015. Одиноким собакам не разрешается делать просьбы!
В отличие от Лун Шеня, Старый Чжэн и Хэ Юй сели на землю, задыхаясь, не обращая внимания на свой вид. Инь Хуай лежал на земле неподалеку, видимо без сознания.
Старый Чжэн размышлял о том, как отпустить нескольких оставшихся японцев, и пробормотал: — Мы могли бы оставить их позади и сказать, что они все исчезли на горе Чанбай. В конце концов, они не сообщили в Бюро специального управления!
Хэ Юй сказал: — У нас все еще есть дипломатические связи между двумя странами, а мастер и ученик имеют статус в синтоистской религии. Если мы убьем их, Япония не сможет не знать об этом, и в следующий раз, когда у нас будет миссия там, маленькая Япония нанесет ответный удар, и правила превратятся в хаотичный беспорядок.
— Ну, я всего лишь из Отделения Главной Администрации, так что ваше общее мнение лучше моего! — Старый Чжэн похлопал Хэ Юя по плечу: — Я просто проветрился. Больше всего в жизни я ненавижу япошек!
Хэ Юй поклонился: — Я еще не так хорошо тебя знаю! Нам нужно поболтать. Раз уж я наконец-то здесь, ты должен пригласить меня выпить и заказать для меня как минимум три порции!
Увидев, что Дун Чжи бросил любопытный взгляд, он спокойно сказал: — Предок старого Чжэна принадлежал к Северо-Восточной армии. Однажды он последовал за Чжан Цзолинем*, которого потом убили японцы, и с тех пор он их ненавидит.
*Влиятельный китайский бандит, солдат и военачальник в эпоху военачальников в Китае. Он пользовался поддержкой Японии и успешно влиял на политику в Китайской Республике. Позднее был убит бомбой, подложенной Квантунской армией.
Старый Чжэн скривил губы: — Это общая ненависть*, и на северо-востоке мало тех, кто не ненавидит маленькую Японию!
*(国仇家恨) Национальный враг и семейная ненависть. Это идиома, означающая ненависть к стране, в которую вторглись, и ненависть к разрушению своей родины.
— Можно ли позволить им вот так спуститься с горы? Вдруг они уйдут в другое место... — Дун Чжи дважды кашлянул, почувствовав слабый запах крови в горле.
— Все в порядке. Мастер попросил Кань Чаошэна следовать за ними. — Хэ Юй протянул руку и схватил Дун Чжи. Увидев, как тот вздрогнул от боли, он сказал: — У тебя сломано ребро. Не двигайся. Мы спустим тебя с горы и отвезем в больницу.
Когда Дун Чжи услышал слова "Кань Чаошэн", и удивленно спросил: —Кошка?!
Хэ Юй улыбнулся и сказал: Ты все же понял?
Осознание поразило Дун Чжи. Неудивительно, что когда он заблудился у водопада, большая желтая кошка привела его обратно, и этот жадный и цундере* взгляд был точно таким же, как у Чаошэна.
*Японский термин, обозначающий человека, который изначально холоден, суров, стоичен, суров, темпераментен, вспыльчив (а иногда и враждебен), а со временем постепенно проявляет более теплую, дружелюбную сторону.
Но чтобы человек стал кошкой... Он вспомнил испуганный вид снежного волка, стоящего перед большим желтым котом, и с любопытством спросил: — Кто она - дух кошки или дух тигра?
Хэ Юй загадочно улыбнулся, но ничего не ответил.
Дун Чжи был так измучен, что не мог даже пошевелить пальцем. Жара постепенно испарялась, а холод проникал внутрь. Он весь обливался потом, и ему было очень некомфортно.
В этот момент он услышал, как Лун Шень сказал: — Каменная скрижаль разбита.
Лица Хэ Юя и Старого Чжэна, которые только что разговаривали и смеялись, внезапно изменились.
— Как такое могло случиться? Разве мертвое тело дракона не подавлено?!
Лун Шень подошел к ним, но его тон не сильно изменился: — Каменная скрижаль была под трупом дракона. Я подозреваю, что целью того, кто воскресил труп дракона, была именно она.
Мысли Хэ Юя быстро перевернулись: — Значит, причина, по которой те японцы получили новость, что здесь захоронен труп дракона, в том, что кто-то намеренно проболтался?
Старый Чжэн также сказал: — Я проверю Подлого Якшу, когда вернусь. Он должен быть как-то связан с этим! Как только костяной дракон умер, они исчезли. Как может быть такое совпадение!
Лун Шень фыркнул: — Я только что связался с Ван Цзингуань. После разлуки с тобой она не могла тебя найти, поэтому спустилась с горы, чтобы найти помощь. Она скоро приедет.
Старый Чжэн почувствовал облегчение: — Это здорово!
Хэ Юй улыбнулся и подмигнул Лун Шеню: — Мастер, Дун Чжи на этот раз внес большой вклад. Он был невинным сторонним наблюдателем, но был вовлечен. Разве ты не должен быть более обеспокоен?
Лун Шень оставался абсолютно нейтральным: — Какое выражение ты хочешь видеть?
Хэ Юй поспешно подтолкнул Дун Чжи: — Недавно была выдана партия денег, а Дун Чжи пострадал из-за общественных дел. Как насчет того, чтобы подарить ему путевку на пятизвездочный курорт или что-то в этом роде? Лучше на двоих, как думаешь?
Дун Чжи не смог удержаться от смеха и выпалил: — Зачем одиноким собакам пакет на двоих?
Хэ Юй жалостливо сказал: —Для меня! Разве я не могу быть двумя?!
Лун Шень посмотрел на него с ухмылкой: — Я помню, что зарплата, из твоего прошлого порицания, еще не была вычтена, верно?
Рот Хэ Юя изменился в собачью улыбку: — Мастер, я так усердно работал в этот раз. Разве не стоит уравновесить мои заслуги теми поблажками?
Лун Шень кивнул: — Верно, поэтому, чтобы вознаградить тебя, зарплата за этот месяц не будет вычтена.
Хэ Юй: — ...
Другими словами, она будет вычтена в следующем месяце! Хэ Юй вдруг почувствовал, что в жизни нет любви. В его играх заканчивалась валюта, и нужно было пополнять её, чтобы купить больше героев!
Дун Чжи засмеялся, находясь в оцепенении, что привело к его травме. Боль всколыхнула его, заставив снова протрезветь. — Тогда могу ли я обратиться с просьбой? — спросил он.
Хэ Юй кротко сказал: — Одиноким собакам не разрешается обращаться с просьбами!
Дун Чжи автоматически проигнорировал Хэ Юя, посмотрел на Лун Шеня, укрепил свое сердце и сказал: — Могу ли я присоединиться к вам?
Он думал, что его тон был спокойным, но другие все равно чувствовали беспокойство.
Видя, что Лун Шень не отвечает, Дун Чжи занервничал: — Я не умею драться, особенно по сравнению с тобой, но я умею рисовать. Мои талисманы, кажется, в порядке. Я могу быть помощником Хэ Юя, или работать на ресепшене...
Вначале это была импульсивная просьба, но позже он более четко сформулировал её.
Хэ Юй сломал лед и пошутил: — У нас на ресепшене работа лучше, чем у меня.
Дун Чжи фыркнул и, как божий посланник*, добавил: — Значит, играя в игры, ты становишься очень сильным, да?
*(神使鬼差) Идиома, означающая, что призраки и боги поддерживают друг друга, бессознательно делая то, чего раньше не ожидали.
Хэ Юй издал звук обиды. Он был так смущен тем, что ответил Дун Чжи, что хотел нырнуть в небо и лечь замертво рядом с костяным драконом.
Лун Шень не стал возражать и только сказал: — Сначала вернись и хорошенько отдохни.
Он не отказался на месте, но Дун Чжи это показалось вежливым отказом. Он был немного разочарован и смущен тем, что ему отказали, и не знал, что сказать. Лун Шень не дал ему шанса ответить, развернувшись, он подошел к краю ямы и осмотрел местность.
Хэ Юй похлопал Дун Чжи по руке и прошептал: — Мастер прав. Ты должен сначала позаботиться о своих травмах. Не думай слишком много об этом вопросе. Я постараюсь сделать все возможное, чтобы ты получил вознаграждение.
Дун Чжи хотел ответить, но его тело так сильно болело, что он не мог даже пошевелить уголками рта. Его веки тяжелели, а голос Хэ Юя, говорившего со старым Чжэном, становился все мягче, словно он пытался слушать, как кто-то говорит через слой стекла.
— Чжан Син, — прошептал Дун Чжи, внезапно вспомнив о девушке, которая все еще находилась на полпути в гору.
Старый Чжэн, казалось, услышал его и утешил еще несколькими словами. Дун Чжи наклонил голову и наконец отключился. Последующие события не имели к нему никакого отношения.
Мир был спокоен.
Возможно, ему приснится дракон.
_________
Тонкие веки сначала чувствуют свет, а затем яркое и ослепительное ощущение передается в мозг. Открыв глаза, Дун Чжи увидел букет розовых и белых колокольчиков. Половина воды в вазе отражала ветви внизу, которые были чистыми и яркими, как небо. В нос ударил слабый запах дезинфицирующего средства. В палате было тихо, и кроме него он увидел еще одну кровать, которая пустовала.
— Двухместная палата, которую я специально нашел для вас, в хорошем состоянии, верно? — Знакомый голос сопровождался звуком открываемой двери.
Дун Чжи удивленно сказал: — Старый Чжэн!
Старый Чжэн вошел с улыбкой: —Йоу! Ты хорошо поправляешься, и у тебя нет потери памяти!
Его рука была перевязана, но он все еще шутил, когда открывал рот. Его образ сильно отличался от того, когда он осматривал японца в тот день. Следом за ним вошла женщина.
Старый Чжэн представил её: — Это Ван Цзингуань. Зови её просто сестра Ван. Она была той самой коллегой, которая отделилась от меня на горе в тот день. Она услышала, что вы получили почетное ранение, и пришла навестить вас. Я не ожидал, что мы встретимся так рано, но похоже мы вовремя, ведь ты только что проснулся!
Дун Чжи хотел сесть, но Ван Цзингуань велела ему остановиться и ласково сказала: — Вы можете прилечь. Доктор сказал, что у вас сотрясение мозга, поэтому вам нужно восстановиться!
Неудивительно, почему он почувствовал легкое головокружение. Он поднял руку к голове и обнаружил, что в его руке все еще находится игла.
Дун Чжи: — Старый Чжэн, ты в порядке?
Старый Чжэн: — Я в порядке. Рука сломана, но это несерьезно.
Ван Цзингуань посмотрела на него: —Что в порядке? Ваши внутренние повреждения тяжёлые. Доктор сказал тебе отдыхать в постели, но тебе постоянно приходится прыгать!
Старый Чжэн почесал голову: — Я не могу лежать спокойно. Меня это нервирует.
Вскоре пришел врач, провел общий осмотр, вытащил иглу и объяснил: — У вас сломаны ребра и небольшое сотрясение мозга, но это несерьезно. Вам в основном нужен отдых. Не гуляйте, пока свободны. Медсестра будет регулярно осматривать вас, чтобы давать вам лекарства от травматических ран на теле. Не забывайте вовремя принимать противовоспалительные препараты.
По сравнению с непослушным Старым Чжэном, Дун Чжи уступчиво кивнул, и это ему понравилось, тем более что он выглядел таким солнечным и красивым. Женщина-врач средних лет не удержалась и погладила его по голове, а затем ушла, улыбаясь под смущенным взглядом Дун Чжи.
Ван Цзингуань улыбнулась и сказала: — Хотя это не слишком серьезно, не хотите ли вы позвонить своей семье, чтобы они не волновались?
Дун Чжи сказал: — Я единственный ребенок. Мои родители погибли в автокатастрофе несколько лет назад. Близких родственников дома нет, поэтому я не буду их беспокоить. К тому же, это не так уж важно.
Его тон был спокойным, но остальные не знали, как реагировать. Дун Чжи не позволил этой неловкой атмосфере проникнуть внутрь и вскоре шутливо спросил: — Старый Чжэн, сестра Ван, поскольку я был ранен во время службы, имею ли я право на бесплатную еду, пока нахожусь здесь?
Ван Цзингуань рассмеялась и сказала: — Конечно. Не только еда бесплатна, но и осмотр, и пребывание здесь тоже включены. Вы можете оставаться здесь столько, сколько захотите.
Старый Чжэн открыл коробку с едой: — Вот, сестра Ван приготовила это для вас. Дай-ка взглянуть... Здесь овсяная каша и суп из свиных ребрышек. Неплохо, но в следующий раз тебе стоит приготовить свиной рысак*.
*Свиной рысак, также известный как петтитое, или иногда известный как свиная нога – является кулинарным термином для ноги свиньи.
От этого замечания Ван Цзингуань закатила глаза.
Как только он выпил суп из свиных ребрышек, то понял, что это домашнее блюдо. Благодаря добавлению моркови и кукурузы суп приобрел золотисто-желтый цвет, а вкус стал более сладким. В супе было несколько кусочков свиных хрящей, которые пропитались сладостью, и, попробовав их, он похвалил: — Этот суп очень вкусный!
Ван Цзингуань улыбнулась и сказала: — Я сама его приготовила. Кушай кушай. Завтра я принесу тебе еще.
Видя воспитанное поведение и отношение Дун Чжи, её материнская забота усилилась, а глаза стали мягче, когда она посмотрела на него.
Старый Чжэн проявил зависть и ревность: — Я столько лет не видел, чтобы ты давала мне суп!
Ван Цзингуань усмехнулась: — Разве я не отправляла тебе суп двенадцать лет назад, но его выбросили в унитаз.
Старый Чжэн: — ...
Дун Чжи почувствовал необычную двусмысленность между этими двумя, опустил голову и молча продолжал есть.
_________________________________________
Лучше прочтите:
Автору есть что сказать:
[Не относится к основному тексту] Короткая история：
(Время: после ученичества Дун Чжи)
Дун Чжи нравится Лун Шень, но он не осмеливается сказать об этом. Он боялся, что после того, как он признается, он будет зарублен им и очистит дверь¹. В отчаянии он обратился к суевериям и ежедневно превращал кои². Он активно ретвитил на Weibo каждый день, когда видел: [Пока вы пересылаете этого кои, вы получите хорошие новости в течение 30 дней].
¹ Означает выбрасывание грязных и плохих вещей в доме. Также используется для обозначения "секты", расширяя ее значение для удаления или исправления членов секты, которые позорят ее репутацию.
² Интернет-слово, означающее поиск удачи путем перепостинга фотографий кои. Кои - символ богатства и удачи, и блоггеры используют его в качестве уловки, чтобы набрать объем перепостов. Хотя многие нетизены надеются, что это принесет им удачу, в итоге это стало современным интернет-суеверием.
Пока однажды занятой Босс Лун не обнаружил, что его ученик одержим пересылкой кои. Он вызвал Дун Чжи в офис, указал на молодого человека и сказал: — Повернись.
Дун Чжи выглядел ошарашенным: — Что повернуть????
Молодой человек застенчиво сказал: — Моя изначальная форма* - кои.
*Заключение: Это будет объяснено позже в романе, но просто знайте, что в этом романе животные и вещи могут культивироваться и становиться людьми.
Лун Шень: — Он приехал из Главного управления и пробудет здесь около недели. Разве у вас нет места? Просто забери его, и ты сможешь превращать его каждый день.
Дун Чжи почувствовал себя подавленным. Он очень хотел сказать: — Мастер, мне нужен не кои, а ты!
PS: Эта короткая история не имеет ничего общего с основным текстом. Не путайте сюжет~