
Это была бы пара людей, чьи встречи всегда наполнялись бы элементами непредсказуемости. Каждый их разговор стал бы темой для слухов и интриг, ведь одно из них всегда находило способ поддразнить другое. Лилия мог бы, например, пошутить:
— Ну что, Рон, думаешь, твоё аналитическое чутьё поможет тебе разгадать, что я планирую на ужин? Спойлер: это не будет скучно!*

Сильвер Ванруж.

—Ты всегда в поисках ответа, Рон. Но иногда нужно не просто искать, а научиться отпускать и двигаться дальше. Не все вопросы стоит решать, особенно если они затягивают тебя в темные уголки.
*Сильвер, увидев Рона Камонохаси, воспринял его как личность с необычным, напряжённым характером, который вызывал у него определённое недоумение из-за эксцентричности и интенсивности. Сильвер, склонный к уединению и наблюдательности, предпочёл бы не вмешиваться сразу, а наблюдать за Роном, присматриваясь к его поведению. Несмотря на свою привычную сонливость, Сильвер достаточно проницателен, чтобы быстро уловить скрытые эмоции и беспокойства, которые Рон тщательно скрывает. Его внутренний мир, сложный и многослойный, не мог остаться незамеченным для того, кто привык видеть скрытые детали.
Что касается его отношения к Рону, Сильвер сохраняет свою сдержанность, не проявляя враждебности, но и не стремясь к близким отношениям. Он остаётся в своём привычном состоянии дистанцированности, пока не узнает человека достаточно, чтобы довериться. Несмотря на это, Рон кажется ему загадочной личностью, скрывающей не только свои чувства, но и глубоко укоренённые переживания.
Когда Сильвер впервые узнал о "сне" Рона, его восприятие этого события было пронизано не только шоком, но и глубоким беспокойством. Узнав о поле с телами, его первыми мыслями было изумление и тревога. Он был воспитан в окружении, где жестокая реальность и долг служат основой существования, но даже для него такой масштаб насилия оставался непостижимым. Его руки замерзли от холода, а сердце сжалось от боли и тревоги. Он не был наивным, знал о тёмной стороне мира, но увидеть её во всей её бездне оказалось испытанием, которое пробудило в нём не только ужас, но и внутреннюю борьбу.
Сильвер с трудом смог помочь Т/И прийти в себя, как это случалось с ним самим в самые тяжёлые моменты. Когда Ванруж позже спросил его о произошедшем, Сильвер лишь услышал мнение других и слухи о том, что Т/И не помнил того, что случилось. Лишь по разрешению Рыцарь осмелился рассмотреть шрамы Т/И, даже коснуться их, но не мог представить, через что тот прошёл.
"Пять лет назад Рон Камонохаси, будучи студентом Академии детективов BLUE, был обвинён в убийстве нескольких студентов во время учебной поездки. Его отчислили, а детективскую лицензию аннулировали. Однако Рон не был признан виновным в этих убийствах. Он взял на себя вину, чтобы скрыть истинного убийцу, чья личность и мотивы остаются загадкой."
После всего этого Сильвер немного сблизился с Т/И, чувствуя, что тот не раз вытаскивал его из проблем, но иногда его поражала неадекватность действий Рона, его сумасшедшие поступки и хитрые манипуляции, которые он использовал, чтобы запутать других, или магию Маллеуса, чтобы освободить студентов. Сильвер, несмотря на свои сомнения, продолжал уважать Рона за его умение справляться с трудностями, даже если его методы были порой сомнительны.*