Всё, что из Австралии, призвано вас убить

Вечером, сидя дома с ноутбуком, на котором я включил дораму, было принято решение. Вот прямо где-то на середине какой-то там серии, под очередной кусочек шикарной, хрустящей курочки, в голову пришла отличная мысль — игнор. Просто брать и игнорировать этого приёмного сына солнечной Австралии. Да, именно приёмного! Потому что не мог он быть родным. Либо Австралия просто дала сбой на охуенности, но в это ни за что не поверю, ибо статистика слишком уж непоколебима. Продолжая разгонять идею тотального игнорирования, я сходил в душ, а потом улёгся и с улыбкой завернулся в одеяло. Кками — мой пушистый и самый любимый пёсик — прыгнул ко мне. Так мы и уснули. Он — у меня под боком, а я — почёсывая его мягкую шёрстку.

Утром встал в шикарном расположении духа. И никакие Ли Феликсы на сегодняшней тренировке мне настроения не испортят! Сварганив на завтрак кофе и тосты с творожным сыром и красной рыбкой, я уселся за стол. Мобильник засветился уведомлением: в наш общий чат Минхо добавил Феликса. Я быстро переименовал того на «Динго», и принялся читать кучу сообщений. Ничего особенного. Просто приветствия нового участника, адрес студии, куда ему надо приехать, и время.

Я выгулял Кками на площадке для собак во дворе нашего дома. А потом переоделся в светлые широкие джинсы с футболкой, уложил волосы (пофиг, что на тренировке всё развалится) и собрал одежду, в которой буду тренироваться. Телефон пиликнул.

[11:43] Динго
«ребят, как насчёт кофе? я угощаю :)»

Закатив глаза, почитал входящие от ребят, которые решили не отказываться от халявы. Я же отвечать ничего не стал. Он подлизывался, ну вот сто процентов. И никакого кофе мне от него не надо! Сам куплю.

Ладно, настроение всё-таки немного испортилось. Спускаясь на лифте, в котором играла ненавязчивая мелодия, я немножко бесился. И мне самому от себя противно стало. Никогда же не был таким вот козлом, который триггерился из-за каждого действия человека. Да, я мог переходить в режим суки по щелчку пальцев, только делал это по необходимости. Но моё эго не скребло потолок, и в целом я, хоть и драматичный, но вполне себе адекватный. А тут ощущение такое, будто я самая сварливая бабка, которая всех подряд обзывала проститутками и просила пояснить за якобы откровенный шмот. К решению игнорировать приплюсовалось решение не говниться. Хотя бы попытаться, ибо Феликсу даже не нужно стараться, чтобы моя сучесть дала о себе знать.

Я сел в машину и вырулил на улицу из подземной парковки. Тачку — красный Range Rover Evoque — купил сам: без мам, пап, кредитов и, упаси боже, отсосов (нет, отсосать — это благое дело, но не за что-то). И машину свою очень любил. Удобная, классная и пиздецки стильная. Можно сказать, что я с неё буквально пылинки сдувал и абы кого в салон вообще не пускал. Только ограниченному кругу лиц можно со мной ездить: ребята из группы, близкие друзья и родители. Всё. Кками не в счёт — это моя пушистая душа. Не снобизм двигал мной, просто не хотелось, чтобы салон засрал какой-нибудь неряха. А этим людям и одной собаке я доверял.

По пути заскочил за кофе и брауни. Кофейня была прямо напротив студии, так что забрав покупку, через несколько минут я уже шагал по коридору к нужному залу. Наша студия реально крутая. Мы перебрали кучу вариантов, прежде чем найти эту: с отличными залами, комфортными раздевалками, душевыми, и, главное, офигенной аудиосистемой. Музыка ощущалась буквально всем телом, когда лилась из местных колонок. Я распахнул дверь и огляделся. Уже все в сборе, кроме, конечно же, Сана, который опаздывал. Не опять, а снова. Мы привыкли, но надо бы предложить Минхо, чтобы Сану говорили о времени, которое раньше нужного. Может, хоть так будет приходить тогда, когда надо. Ребята скучковались на полу в центре зала и знакомились с Феликсом поближе. Тот им что-то сказал, и все захохотали. Надо же, спелись уже.

— Всем привет! — протянул я и поставил кофе с пакетиком, где лежали брауни, на тумбу.

— Оу, ты взял кофе? А я купил на всех. В чате же писал, — проговорил с пола Феликс.

Застегнув спортивную сумку, из которой достал тренировочные штаны и футболку, я обернулся. На лице Феликса играла странная улыбка. Она... добродушная? Чего? Я моргнул, а потом в показательной ослепительности улыбнулся в ответ и соврал:

— Не заметил.

И быстро ретировался в раздевалку. В голове обезьянка колотила в тарелочки. Где тот австралийский утырок, который мог только светить самовлюблённостью и облизывать взглядом? Почему вместо него вроде как нормальный парень? Мотнув головой, я скинул джинсы и влез в спортивки. Вот же актёрище. Ну по-любому просто пытался втереться в доверие. Надев футболку, я мысленно сосчитал до десяти, попредставлял горные ручьи и буддийские храмы, напоминая себе: главное, не говниться и ловить дзен. С этими мыслями и вышел из раздевалки.

Сан всё ещё не пришёл, так что к тренировке никто не приступил. Ребята пили кофе и расспрашивали Феликса о его танцевальном опыте. Понятное дело, всем интересно, где и сколько он учился. Я в разговор не лез. Опёрся бёдрами о тумбочку и, подхватив свой стакан с айс-американо, немедленно присосался к трубочке. Оказалось, что Феликс танцевал с детства, а так ногами махать научился на тхэквондо, по которому у него чёрный пояс. После этой информации стало понятно, что игнор мне поможет сохранить не только нервы в порядке, а ещё и кости в целостности. Я куснул брауни и украдкой глянул в его сторону. Феликс со смехом убеждал Уёна, что он никого не бил и бить не будет, Сынмин пытался уговорить его научить паре приёмчиков, а Минхо наблюдал за ними, как мамочка. Вот честно: ощущение, что тот парень в курилке и Феликс, которого я видел сейчас, абсолютно разные люди. Ладно, допустим. Я так-то тоже мог показывать свои разные стороны. Видимо и в нём жила какая-то дуальность: улыбчивый, симпатичный парень и самоуверенная сволочь.

Допив кофе и сжевав все брауни, я пульнул пустой стаканчик в урну и обернулся на шум: в зал влетел Сан с очередными извинениями за опоздание. Он убежал переодеваться под гул голосов, а я начал разминаться. Когда перешёл к мышцам ног, Минхо клацнул музыку, и к разминке приступили все остальные, выстроившись перед зеркалом во всю стену. Я полностью залип на себе, стараясь размяться как можно лучше, ведь это крайне важное дело. Что-то повредить себе из-за хреново прогретых мышц — очень тупо. То, что Феликс находился около меня, осознал в момент, когда внезапно совсем близко образовалось тело, а возле уха прозвучал голос:

— Знаешь, спортивки сидят на тебе шикарно, но те узкие джинсы... Oh my God!

Охренев от неожиданности и смысла сказанного, я не удержался на ногах и приземлился задницей на паркет, больно треснувшись копчиком. Этот сраный кенгуру насмешливо выгнул бровь, глядя на меня сверху вниз. А я даже сказать ничего не смог. Вылезла-таки его вторая ипостась, чтоб её.

— Бля, Хван, на кой чёрт тебе эти длиннющие ноги, если они всё равно тебя не держат? — Минхо протянул мне ладонь, чтобы помочь встать. Я молча схватился за руку, и он рывком поднял меня с паркета.

Короче, всю тренировку провёл на задних рядах, лишь бы Феликса не было сбоку или уж тем более за моей спиной. Задницу и так отбил, не хватало ещё, чтобы на неё пялились сейчас. Но больше никаких поползновений не наблюдалось. Я в честь этого события даже помолиться готов и рассыпаться в благодарностях перед высшими силами, иначе чёрт его знает, как бы пришлось выживать на этой ознакомительной тренировке.

Она затеялась вне расписания ради того, чтобы проверить, как Феликс впишется в наш коллектив и не превратится ли по пути в бесноватую ламу. Ламой он так и не стал, к моему великому сожалению. Думаю, он бы прекрасно смотрелся с копытцами и длинной мохнатой шеей. Вместо того, чтобы обернуться забавным парнокопытным, Феликс идеально, буквально сходу, умудрился подстроиться и под наш стиль, и под наши требования. Я, глядя на него с заднего ряда, только и старался не охуевать слишком уж очевидно. А ещё пытался не палиться со своим скрежетом зубов. Меня внутри драли противоречия. С одной стороны, я должен радоваться, что мы быстро нашли замену нашему булочнику, с другой... А с другой, я боялся за свои нервы и задницу. Она — моя драгоценность, и никаким Феликсам не дано на неё смотреть.

После того, как мы закончили, Минхо предложил собраться вечером в клубе, чтобы отметить удачное пополнение и выпить чего-нибудь забористого. В его случае забористым был бокал «Секса на пляже», после которого его нещадно развозило. Обычно он не чудил и вёл себя нормально, но глазоньки блестели, как сверхновая с кучей чертей. Вопрос о «начудить» всегда оставался на карандаше, но нам везло, и Минхо не пускался в тотальный разнос. Мне так-то интересно узнать, что будет, если дать ему второй бокал коктейля. Но рисковать не хотелось. Объяснение простое: обычно мне же и приходилось тащить его пьяную тушу домой. Друзья как-никак.

Первыми своё твёрдое «Да!» сказали Уён с Саном, причём в один голос, отчего я улыбнулся и внимательно просканировал их взглядом. Да точно вам говорю: что-то между ними определённо есть. Вон как слиплись между собой: пельмешек-качок и пельмешек-качок поменьше. Даже немного им завидовал, если честно, но только самой светлой и белой завистью; радовался за них (хоть и всё ещё ничего не подтверждено), но вторую половинку я бы тоже себе хотел. Только на меня обычно смотрели поверхностно, как на яркий фантик, а что там внутри — узнавать не хотели. Раньше это злило, сейчас же стало как-то пофиг. У каждого из нас есть свой человек, просто мой ещё не нашёлся.

Сынмин тоже согласился, потому что это первый в мире случай, когда ехидны не ходят поодиночке. Так что да: если шёл Минхо, шёл и Сынмин, а вместе они образовывали страшную силу, способную снести своими подъёбками любой движимый и недвижимый объект. Подружились же, господи. А теперь земной шар в опасности: ведь эти двое когда-нибудь его точно разнесут к чертям собачьим. Феликс же ограничился чем-то неопределённым, сказав, что у него есть дела на вечер, но он подумает. Я внутренне возликовал, только виду не подал и лишь произнёс лаконичное: «Окей», соглашаясь на тусовку. Минхо попытался уболтать Феликса прийти в обязательном порядке, ведь все ради него и собирались, но тот умудрился увильнуть от ответа, настояв на своём. Ну, нет так нет. Лично я не особо расстроюсь, если его не будет: по сути, это не приветственная туса для Феликса, а прощальная со спокойными днями для меня. Но, естественно, так думал только я один, а остальные же состроили грустные лица, услышав его ответ.

Сходив в душ и переодевшись, попрощался с ребятами и вышел из студии. Я почти дошёл до выхода из здания, когда меня догнал Минхо со спортивной сумкой в руках и с улыбочкой на лице. Она не предвещала ничего хорошего. Его улыбочки занесены в моей голове в специальный реестр, и у каждой своё обозначение. Хитрая значила, что сейчас Минхо что-то натворит, например, фальцетом зачитает партию Соён из (G)I-dle посреди толпы народа. Широкая, яркая улыбка могла значить две вещи: во-первых, он мог быть просто доволен, но это нечастое зрелище, а во-вторых, ему что-то от тебя нужно. В прошлый раз из-за этой улыбки мы загремели в отделение полиции: в парке нам довелось снимать кота с дерева. Минхо не полез из-за боязни высоты, поэтому карабкаться по веткам пришлось мне. Кот не оценил порыва и с перепугу в лохмотья разодрал руки своему доблестному спасителю. От боли я заматерился во весь голос, что не понравилось чувствительной старушке, которая отдыхала на лавочке поблизости, и она вызвала полицию, наговорив, что тут дебоширят какие-то ужасные хулиганы. Полицейские приехали на удивление быстро. Я, морщась от саднящей боли, и Минхо, который держал орущего кота, попытались объяснить, что произошло недоразумение. Но влезла сварливая старушка, наплела какой-то херни и на десерт треснула Минхо авоськой. Почему её не загребли вместе с нами, приписав нападение средь бела дня, — не знаю. Так что отправились в участок втроём: я, Минхо и кот. Его, кстати, Минхо потом оставил у себя и нарёк Дори.

Ещё у Минхо есть паскудная улыбочка. Тонкая такая, прям видно, что натянутая, и после неё ничего хорошего ждать не стоило. Обычно он начинал отчитывать, устраивая конкретную головомойку. И вот именно последней, паскудной улыбкой, он мне сейчас и улыбался. Я моментально напрягся, припоминая все свои косяки, но на ум ничего не шло. Он цапнул меня под руку:

— Докинь до дома, хорь бестолковый.

Я сглотнул, мысленно смиряясь со своей незавидной участью. Он тащил меня, словно на буксире, до самой машины, и только когда пришла пора рассаживаться по креслам — отпустил. Я сел на водительское, поморщился от того, как Минхо хлопнул дверцей, и завёл мотор. Какое-то время он молчал. Я украдкой поглядывал на него, но тот отвернулся к окну и созерцал проносящиеся здания. Молчание напрягало ещё сильнее, мне стало откровенно стрёмно. Когда не знаешь, что сейчас будет, — страшнее всего. А в случае с Минхо, ну... Очень страшно. Я уже начал представлять, как он вырезает мне печень столовым ножом, когда он наконец заговорил:

— Я прям чую, как ты сейчас разводишь драму.

— Пф, нет. Тебе показалось, — пытался быть уверенным, но получилось как-то нервно.

— Да что ты говоришь, — протянул Минхо.

Мы остановились на светофоре, и я повернулся к нему. На чужом лице застыло непонятное выражение, которое крайне сложно идентифицировать. Хотелось прямо сейчас выскочить из машины и сбежать в Арктику к пингвинам, но бросить свою тихо урчащую мотором красотку я не мог, так что, покрепче сжав руль, с опаской произнёс:

— Хо, что-то случилось?

— О да, мой проницательный друг, — он по-кошачьи потянулся в кресле, чтобы ещё немного помариновать меня. Вот честно, в такие моменты хотелось треснуть его чем-то тяжёлым. — Скажи-ка мне, ты почему так из-за Феликса истеришь?

Ну вот, как всегда. Никакой мягкой подводки, сразу в лоб все претензии. Но я его сейчас даже понимал: всё-таки со стороны мой психоз выглядел довольно странно. Только я даже сам себе не мог его толком объяснить.

— Он меня бесит, — выдохнул я. — Вот прям совсем бесит, после тех идиотских подкатов. Ну чего он ко мне прицепился?

Минхо пожал плечами, глядя на меня:

— Не вижу никаких поводов для бешенства. Ну, попробовал он познакомиться; ну, ты отшил его. Всё. Сейчас же не лезет.

Я едва не подавился нахлынувшим возмущением. Да в смысле, не лезет! Он буквально сегодня отвешивал комплименты моей заднице! Что за харрасмент?

— За языком пусть следит, — пробубнил я, глядя на клаксон.

— О господи! Тебе три или двадцать три? — буквально кожей ощущалось, что Минхо закатил глаза до самых глубин черепа. — Во-первых, нам всем работать вместе, так что подумай над своим поведением. Во-вторых, поехали. Зелёный загорелся.

Я нажал на педаль газа и мысленно передразнил это его: «Подумай над поведением». Фу, гадость из детского сада. Хотя, стоило признать — сейчас какой-то детский сад и происходил. Мне явно стоило посидеть и всё обстоятельно разложить по полочкам. Перестроившись в другой ряд, вздохнул. Громко так, тяжело. Что-то внутри точно хотело подсказать, почему именно возникла такая реакция, но мысль никак не оформлялась во что-то конкретное.

— Ладно, — чуть слышно сказал я.

— Что, «ладно»?

Да ну блять, Минхо! Сам будто не понимаешь.

— Ладно, попробую разобраться!

— Вот и славно, — он больно хлопнул меня по коленке, таким вот неприятным способом выражая одобрение.

Припарковавшись возле пафосной многоэтажки с вылизанными дорожками и подстриженными кустами, я повернулся к Минхо:

— Только не сегодня, у нас же тусовка. Но в ближайшие дни займусь, обещаю.

На лице Минхо расплылась та самая широкая улыбка. Сейчас она явно означала, что её обладатель доволен и ничего больше ему не нужно.

— Супер, — он подхватил с заднего сиденья свою сумку, а потом улыбнулся ещё шире: — Вечером заскочи за мной.

М-да. Всё-таки нужно. Мне пришлось согласно кивнуть, сдерживаясь, чтобы не закатить глаза. Когда он наконец-то вышел из машины опять хлопнув дверью (сволочь, подвозить тебя перестану), я поехал домой.

В прихожей меня встретил Кками, который прыгал под ноги, повизгивая от радости. Присев на корточки, я потрепал его пушистую холку, по-доброму поворчал, пока он пытался облизать мне лицо, а потом пошёл в кухню, чтобы подсыпать корма. Ну и себе заодно приготовить что-нибудь. Да, приоритеты у меня именно такие: сначала всё для Кками, потом уже я. Пёс жил свою лучшую жизнь. Глядя на Кками, который с аппетитом жевал корм, вздохнул. Вот бы как он: бегать себе спокойно, скакать везде, хомячить вкусности и ни о чём не думать. А мне вот подумать надо. Хоть и решил сделать это после тусовки, но мысли всё равно атаковали со всех сторон. От них пришлось старательно отмахиваться: очень не хотелось грузиться перед встречей, где мы как раз таки собирались отдохнуть. Сунув в микроволновку жареный рис, посмотрел на часы. До выхода из дома оставалось ещё часа три: как раз хватит времени позалипать в ютуб, а потом выгулять пёселя и спокойно собраться.

Вечером я переоделся в светло-голубые джинсы с широкими прорезями на коленях и белую безрукавку с чёрными принтом на груди. Волосы уложил небрежно, но стильно — а-ля мокрый эффект. Потом нацепил на шею пару цепочек, надел кольца с браслетами и в последний раз осмотрел себя в зеркало. Выглядело круто. Я подмигнул своему отражению, пшикнул пару раз духами, подхватил сумку и пошёл шнуровать мартинсы. Такси уже вот-вот должно подъехать: за руль сегодня решил не садиться, чтобы немного выпить в клубе. По пути забрали Минхо. Он грациозно уселся ко мне на заднее сиденье, тут же начиная одёргивать и поправлять во всех местах красную рубашку, расстёгнутую на несколько пуговиц на груди.

— Ну что, погнали тусить, пупсик, — промурчал он, закатывая рукава.

Водитель странно покосился через зеркало заднего вида, но ничего не сказал.

Клуб встретил нас шумной толпой, яркими стробоскопами и громкой музыкой. Это место попроще, чем наше, но тоже классное. Интерьер чем-то напоминал космический корабль: везде плавные линии, приятная подсветка, серые и чёрные цвета в оформлении. В центре огромного зала расположился круглый танцпол. Над ним висели неоновые трубки разной длины, которые светились оттенками синего, отчего танцующие люди выглядели как инопланетяне. Минхо сразу сцапал меня за запястье и потащил к столикам. Там уже сидел Сынмин, присосавшись к коктейлю, и Уён, что развалился на диване со всей вальяжностью и, подёргивая ногой в такт музыке, жевал клаб-сэндвич. Сана не было, чему я не удивился. Но, что главнее, нигде не наблюдалось Феликса. Я только сейчас понял, что до этого был как-то напряжён на этот счёт, но не увидев здесь недоавстралийца, реально выдохнул. Поздоровавшись с парнями, огляделся в поисках барной стойки. Она нашлась напротив, так что я тут же пошёл туда за своим законным виски. Можно, конечно, подождать официанта, но выпить хотелось уже сейчас. По пути столкнулся с Саном: он шёл к столику с двумя ядовито-розовыми коктейлями. И вот тут я едва челюсть не уронил. Сан пришёл вовремя?

— А ты почему не опоздал? — только и смог обескураженно проорать, пытаясь быть громче музыки.

Он расплылся в широкой улыбке и отсалютовал мне бокалами:

— Мы с Уёном вместе собирались.

Ну, слова излишни. Во-первых, нашлась управа на опоздуна, во-вторых, ой, знаю я ваше «вместе». Подмигнув Сану, продолжил путь к бару. Простой виски со льдом пришлось ждать минут пятнадцать точно. Бармена постоянно кто-то отвлекал разговорами, очередь становилась длиннее, а моё желание выпить уменьшалось, ведь столько ждать — кощунство. Наконец получив напиток, я подхватил рокс и пошёл обратно к столику, маневрируя между людьми. А когда дошёл, едва не выронил стакан. На диване сидел Феликс. Супер. Вечер перестал быть томным примерно только что. Свалить отсюда будет совсем уж странным, так что я, сцепив зубы, уселся на свободное место рядом с Минхо, подальше от всяких иностранцев. Вперив взгляд в толпу на танцполе, я изо всех сил старался не коситься вправо, где Феликс что-то рассказывал Сынмину.

— И вот наша драматичная принцесса надулась, как воздушный шарик, — протянул Минхо.

— Вы устроили Хёнджину облом, — проныл я в рокс с напитком, в котором позвякивал лёд.

— Чего? — я не видел, но стопроцентно знал, что Минхо сейчас по-идиотски выгнул бровь.

— Облом говорю, блять! — виски горячей волной прокатилось по горлу. Я поморщился, но жить стало вроде полегче.

— Ты опять со своим «Императором»...

— А ты опять не предупредил, что в клуб явился он! — обернувшись к Минхо, состроил самое трагичное лицо, какое только мог, и возмутился: — Мог бы сообщение написать, пока я к бару ходил.

Он только закатил глаза, проворчал: «Почему опять?», а потом хлопнул меня по коленке. И ведь всегда же лупил в одно и то же место, я правда не удивлюсь, если там останется отпечаток его микроскопической ладони на всю мою оставшуюся жизнь.

— Расслабься и получай удовольствие, — он растянул губы в кошачьей улыбке и сделал глоток излюбленного «Секса на пляже».

Ну что ж. Другого выхода, в общем-то, и не было. Я допил виски и заказал вторую порцию подошедшему с закусками официанту. На сегодня алкоголь — моё спасение. Вы не подумайте, я не алкаш какой-нибудь, мне особо-то и пить нельзя, чтобы не потерять форму, но немного позволить себе можно. Я никогда не напивался до поросячьего визга, только до приятной расслабленности во всём теле и мозгах, когда думать уже ни о чём не хотелось. А сейчас не хотелось особенно сильно. Когда прикончил второй рокс виски, наконец-то появилось прекрасное чувство лёгкости. Сан подцепил Уёна за руку и потащил в сторону танцпола. Глядя, как они двигались в ритме, я тоже ощутил острое желание присоединиться к куче людей и потанцевать. Даже начал подёргивать ногой в такт музыке, пока продолжал наблюдать за танцполом, на котором не протолкнуться, но тем не менее, люди двигались как единый организм. Стукнув донышком рокса о столешницу, я поднялся на ноги и направился к этому самому организму, чтобы влиться в него. Как только ступил на танцпол, меня куда-то унесло. Даже не физически, а мысленно — в голове сразу стало пусто, тело начало двигаться словно самостоятельно. Как же классно. Я прикрыл глаза, полностью отдаваясь моменту. Не пытался станцевать что-то крутое, отчего бы у всех отвисли челюсти, просто поднял руки выше и делал плавные волны, подпевая модному треку. Расслабленность от виски более чем в тему: я наслаждался и ни о чём не думал.

Несмотря на толпу, здесь никто не толкался. Но отдельные прикосновения всё-таки ощущались, так что не сразу понял, что мне на талию опустились чьи-то ладони. Губы растянулись в лёгкой улыбке. Чужое касание не было неприятным, незнакомец не наглел и просто слегка сжимал пальцы, не пытаясь спустить их туда, куда не надо. Спиной я ощутил жар человека, что находился позади. Тот танцевал синхронно со мной, не сбиваясь с ритма, и аккуратно поглаживал кожу сквозь футболку. Это приятно. Я украдкой взглянул на чужие ладони: мужские, на аккуратных пальцах несколько серебристых колец. Оборачиваться не стал — хотелось насладиться таинственностью. Трек закончился и перешёл в другой: тягучая, сексуальная мелодия полилась из колонок словно по заказу. Парень слегка приблизился, моей спины коснулась чужая грудь, а к бёдрам ненавязчиво притёрлись его бёдра. Кровь в венах будто вскипела. Ладони парня неспешно огладили живот, и я положил свою руку поверх его. Мы плавно двигались в синем неоновом свете, прижавшись друг к другу, но никто не спешил переходить грань. Ухо опалило горячее дыхание. Парень провёл кончиком носа по ушной раковине, а меня пробрало мурашками; я тихо выдохнул, прикрыл глаза и откинул голову на его плечо, прижимаясь теснее. Привычки спать с первым встречным у меня нет, в принципе не поклонник таких вещей, но прямо сейчас внутри разливалась уверенность: предложи он уехать отсюда — я соглашусь безоговорочно. Да и секса давно не было, недотрах уже потихоньку начинал давить. Захотелось увидеть парня. Мне не особо интересна чужая внешность, но внутри клокотало желание наконец обернуться, посмотреть в глаза, поддаться. И я аккуратно развернулся в кольце его тёплых рук.

Шум голосов, смех, музыка — всё как будто резко обрубили. Прекрасный морок спал в доли секунды. Я хлопал глазами и наверняка глупо открыл рот, пытаясь сообразить, какого хера произошло.

— Ты?!

Передо мной собственной персоной был Ли Феликс. Долбаный, блять, Ли Феликс, чьи руки продолжали по-хозяйски сжимать мою талию. Он слегка прищурился, не сводя с меня взгляда, и широко улыбнулся, зажав в зубах что-то поблёскивающее. Я резко встряхнулся, сбросил с себя его руки и ломанулся с танцпола. Вслед, сквозь музыку, послышалось громкое:

— Подожди!

Никого ждать я не собирался. Внутри всё билось, скручивалось и орало, что я только что едва не отдался этому козлу. Захотелось оказаться дома прямо сейчас. Сквозь толпу быстро я пробрался к нашему столику и, практически ни на кого не глядя, схватил свою сумку. Но меня поймал за руку Минхо:

— Ты куда? Что случилось?

Рассказывать не было никакого желания. Я бросил взгляд в сторону танцпола: показалось, что оттуда шёл Феликс. Блять. Только не он.

— Мне собаку кормить пора, — ляпнул не задумываясь, и попробовал освободить руку из хватки.

Минхо нахмурился, видимо понимая, что я сказал первое, что пришло в голову.

— Врёшь.

— Вру. Хо, отпусти, я хочу уйти.

Он немного помолчал, сканируя меня задумчивым взглядом, и наконец разжал пальцы.

— Напиши, как будешь дома.

Кивнув, я быстро зашагал в сторону выхода, по пути вытаскивая из сумки мобильник, чтобы вызвать такси.