Глава 12
Аня
Трудности порождают в человеке способности,
необходимые для их преодоления.
— Где папа и мама? — Слава уже который раз забегает на кухню, задавая один и тот же вопрос.
— Скоро приедут. — Как и в прошлые разы отвечаю я, ставя круглый стеклянный противень с дольками картофеля в духовку. К приезду родителей должно будет приготовиться. Потом быстренько настрогаем с мамой салатов и можно будет садиться за стол.
— Ты так уже говорила, а они еще не приехали. — Обиженно поджимает губы брат. Обтирая руки о полотенце, подхожу к нему и взъерошиваю густую копну темных волос.
— Слав, ну я же не экстрасенс, не могу точно что-то знать. — Этот недовольный мальчишка продолжает дуться на меня как мышь на крупу. — А знаешь, что? Давай позвоним маме и узнаем. Может, они уже во двор заезжают.
— Давай! — Слава попрыгунчиком ускакивает за телефоном и передает его мне. Садимся за стол, нажимаю на вызов и включаю громкую связь.
Мама отвечает почти сразу:
— Алло?
— Мам, когда вы приедете?! — Восклицает братишка, вскакивая со стула.
— У нас уже почти все готово. — Поддакиваю я.
— Скоро! — Раздраженно отвечает родительница. Представляю ее недовольное лицо. Ей никогда не нравилось, когда она за рулем и ей звонят.
— Спокойствие, только спокойствие, дорогая. — Телефон перехватывает папа. — Мы уже в городе. Минут через двадцать будем дома. Тут ужасная пробка. Если бы пораньше с дачи выехали, были бы уже дома. — Непринужденно рассказывает папа, а мама в это время, сто процентов, пыхтит и дуется.
— Хорошо, тогда ждем. — Отвечаю, собираясь отключаться. Папа утвердительно мычит и сам сбрасывает. Слава, удовлетворив свое любопытство, сбегает в гостиную – смотреть мультики, а я остаюсь на месте.
Раньше, когда меня только удочерили, наши отношения с мамой были лучше. Приемные родители давно мечтали о ребенке, но судьба распорядилась иначе. После долгих раздумий они решились на ответственный шаг – удочерение. И вот, в их жизни появилась четырнадцатилетняя я. «Хрупкая и немного потерянная девочка с печальными глазами», - как рассказывал папа.
Они окружили меня заботой, стараясь наверстать упущенное. Я, в свою очередь, тянулась к ним, как росток к солнцу. Помогала по дому, хорошо училась, стараясь этим отплатить за их доброту.
Я всегда больше тянулась к папе. Он был терпеливым, внимательным и всегда находил время, чтобы поговорить с мной, выслушать тревоги и поддержать. Он учил меня водить машину, помогал с домашним заданием и просто был рядом, когда мне было нужно. Он стал для меня настоящим отцом, тем человеком, которого мне так не хватало.
Мама тоже старалась быть хорошей матерью для меня, но ей это давалось сложнее. Она была более строгой и требовательной, часто переживала по мелочам, и иногда ей не хватало терпения. Я чувствовала это и старалась не расстраивать ее, но между нами всегда оставалась какая-то дистанция.
Ситуация усугубилась, когда родился Слава. Мама, уставшая от бессонных ночей и новых забот, стала чаще раздражаться и срываться на меня. Ей казалось, что я недостаточно помогаю по дому, что я недостаточно люблю маленького братика, что вообще слишком много внимания требую.
Ссоры между нами стали происходить все чаще и чаще. Мама упрекала меня в неблагодарности, а я, в свою очередь, чувствовала себя ненужной и лишней в этом доме. Я все больше времени проводила наедине с собой, погружаясь в свои мысли и переживания.
В эти сложные времена единственной опорой для меня оставался папа. Он видел, как страдает его приемная дочь, и старался меня поддерживать. Он разговаривал с мамой, убеждая ее быть более терпимой и понимающей ко мне.
Папа всегда был на моей стороне и до сих пор на ней остается. Я считаю его другом, советчиком и защитником. Именно он помог мне пережить этот трудный период.
Сейчас отношения с мамой ухудшились, но я все равно ее очень люблю и благодарна ей за все.
Телефонный звонок вырвал меня из мыслей.
«Мама».
— Алло? Вы уже приехали? Нужно встретить?
— Здравствуйте. — Прохрипел незнакомый мужской голос. — Это Анна?
— Да, я слушаю. Кто это? — Сердце ускорило ритм, предчувствуя что-то плохое.
— Меня зовут Андрей. Я... Я звоню вам по поводу ваших родителей.
На секунду сердце остановилось, а потом забилось в два раза быстрее. С ними что-то случилось?
— Где мама? Почему вы звоните с ее телефона?! — Тревога нарастала с каждой секундой.
— Понимаете... Это... Трудно объяснить по телефону. Но...— Мужчина замялся. — Ваши родители попали в аварию.
Холодный пот выступил у меня на лбу, а руки затряслись. Мне с трудом удавалось удерживать телефон у уха.
— В какую аварию? Они в порядке? Они в больнице?
Я не могла пошевелиться, меня словно парализовало.
— К сожалению, нет. — Голос Андрея дрогнул. — Они... Они поехали на красный свет и столкнулись с КАМАЗом. Анна, простите меня, но... Они погибли.
И я словно падаю в глубокую пропасть.
Вздрагиваю и просыпаюсь. Слезы обжигают щеки, стекая по подбородку на подушку.
— Мама, папа... — Волна горя и боли захлестывают с головой. Рыдания вырываются из груди, а я глушу их, кусая край одеяла. Лишь бы не разбудить Славу. Не хочу, чтобы он снова видел мои слезы. Не хочу напоминать ему о том дне рождения, в который он потерял обоих родителей.
Немного успокоившись, аккуратно заглядываю в комнату брата. Он спит, мирно посапывая в подушку. Поправляю сползшее на пол одеяло и укутываю его, чтобы не замерз. Так же тихо ухожу, прикрывая дверь.
По пути на кухне твердо решаю, что сегодня мы проведем время вместе. Отпрошусь с пар и пойдем по магазинам. Ничего страшного не будет, если воспользуюсь кредиткой.
Открываю чат с куратором и бросаю взгляд на время. Восемь тридцать утра. Быстро печатаю сообщение.
«Здравствуйте. Меня сегодня не будет, брат приболел».
Не подходит. Зачем врать на счет Славы, итак известно, что у нас проблемы.
Стираю и набираю новое.
«Здравствуйте. Плохо себя чувствую, не приду на пары».
Тоже не то. Справку придется нести, а ее не так просто получить, если нет никаких признаков болезни.
Снова все удаляю.
Анна Кайль: Здравствуйте. Не будет по семейным обстоятельствам.
Пойдет.
Открываю шторы, впуская первые лучи рассветного солнца. За окном только-только начинает светать.
Желудок предательски заурчал, напоминая о себе. Открываю холодильник в надежде найти что-то вкусное. Но увы. На полке початая палка копченой колбасы и кусок полутвердого сыра, а в дверце пару куриных яиц.
Вот и весь праздник.
В голове промелькнула череда неинтересных вариантов: просто колбаса, просто сыр, просто яйца... А может бутерброды? Точно! Сделаю горячие бутерброды.
Я с энтузиазмом принялась за дело. Достала батон, который вчера забыла убрать в хлебницу. Он был немного черствый, но для бутербродов самое то! Нарезала ломтики, стараясь сделать их одинаковой толщины.
Затем взялась за начинку. Колбасу - тоненькими кружочками, сыр - натерла на крупной терке. Яйца разбила в миску, добавила щепотку соли и перца, и взбила вилкой до однородности.
Уложила ломтики батона на противень, застеленный пергаментом. На каждый кусочек хлеба щедро выкладываю колбасу, посыпаю сыром, а сверху поливаю яичной смесью. Запах копченой колбасы приятно щекочет ноздри, предвещая аппетитный завтрак.
Разогрев духовку до нужной температуры, аккуратно помещаю противень внутрь. Заглядывая через стеклянную дверцу, наблюдала, как сыр плавится и аппетитно пузырится, а яичная смесь румянится, превращаясь в золотистую корочку.
Запах, наполнивший квартиру, был просто божественным. Наконец, долгожданный звонок возвестил о готовности. Оставляю бутерброды в приоткрытой духовке. Думаю, Слава оценит мой аппетитное творение. Тяжело будет его будущей жене, когда старшая сестра все время старается удивить его кулинарными шедеврами.
Улыбаясь своим мыслям, иду умываться. В зеркало на меня смотрят припухшие и красные от слез глаза. Нос, кстати, недалеко ушел. Такой же опухший и красный. Это безобразие спасет только косметика.
Бужу Славу и зову завтракать. Маленький заспанный котенок прибегать спустя пару минут и сразу хватает один из бутербродов, которые я выкладываю с противня на тарелку. Улыбаюсь и завариваю нам чай в специальном фарфоровом чайнике. За такой чай я готова душу продать.
— Выспался? — Между делом спрашиваю я. Слава отрицательно машет головой, усердно пережевывая завтрак. — Подожди чуток, скоро чай готов будет.
Поднимаю крышечку чайника и перемешиваю напитавшиеся водой листочки. Кипяток стремительно темнеет. Разливаю его по чашкам и ставлю на стол вместе с большой тарелкой бутербродов.
— А знаешь, что? — Вопросительно поднимает на меня глаза. — Пойдем сегодня по магазинам? Погуляем и повеселимся. М? Как на это смотришь? — Стараюсь выкинуть недавний сон из головы и искренне радоваться возможности провести время вместе.
Слава утвердительно кивает и даже немного улыбается. Мы со всем справимся, потому что мы есть друг у друга. Когда мне тяжело, я всегда напоминаю себе о том, что если я сдамся – лучше не станет.
***
Рассматриваю черные детские зимние ботинки, а потом обращаю внимание на их ценник и ставлю обратно. Туда что, золото вшили? Или, может, их носил сын Филиппа Киркорова? А в том, что их кто-то носил – я не сомневалась. Выглядели они весьма не очень – потрепанные, потертые, кое-где следы клея. За такую цену их точно никто не купит.
Слава дергает меня за руку, указывая на другую пару обуви. Рассматриваю их. Уже лучше. Намного. Целые, теплые, красивые. На зиму самое то. Поворачиваю ценник. И цена приемлемая.
— Ну-ка, какие тут есть размеры... — Щурюсь в поисках кружка с цифрой двадцать девять. Двадцать пять, двадцать восемь, тридцать. Ого, даже тридцать шестой есть. Ага, вот и двадцать девятый.
Беру коробку и, усадив Славу на оранжевый круглый пуфик, помогаю переобуться. Ботинки сели как влитые.
— Пройдись. Удобно?
Обойдя один ряд с детской обувью, возвращается обратно и кивает.
— Ну все, значит, берем.
Походив еще около часа по магазину детских вещей, закидываем в корзину пару футболок с супер героями, которые очень понравились брату, теплые штаны с начесом, несколько пар махровых носочков. Еще руках Слава держит зимнюю куртку, а я несу еще и шуршащие штаны на синтепоне. Из синего комбинезона он почти вырос, на эту зиму уже не хватит.
Расплачиваюсь кредиткой, твердо решая брать дополнительные смены в кафе. Если придется, и ночные. Иначе удачи не видать.
После удачного шопинга мы отправились в кинотеатр. Мультфильм оказался просто потрясающим! Яркие краски, захватывающий сюжет, забавные персонажи. Слава то улыбался до ушей над проделками главного героя, то переживал за него, нервно сжимая шапку, лежащую у него на коленях.
В одной из трогательных сцен Слава обнял меня, насколько это было возможно, учитывая перегородки между сидениями. Он настолько был впечатлен, что даже забыл про попкорн, который держал в руках. Я растрогалась и приобняла его в ответ. Мой любимый братишка.
Выходя из кинотеатра, Слава крепко держал меня за руку и улыбался. И я улыбалась, радуясь его улыбке.
Кидая взгляд на цифры на экране телефона, замечаю сообщение от Леши.
Леша: Как делишки у моей малышки?
Анюта: Что за похабные шутки? *смеющийся смайлик*
Леша: Просто хочу, чтобы ты улыбалась.
Леша: На парах?
Анюта: Нет. Гуляем со Славой по торговому центру.
Леша: О, я как раз тут недалеко. Сейчас подъеду.
Ничего не отвечаю на это сообщение, блокируя телефон.
Как бы мне не хотелось провести время только с братом, Лешку отталкивать мне тоже не хотелось. Кроме этих двоих парней у меня никого нет, поэтому я стараюсь не терять надежду на то, что они когда-нибудь поладят. Если не ради себя, то хотя бы ради меня.
— Слав, сейчас Леша приедет. — Замечаю, как улыбка сползает с лица брата. — Не дуйся, пожалуйста. Я очень хочу, чтобы вы подружились.
Слава угрюмо кивает, закрываясь от меня. От былой радости не осталось и следа.
Леша вскоре приезжает и находит нас у фонтана. Обнимает меня, а потом здоровается с хмурым Славой и подает ему руку. Слава сразу же прячет руки в боковые карманы комбинезона, неприязненно смотря на Лешу.
Леша не настаивает и оставляет его в покое.
Чтобы как-то скрасить напряженную обстановку, предлагаю посидеть в кафе. Леша легко соглашается, а Слава продолжает дуться, но идет следом, держа меня за руку. Я не зря выбрала любимое кафе, планирую хоть немного задобрить братишку и все же сгладить угол их вражды.