Петуния Дурсль и...

Утром следующего дня Джинни осталась дома, работая над большой статьей, и на вокзал детей повез Гарри. Он был усталым и сонным, а Петуния вообще почти не сомкнула глаз и очень надеялась, что ей дадут поспать в поезде.

Когда прибыли на станцию и прошли сквозь стену на платформу 9¾, там уже встречали все родные и знакомые. Клементина заняла купе и оставила багаж. Найдя Питти на перроне, она обняла подругу, а Джеймс, некрасиво над ними пошутив, нашел однокурсников и забрался в вагон с ними. Его отец только покачал головой.

Поздоровавшись с Гарри Поттером (и оторвав от него восхищенный взгляд только после того, как Питти ее дернула), Тина повернулась к друзьям:

— Я заняла отличное купе в третьем вагоне.

— У туалета? — спросил Альбус с улыбкой.

— Обижаешь. Конечно!

— Постой, Ал, о чем вы говорите? — Гарри, одной рукой обнимающий Лили, другой поправил сползающие на нос очки.

— Это наша шутка, — ответила Тина, поняв, что друг не собирается реагировать на вопрос отца.

— Но возле туалета же сидят...

— Альбу-у-ус!!! — услышала компания из глубин платформы радостный голос Скорпиуса Малфоя.

— Скорп, я тут! — заголосил Альбус в ответ и сорвался с места.

Несмотря на то что они бежали друг к другу, расталкивая прохожих, когда они встретились, то не обнялись, а, резко затормозив, просто пожали руки. Гарри, заметив позади Скорпиуса его отца, Драко Малфоя, деланно посмотрел на часы и сказал девочкам:

— Ладно, мне пора. Чуть не забыл, Петуния, передай родителям, что ба Молли приглашает вас на Рождество.

— В Барроу? — спросила Питти, чувствуя, как подруга сжала пальцами ее плечо.

В прошлом году Тина так рассказывала о Барроу, фамильном доме семейства Уизли, что у Питти создалось впечатление, будто там целый замок. Но на деле оказалось, что мало кто знает о местонахождении Барроу и уж тем более о том, как он выглядит. А выглядит он как чудище Франкенштейна от мира домов.

— Да. Обычно мы ездим на Новый год, но этой зимой старики хотят навестить Чарли в Румынии. Он давно их зовет. Так что мы поедем к ним на Рождество, и ба Молли просто с ума сходит, как хочет увидеть Магнолию, Марго и... твоего папу, конечно. Дед Артур с ним, кстати, знаком, как и с Верноном.

— О, я не знала, — ответила Питти под восторженный визг Тины.

Гарри заметил, наконец, поведение подружки племянницы и сдержанно проговорил:

— Ладно, нам пора. Лили, попрощайся с девочками.

— Мы разве не будем провожать поезд? — заканючила девочка.

Гарри снова повернулся на чету Малфоев. Мистер Драко Малфой, возвышающийся над радостно переговаривающимися мальчиками, тоже ненадолго остановил взгляд стальных глаз на Поттере, сжал тонкие бледные губы и отвернулся.

— Нет, нам правда пора.

Лили, казалось, собиралась заплакать. Альбус и Скорп, подхватив чемоданы, скрылись в самой гуще толпы. Мистера Малфоя уже нигде не было видно. До отправки поезда оставалось пять минут.

— Успеете со всеми поздороваться в поезде. Идите, а то опоздаете.

Лили еще раз обняла Петунию, и они с Гарри прошли сквозь стену.

— О мой боженька, тут Мари-Виктуар!

— Интересно, зачем? — удивилась Питти. Старшая дочь Билла Уизли окончила школу в прошлом году.

Пока Петуния недоумевала, к ним шла, а точнее, плыла, как белый лебедь по спокойной водной глади, самая красивая девушка на всем белом свете. Суета окружающего мира совершенно не касалась ее, серебряные волосы развевались вокруг лица нежным облаком, совершенно не повинуясь ветру, а ультрамариновые глаза, обрамленные золотыми лучиками ресниц, были устремлены точно на Петунию, от чего у девочки останавливалось сердце. Красота Мари-Виктуар Уизли была поистине волшебной, и привлекала внимание всех окружающих, особенно тех, кто не привык созерцать ее ежедневно.

Питти так заворожило появление Мари, что она не заметила, как впереди нее, радостно крича, неслась Доминик. Присутствие младшей кузины Петуния ощутила, причем в полной мере, только когда та налетела на нее со всего маху, душа в объятиях.

— Привет, Доминик, ты меня убьешь! — смеясь, предупредила Питти. — А где остальные?

— Все работают! Луи у ба! А меня привезли Мари и Тедди! На фестрале! В Ирландии целый табун фестралов! Прямо возле банка! — каждую фразу девочка выдавала так громко, что слышали, наверное, и на маггловской стороне станции.

Наконец, подошла Мари-Виктуар. Она обняла и Питти, и замершую от восхищения Тину.

— Девочки, скорее в поезд, вы опоздаете! Все уже там!

За спиной у Мари-Виктуар стоял Тедди Люпин, который лишь помахал им рукой. Вокруг ребят уже образовался круг, все смотрели на необычную парочку. Тина еле сдерживала писк.

— Vite, vite!* — поторопила старшая кузина, заталкивая всех в вагон. 

Как только нога Питти ступила на подножку, поезд тронулся.

— О божечки... О-о-о, бо-жеч-ки!

— Тина, прекрати. Когда же ты уже привыкнешь?

— Никогда. Я иду по вагону рядом с дочкой Флер Делакур! Как к такому привыкнуть?

— У моей мамы фамилия Уизли, а Делакур — это моя тетушка Габриэль. Мы скоро поедем к ней в гости во Францию, — серьезно заметила девчушка, заправляя за ухо такие же серебристые волосы, как у старшей сестры.

К счастью, глаза у нее были более естественного синего оттенка и не гипнотизировали всех вокруг. Или она просто еще не доросла до того момента, когда кровь вейлы, доставшаяся от прабабушки, активизирует в ней такие способности.

Когда Тина завела их в заранее занятое купе, Альбус и Скорпиус уже разложили на одном из сидений поле для плюй-камней.

— Петуния, Клементина! Какие люди в нашем купе для самых лучших учеников Хогвартса!

— Мы отбросы и гордимся этим! — радостно проскандировала Тина. Она решила сделать  эту фразу их слоганом, украденную и переиначенную из ее любимого сериала "Добро пожаловать в психушку".

— А вы, леди, как сюда попали? Вас украли эти злые тети? — спросил Скорпиус у Доминик. Та захихикала и, прячась за спину кузины, сказала:

— Non**, это я их украла! Не хочу сидеть с Эмс и Фредом.

— Фред? Фред Уизли, который сын Джорджа Уизли, который хозяин "Волшебных Вредилок Уизли"? — проговорила Тина так быстро, что Питти бы не удивилась, найдя у нее шпаргалки.

— Он самый. Они поссорились, когда мы собирались садиться в поезд.

— Фред сказал Эмс, что Роза ей роднее тебя, потому что у них даже волосы одного цвета — рыжего, — Альбус ухмыльнулся, сдув с зеленых глаз темную челку, — на что Эмс ему справедливо заметила, что тогда он сам им не родственник. Они уже помирились.

— Но вы же все друг другу родственники! — не выдержала Клементина.

— Вот именно. Глупейший спор. Но что с них взять, им по одиннадцать лет.

— Эй, мне тоже одиннадцать! — возмутилась Доминик.

— Да, но ты самая умненькая из всех Уизли, — серьезно произнес Альбус.

— Даже умнее Рози?

— Даже умнее Рози. Будешь играть?

Ум, конечно, понятие растяжимое, и Петуния не хотела спорить. Тем более, что с маленькой Доминик сдружилась лишь летом и не знала ее хорошо. Но называть Розу, гордость своей мамы Гермионы Грейнджер, самой умной ученицы Хогвартса своего времени, глупее младшей кузины казалось Петунии несправедливым.

Роза была гадиной, но уж никак не дурочкой. Лучшая по всем предметам, дисциплинированная, красивая девочка, которая посещала, кажется, все кружки, и однозначно подающая большие надежды в спорте — вот какой была Роза Грейнджер-Уизли.

— Рози пристала ко мне на перроне, лезла обниматься, пока ее родители радостно щебетали, — повернулся Альбус к Питти. — Будто мы дружим. Создает видимость для мамы.

— Мне кажется, ты сам виноват, — тихонько сказал ему Скорп. — Не с Розой, нет. С родителями. Вечно ворчишь на отца.

— Я не лучший его ребенок, и я же виноват?

— Альбус! — Доминик закрыла рот руками, уставившись на кузена.

— Что "Альбус"? Вот, ты называешь меня Альбусом. А он?.. Как он может меня понять, если даже не может запомнить, что мне не нравится, когда меня зовут Алом?

— Ладно тебе, не кипятись. Родных не выбирают, — Скорп забрал у него пару камешков и хлопнул по плечу. — Мой папа, например, вышел на работу, и... Старики так разозлились, что завалили его кабинет громовещателями, а маме кто-то прислал дохлого кота...

Петуния выпучила глаза:

— Им так не нравится его новое место? Оно что, связано с магглами?

— Не новое, а первое. В нашей семье не принято работать...

— Да, это выше достоинства тех, кто из "священных двадцати восьми", — пренебрежительно отозвался Альбус, кидая очередной камешек. — Моим деду, дядям и маме тоже кто только не выговаривал.

— И ба Молли выговаривала?

— Ой, что ты?! Нет, конечно!

— Старшие Уизли — единственные нормальные чистокровные волшебники во всей Англии, — добавил Скорп со вздохом, который Петуния расценила как выражение зависти.

Бабушка и дедушка Скорпиуса, Люциус и Нарцисса Малфои, не принимали выбор единственного сына Драко и даже спустя почти пятнадцать лет обращались с невесткой, как с прислугой. Петунию передернуло от летних воспоминаний, когда она гостила у друга. Мальчик это заметил и грустно ей улыбнулся, будто поняв, о чем она думала. Повисло неуютное молчание, которое нарушила Доминик, удачно кинувшая камешек:

— Ес! А родных правда не выбирают. Мы недавно были у бабушки Мюриэль, она такая ужасная!

— О да, ворчливая старушка. Сколько ей лет, двести? — подхватил Альбус, но Питти видела, что он лишь притворяется веселым.

Разговор не вязался, и тогда кузен смел шарики в мешочек и вышел из купе, сказав, что хочет найти тележку со сладостями. Так его и не дождавшись, уставшая Петуния задремала на плече Тины, обнимаемая с другой стороны Доминик.

Уже стемнело, когда поезд прибыл на станцию Хогсмида, деревеньки около Хогвартса. Извинившись за использование Тины как подушки, Питти неуклюже вывалилась на платформу.

— Первокурсники, соберитесь возле меня! — кричал огромный и неповоротливый, как валун, Хагрид, держа над головой большой фонарь.

Питти взяла маленькую кузину за руку, чтобы отвести к учителю, который отправится с детьми через озеро. В прошлом году плавать на лодке в темноте ей категорически не понравилось. Но Доминик нетерпеливо подпрыгивала.

— Я займу нам карету, — сказал Альбус и направился в противоположную сторону.

Скорп стоял в нерешительности секунду, но потом последовал за другом. А Тина же выбрала идти с Петунией, которая отдала все свое внимание маленькой кузине, слушающей ее рассказ о том, в какую лодку лучше сесть.

Неожиданно из последнего вагона выскочила Бетти Вейн, одногодка и сокурсница Скорпа и Альбуса. Она помогла своей лучшей подружке Пэнси Гонт — обладательнице отвратительного характера и мопсоподобной физиономии — вывалиться на перрон, а затем, совсем уж неожиданно, вытянула ступню в лакированной туфле и подставила самую настоящую подножку Петунии, проходящей мимо. Тина, видевшая маневр Вейн, оттоклнула ту, но Питти уже запнулась и не полетела лицом в землю только благодаря Доминик, поддержавшей ее.

— Вейн, за лето забыла, как пользоваться палочкой? Или ты не умела? — злобно спросила Тина, придерживая лучшую подругу с другой стороны.

Питти молчала, сгорая от стыда. Она так хотела оказать поддержку малышке Доминик, а в итоге та буквально спасла ее от падения на глазах у всей школы, да еще и у вагона, набитого слизеринцами.

— Если я вытащу палочку, от вас мокрого места не останется! — пропищала Вейн под довольное поддакивание Гонт и Девилии Гойл, которая следующей появилась из вагона и добавила:

—Топай молча, Мистерио, потому что за лето я выучила приклеивающее заклинание и залеплю твой рот быстрее, чем ты выговоришь свое идиотское имя.

— Кто вообще помнит, как ее зовут? С ней даже дружат только сквибы, — сказала Гонт, дернув толстой рукой, чтобы мальчишка-первокурсник потащил багаж вместо нее.

Вейн громко захохотала плоским шуточкам подруги, и они втроем, нагло оттеснив залившуюся краской гнева Тину, направились к стоянке карет.

Петуния боялась открыть рот. Она до этой самой секунды надеялась, что никто не замечал того факта, что Тине пришлось отказаться от общения с более популярными девочками из-за необъяснимого дружеского участия к ней. И все это прямо возле самой милой маленькой кузины, которую и так страшно потерять из-за влияния Розы!

— Эмс! — радостно крикнула Доминик, увидев кузину в толпе нервно оглядывающихся первокурсников.

Дочка Перси и Одри внешне была более круглой и чуть менее рыжей копией кузины Розы Грейнджер-Уизли. Она обняла Петунию и Доминик одновременно.

— Привет, сестра! Как дела? В каком вагоне вы были? Я хотела вас поискать, но Рози запретила ходить по вагонам. Мы ели шоколадных лягушек, и мне попалась МакГонагалл, а Розе ее папа! Поэтому мы поменялись карточками! Интересно, а мой папа есть на карточках? А твой, как думаешь? С кем ты ехала? О, привет, — она посмотрела на Тину, разминающую плечо.

Подруга Питти, наконец, вспомнила о правилах приличия и протянула руку:

— Клементина Мистерио, Хаффлпафф.

Эмс пожала ее ладонь, гордо отчеканив:

— Молли Уизли Вторая. Думаю, Гриффиндор!

— Готова поспорить на сто галеонов, что так и будет.

— Никто с тобой спорить не будет, это и так очевидно, — показался из толпы Джеймс, несший огромный чемодан, на котором светящимися золотыми буквами было написано "Фред". — Только один наш родственник мог догадаться попасть в другой Дом. Он же у нас такой особенный-особенный. А, ну и еще ты, — обратился подросток к Питти. — Хотя Хаффл можно простить, это не так позорно, как Дом слизней.

— Иди к черту, Джеймс.

— Уже ссоритесь? — Обладатель чемодана, неожиданно высокий (до плеча Джеймсу!) темнокожий мальчик, появился вслед за кузеном, неся клетку с серым филином. — Петуния, — надменно бросил он, но девочка помнила его с прошлого Рождества и была уверена, что вся его напускная холодность — плод агитационной работы Розы.

— Ну уж нет уж, — ответила она вместо приветствия, тут же забыв о Джеймсе, и обняла Фреда так крепко, что он чуть не выронил своего питомца.

— Ладно, ладно, не сломай меня! — Светло-карие глаза Фреда, обрамленные прямыми ресницами, заблестели.

— О, мисс Дурсль! — обратился к ней Хагрид. — Директор МакГонагалл просила вас зайти к ней. Немедленно. Она ждет в кабинете трансфигурации.

— Что? А ужин?

— А ужин позже. Иди в карету, да поскорее, — он подмигнул, но его веселое настроение не успокоило девочку.

Направляясь к стоянке карет, Питти и Тина встретили Розу. Та задрала нос и прошла мимо, дернув головой так, что обдала нелюбимую кузину огненными кудрями, специально завитыми к сегодняшнему, для нее определенно праздничному, дню.

— Читала нотации? — спросила Питти Альбуса, садясь в карету, в которую никто не был запряжен.

Тина еще в поезде хотела что-то рассказать об этих каретах, но теперь была захвачена мыслями о директоре:

— Петунию вызвала МакГонагалл! Прямо сейчас!

— Что?! — в унисон спросили Скорп и Альбус, чем ужасно порадовали Клементину. Она начала пересказывать разговор с Хагридом.

Пока они наперебой строили теории, Питти задумалась, не участвуя в разговоре.

— Это правда? И ты не рассказала? За всю дорогу!

Петуния не сразу поняла, что брат только что пересказал Тине историю с тренажером, и та теперь очень возмущена. Наступил тот редчайший случай, когда ее дымчатые глаза были четко сфокусированы на подруге, а не томно обращались к облакам.

— Ты можешь вылететь из школы! — добавил Скорпиус.

— Не думаю, что МакГонагалл позволила бы мне просто так прокатиться до Хогвартса, чтобы сразу же отправить обратно.

Их карета первой прибыла к Хогвартсу, и Петуния еле отбилась от друзей по пути в кабинет трансфигурации.

— Директор вызвала только меня. Успокойтесь и идите ужинать. И мне пару кексов прихватите.

Прошло по меньшей мере минут пятнадцать, прежде чем Петуния вспомнила расположение кабинетов в школе. К счастью, ни одна лестница не двинулась с места, а Пивз маячил у Большого Зала, где сейчас было интереснее.

Еще пять минут понадобилось, чтобы успокоить сердцебиение. Наконец, она решилась. Резко выдохнув у высоких дверей в кабинет, Питти быстро вошла, чтобы не успеть передумать.

Сначала ей показалось, что в темной комнате никого нет, но тут со стола сверкнули зеленые глаза, затем резко зажглись свечи на старинной потолочной люстре, и девочка увидела полосатую кошку. Та сидела, махая хвостом, и ее мордочка с темными полосами вокруг глаз выражала крайнее недовольство.

Не успела Петуния умилиться, как животное подпрыгнуло и трансформировалось в полете в...

— Директор МакГонагалл... — взявшись за сердце и осев на парту, пролепетала девочка.

— Добрый вечер. Я долго вас ждала, мисс Дурсль, и устала.

— Я не знала, что вы... кошка.

— Я не кошка, а человек, но умею превращаться в кошку. Вы тоже можете научиться, если хорошенько захотеть.

— Да? — удивилась Петуния. Она ждала не такого разговора. — А Тедди говорил, что это врожденное.

— У мистера Люпина совершенно другая, очень редкая способность. Он умеет лишь менять свою человеческую внешность. Он не может превратиться в животное, хотя если бы постарался, то научился бы. Но, как это часто бывает, когда человеку достается какой-то сильный дар, он не желает развиваться, считая себя и так самым лучшим.

МакГонагалл многозначительно замолчала, сбив с толку и без того растерянную Петунию. Девочка немного пришла в себя, слезла со стола и встала перед директрисой.

— Вы хотели меня видеть?

— Да. Вы же помните, что мы планировали обсудить вашу учебу в начале сентября? И вам нужно вернуть мне книгу Скамандера. Она мне дорога, это ограниченное издание.

— Да, да, конечно. Она в моем багаже.

— Положите ее на тумбочку у кровати с запиской, эльфы заберут ночью. Так вы решили продолжать обучение? Книга, которую я дала, оказалась полезной?

— О, она очень интересная! Я потом прочитала весь учебник "Фантастических зверей". Знаю, что мы будем изучать ее на уходе за магическими существами, но мне очень не терпелось. Этот ученый очень интересно писал. — На самом деле книга Скамандера так захватила Петунию, что она позабыла, в каких обстоятельствах ее получила.

— Соглашусь с вами, — кивнула МакГонагалл, вперив в ученицу пронзительный взгляд зеленых глаз, совсем не похожих на грустно-добрые глаза дяди Гарри. — Но вы не ответили на мой главный вопрос. Вы остаетесь?

— Конечно, я остаюсь, — без запинки сказала Петуния. — Мне нужно научиться управлять этим. Я не хочу стать обскурусом.

— Обскуриалом, — поправила женщина невозмутимо. — Отлично. Я рада. В начале августа мы встретились с молодыми учителями для обсуждения нововведений. Думаю, вы будете рады узнать, что профессор Хизл и профессор Лонгботтом теперь входят в специальный совет, и вы можете в любое время подойти к ним по любым вопросам, касающимся обучения, поведения учеников. И ваша маггловская почта будет работать в этом учебном году.

Профессор Хизл, их учитель по истории и давняя подруга тети Джинни, очень нравилась Петунии. А уж про профессора Лонгботтома и говорить не нужно! Он поддерживал девочку-изгоя и даже помог избежать исключения в прошлом году. А когда Питти еще и узнала о его заслугах во Второй Волшебной Войне, то стала его фанаткой.

— Спасибо большое. Я очень... У меня нет слов, — лепетала Питти, опустив голову.

Высокая фигура МакГонагалл бесшумно сдвинулась, загородив девочке свет.

— А теперь еще один вопрос. Как вы умудрились разнести Бомбардой эту вашу штуку? Без палочки! Среди магглов!

Петуния тупо заморгала. Голос директора не повысился ни на децибел, но холодных ноток хватило, чтобы посеять страх в душе ученицы.

— Я этого не делала!

— Тогда кто же? В вашем районе зарегистрирована только одна волшебница. Вы!

— Я не могла. Директор МакГонагалл, вы же знаете меня, я правда не могла.

— А до этого, как мне передавала в своем отчете профессор Хардрок, вы заставили язык мальчика-маггла обледенеть. Он чудом не отвалился. И это вы тоже сделали без палочки!

Петуния стыдливо опустила глаза. Ох, она не любила вспоминать тот день. Тот самый день, когда между ней и любимой сестрой-двойняшкой выросла стена.

— Я же не намеренно...

— Это не отменяет того факта, что ваше "ненамеренное" волшебство несет разрушительный характер. Магия проявляется в волшебниках очень рано, гораздо раньше, чем они попадают в школу и обзаводятся палочками. Но обычно это цветущие бутоны или кролики, появившиеся из пыли. А не обледенелые языки или сломанные вещи. Джинни Поттер сказала, что потратила добрый час на восстановление той штуки...

— Простите, — Петуния склонила голову уже так низко, что та грозила отвалиться и укатиться под стол. — Я не знаю, как это могло произойти.

— Обдумывая этот случай, а я всю ночь из-за него не спала, я решила предложить вам вымещать лишнюю энергию через спорт. Предлагаю внимательно присмотреться к квиддичу.

— О нет. Метлы — это совсем не мое.

— И все же я настаиваю. Я не хочу, чтобы вы разнесли что-нибудь и в школе. Через неделю на доске объявлений появится расписание тренировок по полетам. Метлу можно взять у мадам Хуч.

— Но, директор...

— Я не прошу вас сразу пробоваться в команду. Прошу лишь полетать. Это очень расслабляет. Спросите у дяди.

— У какого?

— Да в принципе у любого. Почти все ваши дядюшки играли в свое время за школу. Да и тетушка тоже. — Питти показалось, что МакГонагалл мечтательно улыбнулась, но, даже если это было так, директриса тут же взяла себя в руки. — Итак, с этим решено. Теперь, пожалуйста, присядьте, я хочу обсудить с вами парочку вопросов касательно организации маггловской почты.

Они обсуждали, в какие именно дни лучше всего отправлять почту, когда двери с грохотом распахнулись и в кабинет ввалились почти все Уизли, имеющиеся в школе, а с ними, конечно, и Альбус, и Скорпиус, и Клементина.

— Директор, не исключайте ее! — заверещала Тина, пока Доминик складывала ладошки в мольбе.

МакГонагалл сохраняла невозмутимый вид, даже когда вокруг нее образовался кружок из запыхавшихся детей. Питти заметила в толпе свою однокурсницу, умницу и красавицу Жюли Триаль. Ее присутствие Петунию удивило. За ней стоял еще один ученик, которого Питти никак не ожидала увидеть, — тоже однокурсник, заметно выросший за лето черноволосый и черноглазый Диего Альваро. С ним она за первый курс обменялась едва ли десятком слов. Также в куче-мале оказались Джорданы: одногодка Лара и её брат, третьекурсник Гриффиндора Энди, друг Джеймса. А вот самого Джеймса и, конечно, Розы, видно не было.

— Что за балаган? — наконец, перекричала директриса вой толпы. Шумели они совершенно бесстыже, и больше всех Эмс.

— Вы не имеете права! Это дискриминация! — громогласно выдал Альваро.

— Oui***, дискхиминация! — подхватила Триаль, хлопая огромными карими глазами, которым даже недовольство придавало шарм.

— Oui, oui! — задорно повторила за ней Доминик.

— Бобатон какой-то! — заметила Эмс.

— Точно! — кивнул ей Фред, возвышающийся над всеми почти на голову.

— Что за батон? — не поняла Петуния.

— Я попрошу прекратить шум! — громко сказала МакГонагалл, но дети ее не слушали, будто забыв, зачем вообще пришли, и разговаривая о чем угодно, только не о Питти.

Но Альбус помнил задачу. Он, набрав побольше воздуха в грудь, сказал:

— Многие совершали более серьезные проступки, и их за это из школы не выгоняли!

— Вы забыли добавить в ваше предложение слово "Поттеры". Многие Поттеры совершали более серьезные проступки, это верно, — ответила МакГонагалл исключительно ему. — Уважаю вашу сплоченность, но я и не собиралась исключать мисс Дурсль из школы. Хотя тот факт, что вы могли такое подумать, наводит меня на всякого рода подозрения.

— Ура! — заревели Эмс и Доминик, обнимаясь и прыгая.

— Справедливость торжествует! — провозгласила Тина, повиснув на шее у оглушенной подруги.

— Кстати, о ней. Все наказаны. Сейчас же напишу вашим родителям. А теперь, — директриса обвела затихших детей суровым взглядом, — церемония распределения уже завершилась? — Они закивали. — Вы поели? — Кто-то качнул головой, кто-то пожал плечами. — Тогда прошу всех разойтись по своим гостиным. Первокурсники, все знают, где их гостиные? — Она уставилась на троицу таких разных кузенов, носящих одинаковую фамилию.

Фред кивнул, Эмс, на удивление, ограничилась коротким "Да".

— Оui, bien sûr, Madame la directrice****, — гордо промурлыкала Доминик.

— Полиязычие, это, конечно, хорошо, мисс Уизли, но учеба проходит по-английски.

— Оui, то есть, да, директор...

— Мистер Джордан, помогите первокурсникам Гриффиндора добраться до гостиной в целости.

— Конечно.

— А теперь марш в гостиные!

Они разрозненной кучей вывалились в коридор.

— Какого черта, ребята? Нас наказали из-за... — начала было Питти.

— Ты была там слишком долго! Все удивились тому, что директриса не присутствовала на распределении. Шляпа успела пропеть два куплета, распределить детей и даже пошутить о засилье Уизли, — сказал Скорпиус. На последней фразе Фред перебил его фырканьем:

— Вот уж не ее дело!

— Короче, мы забеспокоились, — продолжила Тина.

— И все пошли тебя выручать, — кивнула Доминик, снова повиснув на руке Петунии. Эмс схватила вторую руку:

— А я всегда за любой движ!

— А я не хотел идти, но Джеймс отказался, а мама сказала следить за младшими, — добавил Альбус.

— Не надо за нами следить! — Фред исподлобья глянул на кузена.

— Да, вас и без слежки наказали.

— И тебя! — Эмс показала язык.

— Питти, ты завтра сильно занята? — неожиданно приблизившись со спины, зашептал Энди Джордан на ухо девочке.

Она отстранилась, удивленно пялясь на третьекурсника. Большие черные глаза выражали смущение, а толстогубый рот растянулся в неловкой улыбке, показывая крупные белые зубы.

— Так, дорога в башню Гриффиндора. Топайте, — скомандовал Альбус, прожигая дружка своего брата недобрым взглядом.

Энди посмотрел на него почти затравлено, пока его сестренка Лара, закатив глаза, проходила мимо, чтобы первой подняться по лестнице. Петуния не могла сообразить, какого черта они забыли в этой компании. Альваро хотя бы был ее однокурсником.

Эмс потрясла свободную руку Питти, обняла Доминик и направилась за Фредом, который не обременял себя прощаниями, идя плечо к плечу с Джорданом. Вспомнив тему их ссоры, Питти отметила, что темнокожий Фред и правда больше похож на кузена Энди, чем кого-либо из Уизли.

Петуния, размышляя о всяком, как в тумане следовала за Тиной. В одном из коридоров попрощались с Алом и Скорпом и продолжили идти в сторону Большого Зала. На пути попались призраки. Толстый Монах обругал Петунию за то, что она не успела приехать, а уже срамит свой Дом.

— Могу перевестись в другой, если вам так тошно.

— Мне так не дерзили за все десять веков моего существования!

— Одиннадцать! — торжественно поправил Почти Безголовый Ник.

— Благодарю, сэр Николас! Никогда в моем Доме не было столь дерзких учеников!

— Да что я такого сказала?

— Поттеры, это все Поттеры, — поддакивал Безголовый Ник, — сплошное хулиганье среди них.

— Сочувствую вам, дорогой друг. У меня хотя бы одна такая, а не все семейство.

И они проплыли сквозь толпу, оставив после себя чувство недоумения и легкий холодок.

— Ненормальные, — подметила Тина.

— Об Уизли говорят то же самое. Видела бы ты, как причитал Почти Безголовый Ник, услышав имя Фреда, — сказала Доминик, когда компания подходила к бочкам, за которыми скрывался проход в гостиную Хаффлпафф.

— Стоять. А ты что тут забыла? Почему ты идешь с нами? — удивилась Петуния.

— Да, я все думала, как бы тебе сказать, — почесала голову Тина.

— Сюрприз! — радостно выкрикнула кузина.

— Дядя Билл обалдеет...

*Vite, vite! (франц.) — Быстро, быстро!

**Non (франц.) — Нет

***Oui (франц.) — Да

**** Да, конечно, директриса (франц.)