018. Мы невиновны!
— По правде говоря, первоначальное место расположения Бюро Генеральной администрации находилось на первом этаже дома Чаонэй № 81*. Мы думали, что раз это заброшенный дом, то никто туда не пойдет. Я не знаю, какой идиот это был, но ходили слухи, что это дом убийц. В результате группы людей целыми днями входили и выходили, чтобы исследовать его, что серьезно повлияло на нашу эффективность. Главный начальник в бюро доложил верхушке, и наш офис перевели сюда. Теперь гораздо проще заказать еду на вынос, поскольку никто не осмеливался сделать это, когда мы были там...
*Известен благодаря распространенному мнению, что в здании обитают привидения, и его называют "самым знаменитым домом с привидениями в Пекине".
Хэ Юй, шедший впереди него, наконец закончил бредить, затем повернулся, и спросил: — Кстати говоря, я попросил Старого Чжэна проверить тебя на более реальных вопросах национального экзамена. Ты ведь не отстал?
Дун Чжи послушно сказал: — Я практиковался все это время. Я даже купил банк вопросов.
Хэ Юй был удовлетворен его ответом: — С твоими способностями проблем быть не должно. Хотя конкуренция в этом году очень жесткая, никто еще не набрал высокий балл на письменном экзамене. Все сосредоточены на собеседовании и последующих тренировочных экзаменах. Если ты сможешь получить высокий балл на письменном экзамене, все остальное пройдет гладко. Позже я расскажу тебе о содержании собеседования.
Дун Чжи сказал с любопытством: — Неужели руководитель бюро сам подготовил экзамен?
Хэ Юй покачал головой: — Письменная часть была взята из прошлогоднего национального экзамена. Собеседование – это собственные вопросы бюро!
При мысли о молодом листке, которого упомянул старый Чжэн, уголки его рта дернулись: — Значит, на самом деле, письменный тест не имеет практического значения?
Хэ Юй категорично заявил: — Конечно, имеет! Если ты будешь накачивать себя, даже если не очень веришь, это превратится в веру. Люди от природы обладают положительной энергией.
Дун Чжи был настроен скептически. Он впервые слышал, что положительную энергию можно объяснить таким образом.
— Это не шутка. Одна вещь или человек, если они запомнились бесчисленному количеству людей и никогда не забываются, будут иметь власть над разумом. Вы слышали о японском поверье "котодама*"?
*Японская вера в то, что в словах и именах заключена мистическая сила. Понятие котодама предполагает, что звуки могут магически воздействовать на предметы, а ритуальное использование слов может влиять на наше окружение, тело, разум и душу.
Видя, что Дун Чжи кивнул, Хэ Юй продолжил: — Они твердо верят, что язык сам по себе обладает духовной силой. В этой идее есть своя правда. Именно на этой основе развивается искусство речи и духовности. Отличный онмёдзи может даже убивать людей, произнося имя своего противника, подобно духовному склону в Юго-Восточной Азии. Это и есть сила языка.
Дун Чжи немного понял: — Значит, положительная энергия, с другой точки зрения является разновидностью духовной речи?
— Умно! — Хэ Юй похлопал его по бедру: — Разве ты не работаешь в Гуанчжоу? Видел основные ценности, развешанные на улице Ливан Плаза? Это способ подавления злых духов через праведность слов. Многие люди не обращают внимания на письменные экзамены, в основном потому, что они глупы. Поскольку у тебя хорошая память, это может пригодиться и спасти тебе жизнь в будущем!
В любом случае, разговор об основных ценностях социализма с мошенником* вызвал у Дун Чжи странное чувство.
*Божественная палочка (神棍) Означает коварного лжеца.
Когда двое подошли к пятому этажу, Хэ Юй сначала постучал в дверь в странном ритме, а затем толкнул открытую дверь запасного выхода. Взору предстали гладкие мраморные полы и стены, с потолка свисали хрустальные фары, их свет мерцал, в зале было чрезвычайно оживленно, повсюду были люди. Одни стояли в очереди у окна, чтобы пройти формальности, другие разговаривали между собой, третьи делали звонки в служебной зоне.
Сначала Дун Чжи подумал, что он попал в вестибюль банка. Здешнее великолепие по сравнению с ветхостью снаружи было похоже на совершенно разные миры.
Увидев его удивленную реакцию, Хэ Юй торжествующе улыбнулся: — Все средства использованы здесь. Нет смысла ремонтировать снаружи. Это сэкономит нам деньги и проблемы!
— Что они делают? — с любопытством спросил Дун Чжи, потрясенный открывшимся перед ним зрелищем.
Хэ Юй сказал: — Некоторые из них – монстры, которые обрели человеческую форму и пришли на регистрацию. Как ты знаешь, до основания Китайской Народной Республики обстановка была грязной, и правительство не заботилось о таких вещах. Это привело к тому, что в мире царил хаос, и не было различий между монстрами и людьми. После основания было принято решение, что все, кто принимает форму, должны быть зарегистрированы, чтобы лучше управлять и следить за ними. Однако есть те, кто десятилетиями и сотнями лет культивировал в глухих лесах, поэтому они не знали об изменениях во внешнем мире. Другие приходят сюда, чтобы сообщить о преступлениях, а некоторые – чтобы найти посредника в спорах.
У Дун Чжи перехватило дыхание.
Красивый молодой человек подошел к нему, его поза была неловкой, а глаза украдкой смотрели на Дун Чжи, но потом резко отвели в сторону, отчего он стал выглядеть застенчивым.
Хэ Юй указал на него: — Ты, остановись для меня!
Молодой человек опешил, и на его голове тут же появились два пушистых ушка, он растерянно посмотрел на Хэ Юя.
Хэ Юй спросил: — Откуда ты? Что ты здесь делаешь?
Юноша напрягся, не решаясь пошевелиться, и прошептал: — Мои предки из семьи Ху на северо-востоке Китая. Мои родители переехали в Тяньцзинь. В Тяньцзине нет филиала, поэтому они попросили меня зарегистрироваться здесь.
Хэ Юй почувствовал, что у него вот-вот разболится голова, и сказал: — У взрослых вашего клана, конечно, большие сердца. Они осмелились отпустить тебя бегать по улицам, как только ты преобразился! Посмотри, как ты ходишь. Любой, кто посмотрит на тебя, сразу поймет, что тут что-то не так. Кроме того, твои уши торчат на каждом шагу! Ты хоть думал об этом? Иди за мной в приемную и позвони своим родным, чтобы они тебя забрали!
Когда молодой человек услышал это, его уши мгновенно опустились, и он не посмел опровергнуть Хэ Юя, а лишь жалко поплелся за ним. Хэ Юй отвел его в приемную, а сам вернулся к Дун Чжи и поручил коллеге разобраться с ситуацией.
— В храм входишь, чтобы поклониться богам, в дом – чтобы позвонить кому-то*, сначала я отведу тебя на встречу с мастером. Если ты хочешь работать у нас, и мастер готов открыть для тебя заднюю дверь, тогда тебе не нужно беспокоиться о собеседовании. В конце концов, ты внес свой вклад в развитие организации, и я также могу воспользоваться возможностью попросить для тебя ежегодный отпуск!
*Относится к вежливости и проявлению обычной учтивости при входе в дома и храмы.
В отсутствие посторонних Хэ Юй сразу же утратил серьезность и снова начал шутить, ведя себя как обычно.
Дун Чжи было очень любопытно увидеть эту сцену: — Это был лис?
Хэ Юй кивнул и непринужденно сказал: — Животные обычно не имеют большой продолжительности жизни, и есть очень мало тех, кто может культивировать человеческую форму. Этот ребенок должен быть первым из семьи Ху, который обрел форму за последние 100 лет.
Проходя через офисное помещение, Дун Чжи с удивлением обнаружил, что шум внезапно стал изолированным, как будто он попал в другое измерение. Хэ Юй поднял его на 15 лестничных пролетов, что вызвало у него сильную тошноту.
— Та, что в конце коридора – это офис Бюро Ли. Предпоследняя комната принадлежит мастеру. Остальные комнаты принадлежат большим парням из Бюро специального управления. Не заходи в них. Мой кабинет внизу...
Говоря о Цао Цао и появляется Цао Цао*. Издалека послышались шаги, становившиеся громче с каждым шагом. Оба повернули головы и увидели приближающегося Лун Шэня.
*(说曹操曹操到) Означает неожиданное появление другой стороны, о которой говорят, что часто становится для людей сюрпризом. Аллюзия происходит из "Романса о трех царствах", а упоминание относится к военачальнику Цао Цао. Говорят о дьяволе, и он появляется.
— Это не то место, где можно ходить как в магазине и болтать без дела. — холодно сказал Лун Шэнь.
Хэ Юй глупо улыбнулся: — Дун Чжи здесь впервые, так что я просто показывал ему где находится мастер!
За Лун Шэнем последовал молодой человек с непримечательной внешностью, но со спокойным характером. Другая сторона кивнула Хэ Юю и ничего не сказала. Дун Чжи почти заподозрил, что Лун Шэнь забыл о нем, потому что тот ни разу не взглянул, как будто он был просто соучастником Хэ Юя.
Когда эти двое ушли, Дун Чжи спустился на шестой этаж вместе с Хэ Юем. Он спросил: — Этот человек только что сдал экзамен, как и я?
Хэ Юй сказал: — Нет, его зовут Чжун Юйи, он наш коллега.
Дун Чжи вздохнул и вспомнил слова старого Чжэна о том, что есть человек, который поступил на работу в Бюро специального управления, потому что, как и Дун Чжи, видел, как Лун Шэнь покоряет демонов.
— Он оракул*? — спросил Дун Чжи.
*Луань Шэн (кит.) Жрец, который передавал предсказания от лица бога (запомните) + можно прочитать в 16 главе
Хэ Юй: — Откуда ты знаешь?
Дун Чжи: — Старый Чжэн сказал, что Чжун Юйи – поклонник мастера Луна... эээ...
Хэ Юй рассмеялся: — Верно, в бюро очень мало оракулов. Чжун Юйи – единственный.
Луань шэн, ранее известный как Фуи*, говоря прямо, это пригласить Бога.
*(扶乩) Технически Фуи (Fuyi) - это метод гадания, а Луань шен (luan sheng) - это титул человека, которым обладает бог.
Дун Чжи не мог не спросить: — Неужели в этом мире действительно есть боги?
Хэ Юй покачал головой: — Это не то, что ты думаешь. Когда ты пройдешь собеседование в будущем, возможно, у того паренька Чжун Юйи будет возможность научить тебя, и ты узнаешь, когда придет время.
Кабинет Хэ Юя был довольно просторным, но грязным. Повсюду валялись подушки и бумаги с талисманами, на журнальном столике было разбросано несколько кистей. Некоторые кисти все еще были испачканы киноварью, отчего на столе остались чернильные следы. Его Айпад беспорядочно лежал на диване, а в стороне большой кучей лежали недоеденные и нераспечатанные закуски. С первого взгляда казалось, что он зашел в комнату отаку.
Увидев безмолвное лицо Дун Чжи, Хэ Юй почесал голову и рассмеялся: — Моя травма еще не зажила, поэтому я не могу делать сильные упражнения.
Но ты же только что с радостью бегал по лестницам! Ты вообще травмирован?!
Мысленно жалуясь на Хэ Юя, Дун Чжи помогал убирать и организовывать свою комнату. Бумажки с талисманами были сложены одна за другой и отложены в сторону, а все недоеденные закуски выброшены. Внезапно в кабинете стало намного свежее.
Хэ Юй был так тронут, что обнял его: — Дорогой~, ты такой хороший. Почему бы нам не пожениться!
Как только он закончил говорить, дверь открылась, и они оба подсознательно посмотрели на нее. Лун Шэнь стоял у входа, наблюдая, как они обнимают друг друга, и наконец на его всегда каменно-холодном лице появилась трещина.
Дун Чжи: — ...
Атмосфера стала крайне неловкой. После двух секунд молчания, Лун Шэнь спокойно сказал: — Не удивительно, почему вы рекомендовали ему подать заявление и хотите, чтобы ваш дядя принял его в качестве ученика.
Дун Чжи: — ...
Его сердце заколотилось: — Нет, вы неправильно поняли! Мы невиновны!
Жаль, что Лун Шэнь не дал им шанса объяснить, он сразу же ушел, сказав: — Будьте серьезны и не обнимайтесь в рабочее время. Хе Юй, позже зайди ко мне в кабинет. — Он даже запер за ними двери, чтобы не ворвался еще один несчастный, как он, и не стал свидетелем такой интимной сцены.
Дун Чжи протянул руку с полуоткрытым ртом, но Лун Шэнь уже ушел.
Хэ Юй покатился со смеху: — Я и не знал, что у мастера есть такая юмористическая сторона!
Дун Чжи хотелось плакать без слез!