Глава 23
Окончательное крушение.
Мужской дружбы не существует, и я был живым тому доказательством, переспав с девушкой лучшего друга и наплевав на все заповеди истинной дружбы. Поэтому мне, разумеется, не стоило ждать пощады и надеяться на великодушие Мирко, которого я предал. Тем более что он, откровенно говоря, был stronzo.
Я не верю, что он любил Кьяру и страдал от того, что потерял ее, ведь сам он много раз изменял своим девушкам, и совесть никогда не подавала в нем никаких признаков жизни. Но тот факт, что наставили рога ЕМУ, был способен снести у него крышу. А если добавить, что девушка изменила с его лучшим другом, в адрес которого она к тому же рассыпалась в комплиментах и вообще, похоже, не испытывала никакого чувства вины, то Мирко тем более готов был посчитать себя справедливым мстителем.
Он незамедлительно все рассказал моей жене. Наверняка я этого, конечно, не знаю, но если иметь хоть каплю логики, то это становится совершенно очевидным фактом. Именно поэтому на следующий день я получил от Лоретты письмо, после прочтения которого я понял, что уперся ногами в самое дно моей жизни, что дно илистое, а мои ноги увязают в нем, и нет никаких шансов оттолкнуться и всплыть к поверхности.
«Ты – bastardo» – так поприветствовала меня в письме моя жена. В общем-то, я не мог не согласиться.
«Можешь не волноваться о том, что я вернусь к тебе. Я ни за что не переступлю больше порог твоего грязного дома.
Ты низко предал меня, убил нашу любовь, нарушив все клятвы, которые давал мне перед святым отцом. Ты не знаешь, что такое любовь, и у тебя нет элементарного уважения к этому чувству.
Я глубоко сожалею о том, что ты попался на моем жизненном пути, и я поверила тебе. Теперь ты сломал мне жизнь. Ты заставил меня вынашивать твоего ребенка ради того, чтобы, пока я восстанавливаюсь после тяжелейших родов и работаю в поте лица, ты кувыркался в нашей постели с какой-то mignotta [46].
Больше ты меня не увидишь. По всем вопросам ты можешь обращаться к моему адвокату. Сегодня она начнет бракоразводный процесс. Надеюсь, она завершит его в максимально сжатые сроки, потому что я больше не хочу иметь ничего общего с таким pezzo di merda [47], как ты.
Прощай.»
Ну вот и все. Моя жизнь разрушилась до основания. У меня больше нет жены. У меня больше нет лучшего друга. У меня больше даже нет чести, потому что предатели ее не имеют. У меня больше нет ничего...
Конечно, теперь я мог бы возрадоваться и завязать отношения с Кьярой. Но я не мог. Она просила не искать ее больше, потому что ей не нужна любовь, зависящая от обстоятельств.
Ну что ж, теперь я пополнил ряды типичных итальянских мужей, которые ходят играть в calcetto, хотя на самом деле даже не знают, как правильно бить по мячу. А потом жена вдруг обнаруживает, что «calcetto» – это второе имя какой-нибудь Анны или Луизы. Да, теперь я стал самым обычным ничтожеством, pezzo di merda, как справедливо назвала меня Лоретта, и не стоило даже пытаться искать мне оправдание.
Мысль, что я изменил, потому что любил, впервые в жизни по-настоящему любил, даже не приходила мне в голову. Точнее она пыталась робко постучаться в мое сознание, но его дверь я собственноручно запер на засов самобичеванием, поэтому на стук никто не открывал.
Стук стал настойчивей.
Я вздрогнул и понял, что в дверь моей спальни в самом деле стучат. Это был Стефано, который почему-то в свой субботний выходной день пришел пообедать в моей компании. Кстати, как оказалось, он живет в десяти минутах ходьбы от моего дома.
– Флавио, Клио уснула, я положу ее в кроватку?
Oddio! Я совсем забыл, что мой коллега остался с моей дочерью в гостиной перед тем, как я отправился в спальню за одним документом. Пока я искал папку, пришло сообщение о доставленном письме моей жены.
Oddio! Но ведь у нас есть дочь! Теперь Лоретта заберет у меня Клио, которую я люблю больше жизни! И Клио – четвертый человек, которого я предал. Я разрушил ей жизнь, теперь у нее нет нормальной счастливой семьи, а значит, она уже никогда не станет самым счастливым ребенком на свете. Напротив, я расписался в ее ненависти к мужскому населению нашей планеты.
Cazzo.
– Флавио, ты в порядке? – с тревогой в голосе спросил Стефано, переложив Клио в кроватку. – Ты какой-то бледный.
– Я не бледный. Я предатель.
– Ты... хорошо себя чувствуешь? – с опаской посмотрел на меня мой коллега.
– Вряд ли.
– Что случилось?!
– Моя жена... Лоретта...
– Что с ней? – испуганно воззрился на меня Стефано.
– Она подала на развод.
– Что?! У нее что, гормональный взрыв после родов?
– Это у меня гормональный взрыв после родов.
– В каком смысле? – Стеф смотрел на меня так, словно я прямо на его глазах превращался в пациента психиатрической лечебницы.
– Я предал ее, предал моего лучшего друга...
– Предал... Это в смысле – изменил?
– Именно. Теперь я пополнил ряды самых ничтожных представителей мужского пола.
– Впервые вижу такую самокритичность, – покачал головой Стефано.
– А что ты хочешь? Чтобы я сказал, что мы всего лишь разок переспали, ничего серьезного?
Стефано рассмеялся.
– Нет, Стеф, – продолжил я. – Я эталон bastardo, который разрушил жизнь жены, лишил дочь семьи...
– Брось, Флавио! Сколько таких людей, совершающих нечто подобное! Надо было просто тщательней выбирать подругу на ночь, чтобы она потом не рассказывала твоей жене о своих ночных приключениях, – постарался он пошутить. – Попробуй, может, поговорить с ней по-хорошему...
– Стеф, что я ей скажу?! «Извини, cara, я перепутал тебя с другой»? Я бы на ее месте точно так же не смог больше жить под одной крышей с человеком, который изменил. Понимаешь, измена – это обман. Разве может существовать семья, основанная на обмане? Как жить с человеком, смотреть ему в глаза и верить вновь? Тебя всегда будет преследовать мысль, что если человек изменил один раз, он изменит и второй, и третий... Может, этого не произойдет, но эта мысль будет жить в тебе, словно заноза. И потом, есть в измене что-то грязное что ли... Ощущение, словно вляпался в pezzo di merda, которое въелось в твои руки и не отмывается.
– Извини, Флавио, но мне почему-то кажется, что в этом не только твоя вина.
– В каком смысле?
– Я не знаю вашей жизни, но ты мне не казался человеком, счастливым в браке. И потом, женщина, бросившая новорожденного ребенка ради карьеры, вызывает сомнения.
Я растерянно и шокировано смотрел на него. В какой-то степени он был прав. Но не надо этим оправдывать мою измену.
– Это не повод изменять, Стеф. Если что-то не устраивает в браке, надо разговаривать, обсуждать, а если все совсем плохо, то разводиться. Но не изменять! Это не решение проблемы. Это попытка бегства от нее.
– Может, ты и прав, но, на мой взгляд, ты чрезмерно казнишь себя... Ну а друг тут причем?
– Я изменил с девушкой моего лучшего друга.
На лице Стефано появилось такое выражение, будто он начал сомневаться в моих умственных способностях.
– Но... как тебя угораздило? – спросил он после того, как пришел в себя.
– Я люблю ее, как никогда никого не любил...
Выражение лица Стефано претерпевало постоянные изменения. Он явно удостоверился, что у меня не все дома, только теперь он смотрел на меня так, будто я сказал, что переспал не с девушкой лучшего друга, а с самим другом.
– Извини, Флавио, но я ничего не понимаю... – наконец, изрек он.
Я вкратце рассказал ему свою историю. Видно, он был впечатлен, потому что, когда я замолчал, он еще несколько минут сидел в тишине, обдумывая услышанное.
– Ну и мыльная опера у тебя в жизни, – подытожил он, наконец. – И что ты теперь будешь делать?
В самом деле, что мне теперь делать?
- Когда Лоретта заберет Клио, пойду проверю глубину Арно.
– Флавио, ты спятил?!
Я мрачно посмотрел на него. Какое ему, собственно, до меня дело?
– Да ладно, что ты паришься? Освободится место руководителя отдела маркетинга. У тебя появятся шансы продвинуться вверх по карьерной лестнице, – ухмыльнулся я без тени улыбки.
– Флавио! Ты в своем уме?! Приди в себя и прекрати нести эту чертовщину! К тому же меня пока все устраивает в той должности, которую я занимаю. И мой непосредственный руководитель меня тоже устраивает.
Ну, хоть кого-то я устраиваю. Он был первый, кто ни в чем не обвинял меня за последние сутки. Вообще он был отличным парнем.
Я с трудом выпроводил его из своего дома часов в 10 вечера. Он остался у меня на ужин, сходив в ближайшую пиццерию за двумя огромными пиццами, пока я купал Клио и укладывал ее спать. Кстати, она стала значительно спокойнее последние дни... То ли массаж начал давать результаты, то ли Кьяра так на нее повлияла... Кьяра...
Так вот, Стефано ушел уже поздно вечером, взяв с меня клятву, что я не пойду мерить глубину Арно, высоту Кампанилы Джотто и линейные размеры прочих окружающих объектов. Я заверил его, что пока Клио со мной, у меня нет права на подобные исследования. Полагаю, что только поэтому он и ушел.
[46] Mignotta (it.) – шлюха.
[47] Pezzo di merda (it.) – кусок дерьма.