Бу Тянь Ган | Банда Тянь Ган | 步天纲

Никто не спешил уходить, они окружили Ли Ина и Чжан Суна с расспросами о ситуации.

— Брат Ли, ты не знаешь, какова была смертность при таких тренировках раньше? — спросила Чи Банься.

Ли Ин горько улыбнулся: — Я не считал. Насколько я знаю, на первом занятии после того, как Бюро внедрило такую систему обучения, я слышал, что в практическом экзамене тогда участвовали десятки людей, а окончательный процент выживаемости...

Он сделал паузу: — Только меньше половины.

Все глубоко вздохнули.

Вглубине послышался крик возмущения: — Что это за экзамен в то время?! Не так плохо было бы, если бы это были обычные люди, но они все были практикующими!

Ли Ин: — Я слышал от отца, что в то время была низкая выживаемость. С одной стороны, сначала все слишком высоко себя оценивали и не обращали внимания на оценку. Они думали, что в Бюро не хватает людей, так что это было простым делом. С другой стороны, они отправились в тропические джунгли Юго-Восточной Азии для спасения людей. Незнакомая окружающая среда повлияла на них, и некоторые попали в яды миазмов и ловушки прежде, чем их уничтожил враг. Среди них было много известных учеников.

Чжан Сун кивал в знак согласия: — Да, я тоже слышал об этом. Из-за тех экзаменов Гора Лунху потеряла четырех учеников и несколько лет не принимала на обучение.

На некоторое время все замолчали.

— Банься, ты хочешь уволиться? — неожиданно сказал Се Циннин.

Лицо Чи Банься было странным и неуверенным, она долго сопротивлялась, но все же стиснула зубы и сказала: — Нет!

Се Циннин улыбнулся: — Если ты сейчас бросишь, то все предыдущие усилия будут напрасны.

Как только она приняла решение, выражение лица Чи Банься стало более спокойным: — Да, хотя колдовство не подействует на зомби, когда мы достигнем гробниц, японцы будут бояться моей силы. Тогда я покажу вам, какая я умелая!

Ли Ин намеренно сказал: — Что, если вещи в гробнице намного отвратительнее зомби?

Чи Банься посмотрела на него.

Все могли более или менее видеть двусмысленность между Чи Банься и Ли Ином, и одновременно рассмеялись.

В этот момент, хотя между ними все еще оставались небольшие разногласия, настроение было одинаковым перед предстоящей поездкой на северо-запад: тревожным, озабоченным, возбужденным и амбициозным.

— Дун Чжи!

Не успел он ступить на порог, чтобы выйти из класса, как кто-то сзади окликнул его. Вместо того чтобы остановиться, он пошел быстрее.

Линь Сюань подбежал к нему, остановился и с улыбкой сказал: — Я просто хочу еще раз извиниться перед тобой. Нет необходимости избегать меня таким образом.

Дун Чжи невинно сказал: — Господин Линь ошибся. Я не избегаю вас.

Линь Сюань: — Тогда давай договоримся о совместном ужине?

— Нет, мне завтра рано вставать. Вы должны понять. До свидания.

Он прошел мимо Линь Сюаня, который протянул руку, чтобы схватить его. Он попытался уклониться, но рука Линь Сюаня была быстрее и все равно обхватила его. Мягкой и слабой, но очень быстрой рукой.

Дун Чжи, не заботясь ни о чем другом, выхватил меч Чаншоу и ударил им по противнику, быстрее, чем ожидал Линь Сюань.

В прошлый раз, когда он временно решил навестить дядю Цяня, не взял с собой меч. В результате чуть не понёс тяжелую потерю. Теперь, зная это, он брал меч с собой, куда бы ни пошел.

Линь Сюань не ожидал, что у него есть такие навыки, поэтому быстро отстранился. Меч пронесся почти что касаясь его виска, отчего его будто разрезал холодный порыв ветра. Его тело покрылось холодным потом. Однако он быстро пришел в себя и с улыбкой сказал: — Я думал, что ты можешь приглашать только богов. Похоже, я тебя недооценил!

Дун Чжи одарил его фальшивой улыбкой: — Я тоже недооценивал тебя. Думал, что ты сотрудничаешь только с японцами!

Он не был таким уж злым человеком, но когда перед его глазами проявлялся Линь Сюань, он неизбежно вспоминал о событиях того дня. К счастью, те японцы либо погибли, либо были ранены, а оставшихся в живых арестовали. Он слышал, что один из них все еще был запуган вторым мастером Гуанем и не мог полностью прийти в себя. Зло вознаграждается злом, и это принесло ему немного утешение.

У входа на лестницу мелькнула фигура Чжун Юйи, будто он собирался спуститься вниз. Глаза Дун Чжи загорелись и он крикнул: — Лао[1] Чжун!

[1] Я оставлю форму пиньиня láo - старик, старый( дальше перевод будет такой, а предыдущие главы изменю, + это звучит лучше, чем старый, потому что Чжун Юйи на вид не старик)).

Неудивительно. Чжун Юйи, казалось, ходил во сне, не останавливался и не оглядывался, пока Дун Чжи не догнал его и не похлопал по плечу с таким выражением лица, как будто он еще не проснулся.

— Лао Чжун, ты поедешь с нами на северо-запад?

Чжун Юйи покачал головой через несколько секунд: — В этот раз едет много людей, и два директора возглавляют команду, так что я не поеду.

Дун Чжи использовал свои набранные жизнью навыки милашки, сказав: — Тогда не мог бы ты помочь присмотреть за моей кошкой несколько дней?

Чжун Юйи медленно произнёс: — Ты завел кошку?

Дун Чжи кивнул: — Я подобрал его в дороге. Завтра я уезжаю и не смогу вернуться еще какое-то время. Ты можешь просто оставить его в своем кабинете и каждый день насыпать в миску кошачий корм, он будет есть сам.

Чжун Юйи: — Но, боюсь, я могу забыть.

— Я могу помочь! — Линь Сюань снова появился из ниоткуда и улыбнулся Чжун Юйи: — Здравствуйте, я Линь Сюань. Линь из двух деревьев образует лес, а Сюань из <Эръи> размером в шесть дюймов называется сюань[2]. Как я могу обращаться к тебе, друг?

[2] Линь (林) = лес. Он говорит, что два дерева образуют лес (二木成林), может и три дерева образовать лес (三木成森). В его имени два (二) дерева/деревья (木) образуют лес [линь] (林).
Ĕryă (尔雅) - первый сохранившийся китайский словарь.
[Сюань] (瑄) в "Эръи" означает размер в шесть дюймов (анлейтер думает, что это значит, что полфута = сюань).

Чжун Юйи вздохнул, сохраняя выражение безразличия и слабости. Он протянул руку и пожал её Линь Сюаню: — Чжун Юйи.

Линь Сюань улыбнулся Дун Чжи и сказал: — Я могу найти подчиненного, который сможет ухаживать за кошкой. Я обещаю, что когда ты вернешься, она будет толстой и блестящей.

Вместо того чтобы улыбнуться ему, Дун Чжи сказал: — Нет, я могу попросить своих друзей, или отправить в зоомагазин, чтобы о ней заботились, пока меня не будет.

Линь Сюань сказал: — Это очень хлопотно. Я позвоню, и люди скоро придут.

Чжун Юйи медленно сказал: — Я помогу.

Дун Чжи взял его за плечо: — Лао Чжун, я знал, что ты меня не подведешь. Тогда приглашаю тебя сегодня на ужин!

Чжун Юйи задумался на некоторое время: — Давай поедим рулеты с рисовой лапшой.

Дун Чжи: — Я закажу для тебя десять, пять съешь, а оставшиеся пять забери домой!

Линь Сюань не хотел оставаться в стороне, поэтому вмешался: — Я знаю поблизости хорошую лапшичную, позвольте пригласить вас.

Чжун Юйи посмотрел на него и растерянно сказал: — Кто вы такой? Как зовут?

Выражение лица Линь Сюаня стало ужасным.

Дун Чжи внутренне ухмыльнулся.

Культивация Линь Сюаня была неплохой, и он улыбнулся, не меняя выражения лица: — Линь Сюань, Линь из двух деревьев образует лес, Сюань - компонент иероглифа в пропаганде[3].

[3][Xuan] в Линь Сюань (瑄) используется в пропаганде [xuan chuan de xuan] (宣传的宣) дословно: Реклама ради рекламы.

Чжун Юй слегка кивнул, сделал паузу на мгновение, а затем подозрительно сказал: — Разве Сюань не из <Эръи>?

Линь Сюань: — ...Я просто объясняю происхождение имени.

Чжун Юйи серьезно спросил: — Тогда каково происхождение твоего имени?

Линь Сюань: ...

Откуда у Бюро Специального Управления такой чудной цветок?! Это сводило его с ума!

Линь Сюань почти не мог сдержать улыбку на лице. Он боялся, что не содержится и изобьет кого-нибудь, если продолжит, поэтому он сказал: — Мне нужно кое-что сделать. Вы можете продолжать, — и поспешил уйти.

Дун Чжи был вне себя от радости. Это называется "одно к одному"[4]!

[4](一物降一物啊) Означает, что все вещи в мире сдерживают друг друга. Всегда есть одна вещь, которая побеждает другую.

Чжун Юйи смотрел на спину Линь Сюаня, все еще очень смущенный: — Этот человек четко не объяснил и ушел. Как грубо.

Дун Чжи уже не мог сдержаться и громко рассмеялся. Уныние в его сердце улетучилось, и он почувствовал себя совершенно обновленным.

Рано утром следующего дня он доверил кошку Чжун Юйи, а сам вместе с остальными отправился в путешествие на северо-запад.

У всех при себе были ножи и мечи, поэтому пронести их с собой в самолет было непросто. Поскольку поездка была достаточно срочной, а времени на формальности не было, их пришлось зарегистрировать. На крайний случай это было разрешено.

Это был первый раз, когда все вместе отправились на тренировку. Хотя в прошлый раз вторая группа ходила в гробницу, это можно было считать в лучшем случае лишь закуской. Если бы Лю Цинбо не занимался своими делами, то, по наблюдению, не было бы никаких поворотов. На этот раз все было иначе. От личного руководства руководителей, Лун Шэня и Сун Чжицуня, все почувствовали необычный запах. В сочетании с тем, что им рассказали вчера, внешне все выглядели одинаково, но большинство плохо спали этой ночью. Многие закрыли глаза и мгновенно заснули, как только сели в самолет.

Из-за чрезмерного расхода энергии от приглашения богов, Дун Чжи последовал словам Лун Шэня и не практиковал свои техники талисманов последние два дня. Он сделал исключение только для нескольких упражнений с мечом.

Эффект от подвешивания гирь на запястья во время занятий каллиграфией в спальне, наконец, показал признаки прогресса. Как и вчера, когда он напал на Линь Сюаня, это было подсознательное движение. По сравнению с тем временем, когда он только начал практиковаться в фехтовании, он не знал, насколько улучшились его скорость и рефлексы.

Дун Чжи все еще ощущал радость вчерашней тренировки со своим врагом. Его запястье естественным образом имитировало действие держания меча, подобно цветку несколько раз, и он не нервничал, в отличии от других в самолете.

Гу Мейжень, сидевшая рядом с ним, увидела, что он поворачивает запястье, и не могла не сказать: — Ты повредил запястье?

— Нет, — смущенно улыбнулся Дун Чжи: — Я тренируюсь в фехтовании.

Он увидел слабые мешки под глазами Гу Мейжень: — Плохо спала прошлой ночью? Не волнуйся. У нас есть Руководитель Лун и Руководитель Сун.

Гу Мейжень потерла глаза. — Я не очень беспокоюсь о себе. Просто волнуюсь, что потяну за собой остальных. В конце концов, я могу только запутать людей своей способностью.

Дун Чжи утешил: — Ты забыла, что сказал Руководитель У после нашей последней тренировки в симуляции? Конечно, способности одного человека важны, но гораздо важнее командное сотрудничество. Кроме того, в этот раз японцы заняли лидирующую позицию. Возможно, они устранили для нас многие препятствия. Как только мы догоним их, сможем легко справиться и насладиться преимуществами!

Он улыбнулся и махнул рукой. Его настроение было приподнятым, и даже его красивые глаза сияли, что заставило Гу Мейжэнь рассмеяться, смотря на него.

Хотя она считала Дун Чжи только другом, она не могла усмирить мысли о том, что его будущие девушка и жена не должны относиться к нему как к младенцу и ежедневно баловать.

Самолет быстро набрал высоту.

Крылья самолета пересекли тяжелые облака и устремились в небо. После короткого периода дымки в поле зрения открылось море клубов пара. Огромные пучки были словно инкрустированы золотом, как сияние Будды.

Гу Мейжэнь впервые летела на самолете. Она хотела поменяться с Дун Чжи, у которого было место у окна, чтобы насладиться пейзажем, но повернув голову увидела, что парень уже откинулся на кресло и крепко спит.

Похоже, ему снилось что-то хорошее. Даже когда он летел в самолете, после того, как его веки опускались, все превращалось в небытие. Когда он проснулся, самолет еще был в воздухе. Ощущая лень и не желание вставать он потянулся, сидя в кресле.

На полпути в растяжке он почувствовал, что что-то не так. На его теле было дополнительное одеяло, а человек на соседнем сиденье изменился.

Он повернул голову и пораженно смотрел в бок. — Босс Лун?

Лун Шэнь читал книгу, и услышав сделал паузу.

Дун Чжи протер глаза. — Почему ты здесь? Где Мейжэнь?

Лун Шэнь: — Она хотела сменить место, поэтому я поменялся с ней.

Дун Чжи занервничал. — Когда я спал, я ведь не делал ничего неприличного?

Лун Шэнь наконец поднял на него глаза. — Разговоры во сне считаются?

А? Дун Чжи был ошарашен.

— Я... что я сказал?

Лун Шэнь: — Ты говорил о еде, и...

— И что еще? — сердце Дун Чжи бешено стучало.

Лун Шэнь: — Я просто дразню тебя.

Дун Чжи: ...

Видя, что он выглядит ошеломленным и не приходит в себя, Лун Шэнь не мог не развеселиться. — Мы еще не прибыли на место. Тебе нужно немного отдохнуть.

Как такое может быть?! Это ложная тревога!

Дун Чжи был так зол, но не смел высказать свой гнев, поэтому благополучно направил его на одеяло. Энергично натянув одеяло он закрыл половину своего лица.

Лун Шэнь не обратил на него внимания, опустил голову и продолжил читать. Когда он закрыл книгу и повернул голову, то увидел, что собеседник уже заснул. Одеяло соскользнуло с его коленей и вот-вот упадет на землю.

Так небрежно.

Лун Шэнь покачал головой, протянул руку и снова накрыл его одеялом.

Полет из столицы в Иньчуань занял совсем немного времени - около двух часов. Кроме Лун Шэня и Сун Чжицуня, остальные впервые ступили на землю этого тысячелетнего древнего города на северо-западе. Однако они не стали задерживаться в городе надолго, и вскоре после прибытия они сели в автобус, приехавший за ними из аэропорта, и он сразу же повез их на северо-запад.

Помимо водителя, в машине находился молодой человек. Когда они сели, молодой человек улыбнулся и сказал: — Добро пожаловать в Иньчуань. Я - Е Чэн, из Иньчуаньского офиса Северо-Западного филиала. Зовите меня просто Сяо Е. На этот раз я буду вашим проводником до места назначения.

О Северо-Западном филлиале Дун Чжи слышал анекдоты от Кань Чаошэна.

Ходили слухи, что Иньчуань и Сиань боролись за расположение Северо-Западного филиала. Позже каждая сторона послала одного из самых старших и способных начальников представлять их интересы. Сиань победил, поэтому он стал главенствующим филиалом, а Иньчуаню из-за обид пришлось стать филиалом под их руководством. Теперь это отделение выступало за то, чтобы кадры были моложе, поэтому в филиале Иньчуаня большинство сотрудников составляли молодые люди, такие как Е Чэн. Недостатком, однако, было то, что из-за своей неопытности они не могли справиться с чрезвычайными ситуациями, особенно с такими, как эта миссия, опасная и непредсказуемая. Они не могли справиться с этим в одиночку, поэтому два руководителя должны были взять это на себя.

Хотя Е Чэн не был особенно красив, у него было детское лицо и очень заразительная улыбка. Гу Мейжэнь шепнула Дун Чжи: — Он улыбается почти так же как ты!

— Мы совсем не похожи! — Дун Чжи осмотрел его с ног до головы и не увидел между ними никакого сходства.

Гу Мейжэнь улыбнулась, но ничего не сказала. Она имела в виду не внешность. Каждый раз, когда ей было грустно, она чувствовала, что жизнь все еще прекрасна, когда смотрела на улыбку Дун Чжи.

Как только знакомство закончилось, Е Чэн начал знакомить их с местными обычаями и природными пейзажами Иньчуаня, создавая впечатление, что они находятся на экскурсии.

— Помимо горы Хэлань, в Иньчуане есть императорский мавзолей Великой Ся [5]. Это также объект исторического и культурного наследия, который можно посетить. В мавзолее до сих пор...

[5] Есть много вариаций названия, такие как: Западная Ся, Да Ся, Си Ся. Я буду вставлять Великой, просто если забуду чтобы вы понимали и не путались в названиях.

— Сяо Е! — Сун Чжицунь прервал его высокопарную речь. — Расскажи нам о ситуации к востоку от горы Хэлань.

Е Чэн сказал: — О, точно. К востоку от горы Хэлань находятся Желтая река и Внутренняя Монголия. Местность там намного круче, чем на западе. Многие места у восточного подножия гор превратились в живописные места и винодельни. По сообщениям из народных масс, бывали люди, которые даже видели там белоснежных цилиней [6]...

[6] Qilin (麒麟) цилинь - также известен как кирин. Это легендарное копытное химерическое существо, фигурирующее в китайской мифологии.

Сун Чжицунь не мог ни смеяться, ни плакать, поэтому поднял руку и сказал: — Хорошо, Сяо Е, позволь мне сказать несколько слов. Товарищи, согласно информации, предоставленной грабителями гробниц, место, куда мы направляемся, находится у восточного подножия горы Хэлань, к северу от императорского мавзолея Великой Ся. Они спустились из пещеры воров недалеко от императорского мавзолея. Сначала они думали, что нашли новый императорский мавзолей, и именно здесь было найдено бронзовое зеркало.

— Позже они обнаружили проход в боковой части гробницы, который вел прямо на север. Некоторые члены банды грабителей пытались войти и исследовать его, но вскоре обнаружили, что это слишком опасно. В результате несколько человек были ранены, а оставшимся членам банды пришлось бежать тем же путем, которым они пришли.

— Таким образом, мы предполагаем, что владелец найденной ими гробницы, вероятно, является неким сановником[7] периода Великой Ся. Короче говоря, он имел определенный социальный статус в высшем сословии Великой Ся того времени, но настоящей целью японцев скорее всего был проход на север.

[7] сановник - очень богатый чиновник, занимающий высокий пост.

Чжан Сун спросил: — Насколько длинным является этот проход, и с какой опасностью они столкнулись?

Сун Чжицунь: — Группа грабителей гробниц не смогла сказать. По словам они шли больше часа и не дошли до конца. Дальность действия их фонарей была ограничена. Они могли слышать только шум текущей перед ними воды. Они не знали, куда идти, и им казалось, что здесь нет ни нефти, ни воды, чтобы ловить рыбу [8], поэтому они шли тем же путем. В это время один из их спутников вдруг закричал, а затем бесследно исчез. Его нигде не могли найти, и им стало еще страшнее, поэтому остальные бросились назад, но когда вышли обратно, то обнаружили, что пропало почти десять человек, а вернулись только четверо.

[8] (捞油水) Означает неправомерную материальную выгоду или дополнительную выгоду.

Е Чэн вмешался: — Если бы они направлялись в сторону Королевского мавзолея и ехали на север по земле в течение часа, то почти достигли бы лесного парка горы Хэлань. Если они шли под землей, то, вероятно, им пришлось бы сделать много обходных путей.

Услышав, что он наконец-то сказал что-то достоверное, Сун Чжицунь удовлетворенно кивнул. — Да, мы тоже догадываемся, что конец этого прохода находится под горами Хэлань. Жаль, что никто из выживших не может объяснить, что случилось с их спутниками. Поэтому на этот раз нам нужно быть очень осторожными. Множество врагов скрывается в невидимой тьме. Симуляция зомби - это всего лишь симуляция. На этот раз, я надеюсь, вы сможете беречь жизни себя и своих товарищей и не будете излишне рисковать.

Затем он рассказал о многих мерах предосторожности.

Дун Чжи обнаружил, что Руководитель Сун в чем-то похож на директора Цзяна. По крайней мере, в течение следующего часа его рот не переставал двигаться. У всех в ушах стоял гул: от одной мухи до двух мух, затем от двух до четырех. Группа мух танцевала вокруг него рука об руку, успешно гипнотизируя Дун Чжи, заставляя его засыпать, когда он наклонял голову в сторону.

Через некоторое время его разбудила Гу Мейжэнь. Все вышли из машины и отправились в лапшичную.

Е Чэн стоял под дверью машины и хлопал в ладоши. — Все, все, сначала выйдите из машины, чтобы поесть, а после мы помчимся обратно! Кому нужно, воспользуйтесь туалетом сейчас, а те, кому нужна вода, вперед покупать. Далее, мы отправляемся в путь до места назначения!

Дун Чжи: ...

Он чувствовал, что каким-то образом попал в дешевую туристическую группу. Однако, справедливости ради, лапшичная, выбранная Е Чэном, хоть и была небольшой, но довольно хорошей. Лапша была свежеприготовленной, а основу супа составлял костный бульйон, который варился несколько часов. Затем к нему добавили тушеную свинину, помидоры и соус чили. Начинка была восхитительной, а острый и кислый вкус разжигал аппетит.

Все хорошо поели, затем сели в машину и поехали дальше. Высотные здания по обеим сторонам дороги постепенно становились меньше, превращаясь в фермерские угодья и деревья, на фоне которых возвышались горы Гоби. Простор, наполненный зелеными и желтыми цветами, был огромен в их глазах. Настроение каждого внезапно неуловимо изменилось.

Тысячи лет назад здесь также была одна из остановок тысячелетнего буддийского царства, где цвели благовония и звенели боталы [9].

[9] В Азии их называют «ботала», с их помощью пасли крупный рогатый скот, а в Турции и Пакистане называли верблюжьи колокольчики(как перевёл анлейтер). Их звучание было глухим и неприятным, считалось, что это отпугивает верблюдов и скот от диких зверей.

Более тысячи лет назад посланник из Сячжоу по имени Ли Цзицянь начал расширять здесь свою территорию, заложив неизгладимый и прочный фундамент для своих потомков, Ли Юаньсюаней, для основания Великой Ся, и поэтому его почитали как императора и родоначальника Ся.

Сегодня на этой обширной земле стоят пирамидоподобные царские гробницы, а вся любовь и ненависть к сверкающим копьям и бронированным коням [10] превратилась в облака и дым. Руины, которые были сильно разрушены во времена династии Юань, все еще находятся там, смутно рассказывая о недолговечной славе [11].

[10] (金戈铁马) Метафора войны, описывающая величественный вид воина, держащего оружие и скачущего на лошади.
[11] (昙花一现) Идиома, описывающая красивую вещь или сцену, которая появляется на некоторое время, а затем вскоре исчезает.

Сейчас конец осени, и это не разгар зимы или летних каникул. В отличие от Запретного города, где круглый год царила суета, на данный момент царила редкая тишина. Изредка им попадались группы туристов, рассматривающих их группу как обычных туристов, поэтому они не обращали на них особого внимания.

Следуя направлению, указанному Е Чэном, водитель привез машину в район к северу от Императорского Мавзолея, где участок земли разделен на части, а вокруг него был установлен колючий забор, на котором висела табличка с надписью: [Военная база. Посторонним вход воспрещен].

Именно эту территорию Сяо Е и остальные огородили после получения инструкций от Главного управления. Местные жители знали, что рядом находится небольшой аэропорт для авиационных учений, поэтому они привыкли к таким объектам.

Однако эта баррикада могла заблокировать шаги только обычных людей. Для японцев это небольшое препятствие не представляло никакой проблемы.

Е Чэн подвел их к небольшой двери в центре огороженной территории, достал ключ и открыл дверь. Затем он отодвинул деревянный забор за собой.

— Пещера находится недалеко впереди.

Под круто поднимающимся вверх склоном были навалены большие и маленькие желтые камни. По другую сторону камней действительно была небольшая пещера, в которую могли пролезть взрослые.

Е Чэн сказал: — Перед этим люди из нашего филиала заходили туда посмотреть...

Сун Чжицунь с холодным взглядом опустил лицо. — Сяо Е, ты не слушаешь наши приказы. Мы же сказали, что вы не можете действовать без разрешения до нашего прихода!

Е Чэн понял, что допустил ошибку, и поспешно улыбнулся. — Слова Руководителя Суна верны, однако, мы зашли только на десять метров и сразу же повернули назад. Мы не встретили никакой опасности!

Сун Чжицунь тихонько фыркнул.

Е Чэн продолжил: — Примерно первые пятьдесят метров вам придется нагибаться и карабкаться, а потом внезапно появится пологий склон. Мы направили фонарик вниз и увидели впереди всего около десяти метров. Мы боялись нарушить протокол, поэтому поспешили вернуться и не решились идти дальше!

Лун Шэнь оглядел присутствующих: — Я пойду первым. Е Чэн за мной. Вы все следом за мной, а Руководитель Сун будет сзади.

Иногда быть сзади не всегда безопасно. Последний член команды тоже важен. С Сун Чжицунем посзади все чувствовали себя гораздо спокойнее.

Дун Чжи не мог представить себе достойного руководителя Луна, пролезающего как вор, но прежде чем он успел подумать об этом, Лун Шэнь очень быстро нагнулся и залез в пещеру. Вскоре от него не осталось и следа. Е Чэн поспешил следом.

Все наблюдали за происходящим, но не стали слишком задумываться. Дун Чжи последовал за Ба Саном в отверстие, а Гу Мэйжэнь следовала позади него.
______________________________________
Коментарий анлейтера:

Принимаю ставки на то, сколько и кто умрет.

Цилинь/Кирин (麒麟)

это легендарное копытное химерическое существо, которое встречается в китайской мифологии и, по преданию, появляется в связи со скорым прибытием или кончиной мудреца или выдающегося правителя. Цилинь - это особый вид мифологического семейства однорогих зверей.

Цилинь обычно имеют черты, напоминающие китайского дракона: похожие головы с рогами, глаза с густыми ресницами, гривы, которые всегда струятся вверх, и бороды. Тело полностью или частично покрыто чешуей и часто имеет форму быка, оленя или лошади. Они всегда изображаются с перепончатыми копытами. Хотя драконы в Китае (и, соответственно, цилинь) чаще всего изображаются золотыми, цилинь могут быть любого цвета или даже смеси цветов, могут изображаться украшенными драгоценными камнями или сиянию, подобно драгоценным камням. Обычные цвета для изображений часто ассоциируются со стихиями, драгоценными металлами, звездами и драгоценными камнями, но могут также включать земляные тона.

Цилинь изображается во многих произведениях китайского искусства, иногда с горящими частями тела. Они могут иметь пернатые черты или украшения, пушистые вьющиеся пучки волос, как это изображено в искусстве лошадей династии Мин на различных частях ног, от пяток до верхней части ног, или даже с декоративными рыбьими плавниками в качестве украшения, или усами карпа, или чешуей. Говорят, что их благоприятные голоса похожи на звон колокольчиков и ветра.