028. Я помогу тебе!
Во время их разговора вернулся Хэ Юй. Старик чувствовал себя немного уставшим, поэтому махнул рукой и попросил Хэ Юя проинструктировать Дун Чжи, пока он будет давать указания. Когда Хэ Юй услышал, что старик обучает Дун Чжи технике Талисмана Пяти Громов, у него перекосило рот: - Шишу, ты серьезно?
Старик бросил на него недовольный взгляд: - Ты думаешь, я шучу? Конечно, я серьезно!
- Тогда почему бы тебе просто не принять его в ученики? - Хэ Юй был озадачен. Он только что покинул горы на несколько лет, а его шифу и шишу с каждым днем вели себя все более странно.
Старик посмотрел на него: - Ты собираешься мне помочь или нет? Не задерживай ужин!
- Хорошо, хорошо! - Хэ Юй почесал голову и сказал Дун Чжи: -Талисман Пяти Громов - это учение, специально предназначенное для усмирения демонов. Во всех сектах есть похожие талисманы, которые действуют одинаково, но небесный гром - это не то, что можно просто призвать, когда захочешь, поэтому те, кто не обладает твердым сердцем, не смогут научиться...
Старик прервал его: - Я уже говорил ему об этом! Ближе к делу!
Хэ Юй потерял дар речи и мог только продолжать: - Ты только начал учиться, поэтому тебе не стоит изучать такую продвинутую технику талисманов, но раз уж шишу хочет, чтобы я тебя научил, я сначала продемонстрирую. Смотри и спрашивай, если что-то непонятно.
Поскольку они находились в Секте Хэцзао, желтая бумага и киновари были легкодоступны, их можно было найти в любое время. Хэ Юй прижал пресс-папье к желтой бумаге, закрыл глаза и вдохнул. Собравшись с мыслями, открыл глаза и быстро взял в руки кисть.
Дун Чжи затаил дыхание и не осмеливался его потревожить, пристально наблюдая за Хэ Юем, пока тот рисовал на желтой бумаге.
- Тебе не нужно кусать пальцы и капать на них кровью? - спросил Дун Чжи, глядя на готовый талисман.
- Обычно в этом нет необходимости. Я сделал это только в поезде, потому что не мог найти желтую бумагу, и когда сражался с архидемоном, чтобы усилить эффект, - сказал Хэ Юй.
Руна на Талисмане Пяти Громов сильно отличалась от Талисмана Солнечного Света. Она выглядела намного сложнее и состояла из деформированных китайских иероглифов. Дун Чжи мысленно представил ее и молча записал. Некоторые детали он не мог запомнить с первого взгляда, но заучивание будет улучшаться.
Когда талисман был готов, а чернила высохли, Хэ Юй вышел на открытое пространство и, держа талисман в одной руке, а другой сжимая ладонь, начал читать заклинание.
Дун Чжи посмотрел на небо. Он не был уверен, была ли это иллюзия, но первоначальное солнце, заслоненное темными облаками, выглядело еще более закрытым и мрачным. Когда Хэ Юй произнес мантру, талисман затрепетал и вдруг загорелся. Он отпустил его, но талисман не упал, а покачнулся и медленно поднялся.
Ветер дул со всех сторон. Сначала это был легкий ветерок, хранивший тепло раннего лета и запах зеленой травы гор, но вскоре ветер усилился, и над головой зашумели листья. Многие молодые листочки, которые только выросли, были сорваны. Дун Чжи и старик сузили глаза, наблюдая, как песок летит вокруг, и в конце концов им пришлось прикрыть глаза, чтобы песок не попал в них.
Дун Чжи спросил: - Шишу, небесный гром вот-вот грянет?
Старик фыркнул: - Талисманы - это своего рода носители информации. Как и в древние времена, когда ты приходишь к кому-то в дом, тебе нужно попросить приглашение. Так и с небесным громом. Чем быстрее поднимется талисман, тем быстрее небеса получат ваше послание. Но он не может сделать это сейчас... талисман медленный, как ползущая черепаха.
Когда Хэ Юй услышал это, он не смог удержаться от протеста: - Я ранен, но ты все равно попросил меня пригласить небесный гром, а теперь еще и поучаешь меня. Думаешь, это легко для меня? Я.....
Прежде чем он успел продолжить, в облаках внезапно вспыхнула искра света, а вскоре за ней последовал гром. Дун Чжи и старик прикрыли головы руками и бросились бежать, а каменный стол под деревом мгновенно раскололся пополам!
Старик: - ...
Хэ Юй сухо усмехнулся: - Я ранен, поэтому моя меткость оставляет желать лучшего. Простите. Пожалуйста, простите меня!
Старик протянул руку и ударил его: - Стол исчез, где я буду есть?!
После раската грома Дун Чжи обнаружил, что темные тучи быстро рассеялись, а небо снова стало ярким. Хэ Юй долгое время преследовался и избивался стариком, пока младший брат не пришел доставить ужин и не спас его.
Ученики секты Хэцзао, видимо привыкли к подобным сценам, поэтому закрыли глаза на трагическую судьбу каменного стола и спросили старика: - Шишу, куда мне положить еду?
Из всех учеников директора Синя Хэ Юй был самым младшим. Старший из его учеников был следующим старостой, и он на двадцать лет старше Хэ Юя. Другие его ученики приняли несколько своих учеников, они были моложе Хэ Юя, и их отделяло от старика два поколения.
Старик небрежно указал на землю: - Положите сюда!
Два ученика положили еду и с любопытством посмотрели на Дун Чжи. Они не работали на кухне и только хотели посмотреть на волнение, когда услышали, что Хэ Юй кого-то привел. Дун Чжи поприветствовал их с улыбкой, и те вскоре ушли.
Хэ Юй увидел еду на земле и закричал: - Вы опять тайно едите утку!
- Это для Дун Чжи! -;жестко сказал старик.
Дун Чжи решительно взял котелок и протянул большой кусок старику: - Можно ведь дать шишу съесть маленький кусочек?
Старик улыбнулся: - Посмотри на него по сравнению с тобой!
Хэ Юй закатил глаза: - Домашние цветы не так благоухают, как полевые*!
*(家花不如野花香!) Это означает, что супруг дома не так хорош, как на улице.
Старик хотел побить его.
Утки, выращенные на ферме в горах, действительно были намного жирнее и нежнее, чем обычные утки на улице. Помимо собственной вкусности, к утке примешивался аромат чайных листьев, который делал ее мясо нежным настолько, что оно таяло во рту. Утиное мясо, которое изначально было немного жирным, нейтрализовалось сладкими чайными листьями, оставляя хрустящий и освежающий вкус.
Старик двигался быстрее всех. Когда Дун Чжи откусил только второй кусок, старик уже запихнул в рот большую часть утиного мяса.
Видя, что Дун Чжи в оцепенении смотрит на то, как он ест, Хэ Юй сказал: - Смотри, вот истинный злой умысел шишу, когда он попросил тебя поймать уток!
Как только он закончил говорить, сразу получил пощечину по тыльной стороне ладони, затем старик подвинул всю тарелку с утиным мясом к Дун Чжи и себе.
- Тогда не ешь. Кое кому тоже нужно похудеть. Ты слишком большой и толстый. Вот и понятно, почему у тебя все ещё нет девушки. Мы приличная школа, а не монастырь. Я не думал, что тебе придется состариться в одиночестве!
Ужин закончился пощечиной.
Дун Чжи давно не ощущал подобной атмосферы. Это напомнило ему о том времени, когда его родители были еще живы. У них были хорошие отношения, они часто вели себя друг с другом как влюбленные, будто вокруг никого не было. Дун Чжи был похож на телефонный счет, брошенный на стол. Ужин между ними всегда заканчивался для родителей приторно-сладкой едой. В то время он чувствовал, что его титановые собачьи глаза* будут ослеплены, но после смерти родителей он хотел ослепнуть, но некому было это сделать.
*(钛合金狗眼) Термин, связанный с игрой World of Warcraft. Поговорка "ослепить глаза моей титановой собаке" относится к визуальному воздействию необычных вещей.
После трапезы старик попросил Хэ Юя принести бамбуковое кресло. Он удобно расположился под деревом, чтобы охладиться, продолжая незавершенную тему с Дун Чжи.
- Шифу ведёт вас к двери, но культивация зависит от самого человека. Ключ ко всем талисманам лежит в понимании человека. Например, эффект, который только что использовали не удался.
Хэ Юй, которого ставили в качестве отрицательного примера, также лежал на бамбуковом лежаке, играя в телефоне, не обращая внимания на его слова.
До того, как Хэ Юй спустился с горы, не говоря уже о мобильных телефонах, не было даже интернета. По его настоятельной просьбе и для того, чтобы облегчить связь друг с другом, директор Синь попросил людей прийти и установить средство связи.
С тех пор для учеников секты стало обычным делом пользоваться телефонами, а под влиянием Хэ Юя они образовали группы для совместных игр, но все они были насильно подавлены директором Синь.
Над головой мерцали звезды, освещая светлую, как иней, землю, а вокруг жужжали насекомые и пели птицы. Дун Чжи представил, что он попал в чудесную летнюю ночь, и мысленно представил себе эту сцену. Ему захотелось нарисовать её при возвращении.
Ночью в горах было прохладно, но старик все равно достал веер пу и обдувал себя: - Если использовать поэзию, чтобы сравнить действие талисмана грома, тогда представление будет более насыщенным. Когда восточный ветер шумит и моросит, над прудом с лотосами раздается легкий гром*. Если ты попрактикуешься еще несколько раз, то сможешь достичь этого эффекта, но лучше всего практиковаться в пустом пространстве, чтобы не навредить невинным людям.
*(飒飒东风细雨来，芙蓉塘外有轻雷) Отрывок из "Четырех песен без названия". Это набор из четырех стихотворений без названия, созданных Ли Шаньинь во времена династии Тан.
Дун Чжи покорно кивнул.
Старик сказал: - Когда твое мастерство достигнет определенного уровня, ты сможешь достичь эффекта "гром пролил проливной дождь, и вдруг налетел ветер "*. Хэ Юй едва достиг этого уровня, и он один из самых квалифицированных в своем поколении Секты Хэцзао.
*(暴雨逐惊雷，从风忽骤来) Строка из поэмы "Большая вода" Сюэ Фэна.
- А как насчет дальнейшего совершенствования? - Дун Чжи подумал, что его способ использования древних стихов для сравнения эффективности талисмана грома был чрезвычайно новым и интересным. Он вспомнил сцену уничтожения Сюй Вань на крыше здания Тяньюань. В тот момент десятки тысяч громов нанесли совместный удар, который сотряс землю, но по мнению старика, это был даже не самый сильный удар.
Старик сказал: - Тогда это "душа, соединенная с землей, гром, подобный силе бога "*. Никто не может достичь этого уровня. Когда я был молод, я видел, как мой шифу однажды использовал его, но с тех пор его жизненная сила сильно пострадала, и тело становилось хуже с каждым днем. Если ты помнишь демонстрацию Хэ Юя, то мы можем попробовать. Ты еще не умеешь рисовать руны, поэтому пусть Хэ Юй сходит ко мне и принесет тебе несколько талисманов, которые уже нарисованы, чтобы ты мог их использовать.
*(魂魄山河气，风雷御宇神) Строка из "Холодной пищи" Лу Сяна.
Он пнул Хэ Юя: - Иди и принеси Талисман Грома!
Хэ Юй, который чуть не поцеловал пол, закричал: - Неужели меня воспитывает мачеха?
Старик: - Да!
Хэ Юй: - ...
Пробормотав что-то про себя, вставая и заканчивая игру, пока просыпался. Старик покачал головой и сказал Дун Чжи: - Ты не играешь в игры? Не учись у него.
Дун Чжи сухо рассмеялся и ничего не ответил. Хэ Юй быстро принес талисман грома и передал большую стопку.
- Это позволит тебе тренироваться до рассвета!
Старик рассмеялся и выругался: - Ты специально мстишь?
Дун Чжи взял талисман, вышел на открытое пространство, вспомнил действия Хэ Юя и начал тренировку.
Первая попытка - ничего не произошло.
Вторая попытка - ничего не произошло.
При третьей попытке талисман загорелся, но не поднялся.
...
На восьмой попытке талисман загорелся и поплыл, но небо было спокойное.
На девятой попытке горящий талисман медленно поднялся в воздух, а над головой собрались темные тучи, как будто надвигалась гроза.
Несмотря на неоднократные неудачи, Дун Чжи было все равно. Он пристально смотрел на талисманы в своей руке и совершенно забыл о внешнем мире, включая старика и Хэ Юя. Он словно находился в отдельном измерении, даже звуки жужжания насекомых и крики птиц не долетали до его ушей.
Толстая стопка громовых талисманов истощилась, пока не осталось только три. Дун Чжи взял верхний и зажал его между указательным и средним пальцами. С прямой фигурой он закрыл глаза, произнося мантру, и одной рукой наложил печать.
Со звоном талисман загорелся. Открыв глаза, он отпустил его и выбросил. Полусгоревший талисман медленно поднялся, как будто его держала рука. Небо уже потемнело, поэтому невозможно было определить, собираются ли темные тучи, но издалека доносились слабые раскаты грома, которые эхом разносились по округе, издавая приглушенные звуки.
Дун Чжи не обращал внимания на эти звуки и сосредоточил все свое внимание на собственном маленьком мире.
Талисманы - это средство связи между небом и землей. Люди так малы, но часто могут выплескивать огромную энергию. Они способны изобретать талисманы, чтобы пробуждать силу небес и делать то, что не под силу другим существам.
Талисман уже почти догорел, пламя стало слабее, но гром над головой становился все громче. Дун Чжи был бесстрастен, в нем не было привычной мягкости и миловидности, а лицо напоминало нефритовую резьбу, которую время от времени освещали молнии.
Даже Хэ Юй, сосредоточенный на своей игре, не мог отвлечься и сидел прямо, глядя на сцену перед собой. Ни он, ни старик не издавали ни звука, боясь потревожить Дун Чжи во время его заклинания.
Вдруг раздался громкий удар, и молния, сопровождаемая громом, ударила менее чем в трех футах перед Дун Чжи. От ослепительного света оба прищурили глаза. Но все только начиналось, так как сразу после этого еще три-четыре вспышки обрушились на Дун Чжи, окружая его, но не задевая.
Вскоре на его теле появилось несколько ожогов, образующих круг. Толщина молний не превышала размера его пальцев, но их было достаточно, чтобы удивить старика. Хэ Юю потребовался месяц практики, чтобы достичь той стадии, которую Дун Чжи прошел за одну ночь!
Он быстро подбежал и схватил Дун Чжи, который находился в середине падения.
- У меня немного кружится голова... Дун Чжи побледнел и сильно впотел.
- Перетрудился. Иди, сделай перерыв и отдохни, - добродушно сказал старик.
Дун Чжи с сожалением сказал: - Но я хочу услышать больше ваших историй.
Старик улыбнулся: - Подожди до завтра. Когда ты встанешь, я расскажу тебе истории, которые ты захочешь, но сейчас пора отдыхать!
Дун Чжи послушно кивнул.
Когда Дун Чжи ушел, Хэ Юй положил телефон, встал с бамбукового кресла и гордо сказал: - Ну, как тебе, шишу? Человек, которого я нашел, неплох, правда?
Старик вздохнул: - Не просто неплохой, но жаль, что им можно легко воспользоваться.
Лицо Хэ Юя выпрямилось, и он перестал улыбаться: - Шишу, почему ты сегодня так много говоришь? Будь честен, даже если тебе нравится Дун Чжи, ты бы не стал относиться к нему как к старому другу и бесконечно болтать с первой встречи.
Старик закатил глаза: - Я сегодня в хорошем расположении духа. Кроме того, мое время приближается. Не думаешь ли ты, что мне лучше поесть и побольше поговорить?
Хэ Юй был шокирован.
- Не говори, что твой шифу не рассказывал тебе об этом? - медленно сказал старик: - Как ты думаешь, почему я не принял Дун Чжи в ученики? Я не могу его учить, но даже если между нами не будет ученичества, у ребенка хорошее сердце и темперамент, поэтому я научу его Талисману Пяти Громов, чтобы у тебя было больше помощников в Бюро Специального Управления.
- Шишу... - Глаза Хэ Юя слегка покраснели, и он неохотно улыбнулся: - Почему ты так говоришь? Мастер с самого начала не хотел его нанимать, а теперь, когда он не может быть твоим учеником, без имени Хэцзао, его скорее всего, не примут в Бюро Специального Управления.
Старик покачал головой и сказал: - Это не точно. Я думаю, что его шанс появится в ближайшем будущем. Мы перейдем мост, когда придем туда*. Тебе не нужно думать об этом. Я провел гадание на себе год назад. Срок должен наступить летом этого года. Хорошо, что ты вернулся, и я смог увидеть тебя в последний раз.
*Корабль естественно пойдет прямо к мосту (船到桥头自然直) Означает, что не нужно беспокоиться заранее, и проблема может быть решена к тому времени.
Увидев, что лицо Хэ Юя стало кислым, старик похлопал его по руке: - Хотя мы, Маошань и Лунху, имеем схожее наследие, род Хэцзао все-таки прервался. Они не менялись тысячелетиями, поэтому вполне нормально, что на нас смотрят свысока. Вначале ты жаловался мне, что хотел попасть в первую группу Бюро Особого Управления, но в итоге не смог, и перешел во вторую группу, Бюро Дракона. Когда я смотрю на это, думаю, что с твоим темпераментом, оставаться во второй группе на самом деле лучше, чем в первой. Я не прав?
Хэ Юй кивнул: - Да, у мастера холодное лицо, но теплое сердце, и атмосфера в группе живая. Его сила не уступает силе первой группы. Теперь, даже если меня попросят перейти в первую группу, я не смогу к ней привыкнуть.
Старик улыбнулся: - Иногда благословения приходят из несчастий. Все в мире так. Не вини своего шифу. Он передает тебе руководство не потому, что не ценит тебя. Напротив, секте Хэцзао нужен человек, который сможет говорить перед лицами чиновников. Твой общительный темперамент как нельзя лучше подходит для этого.
Хэ Юй сказал: - Я понимаю. Не нужно слов. После стольких лет я уже все понял.
Старик спросил: - Некоторое время назад ты сообщил своему шифу об исчезновении Чэн Хуэя, поэтому твой шифу попросил меня провести гадание. Согласно гаданию, в то время Чэн Хуэй был в опасности, но все еще могут быть некоторые последующие неприятности. Тебе нужно быть более осторожным в будущем.
В присутствии Дун Чжи Хэ Юй не выдавал своих чувств, но теперь, слушая старика, как будто он произносил последние слова, ему стало еще более не по себе.
- Хватит об этом говорить. Я хочу спать, так что я иду спать. Мы поговорим об этом завтра, когда я встану!
- Тогда иди, иди! - Старик не стал его удерживать. Он встал с улыбкой и пошел в свою комнату, заложив руки за спину.
В комнате для гостей Дун Чжи лежал на кровати и ворочался, не в силах заснуть. Он испытывал одновременно возбуждение от изучения нового заклинания и иллюзию того, что достиг вершины своей жизни. Перекатываясь с боку на бок, как блинчик, он не мог удержаться, чтобы не послать сообщение Лун Шэню.
Дун Чжи: [Мастер Лун, у меня для вас хорошие новости. Сегодня я научился рисовать Талисман Пяти Громов! O(∩_∩)O]
После отправки он пожалел об этом. Он не очень хорошо знал Лун Шэнем, и, похоже, с его стороны было слишком самонадеянно отправлять сообщение так поздно. Дун Чжи положил телефон и снова зашевелился, отчего кровать зашумела.
Поскольку бессонница не проходила, он достал из рюкзака ручку и бумагу и начал практиковаться в рисовании Талисмана Пяти Громов. Через некоторое время экран его телефона загорелся, и он взглянул на него, обнаружив, что Лун Шэнь ответил, поэтому он поспешно поднял телефон, чтобы посмотреть.
Лун Шэнь: [Когда ты освоишь талисман, сможешь жарить для меня кальмаров!]
Дун Чжи: - ???
После сообщения появился слюнявый эмодзи.
Талисман Пяти Громов? Использовать гром для жарки кальмаров?
Мысли Дун Чжи колебались между "собеседник одержим" и "у собеседника украли телефон".
Не успел он ответить, как тут же получил еще одно сообщение: [Это я. Я попросил Кань Чаошэна посмотреть мой телефон, так как ожидал звонка].
Уголки рта Дун Чжи дернулись, он вздохнул с облегчением и поспешно ответил: [Понятно. Я не мог заснуть и хотел с кем-нибудь поговорить. Надеюсь, я не побеспокоил вас. Сегодня я встретил шишу Хэ Юя в секте Хэцзао. Хотя он не принял меня в ученики, все же научил меня Талисману Пяти Громов. Говорят, что этот талисман - мощное магическое оружие даосизма. Если в будущем меня примут в Бюро особого управления, я не буду тянуть людей вниз.]
Он набрал много слов на одном дыхании и отправил его.
На этот раз Лун Шэнь ответил быстро: [Талисманом Пяти Громов овладеть сложно. Даже у Хэ Юя не все гладко.]
Подразумевается, что новичку, как Дун Чжи, который только начал заниматься, не стоит ожидать, что он сможет сделать что-то сокрушительное с этой техникой.
Увидев это сообщение, Дун Чжи расстроился. В нем не было ни похвалы, ни поощрения, но это был стиль Лун Шэня - искать истину из фактов, но это также заставляло людей чувствовать, что он холоден. Он не сказал Лун Шэню, что ему удалось успешно привлечь гром, но по сравнению со способностями Лун Шэня было нечем похвастаться.
Дун Чжи не сразу ответил: [Понятно, спасибо, мастер Лун. Я буду хорошо тренироваться. (*^__^*)]
Он отложил телефон в сторону и больше не смотрел на него.
Он не знал, что Лун Шэнь в данный момент сидел у костра в юрте где-то в пустыне далеко на северо-востоке и просматривал сообщения Дун Чжи.
- Что ты думаешь о Дун Чжи? - неожиданно спросил он.
- ..... - Кань Чаошэн, который грыз жареную баранью ногу, перестал жевать, его щеки были надуты и полные еды. Вопрос на мгновение застал его врасплох. Он с трудом проглотил баранину и сказал: - Он в порядке, да?
Его ответ был формальным, чтобы удовлетворить своего непосредственного начальника. Хоть Кань Чаошэн не боялся ни неба, ни земли, перед Лун Шэнем он все же не мог сдержать свою импульсивность.
- Люди очень хрупкие существа, но Хэ Юй сказал, что Дун Чжи очень талантлив в рисовании рун. Если он сможет обучиться этому в течение нескольких лет, будет неплохо. Разве Хэ Юй не планирует вернуть его в школу своего мастера и сделать учеником? Когда он станет учеником секты Хэцзао, сможет добавить несколько очков впечатления во время экзамена на собеседовании.
Лун Шэнь сказал: - Секта Хэцзао не примет его.
Кань Чаошэн удивился: - Почему?
Лун Шэнь: - Но они научили его Талисману Пяти Громов.
Кань Чаошэн почесал щеки: - Тогда, значит, все должно быть хорошо? В нашей второй группе всегда не хватало людей. Обычно все нормально, но когда дело доходит до крупных событий, проявляется слабость. В этот раз мы были теми, кто первыми обнаружили Архидемона, но первая группа забрала наши заслуги под предлогом нехватки людей.
Лун Шэнь облегченно вздохнул: -Это действительно была наша небрежность - позволить архидемону ехать в поезде.
Кань Чаошэн был неубедителен: - В то время мы были заняты борьбой с костяным драконом, и японцы тоже вмешивались, но мы все равно сделали всё, что могли. Эти ублюдки сильны только в клевете. Почему они сначала не выяснили, что в поезде возникли проблемы? Они свалили всю вину на нас, а потом присваивали наши заслуги в критические момент. Однако мы приложили больше усилий и оказались сильнее! Мастер, при наборе на экзамен в этом году вы должны быть сильными. Не позволяйте первой группе снова переманивать людей!
Лун Шэнь позволил ему продолжать жаловаться, сохраняя угрюмое выражение лица: - Понятно.
Кань Чаошэн продолжал жевать баранью ногу, а Лун Шэнь продолжал смотреть на свой телефон. Он не думал, что есть что-то плохое в том, чтобы сказать правду, поэтому он отправил это сообщение. Увидев, что Дун Чжи не ответил, он решил, что тот заснул.
Он положил телефон, сцепил руки и заложил их за голову, затем лег на ковер. Тепло огня быстро заставило его закрыть глаза.