Лейтенант Райли

В тот вечер мы напились текилы в местном баре (да, даже в Сирии есть места, где можно забыть о войне) и целовались так, словно завтра не наступит. А утром... утром он уехал на задание со своими бойцами.

Я пыталась сосредоточиться на брифинге, но слова полковника Махоуни и капитана Уокера пролетали мимо. Пока я не услышала...

- «Джебхат ан-Нусра... главарь...» Мое сердце рухнуло в пятки. Нет! Только не туда! Господи, пожалуйста, только не с ним!!!!боже нет!!!Я же..Я же...его....."

Алекса уже и след простыл, а я стояла как громом пораженная. Капитан Уокер, замечавший наши взгляды, подошел ко мне.

- «Все будет в порядке, Настя. Он морпех. Они подготовлены».

Я кивнула, хотя внутри все кричало от ужаса.

*****
Райли вернулся через три дня. С раненым бойцом и остальными ребятами.
Главарь так и не был пойман, ускользнул, как трусливая змея. Я, не помня себя, кинулась в медотсек. Там царил хаос: крики, кровь, запах медикаментов.
Я увидела его - Алекса, бледного, с перебинтованной рукой. Он сидел на кушетке и что-то говорил раненому парню.

Наши глаза встретились. Он слабо улыбнулся.

Я сглотнула, кивнула и принялась помогать медикам. Алекс смотрел на меня с благодарностью, и это придавало мне сил. Я, словно автомат, помогала расстегивать ремешки его бронежилета. В четыре руки мы быстро с ним расправились, и я отложила его в сторону, повинуясь его нетерпеливому кивку. Потом расстегнула куртку... и глухо чертыхнулась сквозь зубы. Да на нем живого места не было!!! Ссадины, царапины, кровоподтеки... Герой, блин!

Вообще-то, неожиданное предложение раздеть его - только вдумайтесь, блядь, раздеть лейтенанта Райли - теперь обретает смысл....

На нём футболка, и те участки кожи, что не прикрыты плотной тёмно-зелёной тканью...
Я протягиваю руку. Не касаюсь...но невесомо очерчиваю контуры крупной гематомы - одной из многих - на мускулистом предплечье.

-" Это... тот ублюдок Кабир???"- я думала...я убью его. Я найду ублюдка, и закопаю заживо, элти...

Я взяла его лицо в свои руки. «Ты как?» - спросила я шепотом.

Он усмехнулся. «Все норм».

Алекс перехватывает мое запястье. Сжимает: легонько, не до боли, только чтобы привести в чувство... пока я злилась.
Злилась на него, на себя, на эту войну. И, я не реагирую на эту близость ничем, кроме рваного выдоха,а он.... едва слышно говорит:

- «Настя... тише...»

Я неохотно перевожу взгляд с его исцвеченных синяками рук на лицо, скрытое за балаклавой. Глаза у Алекса серьезные. Очень серьезные.

«Я тебя ненавижу», - сдавленно сообщаю ему со слезами. И в этих всегда холодных глазах вспыхивает веселье. Всего на секунду. Но я успела заметить...

«Не сомневаюсь», - мягко отвечает он. Качает головой.

И я шепчу: «Ну вот нафиг тебе нужен был этот идиотский план? Чего ты добился-то? Что тебя отмудохали так, что живого места нет???»

Он улыбается одними глазами. Даже сквозь грязь и усталость - улыбается.

- «Пустяки», - шепчет Алекс...

И я понимаю, что ради этой его улыбки готова на все. Даже на войну в Сирии. Даже на страх за него...

Взгляд мой- испуганный, жадный, отчаянный взгляд - мечется по его лицу...
От короткого ёжика светлых волос - к нахмуренной линии бровей, от его прелестных глаз - к чётко обозначенным скулам, от, похоже, не один раз сломанной переносицы - к этим неуступчиво поджатым губам... и снова - чередой не случившихся поцелуев - по всему его резкому, словно бы высеченному из камня лицу....

Точно такому, какое я себе и представляла....

- "Нравится? "- тихо интересуется он усмехаясь правым уголком рта.

От этого движения открывается и вновь начинает кровить один из порезов, и я рефлекторно тянусь к нему смоченной в перекиси ваткой...

*****

После этой операций, когда наши подопечные, эти бравые американские парни, отразили очередную атаку, им дали увольнительные на сутки.

Типа, «подлатайтесь, ребята, вы это заслужили».

И Алекс, этот высокий, широкоплечий парень с глазами цвета июльского неба, пригласил меня в кафе. В то самое кафе, где подают самый вкусный кофе..

Како́й же он галантный! Ухаживал, как в старых фильмах показывают. Движения четкие, выверенные, как и положено офицеру. Никакой фамильярности, только искренняя заинтересованность.
Спрашивал про мою жизнь, про семью, про мечты. А у меня внутри все трепетало, как бабочки в животе, помните это чувство? Я отвечала невпопад, краснела, путала слова... Он смеялся тихо, по-доброму.

«Ты так красиво смущаешься, Настя», - сказал он тогда. Я чуть под стол не провалилась.

Алекс рассказывал мне про Калифорнию, про океан, про свою семью. Я - про Россию, про снег, про березы и про бабушкины пироги. Две разные жизни, две разные культуры, и между нами - искра..

*****
В то утро я готовила сложный перевод для предстоящих переговоров. Обычно сплю как убитая, но сегодня сон упорно не шел. Время пять утра, а в глазах ни капли сна.

Наверное, это все Алекс Райли...

Его присутствие ощущалось даже сквозь стены. Сегодня на базе выходной, и командование спит чуть дольше обычного. А я, словно заколдованная, пью свой утренний кофе и решаюсь на безумство - сходить в комнату моего морпеха.

Тихо пробираясь по коридору, я старалась не скрипеть половицами. Сердце колотилось как сумасшедшее. Вот она - его дверь. И что-то - то ли здравый смысл, то ли банальная трусость - заставляет меня замереть. Стою, как приклеенная, и борюсь с собой. Но любопытство, как известно, сильнее страха. И, поддавшись внезапному порыву, я зашла, решившись невесомо, одними кончиками пальцев, коснуться его.

И тут же, в следующее мгновение, пожалела о своей импульсивности. Одно случайное прикосновение оказалось достаточным, чтобы Алекс распахнул глаза! Он мгновенно перегруппировался, одним рывком притянул меня к себе и следующим движением с легкостью опрокинул на матрас, нависнув сверху. Вдавил ладонь в мое солнечное сплетение с такой силой, словно бы предупреждал противника о неминуемом поражении. За секунду он превратился из сонного парня в боевую машину. А потом, когда в его взгляде постепенно прояснилось осознание, с чувством выплюнул:

- "Твою мать!!!"

- "Ага, "- полузадушенно согласилась я. Не то чтобы я была против такой позы, просто, ну... Просто Алекс... Алекс был практически обнажен. В одних лишь черных боксерах, еле видневшихся из-под сползшего с бедер одеяла. Мое лицо немедленно вспыхнуло..

Он продолжал сверлить меня взглядом, в котором смешались удивление, недовольство и... что-то еще, что я не могла сразу распознать. Потом, медленно, словно опомнившись, Алекс ослабил хватку и отпустил мое солнечное сплетение. Воздух с шипением вырвался из моих легких.

- "Настя? Что ты здесь делаешь?"

Голос у него был хриплый, явно еще не проснувшийся. И чертовски сексуальный, даже в таком состоянии. Я попыталась сесть, но он все еще нависал надо мной, словно грозовая туча.

- "Я... эм... просто... - Слова застряли в горле. Как объяснить этот идиотский порыв? - Неважно. Я ухожу."

Я попыталась выскользнуть из-под него, но Алекс перехватил мою руку. Его пальцы обхватили мое запястье с неожиданной силой.

- "Постой. Ты так и не ответила на вопрос. Что ты делала в моей комнате в пять утра?"- растерялся парень.

Я почувствовала, как щеки снова заливаются краской. Ответить честно было просто невозможно. Признаться, что я пришла посмотреть на спящего морпеха и погладить его? Звучало как бред сумасшедшей...

- "Мне приснился кошмар, - выпалила я первое, что пришло в голову. - И... я подумала, что если увижу тебя, то он отступит."

Алекс нахмурился, явно не поверив ни единому слову. Но, к моему удивлению, он не стал настаивать.

- "Кошмар, значит," - повторил он задумчиво.

Он отпустил мою руку и, к моему облегчению, отстранился. Я села на кровати, стараясь не смотреть на его полуобнаженное тело. Алекс потянулся, демонстрируя идеально очерченные мышцы...
Как бы голый и как бы лежал на ней...
Никто не вправе осуждать Настю за то, что она так реагирует..

Ни единая, блять, живая душа...

Алекс как будто не понимает, какой именно эффект возникает от его телодвижений; взгляд у него всё ещё слегка рассеянный, точно он не до конца проснулся, но голос уже прежний - со знакомыми резкими нотками, с ледяными иголочками раздражения...

И этот голос произносит:
- "Я тебе чуть не врезал."

- "Да я... заметила..."- хрипло отвечает Настя, нервно ёрзая в попытках уйти от соприкосновения с чужими бёдрами...

Ей хочется ответить чем-нибудь язвительным, ну, чем-то вроде если ты не заметил, у тебя вполне себе стоит, но Алекс так близко, что вместо слов получается одна только нетерпеливая дрожь, одна тяжесть , одно желание вскинуть бёдра, притереться, почувствовать больше, кажется, она....всё же совершает эту ошибку, этот крошечный грех, обошедшийся ей в сдавленный стон, умерший за зубами...

...и вот теперь, очевидно, до лейтенанта Райли доходит.
- "Блядь," - выдыхает он и отшатывается.

Но момент уже упущен - растерянный морпех отворачивается, он подхватывает со стула штаны, натягивает их, а следом,
будто бы ощутив потребность защититься......футболку.

-" Извини, мне надо вставать...Уйди пожалуйста. "- сказал Алекс .

Это - бескомпромиссный, не подлежащий обсуждениям и оспариванию способ указать на дверь, не говоря об этом прямо.
И девушка вдруг приходит в ярость.

Да за что ты меня наказываешь-то, элти? За то, что я влезла без спросу в комнату, в которую ты не запрещал мне заходить? За то, что я прикоснулась к тебе без разрешения?
Или за то, что у тебя на меня...стоит?
В чём из этого я, сука, виновата?

И она уходит.

Холодно.