021.(2) Я расстаюсь с тобой!
Видя, что он редко бывает серьезным, Дун Чжи не стал много спрашивать. Они спешили покинуть музей, и неторопливый маршрут был уничтожен. Дун Чжи вернулсч в общежитие, чтобы отдохнуть, а Хэ Юй отправился улаживать дела.
Комната Хэ Юя в общежитии была приведена в порядок. В ней был кондиционер, телевизор, стиральная машина, и в целом состояние комнаты было хорошим. Однако в ней давно не жили, поэтому присутствовал запах пыли.
Дун Чжи открыл окно, чтобы проветрить комнату, и пошел в супермаркет, чтобы купить кое-что из повседневной необходимости, а затем вернулся и убрал оставшиеся места. Когда комната была полностью убрана, почти наступили сумерки. Он был настолько измотан, что не хотел даже шевелить пальцами. Приняв душ и переодевшись в новую одежду, он пропустил ужин и сразу лег в постель, тут же заснув.
А когда открыл глаза, уже рассвело. Поскольку он был молод, физические силы быстро восстановились. Он потянулся и почувствовал себя отдохнувшим. Посмотрев на телефон, увидел, что Хэ Юй звонил около 6 утра. Он еще спал, и телефон был на беззвучном режиме, поэтому он его не услышал. Сейчас было уже 9 часов.
Дун Чжи быстро перезвонил ему. После того, как телефон зазвонил дважды, Хэ Юй ответил и сказал: — Где ты? Приходи к нам на завтрак!
Хэ Юй сказал, что место находится недалеко от Ванфуцзина, и, повесив трубку, он вышел и вскоре нашел его. Хэ Юй и Кань Чаошэн сидели вместе в кафе, на их столике повсюду были разбросаны чашки и тарелки, создавая беспорядок. Когда Хэ Юй увидел его, он спросил: —Ты хорошо спал прошлой ночью?
Дун Чжи улыбнулся и сказал: — Неплохо, спасибо, что разрешил остаться в твоем общежитии. Вчера мастер Лун попросил меня заполнить анкету. Премия должна быть отправлена в ближайшее время, поэтому позвольте мне угостить вас этой едой. Вы наелись? Не хотите еще?
— Нет, нет, нет! — поспешно сказал Хэ Юй.
Дун Чжи подумал, что он хочет быть вежливым, пока другой участник не сказал: — Эта еда никакая. По крайней мере, можешь угостить меня Дзюйдэ*!
*Скорее всего, что это относится к корпорации Jude Huatian( Дзюйдэ Хуатянь) которая владеет множеством ресторанов.
Кань Чаошэн последовал его примеру: — Дзюйдэ дешевый. Я хочу Тань Цзяцай*!"
*(谭家菜) В Пекине есть ресторан с таким названием, но я думаю, что он имел в виду само блюдо. Это одно из самых известных национальных блюд в Китае.
Дун Чжи засмеялся, сжав кулак и покорно признал перепалку. Оба дяди выразили свое удовлетворение и перестали дурачиться.
Хэ Юй сказал: — Я еду в Гуанчжоу после обеда.
Дун Чжи был ошеломлен: — Разве ты не собирался ехать в Цзянси, чтобы отпраздновать день рождения своего дяди?
Хэ Юй вздохнул: — Мой младший боевой брат пропал. О нём я тебе вчера рассказывал, провалил прошлогодний экзамен.
Младшего брата Хэ Юя звали Чэн Хуэй. Хотя секта Хэцзао была известна своими талисманами, Чэн Хуэй был более искусен в гадании. Два года назад, после смерти старшего боевого дяди Хэ Юя, мастер Чэн Хуэй принял мантию и стал лучшим прорицателем в секте Хэцзао.
Провалив экзамен в прошлом году, Чэн Хуэй не стал возвращаться в школу, а продолжил путешествовать за границей. Гексаграмма* соответствует судьбе, поэтому невозможно знать о делах мира за закрытыми дверьми. Поэтому Чэн Хуэю было необходимо проехать тысячи миль, чтобы увеличить свои знания и проконсультироваться с экспертами в своей области.
*Также известная как книга И-Цзин, состоит из 64 гексаграммы. Линии гексаграмм традиционно считаются снизу вверх, поэтому самая нижняя линия считается первой, а самая верхняя - шестой. Гексаграммы образуются путем комбинирования первоначальных восьми триграмм в различных сочетаниях. Каждая гексаграмма сопровождается описанием, часто загадочным, сродни притче. Каждая линия в каждой гексаграмме также имеет подобное описание. В данном контексте гексаграмма используется как метод гадания.
После инцидента на горе Чанбай, Хэ Юй связался с Чэн Хуэем, который был в путешествии, и попросил его использовать свои навыки, чтобы проверить дело. После того как он поднял гексаграмму, Чэн Хуэй сказал, что он достиг прорыва, и дело связано с чем-то на юге. Он сам собирался туда отправиться, поэтому поможет Хэ Юю искать любые подсказки по пути.
В результате вчера Хэ Юй получил известие о том, что его младший брат исчез.
— Ты не можешь использовать какое-нибудь устройство, чтобы связаться с ним? — спросил Дун Чжи.
Хэ Юй покачал головой: — Не говори об этом. После того, как он вышел, его страстью стали игры. У меня есть пароль от его аккаунта, но я уже проверил его. Его товарищи по команде сказали, что последние несколько дней он не играл в игры. Хотя он может быть немного замкнутым, он не стал бы исчезать, не сказав ни слова. Вчера я попросил кого-нибудь проверить IP-адрес его телефона и подтвердил, что последний раз он заходил в игру, когда был в Гуанчжоу перед исчезновением.
Кань Чаошэн вдруг спросил: — А как же его натальная лампа?
*(本命灯) Это лампа жизни человека, свет которой отражает его состояние (т.е. если свет сильный, то человек находится в хорошем состоянии). Если свет гаснет, это означает, что человек мертв.
— Учитель сказал, что свет все еще горит, но гораздо тусклее, чем раньше. Возможно, он с чем-то столкнулся и временно попал в ловушку. Я пойду и проверю, так ли это. — Из-за этого Хэ Юй не выглядел сильно обеспокоенным.
Он повернул голову и спросил Дун Чжи: — Почему бы тебе пока не остаться здесь, а я дам тебе знать, когда закончу, тогда мы сможем встретиться прямо в Цзянси.
Дун Чжи поспешно сказал: — Разреши мне поехать с тобой. Я знаком с Гуанчжоу и смогу сориентировать вас.
Кань Чаошэн холодно сказал: — Да, забери его, иначе, если мастер увидит, что он болтается у него перед глазами весь день, будет раздражен и поставит низкую оценку на экзамене, тогда ему действительно негде будет плакать.
Дун Чжи: — ...
Хэ Юй сказал: — И это тоже.
Дун Чжи вдруг почувствовал, что его колени вонзилось много стрел.
Он спросил Хэ Юя: — Мы одни едем?
Кань Чаошэн уперся руками в подбородок и с сожалением произнес: — Я бы хотел поехать. В Гуанчжоу так много вкусной еды, но, к сожалению, у меня есть другие дела.
Дун Чжи сказал: — Почему бы тебе не записать, что хочешь съесть, а я куплю то, что смогу привезти.
Кань Чаошэн махнул своей маленькой рукой: — Это будет не так вкусно, потому что не свежее. Когда я закончу в этот раз, я возьму ежегодный отпуск и поеду в Гуанчжоу на десять дней!
Хэ Юй сказал: — Ты такой обжора. Почему ты такой?!
Кань Чаошэн оскалил зубы: — Оставь меня в покое!
Пока они препирались, Дун Чжи пошел решать проблему с завтраком и оплачивать счет. Он заказал миску бобового творога и две жареные лепешки. Загвоздка в том, что бобовый творог здесь был несладким. Сделав заказ, он позвал босса проверить счет.
Босс сказал: — Спасибо! С вас 307 юаней. Я сделаю вам скидку и округлю, так что общая сумма составит 300 юаней!
Дун Чжи подумал, что с его ушами что-то не так: — Сколько?
Босс принес длинный список счетов и кивнул подбородком на Кань Чаошэна: — У него большой аппетит.
Дун Чжи посмотрел на блюда, указанные в счете, и не мог поверить: — Они закончились?
— Закончились! — Босс, очевидно, часто угощал Кань Чаошэна и остальных, поэтому он не удивился. Он указал на тарелки, которые были сложены высокими стопками на столе рядом с ним: — До вашего прихода он съел все это.
Хэ Юй позлорадствовал и сказал Дун Чжи: — Теперь ты знаешь, сколько он может съесть. Забудь о Тан Цзяцае, даже KFC тебя разорит!
Кань Чаошэн сердито сказал: — Не то чтобы я ел столько каждый день!
Дун Чжи привычно пригладил волосы, сказав: — Ладно, ладно. Просто ешь и не беспокойся. Не сердись. Позже пойду и куплю тебе засахаренные тыквы.
Кань Чаошэн сердито хмыкнул и бросил на Хэ Юя победный взгляд, ему было все равно, что Дун Чжи уговаривает его, как ребенка. Наоборот, он считал это выгодным.
Вместо этого Хэ Юй в свою очередь кисло произнес: — Почему ты так хорошо с ним обращаешься!
Дун Чжи промолвил: — Он милый!
Хэ Юй: — Тогда кто симпатичнее, я или он?
Дун Чжи: — ...
На такой вопрос можно было ответить не задумываясь.
Видя его вид, Хэ Юй прикрыл свое сердце и сказал: — Ты колебался! Ты действительно проявил нерешительность! Я хочу порвать с тобой!
Кань Чаошэн был в восторге и с усмешкой смотрел на Хэ Юя.
Их рейс был в два часа дня. Судя по дорожной обстановке, времени оставалось не так много. Все трое вышли из кафе, и Кань Чаошэн отправился к себе домой. Хэ Юй и Дун Чжи вернулись, чтобы сложить вещи, а затем встретились внизу.
Здание, в котором он остановился, было разделено на части: на верхних этажах располагались офисные помещения, а на нижних - общежития для сотрудников. Дун Чжи оставил свой ноутбук в общежитии и упаковал два простых наряда в рюкзак, затем взял свою чертежную доску, которую всегда носил с собой, и отправился на улицу.
По совпадению, как только он открыл дверь, увидел Лун Шеня, выходящего из противоположной двери. Дун Чжи был шокирован, и ему потребовалось время, чтобы хоть как то отреагировать.
____________
— Лун–мастер Лун! — Как только он заговорил, он почувствовал, что называть его так неуместно, поэтому он поспешно изменил свои слова: — Драконье Бюро* – удивительно!
* Лун в Лун Шене означает дракон, поэтому он изменил свои слова, вместо обращения к Лун Шен, он изменил их на Драконье (Long) Бюро удивительно!
Лун Шень кивнул, не обращая внимания на то, как к нему обращаются, и даже не потрудился посмотреть, и поспешно ушол. Дун Чжи хотел остановить его, но не нашел причины. Когда спустился вниз, Хэ Юй уже ждал его там и начал жаловаться, что он бездельничает. Дун Чжи рассказал ему, что столкнулся с Лун Шенем.
Хэ Юй вздохнул: — Комната мастера находится напротив моей. У него есть дом в городе, но обычно он остается в офисе, как и я, хотя редко сюда возвращается.
Он подумал, что проявляет сочувствие, поэтому утешил его: — Не волнуйся, мало кто может выдержать лицо мачехи*, но в будущем ты не часто будешь с ним состыкаться!
*(晚娘脸) В широком смысле означает очень большое, неулыбчивое, свирепое или жалкое лицо.
Дуг Чжи моргнул и хотел сказать, что ему не противно с ним встречаться, но когда заговорил, изменил свои слова: — Разве мастер Лун не сильно занят в последнее время?
Хэ Юй сказал: — Поездка на гору Чанбай в прошлый раз была связана с многими вещами. Новость о каменной скрижали еще не была обнародована. Начальство наверняка задавали вопросы, так что он сейчас очень перегружен.
Дун Чжи с любопытством спросил: — Он стал Руководителем* в столь юном возрасте. Много ли людей не уверены в этом?
*Директор/секретарь/руководитель отдела (局长) Это титул высшего должностного лица департамента в Китае, который управляет определенными административными делами города или области.
Хэ Юй коснулся своего лица: — Он кажеться молодым? Разве он не моего возраста?
Он улыбнулся и сказал: — Кто смеет быть не убежден?! Шоу Сингун повесился, решив, что его жизнь слишком длинна*!
*(寿星公上吊) Это идиома, которая относится к тому, что кто-то должен устать от жизни/жаждать смерти. История гласит, что Shou Xingong - это метафора долгожителя, который повесился, потому что считает свою жизнь слишком долгой и хочет умереть.
Дун Чжи: — ...
Ну, когда дело доходит до самолюбования, никто не может сравниться с Хэ Юем.
Время полета из Пекина в Гуанчжоу составляет менее трех часов, но задержки рейсов в столичном аэропорту – обычное дело. Сегодня им повезло, рейс задержали всего на час. Когда они прибыли в Гуанчжоу, как раз наступила ночь.
Они были сыты, потому что поели в самолёте, после быстро нашли гостиницу, в которой остановились, и, зарегистрировавшись и закинув багаж в номер, отправились исследовать место, где Чэн Хуэй был в последний раз перед своим исчезновением, – городскую деревню в районе Тяньхэ.
В это время, в 6-7 часов вечера, на улицах было шумно, люди шли и шли. В южном городе, который был на одном уровне с Бэйшаном, ночная жизнь только начиналась.
— Куда вы двое хотите поехать? — Таксист, которого остановил Дун Чжи, спросил на кантонском* языке. Это был типичный старый водитель из Гуанчжоу. Обычно они не говорят на мандаринском* с самого начала. Если гости не понимают ответа на мандаринском, они переходят на китайский язык. Это было уникальным чувством превосходства в их отрасли, и чужаки, впервые приехавшие в город, почувствуют местные особенности, когда только приедут. Для туристов Линьнаньская культура - это не еда или пейзажи, а акцент этих водителей.
** Местные диалекты.
Дун Чжи уже был знаком с такой рутиной, и когда он услышал таксиста, тот сказал ему местоположение на кантонском языке. Водитель подумал, что это иногородние туристы. Когда он услышал акцент Дун Чжи, внезапно стал энергичным. По дороге он бесконечно болтал с Дун Чжи, не обращая внимания на Хэ Юя, который сидел на заднем сиденье.
Бедный Хэ Юй был вынужден забить свои уши "птичьим языком*", и все еще гудели, когда они вышли из такси.
*(鸟语) Имеет 3 значения. В данном контексте относится к непонятному языку.
— Какого черта он говорил? О чем вы разговаривали?
Дун Чжи сказал: — Он просто жаловался, говоря, что недавно популярное приложение для совместных поездок лишило его многих денег.
Хэ Юй пожаловалась: — Надо было притвориться, что спишь, и он бы заткнулся.
Дун Чжи пожал плечами: — Тогда он просто повернет голову и заговорит с тобой на мандаринском.
Хэ Юй закатил глаза.
— Вот где мы ищем.
Войдя под арку, они не увидели никакого барьера из стены, но, похоже, у нее была своя невидимая граница. Снаружи тянулись длинные очереди, движение было оживленным, как ночной рынок. Повсюду рестораны, а на обочине дороги стояла печь, жарящая устриц, заставляя прохожих ускорять шаг. Внутри и снаружи было полно разговоров, повсюду раздавался смех, а звон чашек и тарелок создавал атмосферу фейерверка.
Хэ Юй огляделся вокруг: — Здания здесь такие плотные. Ты можешь найти конкретное место, где он остановился?
Дун Чжи: — Да, но у нас нет ключа.
Хэ Юй сказал: — Я уже связался с хозяином дома, который живет на первом этаже.
Дун Чжи кивнул, ничуть не удивившись. В настоящее время большинство жителей городских деревень – это люди, приехавшие из-за границы на работу, также много выпускников. Им нравится, что здесь низкая арендная плата, и используют в качестве временного жилья.
Дун Чжи было немного любопытно: — У Бюро специального управления есть северо-восточное отделение, а есть ли у них южное отделение?
— В прошлом было только два отделения, Северное и Южное. Позже, когда дел стало слишком много, а Бюро стало слишком большим и пришлось расширяться, было создано четыре отделения: Северо-Восточное, Южно-Китайское, Северо-Западное и Юго-Западное. Департамент логистики Бюро общей администрации также управляет внутренними районами Центральных равнин.
Хэ Юй красноречиво произнес: — Штаб-квартира Южного отделения изначально находилась в Гуанчжоу, но позже Южно-Китайское отделение было переведено в Шанхай, а руководитель также был переведен в Главное административное бюро, поэтому здесь всего несколько человек, и их способности средние. Более того, это личное дело, так что не стоит их беспокоить.
Разговаривая, двое последовали указаниям по адресу и нашли восьмиэтажное здание. Оно располагалось в переулке, вдали от шума и суеты улиц. Переулок был узким и темным, потому что не было фонарей.
Он позвонил, и через несколько секунд послышался звук шагов. Дверь охраны открылась, и изнутри высунулась голова тетушки средних лет.
— Вы брат Чэн Хуэя?
Выражение лица женщины было настороженным. Было очевидно, что внешность Хэ Юя не давала ей покоя.
Хэ Юй кивнул, достал свой телефон и показал ей групповое фото с Чэн Хуэем, а также свое удостоверение личности.
Это все равно не развеяло сомнений тетушки: — Завтра ты должен пойти в полицейский участок, получить справку и вернуться. Иначе, если он вернется и скажет, что не знает тебя, я не смогу ничего объяснить.
В это время Дун Чжи поднялся с места. Он двинулся вперед и тепло сказал: — Здравствуйте, старшая сестра. Я одноклассник Чэн Хуэя. Это я рассказал его брату о исчезновении. Он сбежал из дома после того, как доставил неприятности своей семье, и мы все боимся, что его могли похитить в какой-нибудь организации MLM*, поэтому я хотел прийти и посмотреть. Если действительно не будет никаких зацепок, мы позвоним в полицию, но его родители сейчас немного волнуются.
*Многоуровневая маркетинговая организация. По сути, более "легальная" финансовая пирамида.
У хозяйки дома сложилось лучшее впечатление о Дун Чжи. Она странно глянула на Хэ Юя и спросила: — Он действительно двоюродный брат того человека?
Хэ Юй: ...Эй, вы только познакомились, а уже относитесь к Дун Чжи как к своему племяннику, а ко мне как к вору. Разве это справедливо?
Дун Чжи с улыбкой кивнул: — Действительно, мы просто хотим зайти и посмотреть. Мы уйдем через полчаса. Вы можете охранять дверь. Это мое удостоверение личности. Вот, взгляните.
Хозяйка взяла удостоверение Дун Чжи, посмотрела на него и сказала: — Вы выглядите таким красивым на своей фотографии. Есть ли у тебя девушка?
Хэ Юй: — ...
Дун Чжи застенчиво сказал: — Еще нет.
Хозяйка с энтузиазмом начала расспрашивать: — Какую школу вы закончили? Работаете ли вы сейчас в Гуанчжоу? Чем занимаетесь?
Хэ Юй не мог больше слушать, поэтому он громко кашлянул, чтобы напомнить остальным о своем существовании. Хозяйка дома посмотрела на него и, наконец, позволила им войти.
— Чэн Хуэй платил за квартиру полгода, а коммунальные платежи оплатил только неделю назад. Он живет на шестом этаже. Я редко вижу его, поэтому не знаю, возвращался ли он в эти дни. В наше время нелегко растить детей. Убедитесь, что вы не позволите какой-нибудь маркетинговой организации обмануть его...
Тетушка бесконечно болтала, наполовину на жаргоне, а наполовину на мандаринском, пока вела их в комнату Чэн Хуэя. Комната с одной спальней была небольшой. Гостиная и спальня были соединены между собой. Телевизора не было, а единственной ценной вещью был настольный компьютер. Планировка была примитивной, и с одного взгляда можно было все разгледеть.
Хэ Юй нахмурился.
Дун Чжи: — Ну что? Нашел что-нибудь?
Хэ Юй сказал: — Он исчез четыре дня назад. Я не видел ни рюкзака, ни каких-либо вещей в комнате. Это значит, что он не возвращался с тех пор, как ушел отсюда.
Дун Чжи: — Ты можешь определить его местонахождение по телефону?
Хэ Юй покачал головой: — Сигнал полностью пропал. Есть другой способ; мы можем использовать землю.
Он взял с кровати кусок одежды Чэн Хуэя, понюхал его и с отвращением разбросал по полу, затем принес с балкона заброшенный цветочный горшок. Растения в нем давно засохли, но почва все еще была на месте. Он схватил горсть и разбросал ее по четырем углам комнаты.
— Иди и посмотри, не найдешь ли ты палочки для еды, — сказал он Дун Чжи.
Чэн Хуэй не готовил, поэтому кухня была пуста. Не было ничего, кроме чайника. Порывшись в шкафах, Дун Чжи, наконец, достал несколько пар палочек из кучи мусора на балконе. Вероятно, их оставил там бывший жилец.
Тетушка посмотрела на странные действия Хэ Юя и подозрительно спросила: — Что ты делаешь?
Хэ Юй проигнорировал её и попросил Дун Чжи держать палочки для еды поверх одежды, а сам держал мантру в обеих руках и произносил слова: — Чэн Хуэй, ученик Хэцзао, родился 15 апреля 1992 года и сегодня отсутствует здесь. Прошу существ, проходящих мимо издалека, одолжите мне свои силы и помочь найти человека! Встаньте!
Через некоторое время, не открывая глаз, он быстро сказал Дун Чжи: — Отпусти!
Дун Чжи поспешно отпустил палочки. Они не упали, а стояли на месте. Не только Дун Чжи широко раскрыл глаза, даже хозяйка была шокирована.
—Небесный император¹, уединенный перевал² земного мира³, пожалуйста, следуй моим желаниям и найди кого-нибудь! Вперёд!
— Запад, — Хэ Юй испустил долгий вздох: — Чэн Хуэй отправился на запад.
Вернув ключ хозяйке, они вышли из здания. Хэ Юй достал из своего любимого рюкзака Рилаккума маленький компас размером с ладонь и измерил азимут.
— Сюда.
Они вышли из дома и пошли по компасу на запад. Пройдя более 20 минут, компас не менялся, и Хэ Юй начал раздражаться.
Дун Чжи предложил: — Почему бы нам не сесть на автобус и не выйти, как только на компасе появится движение. Так будет удобнее.
Естественно, у Хэ Юя не было своего мнения. Недалеко от места, где они находились, была автобусная остановка. Они потеряли много времени в арендованном доме, поэтому было уже 11 часов вечера. Так как это был не выходной день, людей, ожидающих автобус, было мало. После того как они вошли на станцию, Дун Чжи отыскал на карте автобус, идущий на запад.
В этот момент автобус медленно въехал на платформу. Он огляделся по сторонам и смутно увидел, что маршрут автобуса идет на запад, поэтому поспешил затащить и Хэ Юя. В автобусе было не так много пассажиров, и никто не выходил, когда автобус остановился, а свободных мест было еще много, поэтому они прошли назад, выбрав самые дальние места. Когда сели, Хэ Юй дважды кашлянул и ударился спиной.
— Ты в порядке? — Дун Чжи заметил, что его лицо выглядело не очень хорошо.
Хэ Юй пожаловался: — Травмы, которые я получил на горе Чанбай, были слишком серьезными, и я еще не полностью восстановился, увуууууу*".
*[Инь-инь-инь] (嘤嘤嘤嘤) слово, выражающее недовольство и плач, но имеющее милый атрибут. В основном используется для кокетливого поведения. При переводе его пиньиньская форма "хум хум" или "инь инь инь", но это не имеет никакого смысла, поэтому я лично использую "увуууууу", что больше подходит по смыслу. Это было отмечено в связи с реакцией Дун Чжи после этой фразы, потому что, как правило, это в основном используется девушками.
Дун Чжи сморщился: — Говори нормально! Не учись у девочек!
Хэ Юй: — Этот парень Чэн Хуэй не знает, что делает. Если его действительно похитила какая-то организация MLM, то после того, как я его найду, как следует поколочу, чтобы развеять мою ненависть!
Дун Чжи: — Разве у Чэн Хуэя нет возможности защитить себя?
Хэ Юй покачал головой: — Не думай, что все практикующие владеют всеми восемнадцатью боевыми искусствами*. Таких, как я, очень мало, они могут рисовать талисманы и сражаться, ясно? Многие люди тратят всю свою жизнь, чтобы достичь мастерства в одном предмете, что уже является выдающимся достижением. Теперь я - квинтэссенция мирового гения, с которым никто не может сравниться!
*(十八般武艺) или известен как 18 оружий (十八般兵器). Оно относится к различным навыкам/оружию, и список варьируется в зависимости от временного периода. Современный список таков: ножи, копья, мечи, алебарды, топоры, крюки, вилы, плети, булавы, молоты, пистолеты, ге, вольфрам, копья, палицы, копья и грабли.
Дун Чжи жаловался: — Если ты воплощение души гения, то каков же мастер Лун?
Хэ Юй скрестил ноги и вздохнул: — Плохо то, что мои родители не дали мне хорошего имени, поэтому я проиграл уже на старте.
Дун Чжи схватил рюкзак с медведем Хэ Юя и начал бить его. Это было так приятно, что он не мог не ущипнуть голову медведя еще несколько раз, прежде чем небрежно ответить: — Какое отношение это имеет к началу?
Хэ Юй снова начал разевать рот: — Его зовут Лун Шень! Подумай, корни дракона* толстые и длинные. Для мужчины что может быть более впечатляющим? Так что мне не следует называться Хэ Юем. Если бы меня звали Хэ Цида*, то он точно был бы больше³!
*(被苏) Означает корень дикой орхидеи.
* Цида в переводе – большой.
Хотя он не пил воду, Дун Чжи чуть не захлебнулся собственной слюной.
_________________________________________
¹ (太帝阳元) Также известен как император Тяньгуань, является одним из трех официальных императоров даосизма, которые даруют благословение миру.
² (幽关) В даосизме обозначает область (укромный проход) между двумя почками.
³ (四罗) В даосизме относится к миру людей.
⁴ Он делает намек. Long в Long Shen используется в корне дракона [Longen] (被苏), который относится к корню дикой орхидеи. Предположительно, они толстые и длинные. Хэ (何) в его имени переводится как/что. Таким образом, если его назвали Хэ Цида, то когда люди называют его имя, они, по сути, говорят "Какой большой!", имея в виду его член.
_________________________________________
Фууух, наконец эта глава закончена)
Лун Шень такой холодный (╥﹏╥)