Глава XV
(Эйден)
Твою мать! Твою мать! Не может быть! Неужели я влюбился в эту суку? Да нет! Нет!! Для меня все девушки — мрази, фальшивые секс-куклы, которых хочется… уничтожить. Я же их просто удовлетворяю и всё, потом кидаю, как ненужную перчатку.
Я откинулся на спинку кресла в своем номере, стараясь унять бешеный стук сердца. Образ Аделины, ее гордый взгляд, ее дерзкие слова – все это прожигало меня изнутри. Сладкая мука! Я перевернул полмира, чтобы ее найти. И вот она передо мной! А я… я стою как истукан, и не могу сдвинуться с места.
Эта девчонка – гребаный ураган. Она не такая, как остальные. В ее глазах – вызов, в ее движениях – грация хищницы. Она не боится меня. Наоборот, похоже, она намерена бросить мне вызов. И, черт возьми, это меня заводит!
Я провел рукой по волосам, пытаясь собраться с мыслями. Нет, это не любовь. Это одержимость. Жажда подчинить ее, сломить ее сопротивление. Показать ей, кто здесь главный.
Но, признаться честно, часть меня, самая темная и извращенная, хочет не сломить ее, а увидеть, как она сдается сама. Добровольно. Увидеть этот огонь в ее глазах, превратившийся в мольбу.
Я усмехнулся. И вот теперь у меня есть какая-то цель. И о ней она узнает потом.
— 152 —
***
(Аделина)
Первая экскурсия оказалась довольно интересной. Нас разделили на небольшие группы и к каждой прикрепили куратора – студента старшего курса, который хорошо знал территорию и историю лагеря. Мне досталась девушка по имени Лили. Она была очень милой и общительной, с копной рыжих волос и веснушками, рассыпанными по всему лицу.
Лили провела нас по самым живописным уголкам лагеря. Показала старую библиотеку, где хранились редкие книги и манускрипты. Рассказала о легендах, связанных с озером, расположенным в самом центре лагеря. Мы посетили мастерские, где студенты занимались различными ремеслами – от гончарного дела до резьбы по дереву.
Больше всего мне понравился художественный класс. Там было много света и простора, а на стенах висели картины, написанные студентами разных лет. Некоторые из них были действительно талантливыми.
Лили с энтузиазмом отвечала на все наши вопросы, рассказывала о лагерных традициях и мероприятиях. В конце экскурсии она вручила каждому из нас карту территории и список самых интересных мест, которые стоит посетить.
День пролетел незаметно. Я узнала много нового о лагере и его обитателях. Несмотря на то, что Эйден постоянно маячил у меня перед глазами, я старалась не обращать на него внимания и наслаждаться экскурсией.
— 153 —
Вечером я вернулась в свою комнату. Уже стемнело, и в помещении царил приятный полумрак. Я устало вздохнула, предвкушая возможность принять душ и отдохнуть. В комнате было прохладно, как-то по-особенному, успокаивающе. Я закрыла дверь и повернулась, чтобы включить свет, когда почувствовала, как кто-то прижимает меня к стене.
Сердце подскочило к горлу. Хотела закричать, но незнакомец словно предугадал мои намерения и зажал рот своей ладонью. От него исходил знакомый аромат духов, от которого по коже побежали мурашки.
— Куколка, я соскучился по тебе, — прошептал он, и начал осыпать мою шею поцелуями, заставляя с трудом сдерживать стоны.
— Подожди, Эйден, ты что здесь делаешь? — прошептала я, слегка отталкивая его от себя.
— Говорю, соскучился по тебе. Через окно залез. Ты где была? Эмм, классный шампунь.
— Я была на экскурсии. Прекрати вести себя так, как будто мы с тобой пара.
— Мы и есть пара. Или тебе того доказательства мало? Нужно другое? Эмми, могу исполнить.
— Прекрати меня облизывать, пожалуйста.
— Погуляем сейчас?
— Ты с друзьями не нагулялся? — огрызнулась я.
— Они тоже на экскурсии ездили и сейчас пошли гулять там, где есть выпивка.
— А ты что? Не идешь туда?
— Хочу с тобой время провести, куколка.
Я вздохнула.
— Ладно, пошли. Только попробуй что-нибудь по дороге сделать. Зашибу.
— 154 —
Эйден ухмыльнулся, но промолчал, следуя за мной к двери. Выйдя из комнаты, он взял меня за руку, переплетая наши пальцы. Я попыталась высвободиться, но он лишь сжал мою ладонь сильнее.
— Не дергайся, куколка, — прошептал он, склонившись к моему уху. — Просто дай мне побыть рядом.
Я тяжело вздохнула и перестала сопротивляться. Мы шли по территории лагеря, погруженной в ночную тишину. Лишь вдалеке слышались приглушенные голоса и смех. Эйден вел меня к морю, словно знал, куда я хочу пойти.
Вскоре мы оказались на небольшом пляже. Ночной теплый ветер играл с нашими волосами, донося запах соли и водорослей. Волны мягко накатывали на берег, создавая успокаивающий шум. Мы уселись на лавочку, расположенную неподалеку от кромки воды.
Эйден достал вейп и сделал затяжку, выпуская клуб дыма в ночное небо. Я отвернулась, наслаждаясь шумом волн и свежим морским воздухом.
— Знаешь, когда я смотрю на море, вспоминаю своих погибших родителей, — вдруг сказала я, нарушая тишину.
— А что с ними произошло? — спросил Эйден, выдыхая дым. Его голос звучал на удивление мягко и спокойно.
— Погибли в авиакатастрофе… — тяжело произнесла я. — Я помню этот день. Когда мои родители погибли в авиакатастрофе, я осталась наедине с величественным, но тоже хрупким миром бабушки. Она была моим светом, моим утешением. Каждый день мы проводили вместе, и я ощущала, что ни в чем не нуждаюсь, пока она была рядом.
Пауза. Я сглотнула ком в горле, вспоминая прошлое.
— Но внезапная ее смерть стала для меня ударом, от которого я долго не могла оправиться.
— 155 —
Попав в детдом, я впервые ощутила холод, который пронизывал не только мое тело, но и душу. Я замкнулась в себе, прятаясь от мира, который казался чужим и жестоким. Однако однажды, в этом мире невидимых рутин, я встретила его. Мы стали играть — и в его смехе я услышала отзвук счастья, которого так не хватало. С каждым днём, несмотря на обстоятельства, я постепенно возвращала себе уверенность и способность чувствовать тепло. Наконец, я осознала, что могу быть не одна.
Я замолчала, смотря на темную гладь моря.
— Вскоре моя радость была снова разрушена. В один из прекрасных дней моего друга удочерили, и я осталась одна, вновь погружённая в бездну одиночества. Каждый уголок детдома напоминал мне о том, кого я потеряла, и я чувствовала, как старые страхи возвращаются. Окружающий меня мир стал казаться ещё более холодным и чуждым.
Эйден молчал. Я чувствовала его взгляд на себе, но не решалась повернуться. Мне было страшно увидеть в его глазах жалость или сочувствие. Я не хотела, чтобы он меня жалел. Хотя этот ублюдок не умеет жалеть.
***
(Эйден)
Внутри меня что-то дрогнуло. Я знал, что у этой девчонки нелегкая судьба, но не представлял, насколько все плохо. Она рассказала о своих потерях с такой болью, что у меня сжалось сердце.
Я всегда считал себя неуязвимым. Думал, что ничто не может меня задеть.
— 156 —
Но сейчас я чувствовал, как что-то меняется внутри меня. Эта девчонка… она пробила броню, которую я так тщательно выстраивал вокруг себя.
Я смотрел на нее и видел не дерзкую и самоуверенную красотку, а раненую птицу, которая отчаянно пытается взлететь. И мне вдруг захотелось ей помочь. Захотелось защитить ее от всего мира.
Сделал еще одну затяжку вейпом, стараясь скрыть свои эмоции. Нет, это глупость. Я не могу позволить себе слабину. Я не должен ни к кому привязываться.
Но я уже привязался. И это пугало меня больше всего.
***
(Аделина)
Долгая тишина повисла между нами, нарушаемая лишь плеском волн. Я чувствовала себя уязвимой, словно обнажила перед ним свою душу, а он просто сидит и молчит, наслаждаясь моим откровением, как очередным представлением.
— Что молчишь? Нечего сказать? — огрызнулась я, стараясь скрыть дрожь в голосе.
Эйден медленно повернул голову и посмотрел на меня. В его глазах не было ни жалости, ни сочувствия, лишь какая-то странная смесь понимания и… чего-то еще, чего я не могла понять.
— Сказать есть что, — тихо ответил он. — Но ты не захочешь это услышать.
— Да ладно? Неужели ты способен на что-то кроме пошлых шуток и самолюбования?
— 157 —
— Я способен на многое, куколка. Просто ты этого не видишь.
— Не вижу? Да я насквозь тебя вижу, Эйден. Ты — избалованный мажор, который привык получать все, что захочет. Ты играешь с людьми, как с игрушками, и тебе плевать на их чувства.
— Может быть, ты и права, — пожал плечами Эйден. — Но ты тоже не ангел, Аделина. Ты прячешься за маской неприступности, но я знаю, что под ней скрывается ранимая и одинокая девушка.
— Заткнись, — прошипела я, чувствуя, как гнев захлестывает меня. — Ты ничего обо мне не знаешь.
Я резко встала с лавочки и направилась прочь от пляжа.
— Куда ты? — крикнул Эйден мне в спину.
— Подальше от тебя, — ответила я, не оборачиваясь.
Я шла быстро, почти бежала, стараясь убежать от его слов, от его взгляда, от его присутствия. Как же он меня бесит! Этот самодовольный, наглый… ублюдок.
Но чем дальше я уходила, тем сильнее чувствовала, как меня тянет обратно. Как будто между нами была какая-то невидимая связь, которую я не могла разорвать.
Остановилась, тяжело дыша. Он наверное сейчас там стоит и смотрит мне в след. Ну и пусть! Я сильная. Я справлюсь.
Внезапно почувствовала, как кто-то хватает меня за руку и разворачивает к себе. Передо мной стоял Эйден, его глаза горели каким-то странным огнем.
— Отпусти меня, — прорычала я, пытаясь вырваться.
— Нет, — твердо ответил он. — Я не отпущу тебя, пока ты не выслушаешь меня.
— Мне нечего тебя слушать.
— 158 —
— А мне есть что тебе сказать. Ты думаешь, я не понимаю, что ты чувствуешь? Ты думаешь, я не знаю, что такое одиночество?
Я замерла, пораженная его словами. Неужели он действительно меня понимает?
— Знаешь? — переспросила я, с сомнением глядя на него.
— Да, знаю. Потому что я сам был таким же. Я тоже потерял близких людей. Я тоже чувствовал себя одиноким и никому не нужным.
Я смотрела на него и видела в его глазах отражение собственной боли. Впервые за долгое время я почувствовала, что не одна.
— Но ты же… у тебя же все есть, — пробормотала я. — Ты популярен, у тебя много друзей…
— Это всего лишь маска, Аделина. Маска, за которой я прячусь от самого себя.
Он отпустил мою руку и сделал шаг назад.
— Я знаю, что ты меня ненавидишь. И, наверное, я этого заслуживаю. Но я хочу, чтобы ты знала, что я не такой плохой, каким кажусь.
Я молчала, не зная, что сказать.
— Давай просто попробуем, — предложил Эйден. — Давай забудем обо всем, что было раньше, и начнем все сначала. Просто проведем вместе немного времени. Без ненависти, без злости. Просто… как друзья, то есть пара.
Я посмотрела на него и увидела в его глазах искренность. Может быть, он действительно изменился? Может быть, он заслуживает второго шанса?
— Ладно, — тихо ответила я. — Попробуем.
— 159 —
Внезапно я почувствовала знакомый аромат его одеколона, теплый и обволакивающий, от которого по коже побежали мурашки. Он стоял так близко, что я чувствовала его дыхание на своей щеке.
«Что он делает?» — пронеслось у меня в голове, но тело уже перестало мне подчиняться. Я завороженно смотрела в его темные глаза, полные какой-то странной тоски и… желания?
Эйден медленно наклонился ко мне, его губы оказались всего в нескольких миллиметрах от моих. Я почувствовала, как сердце бешено колотится в груди, а в животе разливается приятное тепло.
Все мои принципы, вся моя ненависть и злость в один миг испарились, оставив меня один на один с этим обжигающим желанием.
Я знала, что это неправильно, что я должна оттолкнуть его, но не могла пошевелиться.
И в тот момент, когда его губы коснулись моих, я сдалась. Я ответила на его поцелуй, вкладывая в него всю свою боль, всю свою тоску, всю свою страсть.
Поцелуй был нежным и робким, словно он боялся меня спугнуть. Но постепенно он становился все более уверенным и требовательным, заставляя меня забыть обо всем на свете.
Его руки обхватили мою талию, притягивая меня ближе к себе. Я почувствовала его сильное тело, прижатое к моему, и выпустила тихий стон.
И тут, словно в каком-то трансе, я, совершенно не осознавая, что делаю, обвила руками его шею и придвинулась к нему еще ближе, садясь прямо к нему на колени.
***
(Эйден)
— 160 —
Я не мог поверить, что это происходит на самом деле.
Я целовал ее, Аделину, ту самую девушку, которая еще недавно ненавидела меня всем сердцем, и я ее.
И она отвечала мне. На удивление.
Ее губы были мягкими и сладкими, словно мед. Я целовал ее нежно, стараясь не спугнуть, но в то же время чувствовал, как внутри меня разгорается огонь.
Когда она обвила руками мою шею и села ко мне на колени, я чуть не потерял контроль. Ее тело прижалось к моему, и я почувствовал, как все мои чувства обострились до предела.
Я отстранился от нее на мгновение, чтобы посмотреть в ее глаза. В них не было ни ненависти, ни злости, лишь какое-то странное, пьянящее желание.
— Аделина… — прошептал я, не в силах оторвать от нее взгляда.
— Молчи, — ответила она, прижимаясь губами к моей шее. — Просто целуй меня.
И я снова поддался ее чарам, забыв обо всем на свете. Мы целовались долго, страстно, жадно, словно пытались утолить голод, который мучил нас обоих.
Между поцелуями я успевал шептать ей нежные слова, говорить о том, как она красива, как она мне нужна. И она отвечала мне тем же, шепча что-то несвязное в мои губы.
Я чувствовал, как ее руки блуждают по моей спине, под рубашкой, вызывая во мне дрожь. Я хотел большего, но понимал, что не могу ее торопить, наверное. Я должен быть осторожным, чтобы не разрушить то хрупкое доверие, которое между нами возникло. Я медленно опустил руки на ее бедра, сжимая их в своих ладонях. Она вздрогнула, но не отстранилась.
— 161 —
— Ты… сводишь меня с ума, — прошептал я, чувствуя, как теряю рассудок.
— Я знаю, — ответила она, и снова поцеловала меня.
***
(Аделина)
Мы сидели так на берегу моря, окруженные лишь ночной тишиной и шепотом волн. Казалось, что весь мир перестал существовать, остались только мы двое, объединенные этим безумным желанием.
Эйден нежно целовал мою шею, спускаясь все ниже и ниже. Я чувствовала его горячее дыхание на своей коже, и стонала от удовольствия.
— Я хочу тебя, куколка, — прошептал он мне на ухо. — Очень сильно хочу.
Я молчала, не зная, что ответить. Часть меня хотела отдаться ему прямо здесь и сейчас, забыв обо всем на свете. Но другая часть боялась. Боялась, что это всего лишь мимолетное увлечение, что он использует меня и бросит, как это делал с другими.
— Пожалуйста, скажи что-нибудь, — взмолился Эйден, отстраняясь от меня. — Я не хочу делать то, чего ты не хочешь.
Я посмотрела в его глаза и увидела в них искренность и… страх? Неужели он тоже боится?
— Я… я не знаю, — пробормотала я, чувствуя себя растерянной и испуганной. — Я боюсь.
Эйден нежно провел рукой по моей щеке.
— 162 —
— Я понимаю, — сказал он. — Я тоже боюсь. Но я обещаю тебе, что не причиню тебе боли. Я буду осторожен. Я сделаю все, что ты захочешь.
Я посмотрела на него и увидела в его глазах такую нежность и заботу, что все мои страхи на мгновение отступили.
Может быть, я ошибаюсь насчет него? Может быть, он действительно не такой, каким кажется? А если он играет?
Я взяла его лицо в свои ладони и нежно поцеловала его.
— Просто… будь со мной, — прошептала я. — Будь со мной сейчас.
И он был со мной. Всю ночь.
***
(Эйден)
Вся эта слащавая чушь, что я ей наплел под луной… Господи, самому противно вспоминать. «Не причиню боли», «буду осторожен». Смешно, блять! Аделина поверила каждому слову, как наивная дурочка. Идеально. Именно так и должно быть.
На самом деле, я презирал ее. С самого первого дня, как только увидел эту высокомерную сучку. Она думала, что лучше меня? Что имеет право смотреть свысока? Я покажу ей, где ее место. Уничтожу ее медленно и сладко, так, что она сама будет умолять о пощаде.
Я хотел ее той ночью, конечно. Хотел довести до точки, а потом бросить, как старую игрушку. Но я не идиот. Зачем пугать добычу, когда она сама идет в ловушку? Теперь она моя. Она верит мне. А это значит, что я могу делать с ней все, что захочу.
— 163 —
Она думает, что я ее люблю? Пусть думает. Это только облегчит мою задачу. Я буду играть роль идеального парня до тех пор, пока не придет время нанести решающий удар. И тогда она поймет, что такое настоящая боль.
Я умею скрывать свое истинное лицо. Это мой талант, мое проклятие. Я могу быть кем угодно, когда угодно. И Аделина увидела лишь ту маску, которую я захотел ей показать. Она думает, что знает меня? Она не знает обо мне ничего.
И, да, я не хочу, чтобы она ушла. Не сейчас. Я еще не наигрался. Расстаться со мной навсегда? Глупая. Такие, как я, не отпускают просто так. Я буду преследовать ее до конца ее дней, если она посмеет меня предать. Она принадлежит мне, и только я решу, когда ей уйти.
Я буду нежным и заботливым. Буду говорить ей сладкие слова и дарить подарки. Буду окружать ее любовью и вниманием. А за этой маской будет скрываться хищник, который ждет своего часа. И этот час обязательно настанет. Аделина заплатит за все. За свою надменность, за свою красоту, за то, что посмела вызвать во мне это… безумие и…