Глава XVI
(Аделина)
Солнце безжалостно било в глаза, пробиваясь сквозь узкую щель между плотными шторами. Морщась, я перевернулась на другой бок, пытаясь спрятаться от назойливого света. Но он был неумолим, как и воспоминания о вчерашнем вечере.
Боже мой, что я натворила?!
Поцелуй. Этот чертов поцелуй! Он всплывал в памяти, обжигая щеки предательским румянцем. Эйден. Я целовала Эйдена. Да еще и позволяла ему целовать себя… Да еще и… Не хочу об этом думать!
Ненавижу! Ненавижу себя за эту слабость! Ненавижу его за то, что он смог меня… сломить? Одурачить? Наверное, и то, и другое. Как я могла так опростоволоситься? Спутать похоть с… чем-то еще? Да ни с чем! Это была ошибка. Крупная, непростительная ошибка.
Я вскочила с кровати, словно меня ужалила оса. В голове пульсировала одна мысль: нужно как можно скорее забыть об этом кошмаре. Сделать вид, что ничего не было. Он – ледяная глыба, я – неприступная крепость. Вернемся к привычному статус-кво. Легко сказать.
Взглянув в зеркало, я едва узнала себя. Глаза покраснели, волосы растрепались, а на губах… след от его поцелуев. Провела по ним пальцем, словно пытаясь стереть. Безуспешно.
«Ладно, Аделина, соберись! Ты же не какая-нибудь влюбленная дурочка, а студентка престижного лагеря и университета, будущий лидер!»
— 165 —
Я направилась в душ, надеясь смыть с себя не только грязь, но и остатки вчерашнего безумия. Под струями холодной воды ко мне вернулась привычная дерзость. Я снова Аделина – неприступная, саркастичная и совершенно недоступная для таких, как Эйден.
Выйдя из душа, я натянула на себя короткие джинсовые шорты, едва прикрывающие бедра, и обтягивающий белый топ на тонких бретельках, который идеально подчеркивал мою подтянутую фигуру. Пусть смотрят. Пусть облизываются. Но ни один из них не получит больше, чем взгляд.
Направляясь к выходу из корпуса, я столкнулась с парой своих первокурсниц. Они захихикали, заметив меня.
— Аделина, ты так свежо выглядишь! — съязвила одна из них, по имени Хлоя.
— Наверное, хорошо отдохнула, — поддакнула другая, Квита.
Я закатила глаза. Ну конечно же, они все знают. Слухи в этом лагере распространяются со скоростью света.
— Завидуйте молча, девочки, — огрызнулась я, стараясь сохранить невозмутимый вид. — И вообще, вам не кажется, что вместо перемывания костей, стоит заняться чем-нибудь полезным? Например, пойти потренироваться в стрельбе из лука. У вас же руки из жопы растут, насколько я помню.
Девочки смолкли, оскорбленно надув губки. Я удовлетворительно хмыкнула и направилась дальше, оставив их переваривать мой язвительный ответ.
В столовой царил привычный утренний хаос. Первокурсники сонные и помятые, третьекурсники, наоборот, бодрые и самоуверенные. И среди них, как всегда, он. Эйден.
Он стоял, облокотившись на стол, в простых серых спортивных штанах, немного приспущенных на бедрах, и черной футболке, которая обтягивала его мускулистое тело, как вторая кожа.
— 166 —
Под тканью отчетливо проступали рельефные мышцы груди и бицепсов, заставляя сердце пропустить удар. Его темные волосы были немного взъерошены, словно он только что проснулся, что придавало ему еще больше сексуальности.
Наш взгляд встретился. В его глазах мелькнуло что-то похожее на вызов и… желание. Он ухмыльнулся, словно прочитал мои мысли. Я отвернулась, стараясь не показывать ни малейшего интереса.
Взяла поднос, набросала туда пару тостов и стакан апельсинового сока. Есть не хотелось, но нужно было хоть что-то съесть, чтобы не упасть в обморок от нервного напряжения.
Нашла свободный столик в углу и уселась, делая вид, что увлечена своим завтраком. Но краем глаза я продолжала следить за Эйденом. Он что-то говорил своим дружкам, посмеиваясь и поглядывая в мою сторону. Черт бы его побрал!
Вдруг он встал и направился прямо ко мне. Все мое тело напряглось, как натянутая струна.
— Привет, куколка, — промурлыкал он, остановившись возле моего столика. Его голос был низким и хриплым, от чего по моей коже пробежали мурашки. — Как спалось?
Куколка? Да он издевается!
— Отвали, — процедила я сквозь зубы, не поднимая на него глаз. — И забудь о том, что было вчера. Это была ошибка.
Его ухмылка стала еще шире.
— Ошибка? Не думаю, — сказал он, наклоняясь ко мне так близко, что я почувствовала его горячее дыхание на своей шее и слабый аромат мускуса и чего-то еще, безумно притягательного. — Мне кажется, это было… волшебно.
Я вскочила со стула, опрокинув свой поднос. Тосты рассыпались по полу, а сок облил мне шорты.
— 167 —
— Волшебно?! — взвизгнула я, не обращая внимания на то, что все вокруг смотрят на нас. — Ты думаешь, это волшебно?! Ты думаешь, что после всего, что ты мне говорил, после всего, что ты делал, я поверю хоть одному твоему слову?!
Эйден отступил на шаг, приподняв брови.
— Аделина, успокойся, — сказал он, стараясь говорить как можно спокойнее. — Зачем так кричать?
— Я буду кричать, если захочу! — заорала я. — И запомни, Эйден, я не твоя «куколка»! Я – Аделина! И я не позволю тебе играть со мной!
Развернувшись, я выбежала из столовой, оставив его стоять посреди всеобщего внимания. Пусть думает, что победил. Но это только начало нашей войны. И в этой войне я не собираюсь проигрывать. Никогда.
Я неслась по коридору, чувствуя, как слезы жгут глаза. Черт, я не должна плакать! Но злость, обида и унижение душили меня изнутри. Нужно как можно скорее добраться до своей комнаты, переодеться и успокоиться.
Влетев в комнату, я захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной, пытаясь отдышаться. Скинула мокрые шорты, чувствуя, как холодит кожу. И тут раздался стук.
Замерла, прислушиваясь. Кто это может быть? После того скандала в столовой мне не хотелось никого видеть. Но стук повторился, настойчивее.
С опаской подошла к двери и приоткрыла ее, готовая в любой момент захлопнуть. И тут же пожалела об этом.
Эйден.
— 168 —
Он не дал мне опомниться. Рывком распахнул дверь, ввалился в комнату и прижал меня к стене.
— Я еще не закончил, Аделина, — прорычал он, глядя мне прямо в глаза.
Его губы накрыли мои, грубо и властно. Я попыталась сопротивляться, оттолкнуть его, но он был слишком силен. Его руки крепко держали меня, не давая вырваться.
Я должна остановить это! Но в голове словно что-то переклинило. Все мои принципы, вся моя гордость, все мое сопротивление – все рухнуло под напором его поцелуя. Я ответила ему, отчаянно и жадно, словно тонула и хваталась за соломинку.
Его язык проник в мой рот, исследуя каждый уголок, дразня и соблазняя. Его руки переместились на мою талию, прижимая меня к себе все сильнее. Его тело горело, и я чувствовала это тепло сквозь тонкую ткань моего топа.
Мир вокруг перестал существовать. Остались только мы, наши тела, наши губы, наша страсть… или безумие? Я уже не понимала, что происходит.
Вдруг раздался еще один стук в дверь.
Я вздрогнула и попыталась отстраниться от Эйдена, но он не отпускал меня. Его губы скользнули на мою шею, оставляя горячие поцелуи.
— Черт! — прошипел Эйден. — Кто там?
Стук повторился, настойчивее. Эйден, оторвавшись от моей шеи, посмотрел на меня с каким-то вызовом.
— Прячься, — прошептала я, отталкивая его в сторону ванной. — Быстро!
— 169 —
Он, нахмурившись, подчинился, скрывшись за дверью ванной комнаты. Я глубоко вдохнула, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце, и открыла дверь.
На пороге стояла Лилия, моя кураторша, молодая и энергичная девушка с добрыми глазами.
— Потревожила тебя? — спросила она с легкой улыбкой.
— Нет, что вы, — ответила я, стараясь говорить как можно спокойнее.
— Я пришла напомнить тебе, Аделина, про музыкальный факультет. Сегодня первокурсники с другого училища будут играть, приходи послушать. И да, кстати, Аделина: вам всем осталось всего два дня здесь отдыхать.
— Уже так быстро… — вырвалось у меня.
— Ахах, да. Ты, если что, можешь еще приехать к нам. Ладно, я побегу, меня ждут.
Лилия улыбнулась мне на прощание и ушла. Я закрыла дверь, прислонившись к ней спиной. Сердце все еще бешено колотилось.
— Она ушла? — раздался тихий голос из ванной.
Эйден вышел из ванной, оглядывая комнату с прищуром, словно оценивая обстановку. Его взгляд скользнул по моим растрепанным волосам, покрасневшим губам и остановился на моем взволнованном лице. В его глазах плясали чертята.
— Ну и ну, — протянул он, покачивая головой. — Я думал, в ванной комнате девушек только ароматические свечи и лепестки роз, а тут… целый арсенал! Ты что, готовишься к химической войне, Аделина? Что это за зеленая маска? Боюсь спросить, что она должна сделать с моим лицом… превратить в лягушку?
Я смотрела на него, как на идиота.
— 170 —
Неужели он сейчас серьезно? После всего, что произошло, он решил отпустить шуточки про мою косметику?!
Сукин сын!
— Заткнись! — прошипела я, чувствуя, как во мне закипает гнев. — И вообще, какого черта ты себе позволяешь?
— Позволяю? — переспросил он, притворно удивленно вскинув брови. — Ну, знаешь, дышать, говорить, шутить… Ах да, еще целовать сногсшибательных девушек. Кажется, это тоже входит в список.
Все, это была последняя капля. Мое терпение лопнуло, как перетянутая струна. Я бросилась на него с кулаками, не заботясь о последствиях.
— Ах ты ж… придурок самовлюбленный! — выкрикнула я, осыпая его ударами. — Думаешь, все так просто? Думаешь, можешь безнаказанно играть моими чувствами?!
Он, смеясь, пытался увернуться от моих атак, прикрываясь руками. Но я была слишком зла, чтобы остановиться. Мои кулаки обрушивались на его грудь, плечи, бицепсы, нанося (надеюсь!) ощутимый вред.
— Эй, эй, полегче! — воскликнул он, отступая назад. — Я же пошутил! Неужели ты совсем не понимаешь юмора?
— Юмора?! — взвизгнула я, нанося очередной удар по его плечу. — Да ты просто… невыносимый!
Я продолжала колотить его, пока он не поймал мои руки и не прижал их к своей груди.
Его смех стих, и в глазах появилось что-то другое… что-то более серьезное.
— Аделина, послушай, — сказал он, глядя мне прямо в глаза. — Я знаю, что вел себя как идиот. И я понимаю, что ты злишься. Но я не хотел тебя обидеть. Честно.
— 171 —
Я смотрела на него, пытаясь понять, искренен ли он. Его глаза казались честными, полными раскаяния. Но я все еще не могла полностью ему доверять.
— Тогда объясни, зачем ты это делаешь? — спросила я, стараясь унять дрожь в голосе. — Зачем ты все это затеял?
Он вздохнул и опустил глаза.
— Это сложно, — пробормотал он. — Я не знаю, как объяснить…
— Попробуй, — потребовала я. — Я заслуживаю знать правду.
Он поднял взгляд и посмотрел на меня с какой-то обреченностью.
— Хорошо, — сказал он. — Я попытаюсь. Но обещай, что выслушаешь меня до конца.
Я кивнула, чувствуя, как в животе нарастает напряжение. Что он собирается мне рассказать? И смогу ли я когда-нибудь ему простить?
Эйден глубоко вздохнул, словно собираясь нырнуть в ледяную воду. Он отпустил мои руки, но не отступил, продолжая смотреть прямо в глаза. В его взгляде читалась какая-то мрачная решимость.
— Ладно, — начал он, его голос звучал глухо и немного хрипло. — Раз уж ты хочешь знать правду… Правда в том, что я – ходячий пиздец.
Я нахмурилась, не понимая, куда он клонит.
— Что ты имеешь в виду?
Он усмехнулся, но в этой усмешке не было ничего веселого. Скорее, она напоминала гримасу боли.
— Ты же знаешь, как обычно рассказывают о тяжелом детстве? Типа, «меня никто не любил, мне не покупали игрушки, заставляли есть невкусную кашу»? У меня все было… немного иначе.
— 172 —
Он замолчал, словно собираясь с духом, а потом выпалил:
— Помнишь, как в фильмах показывают? Маленький мальчик, открывает дверь ванной, а там… его мать лежит в окровавленной ванне. Ну, у меня было именно так. Только это не кино, а, блять, моя жизнь.
Я отшатнулась, пораженная его словами. В голове всплыли обрывки фраз, услышанных случайно в коридоре университета, о его… семье.
— После этого мой отец… он просто сломался. Я стал для него постоянным напоминанием о том, что он потерял. Типа, ходячий укор. Знаешь, как говорят? «Спасибо, сынок, что ты есть, но лучше бы тебя не было». Ну, примерно так я себя и чувствовал.
Эйден провел рукой по волосам, словно пытаясь стряхнуть с себя воспоминания.
— Так что да, я вырос с ощущением, что я – какая-то ошибка. Что я не заслуживаю ничего хорошего. И знаешь, что самое забавное? Мне всегда нравились детективы. С детства читал про всяких Шерлоков Холмсов и Эркюлей Пуаро. Но вместо того, чтобы искать разгадки, я зацикливался на другом… на крови. Как она выглядит, как она пахнет, что чувствует человек, когда её теряет.
Он остановился, глядя в пустоту, и я увидела в его глазах что-то, что меня испугало. Что-то темное и глубокое.
— Не пойми меня неправильно, я не какой-то ёбнутый маньяк. Просто… меня всегда привлекало то, что отталкивает других. Может, потому что я сам чувствовал себя отталкивающе.
Эйден снова посмотрел на меня, на этот раз с какой-то мольбой в глазах.
— И вот, ты. Появилась такая вся… светлая, искренняя. И мне захотелось… ну, не знаю, проверить, что произойдет, если я коснусь этого света своей грязной рукой. Может быть, он потухнет. А может быть, он меня очистит.
— 173 —
Он замолчал, ожидая моей реакции. Я молчала, пытаясь переварить все, что услышала. Это было… слишком. Слишком много боли, слишком много мрака. И я не знала, что с этим делать.
— Так вот, Аделина, — закончил он с какой-то усталой усмешкой. — Теперь ты знаешь правду. Я – ебаный псих с травмированным детством и странными наклонностями. Делай с этим, что хочешь.
Молчание повисло в комнате, тяжелое и липкое, как патока. Я смотрела на него, как на экспонат в кунсткамере. «Ебаный псих с травмированным детством…» И этим он думал все объяснить? Замазать все свои выходки слоем жалобной истории?
— Ах ты, сукин сын! — выплюнула я, чувствуя, как поднимается новая волна ярости. — Ты думаешь, это все оправдывает?! Что теперь я должна тебя пожалеть и сказать: «Ох, бедняжка, как тебе не повезло в детстве! Ну ничего, я все прощу!»
Он усмехнулся, но усмешка вышла кривой и жалкой.
— Я ничего не оправдываю, Аделина. Просто говорю, как есть. Делай выводы.
— Выводы?! — взвизгнула я. — Да я уже давно сделала выводы! Ты – самовлюбленный, эгоистичный мудак, который любит играть чужими чувствами! И твоя «травма» тут ни при чем!
Я отвернулась, чтобы не видеть его лица. Мне было противно, горько и до ужаса обидно. Как он мог так поступить со мной? Как я могла в него влюбиться?
— Знаешь, — прошептала я, стараясь унять дрожь в голосе. — Я тебя ненавижу.
— Врешь, — ответил он, и я почувствовала, как он подходит ближе. — Ты меня обожаешь. Просто боишься это признать.
Я резко развернулась. Он стоял вплотную, его глаза горели каким-то странным, опасным огнем.
— 174 —
— Да пошел ты! — выпалила я, ткнув его пальцем в грудь. — Ты мне противен!
Он перехватил мою руку и притянул меня к себе. Я попыталась вырваться, но он держал крепко.
— Врешь, — повторил он, его дыхание опаляло мою кожу. — Ты же помнишь, как все было. Как мы целовались под дождем, как смеялись до утра, как…
— Заткнись! — прошипела я. — Это было давно и неправда!
— А помнишь ту ночь на пляже? Звезды, луна, ты и я…
— Заткнись, я сказала!
И тут он сделал то, чего я никак не ожидала. Он расхохотался. Громко, заразительно, до слез.
— Боже, Аделина, ты такая смешная, когда злишься! Прямо как маленький разъяренный котенок!
Я замерла, ошарашенная. Он издевается?
— Ты… ты придурок! — пробормотала я. — Я сейчас тебя…
Но не успела я закончить фразу, как он нагнулся и поцеловал меня. Дерзко, нагло, жадно. Я попыталась оттолкнуть его, но его губы уже владели моими. Его язык проник в мой рот, сплетаясь с моим. И, черт возьми, мне это нравилось.
Я ненавидела его, я презирала его, но мое тело предательски откликалось на его прикосновения. Это было безумие, это было неправильно, но я ничего не могла с собой поделать.
Наконец, он оторвался от меня, тяжело дыша.
— Видишь? — прошептал он, глядя мне в глаза. — Ты все еще моя девушка. Давно, навсегда и безоговорочно.
— Да пошел ты на хуй! — выдохнула я, пытаясь восстановить дыхание. — Я тебя ненавижу!
— 175 —
И прежде чем он успел что-либо ответить, я влепила ему пощечину. Звонкую, от души.
— И это тебе за все! — прошипела я, отвернулась и быстрым шагом направилась к двери.
— Куда это ты собралась? — услышала я его голос за спиной. — Вечер только начинается.
Я остановилась в дверях ванны и, не оборачиваясь, ответила:
— В душ. Смывать с себя этот ебаный кошмар.
И, хлопнув дверью, вышла типа из номера, оставив его одного в моей комнате, с полыхающим огнем и химией между нами. И с пониманием, что эта война все больше и больше становится. И что, скорее всего, я ее проиграю. Потому что, как бы я ни старалась, я все еще хотела его. Чертов псих.