2
Чёрт.
Чёрт. Чёрт. Чёрт.
Что этот подлец забыл в министерстве?
Или...
Да, конечно, как же она сразу не поняла. Малфой работает в Мунго. Она слышала об этом, читала в Пророке, но сейчас это казалось чем-то странным. Четыре года с момента выпуска из Хогвартса Гермиона не видела его. Он явно стал выше, крепче. Он повзрослел. Он больше не зализывал волосы, как это было на первых курсах, не был помешан на слизеринском зелёном. Он выглядел дорого. Безумно дорого и аристократично, как и подобает отпрыску древнего чистокровного рода. Гермиона поймала себя на мысли, что слишком долго рассматривает его и отвела взгляд.
- Грейнджер, какая встреча, - протянул Драко, ухмыльнувшись той самой малфоевской усмешкой.
- Малфой, что ты, чёрт возьми, здесь делаешь?
- Я думал, что вас предупредили об осмотре. Но видимо из твоей всезнающей головы вылетело все самое важное, - его глаза скучающе сверкнули, и он протянул: - Раздевайся, Грейнджер.
От этого приказного тона кровь в жилах остановилась. Гермиона вздрогнула и подняла на него глаза, в которых читалась смесь недоумения и злости. Малфой засмеялся, посчитав это хорошей шуткой. Должно быть, он действительно искренне смеялся. Недолго, но этого хватило, чтобы понять, что она никогда не слышала как смеётся Драко.
- Расслабься, Грейнджер, с таким выражением лица ты похожа на мопса.
Грёбаный Малфой. Он прошел к столу и поставил на него свой портфель, на который Гермиона изначально не обратила внимание. Его движения были плавными, но отточенными. Грейнджер была напряжена, она не знала чего ожидать от этого скользкого типа. Но вместо очередной порции нелепых шуток Малфой действительно выполнял свою работу. Раскрыв чемодан, он достал из него несколько колбочек. Окинул их взглядом и выбрал одну.
- Выпей, - он кинул ей в руки небольшую склянку с полупрозрачным зельем.
- Что это? Я не буду пить эту... Что бы это ни было, я не буду пить неизвестные зелья, особенно если они от тебя, - Гермиона была раздражена тем фактом, что Малфой диктует свои правила.
Не так она представляла их встречу спустя столько лет. Чёрт, она ее не представляла! Она не хотела видеть ни его, ни кого-либо ещё из ее прошлой школьной жизни. Кроме, конечно же, ее преданных друзей. Эти мысли были клишировано гриффиндорскими, но Гермионе было плевать. Она медленно закипала. Как он, чертов слизеринец до мозга костей, позволяет себе указывать ей? Они не виделись с момента выпуска, и он позволяет себе слишком много для человека, которого Гермиона когда-то искренне ненавидела.
- Это зелье позволит тебе расслабиться и я смогу без препятствий определить есть ли на тебе воздействие каких либо заклинаний, - немного помедлив, продолжил: - Моя разработка.
- Я не хочу чтобы ты копался в моей голове, Малфой.
- Для тебя - доктор Малфой, Грейнджер, - от былого веселья не осталось и следа.
- Тогда для тебя я мисс Грейнджер, - хмыкнула Гермиона.
- Мне плевать. Я не намерен задерживаться здесь из-за маленькой заучки, возомнившей себя центром вселенной. Пей это, иначе мне придется написать в твоём личном деле о психических отклонениях. И увы, твоя паршивая должность достанется кому-то другому, - Гермиона уловила недобрый ноты в его голосе, закатила глаза и быстро опрокинула содержимое пузырька.
Теплая жидкость с лёгким вкусом трав потекла по горлу, и тело Гермионы расслабилось. Это было неожиданно приятно. Если бы она была не настолько гордой, то попросила бы несколько пузырьков для личного пользования. С ее работой ей явно не помешает капля спокойствия. Малфой победно хмыкнул, увидев удивление на лице Грейнджер.
- Приступим, - Драко отлеветировал стул к дивану, на котором расположилась Гермиона, присел и направил палочку на ее макушку. - Закрой глаза, Грейнджер, отчисть сознание.
Недоверие промелькнуло на лице у Гермионы. Она чувствовала себя некомфортно, находясь так близко к нему. Но ради министра, затеявшего это все, она покорно закрыла глаза и представила в голове пустоту. Черную, липкую и холодную пустоту. Малфой беззвучно проговорил заклинание и из палочки вырвалась тонкая белесая нить. Она окутывала Гермиону, начиная с головы, спускалась по ее плечам, достигая груди, затем талии и остановилась в районе лодыжек. Ленты обвивали тело девушки, не касаясь его. Гермиона вздрогнула от внезапного холода, пробежавшего вдоль спины. Она с трудом не поддалась порыву открыть глаза и прислушалась к голосу целителя.
- Диагностируещее заклинание, - пояснил Малфой.
Он быстро записал что-то в блокнот, отметив про себя, что у золотой девочки не было серьезных проблем с головой. Возможно, стресс и недосып, но это не было тем, что недавно нашли у невыразимца из отдела тайн. Он продолжал записывать показания, как вдруг услышал истошный крик.
Гермиона кричала, неоднородно, порывисто. Нить заклинания начала трескаться, покрываться темной дымкой и сжимать ее тело в зловещих тисках, а глаза Грейнджер распахнулись в страхе. Капли слез поблескивали в уголках глаз, а грудь обеспокоенно вздымалась.
- Чёрт, - Малфой остановил действие заклинания и Гермиона обмякла. Это точно не то, что они искали. Это явно не что-то нормальное и подобную реакцию на заклинание он видел впервые. - Грейнджер, что это черт возьми?
- По-моему ты здесь доктор, а не я, - раздражённо, все ещё испуганно, ответила Гермиона. - Я не знаю что это. Точнее, я видела... Их. Снова их, - Гермиона затараторила и Драко не смог понять некоторых слов, но четко расслышал что-то о кошмарах.
- Ночные кошмары? Какая ерунда, Грейнджер, - Малфой усмехнулся. А кого не мучали кошмары? После событий войны они были частыми гостями у многих его пациентов. - Выпей зелье сна без сновидений, спи с включенным светом и бла-бла-бла. Ты вроде самая умная ведьма дохуялетия, а так реагируешь на какие-то сны.
- Да пошёл ты, - Гермиона была смущена.
Она никому не рассказывала о кошмарах, потому что знала, что личная боль каждого жила где-то там, под сердцем. Конечно она знала как справиться с ними, конечно. Но реакция примитивного заклинания на ее мысли о снах, не дающих ей спать по ночам, пугала. Возможно она придавала им слишком большое значение. Чёрт, ей не надо было не о чем думать.
Грейнджер бросила последний недовольный взгляд в сторону Драко Малфоя и спешно вышла из кабинета, хлопнув дверью.
***
- Мистер Малфой, меня зовут Бриджет Торр, - представилась женщина, улыбаясь ему. - Я прошу вас передать ваши записи по поводу сотрудников мне. Я должна внести их в личное дело.
Женщина на десяток лет старше его дружелюбно улыбалась ему. Ее голос был тягучим, плавным, он обволакивал. Все в ней вызывало особенное расположение. Она не выглядела скользкой и хитрой, не задирала нос как некоторые всезнайки, не рассыпалась в извинениях при каждой неловкости, должно быть, Рейвенкло. Малфой невольно хмыкнул от мысли, что до сих пор пытается распределять людей на факультеты. Женщина поправила темные волосы и смахнула невидимые пылинки с синего платья в пол. Драко поспешил ответить.
- Конечно, мисс Торр, - он любезно улыбнулся. - Рад был помочь Министерству Магии.
Блондин сделал невербальные копии своих записей, чтобы изучить те на досуге. Он протянул стопку бумаг мисс Торр и галантно, как подобает аристократу, поцеловал ее руку на прощание. Женщина улыбнулась и засеменила по коридору, должно быть к своему кабинету.
Работа в Мунго была непредсказуемой. Сказать по правде, Драко никогда не задумывался о том чтобы стать целителям. Помогать людям? Пф, это так по гриффиндорски. Но он любил варить зелья, любил часами проводить за книгами и имел доступ к дневникам Северуса. Любил, а точнее был увлечен. Мало что привлекало его настолько сильно, настолько надолго. Непостоянство - слово, которое в полной мере могло описать Малфоя. Все свое детство он провел под строгим контролем отца, он не имел выбора, боялся выбирать. И теперь, когда он ощущает себя свободнее, чем когда-либо, он мог увлекаться. Увлекаться девушками, имена которых он, конечно же, не запоминал. Мог увлекаться дорогим алкоголем, посиделками с друзьями, бесчисленными интервью для глянцевых журналов.
Но нет, несколько лет назад он твердо решил, что семейный бизнес не для него, работа в министерстве не мечта всей его жизни, а квиддич, о котором он грезил в детстве, лишь увлечение, хобби. Зелья стали настоящей отдушиной для Малфоя. И хоть в Мунго часто странно косились на него из-за подобного пристрастия, он все равно продолжал использовать их в своей работе. А конкретно в работе с больными головами людей. Нет, он не был грёбаным психологом, разбиравшимся с бытовыми проблемами волшебников. Он был колдомедиком, специалистом по нервной системе людей. И Малфою нравилось это. Внутри него все ещё находилось эгоистичное желание найти человека более сломленного чем он. Но...
Но сейчас он стоит у выхода из министерства магии, неспешно закуривает сигарету и направляется к точке аппарации. Скоро он будет до... В своем жилье.
Да. Не дома.
***
Тиканье часов раздражало. Гермиона в который раз откидывала бумаги на стол и пыталась сосредоточиться на своих мыслях. Помимо основной работы, связанной с незаконной контрабандой драконьих яиц и подделки на кровь единорога, она занималась собственным проектом. Конечно, он был направлен на защиту прав домовых эльфов. Кто бы сомневался?
Ее задумка была не столь сложной в исполнении, но магическое общество не могло ее принять. В этом вся сложность. Никто не захочет платить эльфам деньги за работу, особенно чистокровные снобы. Да и эльфы, мягко говоря, не привыкли к подобному.
Гермиона не хотела быть навязчивой и уж точно не нуждалась в помощи, но ей приходилось слишком часто обращаться к министру. Кингсли, как подобает главе, был занят и поэтому Гермиона чаще встречалась с его помощниками, которые лишь фыркали, обещая передать информацию "куда надо".
Должно быть, Грейнджер задержалась на работе, потому что "тик-так" становится все громче и громче, действуя ей на нервы. Особое заклинание, не позволяющие волшебником перетруждаться. Полезно.
Гермиона плавно взмахнула палочкой, наводя подобие порядка на рабочем столе. Она подхватила свою сумочку и закинула туда нужные для изучения бумаги. Заклятие незримого расширения всегда помогало. Девушка накинула на плечи теплое пальто цвета жжёной карамели и собралась выходить из кабинета. Она взялась за металлическую ручку двери, но не успела опомниться, как кто-то с обратной стороны дёрнул ее на себя. Гермиона врезалась в грудь парня и отскочила.
- Гарри! Ты напугал меня!
- Прости, я не хотел, - Поттер смущённо улыбнулся. - Джинни приглашает тебя на ужин. Сегодня и...
- О, я вряд ли смогу, мне нужно закончить работу, - Гермиона врала.
До сдачи дела по контрабанде ещё было время. А подделка на кровь единорога только была передана в лабораторию. Но ей так не хотелось куда-то идти. Не в обиду Поттерам, она обожала их, своих друзей, но их компания... была активной. Джинни всегда заводила с Гермионой неудобные разговоры по поводу отношений, пыталась затащить ее в бар и искоренить ее "занудство". Она безмерно любила Джинни, но та могла перегибать палку. И Гермиона не была готова к этому сегодня из-за тяжёлых мыслях о собственном проекте, раздумий по поводу странного осмотра. Весь день Гермиона пыталась собрать хоть какую-нибудь информацию о том могло ли на кого-либо заклинание отреагировать так же странно. Но кроме глупых сплетен - ничего. Это настораживало, но Грейнджер пообещала себе подумать об этом позже.
- Гермиона, приедет Рон.
- Оу, Рон. Хорошо, мы давно не виделись.
- И он будет не один.
- Да, конечно.
- Джинни настаивает на том, чтобы ты пришла. Чтобы мы собрались. Как раньше. Да, Рон будет с девушкой, и я пойму, если тебе неудобно или ты не хочешь, но...
- Я буду, - прервала его Грейнджер. - Не переживай, все хорошо. Спасибо за приглашение, - она одарила его милой улыбкой и приобняла, прощаясь.
Да, она должна была понять. Пророк которую неделю писал о его романе с кучерявой брюнеткой и о разбитом сердце героини войны. Но это было очередной выдумкой Риты Скитер, Гермионе на самом деле было все равно. Она хотела, чтобы ее друг был счастлив. Но почему-то все вокруг, включая ее друзей, думали, что она разбита и подавлена этими новостями. Но... Ей было просто непривычно. Это неоднозначная реакция, но она точно не была против.
У Гермионы ничего не было с Роном. Кроме детской симпатии и неловких объятий. В более осознанном, на сколько им казалось, возрасте они обсудили это. Это был самый странный разговор в ее жизни, но они друг друга поняли. За это бывшая Гриффиндорка и любила мальчишек. Они понимали друг друга без слов и всегда ловили «общую волну».
Конечно, после событий войны они немого отдалились друг от друга. Личная жизнь, работа и все трудности взрослой жизни. Но они все равно любили и могли положиться на друг друга. Это определенно грело душу.
Она не помнила как дошла до точки аппарации, ведь это действие было машинальным, привычным. Гермиона оказалась у себя, в своей собственной небольшой квартирке в Косом переулке. Она располагалась подальше от магазинов и людской суеты и была обставлена максимально уютно. Пушистый персиковый плед на кровати, подушки в тон и мягкий матрас. Много света, большие окна и широкие подоконники, на которых Гермиона любила сидеть тёплыми вечерами, читая книги. Множество фоторамок с двигающимися картинками. Живоглот, свернувшийся клубком, сопел на ее кресле. Все это создавало уют, особую атмосферу, которую Гермиона определенно любила. Но ей всегда чего-то не хватало. Плед не справлялся с зимним холодом, воспоминания с фоторамок часто напоминали о боле, а ароматические свечи надоедали.
Это одиночество?
Гермиона могла доказывать с пеной у рта, что не чувствует себя одинокой. Ведь у нее были друзья, заменившие ей семью, была любимая работа и цели на жизнь. Она давно перестала плакать по родителям, которых лишила памяти. Каждый месяц она писала им письма, притворяясь их дальней родственницей из Англии. Ей нужно было знать, что с ними все в порядке, знать, что они счастливы в своем неведении. И она знала об этом, тосковала, но не могла ничего сделать.
Возможно, ей не хватало внимания. Не от репортёров и камер, не от других волшебников, жаждавших колдо с героиней войны. Ей не хватало того тепла, которое она считала любовью. Гермиона не признавалась об этом себе, лишь пару раз, когда Джинни настаивала на алкоголе и душевных разговорах.
Но работа была важнее. Карьера и цели. Вот, что важно для Гермионы Грейнджер.
Она откинула сумку на кровать вместе с глупыми мыслями и принялась выбирать наряд на вечерний ужин с друзьями. Лёгкий бордовый свитер и длинная юбка ниже колена показались ей вполне подходящими. Она присела в кресло, переместив Живоглота к себе на колени, и принялась читать книгу. Что-то о гигантском кольмаре, живущем в Черном озере.
Чтение отвлекало.