Глава 16
Небо придавило город серым одеялом. Морось висела в воздухе мелкими назойливыми мошками, туман цеплялся за кожу и морозил щеки. Воробьи рядком ютились на проводах жирными коричневыми бусинами. Энтони прикрыл уставшие глаза. Голова болела у правого виска, и вампир даже не представлял, какую таблетку ему еще выпить, чтобы это прекратилось.
Под балконом преданно мельтешила синяя фуражка Эдмунда. Он принес пару сплетен с участка и передал пирожки из булочной: Энтони спустил на веревке корзину, куда товарищ сложил передачку.
Из-за магнитных бурь вампир потерялся в пространстве. Еще вчера на календаре он точно видел семнадцатое апреля — четверг, а сегодня Эдмунд отправил ему в мессенджер жабу, как символ наступившей среды. И в телефоне была среда. И по радио. Собственная невнимательность пугала. Беатрис зачем-то прислала несколько статей про раннюю деменцию, и теперь вампир то и дело думал об этом.
— На вот, наслаждайся, — крикнул Энтони и, прищепив на письмо прищепку, кинул его в клумбу.
— Это чё? — также громко ему ответил Эдмунд снизу, разворачивая грязную бумажку.
— Угроза. Кто-то в оконную раму воткнул!
— Курьер какой-нибудь, — предложил товарищ, прикидывая траекторию полета курьера на ковре-самолете. — Ну вот, блин, когда ты успеваешь, а? Дома же сидишь, а тут это, враги! И чё делать?
— Не ходить в театр! Что за тупые вопросы?! С разбегу туда прыгать и убийцу моего искать? Да что, тише? Пусть весь район слышит! И знает! Меня — честного вампира! Порядочного гражданина этой страны! Хотят убить! И вообще-то, чисто мое предположение, никого не обвиняю, но мне кажется, это Никита меня со свету сжить хочет! Все сходится, он тоже в театре работает!
Письмо таинственно возникло в сетке форточки, и Энтони готов был поклясться, что не видел его раньше. Странно, ведь Аня стояла в двух шагах от плиты, но будто не замечала трепещущий на ветру клочок бумаги.
Ни отпечатков, ни запахов Эдмунд не нашел. Да, и если бы эти запахи там когда-то были, даже чуткий нюх оборотня не вытянул бы — слишком долго письмо пробыло на улице. Бумага — обычный твердый картон, слегка мятый и потертый. Мотивы Никиты были чересчур очевидны: у них с Энтони был неразрешенный конфликт, Никита работал в театре, знал точный адрес вампиров и с легкостью мог попросить курьера воткнуть письмо.
— Погоди, Тох! — Эдмунд потер усы и перевернул послание другой стороной. — Чё тут, читал?
— Читал, херня какая-то.
— «Поплыл Тимо с Ромашкой под лодкой, и чувствует Тимо, что двинулись они с места, другая вода! Чем ближе они подплывали к убежищу колдуна, тем холоднее становилась вода, тем каменистее становилось дно. Тяжело стало идти, Тимо перестал доставать до дна, но Ромашку не бросил. Волна накрыла лодку, и лукошко опрокинулось, продукты пошли ко дну, и мамин расшитый нитками платочек унесло течением», — перечитал товарищ и поднял голову на пятый этаж. — Опять этот, блин, Тимо! Ты прикинь, это, кароче, у нас в изолятор привезли деда, так он тоже эту про него рассказывал!
Энтони нахмурился и перегнулся через прутья, чтобы лучше слышать Эдмунда. Они кричали так громко, что весь район притаился в ожидании.
Много ли людей и нелюдей читали эту сказку? Вампиру пришлось искать в интернете, что это и откуда взялось. Сказка была придумана какой-то немецкой писательницей со сложной фамилией специально по заказу для карточной игры. Все авторы, чье имя и фамилия начинались не на «Андрей» и «Савин» совершенно не интересовали Энтони.
Пробив в поисковике саму игру, товарищи не нашли данные о ее популярности и продажах, но в сети о ней знали немногие, а кто знал, вероятно, просто случайно купил по скидке.
— Никита иногда говорил, — заорал с балкона Энтони, — что иногда живет с отцом! И что отец его непонятно какой херней занимается! Может быть, твой дед в изоляторе и есть его отец? А угрозу свою Никита накатал, чтобы я в театр разбираться пошел! Все правильно, заодно отомстит, что ты батю его запер в кутузке!
— Заткнитесь, придурки! — к вампиру вышла Аня, вынимая наушник. — Невозможно ничего послушать! Я курьера жду уже полчаса, никак он долететь не может из-за ветра, еще вы тут погонами светите под окнами! Заказ отменится, ты сам, Эдмунд, будешь мне... Прокладки покупать! И в корзинку кидать!
Несильно ударив сестру в плечо, Энтони сразу же пожалел: крепкие мышцы Ани оказались прочнее его суставов, и боль стрельнула до локтя. Аня попыталась скинуть его вниз, но вампир уперся коленями в балку и присел. Тогда она схватила его за волосы, но пальцы проскользили мимо, вырвав лишь пару желтых клоков.
На днях Энтони просил сестру подстричь его, и она сама коротко его обкорнала, по ошибке или нарочно взяв не ту насадку для машинки.
— Понял? Завтра мы с Аней разбираемся со школой, будь начеку. А потом уже другие вопросики решим, с Катей и компанией, — Энтони показал товарищу жест «набери меня» и зашел в дом.
Аня проверяла статус своего заказа каждые несколько минут, встревоженно прилипала к окошку и протирала его от влаги.
— Что там, твой Никита в курьеры подался? — подколол ее вампир, занимая розовое компьютерное кресло. Он был готов к разговору. Никита своей аурой дебильности его скорее отталкивал, чем напрягал. Нет, без сомнений напрягал тоже, но не один, а в отношениях с Аней. Без Ани Никита не напрягал.
Жопная чуйка никогда не подводила вампира.
— Мечтай, — съязвила Аня, — он и на километр теперь подходить боится, говорит, ты из него душу выпьешь!
— А у него отец... Ты с ним знакома? Виделись? Или он чурается своих шнурков?
— Во-первых, никто уже не говорит «шнурки»! Во-вторых, нет, не виделась. И не планирую. У него с отцом натянутые отношения, насколько я знаю, поэтому и знакомить не хотел... — Аня странно и резко переменилась в лице. Приложение отправило уведомление о приближении курьера.
Энтони выгнул бровь: на ковре-самолете к дому подлетал очередной Никита два точка ноль. У Ани же был вкус! Куда он пропал? Некоторые ее бойфренды фанатели по року, репу, сами играли в группах, тусовались в клубах! Теперь же Аня сама записалась на какие-то сопливые танцульки и начала встречаться с такими же сопливыми... Вампир не успел придумать обзывательство.
Аня подорвалась с места, спотыкнулась о Бабочку, выбежала из комнаты, на кухне ударилась о подоконник, чуть не снесла цветочный горшок и наконец, распахнула окно. От холода онемели пальцы ног. Курьер-недоносок чуть не выронил пакеты, не рассчитав собственные силы. Упакованный в голубой дождевик, кепку и плотную маску, он выглядел совсем молодо и несносно.
Безразличный до этого момента Энтони вдруг оживился. Мысли скакали с одной на другую. Нет, это не очередной Никита. Вампир сделал шаг вперед, не отводя взгляда от тонкой полосочки между защитной маской и кепкой. Мурашки побежали по позвоночнику.
Сестра напряглась и не смотрела на курьера, а ее пульс стремительно ускорялся. И чем ближе Энтони подходил к ним, тем сильнее волновалась Аня.
«Твою мать...», — вслух Энтони ничего не сказал, у него попросту не разжимался рот. Холод отступил неожиданно, и вампира накрыло какой-то предынсультной конвульсией: его накренило вбок, к холодильнику, а горло сжало невидимыми тисками. Веко задергалось в нервном тике.
— Спасибо! Всего хорошего! — Аня захлопнула форточку прямо перед носом вампира. Их с курьером разделял трехслойный стеклопакет. Хлопок форточки и щелчок защелки пробудили внутри спящий вулкан.
Адреналин подскочил. Из ноздри неровной полосой вытекла прохладная кровь и красные капли рябью украсили футболку. В помутнении Энтони не помнил себя. Не помнил, как рванул ручку. Как вывалился наружу.
Курьерский ковер-самолет выдерживал и больший вес, но сейчас своим прыжком вампир сбил его с траектории, и они с курьером повисли в горизонтальном положении. Яркий доставочный рюкзак оказался пустым.
— Сука, отвечай! — Энтони попытался сбросить с курьера кепку, но тот ловко увернулся, переворачиваясь на живот. Маленький и легкий, он без труда маневрировал по узкому квадрату ковра, пока вампиру удалось забраться лишь наполовину, оставив самую длинную свою часть — ноги, за бортом.
Голубой капюшон дождевика крепко держал и кепку, и маску, и все на свете. Дотянуться до курьерской морды у Энтони никак не получалось. Где-то вдалеке Аня беспокойно выкрикивала его имя. Вампира ослепила злоба. Он кое-как совладал с конечностями и подтянулся выше, оттолкнувшись ногой от кирпичной кладки дома.
Признавать свое поражение Энтони не желал. Он не верил себе. Не верил, что мог так налажать и обознаться. Ему казалось, что эти глаза он не спутает ни с чьими другими глазами на свете. Но он спутал.
Худой, мелкий и напуганный. Таким перед вампиров впервые предстало чудище из замка. Таким оно волочило его по лесу и довело до опознавательного знака. Картинка, которая ранее складывалась в голове по кусочкам, развалилась на хрустальные осколки.
Энтони обознался, потому что не чувствовал в курьере Вуда, когда подтянулся ближе. Это был не он. Кто-то другой, очень-очень похожий. Будто, если заменить одну какую-нибудь деталь, все встало бы на свои места. А без этой крохотной частички это был другой человек.
Вампир дважды усомнился в своей вменяемости, пока Аня спускала его с ковра обратно на балкон. Она без труда приняла его на руки, как напуганного кота и затащила в квартиру.
– Ты придурошный, что ли?! – первое, что она спросила.
«Конечно, придурошный, какой же еще?» – вампир не ответил вслух. Он пялился в окно на серое угрюмое небо, сравнивая с ним цвет больших глаз, маячивших между кепкой и маской.
Неужели был кто-то настолько похожий? Хотя вампир все равно не видел ни плоского лица, ни длинных остроконечных ушей с серьгами. Голова была полностью скрыта под капюшоном, оставляя лишь волю фантазии.
Аня трясла Энтони как пластиковый и пустой внутри манекен для дорогой одежды. Она ждала ответов, но он ей их не дал. Встал, отряхнулся, молча вышел из ее комнаты и заперся в туалете с телефоном.
Ты бы знал, как у меня крыша едет.
16:35
Эдик
Чё случилось, братан?
16:35
«Я только что выпрыгнул из окна и кинулся на курьера, потому что мне показалось, что...», – Энтони не стал допечатывать сообщение. Замер, выгрызая взором буквы на экране. Стоило отправлять это товарищу? Стоило делиться с ним своими переживаниями? Нагружать и без того загруженную лошадку своими психами?
Я еблан: выпрыгнул из окна и кинулся на курьера.
Но я не настолько еблан, мне показалось, что
курьер это Вуд.
13:37
Вампир проморгался. Время отправки сообщения сменилось обратно на четыре часа тридцать семь минут. Больная голова на фоне стресса выдала смену часового пояса. Эдмунд долго не писал, видимо, подбирал слова или вообще пропал на вызове. Ответ товарища пришел к вечеру.
Эдик
Он будет заяву писать?
17:40
Аня сказала, что не будет. Это какой-то ее кент.
Она ему объяснила, что я шиз со справкой,
и что у нас кредитов куча, и что мне нельзя в дурку.
Кароче, напела она ему нормально так. Вроде жить можно.
17:40
Эдик
А с чего ты ваще взял, шо Вуд может быть курьером?
17:41
Говорю же, обознался. Похож был, вот и принял.
Мне в последнее время он вообще везде мерещится
17:10
Эдик
С него там это, кольца спадали, а позади
оркестр бежал и серенады пел? Хддд
17:42
В том-то и дело, что нет. Это будто был он, но
из прошлого, понимаешь? Без колец, бус, очков, без
вырвиглазного наряда. Я схожу с ума.
Очень тяжело дается этот сраный вирус, чтобы они
все передохли уже и я вместе с ними.
В изоляции сложно, пиздец, так скоро
и на своих бросаться начну.
1777777:50000000
В глазах затроило. Энтони спрятал телефон и, хрустнув коленями, растянулся, насколько это ему позволял туалет. Аня стояла под дверью и много говорила. Она ругала его, костерила разными ругательствами и прикрывала своего знакомого, мол, повезло им, что тот не из тех, кто заявы катал. Он из тех, кто терпел.
Мобильник завибрировал:
Эдик
Если есть подозрения, значит, их надо проверять.
Ты не шиз, я-то точно знаю! Проверим, то, сё!
И мож чё-то найдём!
18:00
Сперва я хочу проверить Катю
18:01
Эдик
Кто это?
18:01
Прикалываешься? Катя, Сарина подружка и
моя одноклассница! Няня вашей дочери!
18:02
Эдик
И твоя одноклассница и Сарина подружка?
Уверен? Мож, ты с кем-то перепутал?
18:02
Керамическая плитка на полу разъехалась, и Энтони провалился в пропасть. Сердце схватил чей-то колючий кулак и сжал, выдавливая из него все соки. Ужас вспыхнул в груди расцветающим ядовитым цветком.
– Аня! Аня! – Энтони зачем-то забарабанил по двери, хотя сам ее и запер. – Аня!
– Что у тебя там? Бесы из толчка полезли?
– Аня, ты помнишь Катю? Помнишь ее?!
– Кого? Ты там сдурел, что ли, пока сидел? Выходи, тебе мама успокоительные передала!
Вампир помнил Катю. Помнил, как она лукаво улыбалась, как отводила взгляд, как кокетничала рядом с ним.
– Але, мам? Ты помнишь Катю? Девушка с розовыми волосами, приходила к на... К нам. Нет, ничего. Она... Она работала почтальоном, разносила квитанции, – начал врать Энтони, чтобы и Елизавета не посчитала его конченным психом.
Теперь от Кати не осталось и следа. Он заметался от угла в угол, как забитый хулиганами птенец. Энтони то подкидывало, то тошнило. Состояние менялось по щелчку.
– Багира. Проверь галерею, пожалуйста.
– «Пожалуйста»? Ты знаешь такие слова? – рассмеялась Беатрис в трубку. – Оказывается, ты умеешь унижаться! Что же я должна такого там найти?
– Ищу фото меню с восьмого марта, не могу найти, вроде ты фоткала.
Энтони трясло. Туалетная комната уменьшилась до размера спичечного коробка и сломала ему все кости. Но он сидел на холодном полу и давил на экран до темных пятен. Не то пот, не то слезы капали вниз. Громко.
– Не-а, у меня за восьмое число ничего нет. Тебя в интернете заблокировали, что ты найти не можешь? Знаешь же адрес, вбей в поиск! Или у тебя мозг атрофировался из-за одиночества? Слышала, что и так чердак подтекает! Давай там, тебе рано еще.
«Знаешь же адрес». Он знал адрес. Он был у Кати в гостях! Он поедет к ней и задаст все интересующие вопросы! Энтони слышал, как Аня откручивала петли двери. Вампир перестал отзываться, и сестра пошла на крайние меры. Во рту пересохло, голова кружилась.
Аня выволокла его за шиворот в коридор и окатила водой. Только тогда Энтони понял, что совсем ничего не чувствовал и не мог пошевелиться. Конечности не отзывались на мозговые импульсы. Сестра мелькала желтым всполохом.
Пространство расходилось на заплатки и сплеталось вновь вокруг вампира. Желудок выдавил обед к горлу, и Энтони вспомнил, что пересолил суп. Суп с морковкой, луком и крупой. Какая крупа была в супе? Сколько морковки он натер для зажарки?
– Не вздумай засыпать! – Аня выдернула его из транса. Энтони поднялся на локтях и выдохнул, казалось впервые за эти мгновения.
Вампир считал вздохи, пока сестра под чутким руководством Елизаветы с лестничной клетки, оказывала ему ненужную помощь. Он был в порядке. Физически. Возможно, просто устал. Морально его только что раздавило катком, а то, что осталось на липком асфальте, растащили голодные вороны.
Катя не могла быть плодом воображения. Он чувствовал ее прикосновения, слышал ее голос. Катя – настоящая, и вампир это докажет. Хотя бы самому себе. На его столе, в зале, где он спал и проводил карантинные дни, стоял кубик Рубрика. Единственное напоминание о Кате, розоволосой бестии в синей шубке.