Ожидай
Тьма.
Как много значений вбирает в себя это такое короткое, но такое ёмкое слово. В него помещается и темнота зимней ночи, и прекрасный цвет воронова крыла, и всё то негативное, губительное влияние, которое только способен оказать на окружающую среду человек, и чернота его души, и мрак в его разуме, и огромная, бескрайняя пустошь сознания... И простирающийся от горизонта до горизонта чернильный океан, поглощающий собой всё живое, что только осмеливается нырнуть в его вязкие мрачные воды. А по этому океану плывут две большие рыбы, которых надо бояться. Эти рыбы ударами хвостов создают шторм, вздымают гигантские волны, и тогда само небо, содрогаясь от лая двух исполинских псов, молит о пощаде. А эти псы, своим лаем вторя вою бури, несутся по чёрному небосводу и пожирают звёзды. Их железные лапы выбивают из осыпающегося в океан чёрными угольными клочьями неба искры. Одна из них падает в смолу бескрайнего моря, и то вспыхивает, словно спиртовая лужа. Пламя охватывает собой весь пласт бушующей нефти, вздымается к самым ещё не пожранным псами звёздам, и рыбы в глубинах ревущей стихии приходят в бешеную ярость. Они молотят хвостами, бьются о собой же созданные волны и пожирают друг друга. Их глаза... Полные неистовой, слепой ненависти глаза... Из них, этих мёртвых шаров размером, казалось, со всю Землю вылилась в чернила сама тьма и поглотила собой и океан, и псов, и само пламя. Она поглотила всё, растерзала и уничтожила последнее, что осталось от мира. Теперь будет только она. Да.
Тьма
Элери резко вдохнула колющий лёгкие воздух и проснулась. И тут же пожалела о том, что вернулась в эту отвратительную реальность после столь ужасающего своими правдоподобием и неизбежностью кошмара. В голове то ли от резкого пробуждения, то ли от содержания сновидения гудел тяжёлый колокол, и условный его язычок своими периодическими ударами отдавал в самое темя тупой пульсирующей болью. Вайт, не открывая более глаз, в которых и без того плавали какие-то кислотно-жёлтые круги с огненным ободком, попыталась поднять правую руку, но не смогла - плечо моментально пронзила острая игла боли. Издав какой-то неясный, но болезненный звук, человек пошевелил левой рукой и, обрадовавшись, что конечность слушается его в полной мере, потянулся к очагу головой боли. Пальцы нащупали ухо, поднялись выше, зарылись в волосы... И на том самом месте, кожа на котором горела будто бы адским пламенем, встретились с какой-то непонятной твёрдой коркой. Девушка на ощупь попыталась поддеть острым ногтем край этой корки, но как только этот край был нащупан и поддет, в это место будто вонзилась толстая и, ко всему прочему, раскалённая докрасна игла, а на пальцы брызнуло чем-то тёплым. С шипением отдёрнув руку, Элери приоткрыла один глаз так, чтобы на сетчатку падала лишь тонюсенькая ниточка света, и поднесла к этой ниточке пальцы. На их кончиках блестели багровые капли.
Что-то неясное заволокло девичий разум будто туманом, и Вайт коснулась этих капель кончиком языка. Пресно-солёный вкус красных пятнышек уничтожил последние сомнения - пальцы Элери были в крови.
В голову тут же ударило последнее перед пробуждением воспоминание - бледно-голубая стрела, удар по голове, слова о чьём-то благе... Эти мысли заставили девушку моментально распахнуть опухшие глаза, однако ей почти сразу же пришлось прижмурить их назад, потому что в них врезался непривычно яркий солнечный свет. Зашипев от боли в глазах, голове и плече разом, Вайт попыталась двинуться и, не ощутив никаких препятствий дальнейшим действиям, приняла сидячее положение. И только сейчас поняла, что сидит на чём-то мягком и упругом. Пальцы здоровой руки прошлись по поверхности, служившей телу опорой, и их чувствительные сенсоры передали в мозг сигналы о шелковистости таковой. Проморгавшись и спустив по щекам две вызванные световым ударом слезы, Элери вновь приоткрыла глаза и, за это время несколько попривыкнув к здешнему освещению, осмотрелась.
Она обнаружила себя сидящей на небольшой одноместной кровати с невысокой деревянной грядушкой у изголовья. Помещеньице, в котором находилась эта кровать, представляло собой весьма маленьких размеров комнатку с одной-единственной дверью как раз напротив постели, расположенным по левую руку девушки и незашторенным окном, сквозь чистые стёкла которого на светлый паркет падал квадрат белого света, с простеньким письменным столом, стулом, шкафиком и комодом. Над последним висело хорошо протёртое прямоугольное зеркало. Помимо окна, источником освещения являлась также аккуратная настольная лампа с округлым стеклянным абажуром зелёного цвета, из-под которого выглядывала коротенькая цепочка-переключатель.
Такое простое и вместе с тем уютное убранство комнатушки пять на три метра вызвало у девушки давнее, почти забытое воспоминание. Она уже видела такую обстановку и даже когда-то жила в подобной. Так были оснащены гостевые номера отеля-больницы MTT во вселенной Haventale.
Вайт моргнула. Затем посмотрела на повреждённую руку, прислушалась к ощущениям боли в ней и голове. А затем, глубоко вдохнув, повалилась на спину, обратно на кровать, в процессе гулко и протяжно выдохнув: "Мать твою...". И было от чего. Она вернулась сюда. В эту пропитанную позитивом АВ, где царили покой, умиротворение и вся та гармония, которая теперь называлась у Элери простым словом "мерзость". Да, влияние Кошмара было налицо. Если раньше девушка лишь тосковала в подобной обстановке и думала о том, что она - дефективный человек, раз не может радоваться и жить спокойно вместе со всеми, то теперь осознание того, что её окружали вечно добрые и вечно улыбающиеся монстры, которые просто не понимали, как можно быть "злой", только злило и раздражало. С ними невозможно было общаться. Они изначально были к тебе добры, изначально верили в твою доброту, честность и искренность, в общем, во всё, чего ты лишена. С ними скучно. Они годятся только на подпитку для Дрима, защиту от Найтмера и в качестве пушечного мяса. Или как рабочий персонал. Они никогда не смогут ужиться с такими лицемерными и лживыми существами, как люди. Поэтому у этой АВ нет концовки "Истинного Пацифиста". Нет выхода на Поверхность. Они обречены жить в своём маленьком раю и гнить там до конца дней своих. А сгнить вместе с ними ты хочешь в последнюю очередь.
Приведя свои мысли в порядок, Элери вновь села на кровати, после чего встала с неё и выпрямилась. Рука неприятно саднила при каждом движении, и девушку очень огорчало то, что Мечтатель изощрился и прострелил ей именно правое плечо - теперь она какое-то время не сможет писать и, следовательно, чертить. Да что там чертить, ты в самой доброй АВ во всей Мультивселенной, дура. Ты позволила себя ранить, оглушить, лишить сознания и приволочь в место, откуда нет выхода. Знаешь, на что это похоже? На побег. О да, милая, ты сбежала. Предала Найтмера. Знаешь, чем это для тебя обернётся? Благодари звёзды за то, что он не может сюда попасть - в противном случае он бы уже разорвал тебя на сотни маленьких лицемерных кусочков. Вот что, милая. Ты - совершеннейшая, безнадёжная идиотка, которая ничерта не делает да и делать ничего не может, потому что нихера не смыслит в том, что ей поручено! Молись, сука, молись, чтобы прошло слишком мало времени с твоего позорного провала! Молись, чтобы Найтмер не заметил этой твоей фатальной промашки!!
- Заткнись, - прошипела сквозь зубы Вайт, впиваясь заточенными ногтями левой руки в ладонь и проминая кожу на ней до багровых полумесяцев, - Замолчи. Закрой рот.
Да чёрта с два я заткнусь, дура безмозглая! Ты, блять, представляешь, что будет, если это вскроется?! Да ты сдохнешь только на четвёртый день пыток, живучая ты гнида! Ты предала всех - себя, своих товарищей, Найтмера! Ты - ничтожное, убогое, жалкое, бесхребетное подобие акульей приманки! Хотя знаешь, что? Ты ещё можешь всё исправить.
Убей себя
- Нет, - отозвалась Вайт, но как-то слабо и неуверенно.
Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя Убей себя
Убей себя
- Нет!! - взревела девушка, обрушивая на стену кулаки. Вслед за этим громоподобным ударом послышался треск, звон и шелест стекла - это зеркало над комодом упало на него и разбилось вдребезги.
Она не хотела умирать вот так - с клеймом предателя на лбу. Она должна была хотя бы попытаться оправдать себя перед Кошмаром, а ещё лучше - самой вернуться и прямо перед ним понести заслуженное наказание. Не здесь, в плену у его заклятых врагов. Это было бы слишком слабовольно с её стороны. Да, она была той ещё трусихой, но не настолько, чтобы расставаться с жизнью без каких-либо попыток вырваться из этой АВ. Да, выходов она видела мало. Но они были.
Прекрасно зная своих былых друзей, Элери без каких-либо ожиданий не глядя дотронулась до запястья левой руки и натурально ничего там не нащупала - браслет-телепортатор бесследно исчез. Но это бы мало чем помогло - если бы даже Звёздные не забрали его, они бы придумали другую систему защиты, которую преодолеть с помощью телепортации было бы невозможно. Итак, браслета нет. Девушка потянулась за пояс и, разумеется, не обнаружила там и кинжала - наверное, его они забрали даже раньше, чем телепортатор. Эта мысль потянула за собой думу о том, что убить себя Вайт могла теперь только удушьем или разрыванием ногтями горла. Этот помысел вызвал у неё такую бурную реакцию, что от обрушившегося на неё отчаяния девушка захохотала так, что снова повалилась на кровать, где продолжила истерить. Правда, её смех вскоре сменился яростью, и Элери, занеся левую руку, полоснула себя по щеке ногтями. Кожа разорвалась, и на постельное бельё абрикосового цвета брызнула густо-багровая жидкость.
Несколько придя в себя и отдышавшись, Вайт глубоко вздохнула и снова поднялась, после чего поняла, что так и не отошла от кровати ни на метр. Этот факт чуть было не вызвал в девушке второй приступ истерии, однако она сдержалась. Сделав шаг в сторону, Элери вдруг стукнулась лбом о какую-то невидимую стену. Приложив к тут же вспыхнувшей огнём голове холодную ладонь, человеческая особь пригляделась и, наконец, разглядела тонкую округлую преграду, которая, на поверку оказавшись очень плотной, очень слабо пульсировала желтоватым цветом. Вайт подняла глаза и увидела, что эта стена висит и у неё над головой, а позже поняла, что она окружает кровать пульсирующей ополовиненной полусферой.
Блеск. Они действительно приняли меры защиты и без браслета, и без ножа. Тьхе. Неужели они настолько её боятся?
Эту приятную, но эгоцентрическую мысль девушка отринула - они защищают её, а не себя, защищают от побега и, может быть, Кошмаровцев, которые, в отличие от своего руководителя, могли свободно входить в эту АВ. В общем, чтобы её снова не похитили.
Итак, она в ловушке. Голыми руками четверть сферы было не разбить - Вайт догадывалась, что это не простое стекло или пластик. Это была чистая и, судя по жёлтому цвету, позитивная энергия. А позитивную энергию можно разбить только негативной энергией. То бишь отсюда ей не выбраться, пока эту округлую стену не снимет тот, кто её поставил, то бишь Дрим. Так. Что мы знаем о Дриме? Этот скелет - что-то среднее между Блуберри и Инком. Он в меру наивен, в меру серьёзен и очень добр. На его доброте можно сыграть. Для него нет ничего хуже негатива, получаемого от его же друзей. Если Мечта всё ещё считает тебя своим другом, то можно воспользоваться его чувством вины. Если же не считает, то нужно давить на него малыми порциями отрицательных эмоций, сделав их своими настоящими. Он не заметит разницы, если ты сделаешь правильное лицо. А вот с Инком могут возникнуть проблемы. Сейчас ты для него - угроза. Если бы не его приятели, он бы убил тебя. Он не такой весёлый, каким пытается казаться, и стоит ему не принять хотя бы одну краску в течение дня, как он становится психопатом, которому совершенно плевать на средства - цель есть цель. Однако у тебя есть против него козырь - Блуберри. Он ни за что не позволит Инку убить тебя, особенно здесь или в принципе в его присутствии. Это опять-таки плюс твоей ситуации. Однако ситуация эта очень шаткая. Сейчас в твоих интересах - не делать глупостей и ни на кого негативно не воздействовать. Подожди немного. Сейчас тебе важно показать им то, что видеть они хотят больше всего - твою покорность. Но оберни её так, чтобы они пожалели о том, что заперли тебя. Ты понимаешь, о чём я, верно?
Вайт твёрдо кивнула сама себе и, тихо произнеся "Ты молодец", вернулась на кровать. Усевшись у изголовья, девушка хотела было начать думать о том, что она будет говорить Найтмеру, если тот вообще позволит ей говорить после всего случившегося, однако подумать ей не дали. Дверь напротив постели заскрипела и отворилась. Элери подняла голову, и глаза её из возбуждённо-серебристых тут же сделались матово-стальными. Пора начинать спектакль.
***
- Что значит "пропала".
Температура в затемнённом кабинете стремительно падала к отметке в 0 С° и скоро должна была пробить и эту планку. Даже семисвечный канделябр, который, казалось, никогда не переставал освещать массивный письменный стол, мог вот-вот погаснуть - настолько сильно дрожало пламя никогда не меняющих свою высоту свечей. Атмосфера в заставленной всевозможными шкафами комнате не поддавалась описанию.
- То и значит, босс, - как всегда, небрежно и даже нагловато ответил Киллер, которому собачий холод в кабинете его "работодателя" не причинял никаких неудобств, так же как и мёртвый тон хозяина помещения, - Её нигде нет. Ни в этой вселенной, ни в Fifthtale, ни где-либо ещё.
- Нашли только это, - несколько неприязненно поддержал коллегу рядом стоящий Хоррор, кладя на письменный стол окраплённый багровыми брызгами и разорванный рядом с безнадёжно затянутым узлом шейный платок.
Из мрака, окружавшего предмет мебели будто коконом самой тьмы, выскользнуло чёрное, словно сажа, щупальце со слегка подтекающим остриём и своим концом поддело на себя ставшую бесполезной тряпку, после чего вместе с ней растворилось в окружающей темноте. Прошло много времени, секунд двадцать, прежде чем чернильную мглу прорезал острый циановый свет горящего праведным гневом глаза.
- Её подстрелили, - проговорил, казалось, из каждого угла кабинета басистый голос, - Эта мерзотная пародия на Хранителя даже не удосужилась как следует замести за собой свои энергоследы.
- Скорее всего, они уже передислоцировались в "запертую" АВ, - сделал вполне логичный вывод Ужас.
- Босс, - напустив на себя лживое спокойствие, подал голос Пыльный, - Я не думаю, что эта девочка сама позволила себя ранить и сама же с ними сбежала. Она чертовски боится повредить сонную артерию, а если на платке её кровь, то попали ей где-то рядом. Может, в плечо. Она бы не согласилась отвести от себя подозрение таким способом.
В помещении вновь повисла гробовая тишина. И разбилась она только через минуту, когда тьма в кабинете сгустилась настолько, что из неё соткался фантомный силуэт чернее самой ночи. Этот силуэт, нервно подёргивая четырьмя остроконечными спинными выростами, положил подтекающую смоляную руку на край стола и сдавил его с такой силой, что тот с характерным хрустом пустил паутину трещин в полировке и самом дереве.
- Найдите её, - прогремел страшный голос Найтмера, - Мне плевать, в какую дыру её затащили, обыщите всё, хоть всю чёртову Мультивселенную. Найдите и приведите ко мне. Живой.
- Да, босс, - в унисон отозвались все три скелета, и через секунду кабинет Кошмара опустел. Почти опустел.
- Даст, - мрачно остановил Пыльного Хранитель, когда тот был уже в дверях, - Задержись. У меня для тебя особое поручение.
***
Солнце вовсю било сквозь слабо зашторенное окно, заливая паркет и вообще всю крохотную комнатку золотым океаном. В сконцентрированном солнечном луче, пробивающемся через малюсенькую дырочку в лёгкой полиэстеровой шторке нежно-голубого оттенка, плавали мириады пылинок. За оконным стеклом слышно было, как заливаются утренние подземные птицы.
Элери, сколь позволяло ей раненое плечо, напряглась и села вертикально, не опираясь более на лежащую у изголовья подушку. В комнату со скрипом открывшейся двери вошли двое. Первый, в золотой диадеме и золотом же плаще, открыл дверь шире некуда и пропустил вперёд второго, в голубом шарфе и с каким-то подносом в руках. Этот второй прошёл на середину комнатушки, взглянул на девушку под куполом очень грустными, но дружелюбными васильковыми глазами и только при следующем шаге заметил осколки разбившегося о комод зеркала. Испуганно воскликнув что-то из разряда "Звёзды, как же так", скелетик поставил поднос на этот самый комод и выбежал из комнаты за веником и совком, предварительно попросив своего приятеля "начать без него".
Вайт внутренне напряглась, но внешне никак этого не показала. Она сидела с совершенно спокойным лицом и думала, что даже если её будут пытать, что без Инка просто невозможно, это только пойдёт ей на руку - раны лишь покажут, что сломать её не смогли. А если пытки будут психологическими... Что ж, здесь будет сложнее. Но она выдержит. Она обязана выдержать.
Златоглазый монстр же, оправив полы своей бирюзовой рубашки, приблизился к созданному им же куполу и, отодвинув от письменного стола стул и поставив его лицевой стороной к кровати, опустился на него. Через несколько секунд в комнату вбежал его маленький друг с совком и веником, коими в мгновение ока убрал зеркальные осколки и унесся с ними вон из комнаты.
- Привет, Элери, - тихо произнёс Дрим, с сожалением поглядывая на перебинтованное девичье плечо.
Названная ничего не ответила. Только лишь отвела голову в сторону и стала безмолвно смотреть на колышущуюся штору окна.
- Прости за... За то, что так получилось, - продолжал Мечтатель, нервно перебирая пальцами рук в жёлтых перчатках, - Учитывая то, что ты сделала в Humantale... Мы не видели другого выхода.
Ответом Хранителю была всё та же тишина. Мечта хотел сказать что-то ещё, но тут, к его облегчению, вернулся Блуберри. Друзья обменялись парой слов, Голубика ещё больше загрустил, узнав, что его подруга не идёт на контакт, однако своей благожелательной улыбки не потерял. Взяв с комода оставленный там ранее поднос с глубокой тарелкой, в которой дымилась какая-то желтоватая жижа, мотком чистых бинтов и пузырьком с прозрачной жидкостью, Свап подошёл к кровати и кивнул другу на пульсирующий грязно-жёлтым цветом барьер.
- Элери, - вновь позвал девушку Мечтатель и, так как она даже не повернула головы в его сторону, продолжил, - Я сейчас сниму защитный купол. Ты обещаешь не делать глупостей?
Внутренне Вайт залилась сатанинским смехом. Да конечно же она, обычная девушка без какой-либо магии, но с простреленным плечом, не будет делать глупостей, когда с ней в одной комнате находятся Хранитель позитивных эмоций и обладатель гастер-бластеров! Чёрт возьми, она же не тупица! Внешне Элери опять-таки ничем не выдала своё отчаяние и просто продолжила обречённо смотреть на колыхания голубоватой оконной ткани.
Дрим вздохнул, но барьер всё же снял, и от прикосновения к себе руки создателя жёлтая стена двумя волнами спала с пространства и исчезла, будто никогда и не существовала. Как только путь к пленнице открылся, Блуберри подошёл к кровати вплотную и присел на неё полубоком, поставив на постель поднос со всем содержимым, в частности миской, от которой веяло запахом куриного бульона.
- Привет, - улыбаясь, тихонько поздоровался с подругой Голубика, - Мы тебе поесть принесли. Куриный суп Ториэль. Поешь?
Молчание.
- Элери, мне ещё нужно сменить тебе повязку, - так же тихо продолжал Блу, однако улыбки на его лице уже не было, а в глазах его теперь читалась мольба, - Ты прости, что нам пришлось тебя... Оглушить... Мы не знали, что бы ты сделала, если бы мы...
Свап сам себя прервал, видя, что девушка всё равно его не слушает. Печально выдохнув, скелетик протянул руку и прикоснулся к обвязанному розовыми бинтами плечу подруги. Та сочла нужным вздрогнуть от "боли", которая на деле была сущим пустяком для того, чтобы от неё вздрагивать.
- П-прости! - пискнул голубоглазый, начав как можно аккуратнее разматывать повязку.
Поскольку рана была сквозная, а стрелы у Дрима - довольно широкими, крови человек потерял много. Элери даже подумалось, что до её пробуждения повязку ей меняли не раз - настолько слабой она себя чувствовала и настолько чистыми были тряпки. Когда Блуберри дошёл до последних слоёв, Вайт поняла, что настало время первой её пытки - ткань бинта намертво приклеилась к струпам и голому мясу. Без размачивания тёплой водой отодрать её без новых повреждений было нереально. А из тёплых вод в комнате сейчас был только этот пресловутый суп. И в душе девушка надеялась, что её былые друзья всё же не воспользуются ни супом, ни водой - чем больше боли, тем больше крови и тем больше настоящих негативных эмоций. Надо было только потерпеть.
Надежды Элери оправдались. Увидев, что бинт плотно засел в сквозной ране, Блуберри ещё немного повозился с ней, пытаясь отогнуть края повязки и вообще сделать всё как можно более безболезненно, но потом, видимо, решив, что чем скорее, тем лучше, просто взял и со всей силы дёрнул ткань на себя. Вайт сжала зубы до такой степени, что, казалось, вогнала их на миллиметр обратно в десну. Боль была адской. Из вновь открывшейся раны сразу же брызнула алая жидкость вместе с сукровицей и зачатками гноя. Дрим, стоявший полубоком к кровати, на отчаянный зов Блу повернулся и чуть не упал в обморок. Звёздные начали кричать друг на друга. "Зачем ты это сделал", "Я хотел как лучше", "Мог бы и медперсонал позвать", "Что теперь делать"... Элери внешне плакала от боли, что ещё больше пугало скелетов, а внутренне тайно ликовала, выдавая это за сарко-циничную ярость. Такого прекрасного результата она даже не ожидала.
***
Киллер с глубоким, полным несправедливости и отчаяния вздохом опустился на скамейку в Вотерфолле вселенной Underkeep. С начала поисков "потеряшки" прошло уже больше шести часов. За это время он и Хоррор оббегали 27 альтернативных вселенных и таймлайнов, но рысканья по ним не привели ни к чему. Ни одной зацепки. Ни одного следа. Всё бесполезно. Вайт как будто сквозь землю провалилась, и решительно никто во всех тех 27-и АВ и АТ не знал ни того, кто она вообще такая, ни её местоположения. Без трёх тридцать раз повторяющиеся вопросы, одни и те же ответы, обыски всех локаций уже после четвёртого раза сделались для Убийцы рутиной. А он терпеть не мог однообразные, ни к чему не приводящие и, кроме того, скучные телодвижения. И угораздило же именно его заняться этой чертовкой - какого дьявола этим не занимался сейчас Даст? Уж для него-то "беленькая" была чутка подороже, чем для Прицела. Ну и какого же, спрашивается, хрена?
- Чего развалился, тюлень? - недовольно проскрипели сбоку, и Киллер вновь шумно и показушно выдохнул, с этим выдохом вываливая на стоящего рядом Хоррора всё своё негодование.
- Ничего я не развалился, - обиженно ответил Убийца, продолжая сидеть на скамье в более чем развязной позе, - И вообще, мы уже два часа бегаем по мирам как грёбаные кролики, я могу посидеть пять минут?
- Нет, - отрезал Ужас, складывая руки на груди, - У нас вполне выполнимая задача, и не просто задача, а приказ сверху, петух ты недорезанный. А приказы Найтмера - это тебе не "хочешь - не хочешь".
- Приказы, приказы, ебал я в таз ваши приказы! - вскричал скелет с чёрными подтёками на скулах, - Моя продуктивность по вполне понятным причинам упала, а бегать за человекосодержащим продуктом на последнем издыхании я не собираюсь! Тебе блять не кажется, что лучше сначала сделать передышку и уже потом, с новыми силами продолжить искать эту ходячую катастрофу, а не шататься от переутомления по остальным хрен знает скольким вселенным, где, в частности, можно её и пропустить?!
- Киллер, - угрожающе понизил голос алоглазый.
- Иди нахрен, - коротко отозвался Прицел, обняв себя за грудную клетку и показав этим, что разговор окончен.
Хоррор мог только развести руками и мысленно обругать своего компаньона последними культурными словами, что приходили на ум. Однако возмущение Убийцы было вполне оправдано - в самом деле, они оба устали (да, из них двоих дырявоголовый был определённо выносливее в плане "скучной ходьбы", но это не значило, что он в принципе не мог утомиться), оба не нашли и намёка на то, где могла бы быть их боевая подруга, а Киллер, к удивлению, весьма точно подметил, что с таким уровнем расфокусировки, как у них сейчас, они оба могли и пропустить ту вселенную, где могла быть Вайт. Так что, как не отвратно это было признавать, но Прицел был прав - отдых был им нужен не меньше, чем подсказки.
Сидя на скамейке с почти что закрытыми глазницами, Убийца вдруг почувствовал, что на неё опустился кто-то ещё, и на залитом ненавистью лице выщербилась тонкая, но всё же усталая ухмылка.
- Только пятнадцать минут, - тихо проговорил алоглазый, откидываясь на спинку скамьи и так же прикрывая рабочий глаз, второй же закрывая полностью.
- Замётано, компадре, - сонно усмехнулся Киллер, беззвучно и несколько лениво зевнув.
***
- Эй, Джеффри, - окликнул своего лучшего друга белоснежный пёсообразный монстр в полосатом шарфе, водружая на круглую снежную основу пёсовика ком поменьше.
- Да? - откликнулся другой антропоморфный собакен рыжей шерсти в зелёном свитере, старательно прилепливая к задней части большого кома снежный хвост.
- Кто это там идёт? - спросил первый, указывая лапой в красной варежке в сторону леса.
Джеффри поглядел туда, куда указывал его друг, и навострил уши. От самой кромки леса, видимо, только-только перейдя через мост, в сторону Сноудина ковылял скелетоподобный монстр, сжимающий в кулак часть синеватой толстовки в области несуществующей у него печени. Болтающийся сзади, на спине, серый капюшон с боков был беспощадно разодран. Пустые его глазницы не говорили ни о чём хорошем, а по подбородку стекала тонкая струйка крови. Несколько таких же струек стекали по мало- и большеберцовой костям левой ноги, на которую, собственно, и хромал непредвиденный гость.
- Наверное, очередная жертва разборок Bad Guys, - вздохнул пёс в свитере, поднимаясь с колен, - Что думаешь, Гарпалос? Проведём его до отеля?
- Конечно, проведём, старина, - уверенно кивнул названный Гарпалосом, стряхивая с варежек налипшие на них комья снега.
***
Элери сидела в одной позе вот уже третий час подряд. Ноги затекли, кровь по ним струилась всё с большим трудом. Правая рука после обработки два с половиной часа назад прибежавшей медсестрички вообще перестала подавать признаки жизни. Только изредка в её плече вспыхивал очаг пульсирующей боли, но почти сразу же потухал. Что касается второй руки, то она просто покоилась на простыне вдоль туловища хозяйки без каких-либо движений за эти два с половиной часа.
Вайт чувствовала себя пустой. Не опустошённой, а именно пустой. Это было во сто крат хуже. Опустошённость предполагала хоть какую-то до себя "наполненность", что-то, что потом изъяли. Пустота же вообще ничего не предполагала. Она просто была. Ни до, ни после неё ничего не было и не будет. Пустота есть отсутствие всего, даже цветов. Ты просто плывёшь в прозрачном пространстве без мыслей, без границ, даже без времени. Есть только ты.
Примерно час назад девушка начала ощущать, что теряет связь с реальностью. Из-за отсутствия каких-либо помыслов в своей каштановой голове Элери не могла зацепиться за настоящее, за то время, в котором прямо сейчас существовала. Она просто сидела, словно филигранно вылепленная из глины и воска кукла, и смотрела пустыми, ничего не выражающими глазами в одну невзрачную точку пространства.
Время шло. В голове проносилось смутное эхо тиков и таков, которыми заканчивался и начинался каждый день её былой жизни. ... ... Она испробовала всё. Звёздные не ломались. Дрим, кажется, смирился с тем, что его близкая подруга "потеряла часть своей души на тёмной стороне", как он выразился, переговариваясь с Блу за дверью отельного номера. Он готов был на всю жизнь заточить девушку под позитивный купол, лишь бы она была в безопасности. Он видел, на что она была способна. Он видел, как и кого она убила. Видел её улыбку. Он был в ней разочарован. Блуберри, хоть и не разделял абсолютную точку зрения товарища, тоже всё видел. Элери пугала его. И ещё как пугала. Один её взгляд тогда, в Humantale обеспечил его ночными кошмарами на добрые пять дней, не говоря уже обо всей тогдашней обстановке, включая раздавленного младенца и горы трупов. Он не будет её защищать. Если Инк вынесет девушке смертный приговор, он вряд ли отважится вступиться за неё. Духу не хватит. А Художник... Что ж, здесь даже слов никаких не надо.
Она в пролёте. Она собственноручно сожгла в костре последствий все свои преимущества. Она проиграла. Проиграла.
За дверью, в коридоре вдруг заспешили обычно медленно и аккуратно ходящие на резиновых тапочках медсёстры. До обострённого в долгой тишине слуха Вайт донеслись возгласы "Скорее, бинты, бинты!", какое-то копошение и топот. Однако Элери всему этому не придала особого значения. Мало ли что могло их так расшевелить. Привезли, наверное, какого-нибудь монстрика, упавшего со скейтборда. Пхах. Было бы неплохо, если бы у него была сломана какая-нибудь конечность. Или вовсе черепно-мозговая с обильным кровоизлиянием в мозг..
Прошло ещё полчаса. Быстрые шаги врачевательниц в коридоре, наконец, стихли, и в отеле MTT снова воцарилась хрупкая тишина, полная птичьего щебета и глухого, мягкого шума с улицы, с детской площадки, на которой бесновались юные чертята. Элери всё сидела в той же позе, глядела в ту же точку и думала о своём.
Дверь скрипнула.
Вайт метнула свои стальные глаза в приоткрывшуюся щель дверного проёма, готовясь при малейшем блеске золотого плаща или голубой банданы (или кофейного шарфа) устремить их обратно в никуда. Однако ни одного из этих предметов гардероба Звёздной Троицы из-за двери не показалось. Вместо этого в комнату, без конца оглядываясь и кошачьей поступью ставя ноги на половицы, вошёл... Нет, не вошёл, даже прокрался какой-то неизвестный девушке Санс с отсутствующими зрачками и перебинтованной левой ногой. Почему именно Санс? Потому что костяное телосложение, голубая толстовка, чёрно-белые шорты и обувь говорили сами за себя.
Элери незваный гость заинтересовал. Она чуть повернула голову на бок, стараясь косить под слегка ненормальную, дабы напугать визитёра и выгнать того из своей тюрьмы-палаты, и сделала типичный взгляд каждого жителя Haventale - широко распахнутые глаза, поднятые на совершенно гладкий лоб брови и эдакая лёгкая улыбочка. Так на тебя смотрит заинтересованная кошка, когда видит нечто вкусное у тебя в руках.
- Вайт.
Haventale-ская личина раскололась надвое. Стальные глаза заволокло пеленой, в них помутнело, а через секунду они вспыхнули своим родным, серебряным оттенком. Девушка соскочила с кровати будто ужаленная и прижалась ладонями и грудью к энергобарьеру, заново поставленному Дримом после ухода Блуберри.
- Вайт, спокойно, - вновь прозвучал до боли в груди знакомый голос скелета, в глазницах которого заново загорелись несколько несоразмерные, отливающие красным и синим зрачки, - Это я.
- Даст, что они с тобой сделали, - просипела Элери, и горло её завибрировало от подступивших к носу слёз.
- Нет, нет, девочка, - моментально отчитал её Пыль, приближаясь к барьеру и кладя на него руку, - Даже не вздумай плакать. Слёзы тебе не идут.
- Но..
- Не нокай, не запрягала, - отрезал скелет, но тут же виновато смягчился, - Прости. Что до травм, то их я нанёс себе самостоятельно. С ногой подсобил Найтмер, хехе. Итак, Вайт. Какого чёрта с тобой случилось? Каким образом им удалось приволочь тебя сюда?
И Элери, хоть и со слезами на глазах и в горле, периодически срываясь на рыдания и вообще ведя себя несколько истерично, рассказала всё, что помнила и знала. Утаила она только то, что пожелала ему, Дасту, ещё в роли неизвестного ей пациента черепно-мозговую травму.
- Вот оно что, - задумчиво потёр подбородок Пыльный, - Что ж, могу тебя заверить, Найтмер ищет тебя живой. Уж не знаю, что он с тобой сделает за то, что ты фактически попала в плен, но до возвращения в его замок ты доживёшь, 100%. Я сделаю всё возможное, чтобы снизить твою вину до минимума. Ты ведь понимаешь, что виновата?
- Понимаю... - честно прогнусавила забитым слезами носом Вайт.
- Вот и молодец, - дружески улыбнулся Даст, - Мы тебя отсюда вытащим. Говоришь, Звёздные снимают эту хрень только когда сами приходят?
- Да, - кивнула девушка, - И разбить эту хрень обычными атаками невозможно. Я пыталась, - и Элери показала другу свои забинтованные руки, на которых под повязками красовались ссадины, зарождающиеся синяки и экскориации от ударов ими по барьеру.
- Дура, - прошипел от болезненного сострадания Пыль, и Вайт тут же сжалась в комок, - Вот я тебе хвост за такое накручу. Ты что ж это делаешь, а? Значит, так: сиди и жди нас. Никакой самодеятельности, поняла? Девочка, пожалуйста, я тебя прошу, не калечь себя почём зря. Хорошо?
- Обещаю, - с истинной улыбкой надежды кивнула Элери, выдавливая из светящихся радостью глаз ещё две слезинки.
- Вот и умница, - улыбнулся в ответ Пыльный, переложив руку на тот участок энергобарьера, где по обратную его сторону лежала ладонь его подруги, - Жди нас. У меня есть некоторый план, как тебя вытащить. Продержись до нашего возвращения, ладно?
- Хорошо, - уверенно кивнула девушка, и Даст, ещё раз подбадривающе ей улыбнувшись, исчез из отельного номера без следа.